take the road less travelled by

Прошло уже четыре недели. Четыре недели после празднования новоселья Моника и Даниэля, а Серхио до сих не слышал ни слова от Ракель про Суареса. И дело не в том, что Ракель с ним не общалась - Серхио видел как имя деверя Алисии несколько раз появлялось на экране ее телефона. Конечно же, случайно. Не может быть, чтобы она была безразлична, потому что Серхио время от времени ловит ее улыбку, когда она читает сообщения от кого-то, а иногда даже краснеет, когда печатает ответ. Похоже, что Ракель просто решила не говорить ничего Серхио, и он понятия не имел, почему она так поступает. Конечно, ему бы стоило набраться смелости и самому как-то подойти к этому вопросу, но он боится наступить чью-то больную мозоль. Проблема не только в том, что он не знает, как подступиться к этой теме, но и в том, что он не хочет знать правды. Ведь если Ракель ответит ему, что, да, они со Суаресом наслаждаются знакомством, Серхио придется сделать широкий шаг назад. Скорее ради собственного спасения, чем ради чего-то еще. В конце концов, какой смысл оттягивать неизбежное: Ракель говорит ему, что встречается со Суаресом, и они возвращаются к прежней дружбе, безо всяких оговорок. Поэтому он предпочитает притворяться невежественно слепым и глухим, не замечать очевидного, пока Ракель сама не скажет ему те самые слова. Но она по-прежнему молчит. И они все еще спят вместе. - Тебе принести что-нибудь? – спрашивает Серхио, поправляя взлохмаченные волосы и направляясь на кухню квартиры. - Хорошо бы попить, - улыбается Ракель, устраиваясь на диване и нащупывая телефон. – Принеси, пожалуйста, воды. Он кивает, достает из буфета стакан и изо всех сил старается не думать о том, что Ракель вполне может отвечать на сообщение Суареса прямо сейчас, через несколько минут после секса с Серхио. Он изо всех сил пытается понять хаос их отношений, но скорее выбирает их недоговоренный беспорядок, чем ясность ситуации, которая потенциально несет ему неизбежную потерю. Он возвращается в гостиную со стаканом, садится рядом с Ракель, и она двигается, освобождая ему больше места. Они выглядели слишком мило и по-домашнему: Ракель в одном нижнем белье и одной из его старых футболок (которую он ей отдал после того, как она пролила карри на свой топ), а Серхио в одних спортивных штанах, теперь достигший нового уровня комфорта со своим лучшим другом. - Посмотрим кино? – спрашивает Ракель, резко отбрасывая телефон в сторону и позволяя ему упасть между ними. – Но не думаю, что по телевизору показывают что-то интересное. Серхио смотрит на нее извиняющимся взглядом, приподнимается и вытаскивает из-под себя пульт. - У меня сломался DVD-плеер, - говорит он, включая телевизор. - До сих пор? – стонет Ракель. – Ты чинишь его целую вечность! - А кто мне говорил, чтобы я не торопился? – спорит он с ней. – Ты же сама сказала, что все фильмы сейчас в сети. Серхио, тебе не нужны диски, чтобы смотреть фильмы! – передразнивает он ее. Ракель хихикает над его словами и поднимает руки в знак поражения. - Хорошо, - ворчит она. – Но больше не слушай меня. - Я слушаю тебя шесть лет, - смеется он. – И не собираюсь останавливаться теперь, - искренне говорит он. Ракель берет у него пульт и начинает быстро щелкать кнопкой. Их окружает уютная тишина, которую время от времени прерывают восклицания Ракель, раздраженной отсутствием выбора. – А помнишь те славные времена, когда телевидение по субботам было интересным? – размышляет она. - Не помню, - беспечно отвечает Серхио. – Никогда не любил телевизор. Ракель закатывает глаза, но все равно одаривает его ласковой улыбкой. - Конечно, - дразнит она. – Кому нужны тупые сериалы и дрянные шоу талантов, когда можно делать оригами… лошадей, да? - Птиц, - бормочет Серхио, глядя на книжный шкаф, где хранятся его творения. – Это птицы оригами. - Извини, - улыбается Ракель, решив выключить телевизор. Она встает с дивана, ставит стакан на пол и идет к книжному шкафу, берет большим и указательным пальцами красную фигурку. — Это и есть птица? – рассеянно спрашивает она. - Нет, - хихикает Серхио, подойдя к ней и забирая у нее оригами. – Это лодка. - Лодка? - Да. Она хмурится, осторожно забирает ее обратно и внимательно рассматривает. Когда она вертит ее в руках, на ее лице появляется улыбка. - Мне нравится, - она задумчиво смотрит на Серхио. – Ее легко сделать? - Довольно легко, - кивает он, поправляя очки. – Гораздо легче, чем некоторых птиц. Интрига читается в глазах Ракель, когда она улыбается ему. - Ты можешь мне показать? – спрашивает она с надеждой и любопытством в голосе. - Чт… Правда? – хмурится Серхио, пытаясь понять по выражению ее лица, всерьез ли она или просто дразнит. Ракель быстро кивает. - Нууу, - довольно говорит она, пожимая плечами. – По телевизору все равно ничего путного нет. Серхио неловко чешет лоб. - Я имею в виду… Конечно... – говорит он, заикаясь. – Конечно, если ты… ты этого хочешь. - Да, - мгновенно отвечает Ракель, и в ее карих глазах появляется улыбка. – Кроме того, мне пора бы найти свое хобби, которое не будет связано с красным вином, похмельем и головной болью. - Хорошо, - бормочет Серхио, не в силах ничего сделать, кроме как улыбнуться. – Я… Я схожу за бумагой. *** Выражение лица Ракель – воплощение сосредоточенности: ее язык слегка высунут, когда она делает одну из складок. - Так правильно? – осторожно спрашивает она, заглядывая к Серхио, чтобы сравнить их фигурки. Серхио сдвинул очки на кончик носа, глядя поверх них на наполовину законченное творение Ракель. - По-моему, выходит неплохо, - говорит он, ободряюще улыбаясь ей. - Да, но твое выглядит аккуратнее, чем мое, - фыркает Ракель и ставит свою фигурку рядом с оригами Серхио, чтобы он мог сравнить. Они сидят друг напротив друга в гостиной, Серхио вытянул ноги перед собой, откинувшись на спинку дивана, а Ракель – перед ним, аккуратно скрестив ноги, склонившись над своим маленьким произведением искусства, пытаясь сделать идеальной каждую складку. - Ты слишком сильно загнула эту сторону, - небрежно говорит Серхио, взяв в руки ее бумагу и расправляя часть работы, поправляя один из углов. – Теперь у тебя будет одна лишняя складка, так что не запутайся. - Я уже запуталась… - Ракель громко выдыхает и забирает у него свое оригами. – Хотя, сейчас это хоть немного похоже на твое, - она улыбается. - Разве? – Серхио прекращает складывать свою фигуру, вопросительно подняв бровь. – Можно подумать, что я это специально. - Эй! – Ракель шутливо пихает его ногой. Она чертыхается и поднимается на ноги, улыбаясь ему. – Кажется, мне нужен кофе. - Тебе сделать? – спрашивает Серхио, поправляя очки. Покачав головой, Ракель присела рядом с ним на корточки и положила голову ему на плечо. - Я знаю, где что лежит, - говорит она. – Тебе налить? Серхио поворачивается к ней лицом, что посмотреть на нее, остро осознавая, насколько они сейчас близки. Она выглядит невероятно естественной, невероятно красивой, и его пронзает внезапное желание протянуть руку и прикоснуться к ней, почти как сказать ей все тем единственным способом, которым он мог это сделать. Он не слишком задумывается, когда запутывается ладонями в ее волосах, заправляя один локон за ухо, пока его взгляд скользит от ее глаз к ее губам и от ее губ к ее глазам. Они много раз целовались, горячо и отчаянно безрассудно, показывая свои потребности друг другу, и Ракель часто была инициатором этого. Серхио всегда боялся, что любое его действие будет выглядеть как проявление чего-то большего, чего-то другого, поэтому обычно сдерживался, ожидая момента, когда Ракель сама поведет его. Но прямо сейчас сдерживать себя почти невозможно: это будто гравитация, словно желание жить. Он прекрасно знает, что они уже переспали этим вечером, а два раза за один день – это что-то новое для них. Если подумать, то можно ли ему нарушать их собственный безмолвный запрет? В какой момент потребность в сексе превращаться в потребность любить кого-то? Разве не очевидно, что дело не в потребностях Серхио как мужчины? Разве не мучительно ясно, что не секс тот кайф, который он преследует, а она? «Может быть», - думает Серхио. – «Может быть это станет очевидным». Но он не знает, сколько еще ему отведено времени, чтобы иметь эту привилегию – целовать ее просто так, безо всякой причины. Вместо этого он маскирует свою потребность в ней в животной похоти. Вот почему он решает сократить небольшое расстояние между ними, сначала нежно прикоснувшись к ее губам, а затем углубляя поцелуй с явными намерениями, чем застал Ракель врасплох. Тем не менее, она охотно отвечает ему, встречаясь с его языком, и немного смеется в поцелуе. Серхио слегка отстраняется, хмурясь. - Я приму это как «нет»? – Ракель с намеком поднимает брови, ее взгляд изучает его растерянное лицо. - Что? – бормочет Серхио, задыхаясь от ее их поцелуя. Ракель пожимает плечами с притворной невинностью. - Кофе не будешь? – спрашивает она, изображая безразличие. - Ааа, - произносит Серхио, обводя кончиком языка контур губ. – Пожалуй, нет. Ракель, не теряя времени, снова целует его, чувствуя на себе руки Серхио, чуть подталкивающие ее, пользуясь тем, что она сидит на корточках. Она снова садится, прислонившись спиной к дивану, а Серхио встает на колени рядом с ней, опутав ее своим телом. Руки, запутавшиеся в волосах Ракель, отправляются в путешествие по ее плечам, талии, сжимают по бокам футболку, которую она носит, стаскивая ее через голову. Быстро отбрасывая ее в сторону, Ракель затуманенным взглядом наблюдает, как губы Серхио начинают скользить по ее шее, отмечая каждый участок кожи нежным поцелуем, а его пальцы танцуют на ее груди. Она тихо стонет, чувствуя как его ногти осторожно царапают ее кожу, и отчаянно выгибает спину, пытаясь быть ближе к нему. Заметив ее движение, Серхио опускает руки все ниже, проводя тыльной стороной пальцев по ее ребрам, ухмыляясь, как она изнывает, прижимаясь к нему бедрами. Это достаточное подтверждение, что она готова к большему, но Серхио все равно останавливается, его губы отрываются от ее ключицы, когда он смотрит на нее искренним и голодным взглядом. - Могу я кое-что попробовать? – хрипло спрашивает он. - Да, да… - поспешно отвечает Ракель, ее рука нащупывает его затылок, и она тянет его к себе обратно для поцелуя. Серхио со всей последней сдержанностью сопротивляется, останавливая свое лицо в нескольких сантиметрах от ее губ. - Ты уверена? – осторожно спрашивает он. – Я никогда… никогда не делал этого раньше, и я… «Я всегда хотел сделать это только с той, кто мне действительно дорог», - думает Серхио. – «С той, с которой комфортно, кому я готов отдать всего себя». - Я никогда не делал этого раньше, - повторяет он, прерывая собственный мыслительный поток прерывистым вздохом. Он поправляет очки, чувствуя, как румянец разливается по его щекам. – Но… я хочу… Лицо Ракель смягчается, ее большой палец гладит шею Серхио, когда она притягивает его ближе, их носы почти соприкасаются. - Ты можешь делать со мной все, что захочешь, - горячо шепчет она. Слова будто срываются с ее губ прежде, чем она успевает обдумать их, или ему это кажется; он наблюдает за выражением ее лица, когда она сглатывает, прочищая горло, прежде, чем Серхио успевает ответить. - В этом же смысл, правда? – добавляет она нерешительно, и на ее лице появляется короткая улыбка. – Мы помогаем друг другу чувствовать себя лучше. Серхио чувствует, как быстро моргает, ошеломленный ее словами, слетевшими с ее губ. На физиологическом уровне слова отдают жаром в пах, и Серхио совершенно очарован, что она предлагает ему себя таким образом. «Ты можешь делать со мной все, что захочешь». Если бы полгода назад кто-то сказал ему, что он услышит от нее подобные слова, он рассмеялся бы в лицо этому человеку, посчитав это несбыточной мечтой, миражом, сном, который он видел много раз, сопровождаемый чувством вины за то, что позволяет себе думать о ней в таком роде. Но больше всего Серхио чувствовал, как его сердце разбилось так же быстро, как и возродилось, - нет смысла обманываться, теша себя надеждой, что Ракель имела в виду что-то большее, чем то, что она только что сказала. Он может делать с ней все, что захочет, потому что они друзья, расширяющие границы своей дружбы. Он может делать с ней все, что захочет, потому что с ее стороны нет никакой нервозности, никаких проблем с личными границами, никакого страха все испортить чувствами. Какое все это имеет значение, если это просто секс? Какое это имеет значение, если это всего лишь Серхио? - Конечно, - тихо бормочет он. – Просто… Скажи мне... Скажи мне, если я сделаю что-то, что тебе не понравится, ладно? Ракель улыбается, и ее лицо словно отражает облегчение, когда Серхио решает не настаивать на дальнейших объяснениях. Он старается не слишком зацикливаться на том, что вероятно было бы еще одним неверным истолкованием с его стороны. Он целует ее смущенное лицо, гоня прочь все мысли из головы. Его губы возвращаются к их прерванному путешествию, когда он перемешает их вниз по телу Ракель, целую ее шею, грудь, живот, бедра, зубами и руками снимает ее нижнее белье. Она задыхается, обнаженная под ним, ее веки трепещут, закрываясь, когда Серхио стягивает белую ткань по его ногам, целомудренно целуя внутреннюю поверхность бедер. Ее ноги непроизвольно раздвигаются в ответ, ковер мягко касается ее кожи, когда она опирается на него локтями. Серхио смотрит на нее снизу вверх, его зрачки расширены от желания, когда он снимает очки и отбрасывает их в сторону. Он обхватывает руками ее бедра, мягко сжимая обнаженную плоть, проводит языком от ее пупка до ее женственности, и его собственное возбуждение растет с каждым тяжелым вздохом Ракель. Он на мгновение сдерживается, опасаясь, отчаиваясь, пытаясь вспомнить все, что он знает об этом – все, что читал, все, что пытался узнать. Медленно наклоняясь он начинает целовать ее центр, осторожно и деликатно, осторожно пробегая языком по ее клитору. Ракель издает гортанный стон, когда он делает это, она гладит его по волосам, притягивая его еще ближе, хотя физически это невозможно. - Сделай это снова, - говорит она, ее голос едва превышает шепот, когда дыхание Серхио, ровное и теплое, посылает опьяняющий эффект по всему ее телу. Следуя ее желаниям, Серхио наклоняется к ней с большей уверенностью, обхватывая ее ртом и нежно посасывая, прилагая достаточно давления, чтобы вызвать судорожный вздох у Ракель, и она начинает отчаянно теребить его волосы. Он позволяет себе поднять взгляд, подавляя яростный румянец, и его глаза встречаются с ее почерневшими глазами. Она не отрывает от него взгляд, пока он не начинает давить сильнее, обводя своим горячим языком ее клитор и одновременно легким, как перышко, прикосновением, касаясь ее женственности. - Пожалуйста, - стонет она, ее глаза полузакрыты, когда Серхио входит в нее пальцем, слегка потершись о пол в попытке снять часть собственного напряжения. Он добавляет второй, а затем и третий палец, двигаясь в ней, поддерживая эту инерцию своим ртом, опьяненный непристойностью ее пульсации, вкусом ее на своем языке. Ракель начинает задыхаться, и Серхио чувствует, как она тянет его голову назад. Он неохотно отстраняется, когда она просит его остановиться. - Я сделал что-то не так? – хмурится он, но Ракель быстро успокаивает его благоговейным поцелуем, пробуя себя на его губах. Она садится напротив него. - Я… - начинает она, тяжело дыша ему в рот. – Я была близка… Серхио хмурит брови, обнимая ее, чтобы она не отодвинулась от него. - В этом и весь смысл, - шепчет он, ища ответ на ее лице и гладя ее по волосам. Он прижимает их лбы друг к другу, смеясь тихо и недоверчиво. – В этом весь смысл. Ракель качает головой и, не желая больше терять времени даром, хватает его за пояс спортивных штанов, и, с непримиримым отчаянием, стаскивает их вниз. - Я не хотела, - выдыхает она, не сводя глаз с Серхио, который помогает ей снять с него нижнее белье, слегка отодвигаясь и отбрасывая его в сторону. – Не так. Она снова прижимает его к себе, опираясь на локти, когда Серхио кладет свои руки по обе стороны от ее головы, его рот открывается в безмолвном стоне, когда он входит в нее. - Чееерт, - выдыхает он, привыкая к ощущению себя внутри нее – сюрреалистичность этого никого не покидает его. Он с вожделением смотрит на нее, встречаясь с ней взглядами, ища ответы на ее раскрасневшимся лице. — Это то, что ты хотела? – спрашивает он, задавая чувственный темп, когда начинает вращать бедрами. Ракель коротко кивает, это ощущение их интимности почти невыносимо для нее, учитывая как близка она уже была, а затем она обнимает его за шею, притягивая Серхио к себе и соединяет их губы вместе, целуя его. Она целует его. Поначалу Серхио слабо реагирует, его захлестывает волна сенсорной перезагрузки, когда он ощущает ошеломляющий жар между ног и восхитительное чувство их губ, соединенных вместе. Она стонет в поцелуе, и они теряются в собственных звуках, когда он скользит языком между ее губ, заглушая свое отчаянное желание сказать что-то, о чем он потом пожалеет. Что-то, о чем знает, но не может сказать. Но, боже, это не значит, что он этого не чувствует. Он чувствует это каждый раз, когда входит в нее, когда жар ее стен посылает искру безумия к самому сердцу, доводя его до грани безумия. Он чувствует это каждый раз, когда она держит его лицо в своих ладонях, целуя его так, словно от этого зависит их жизнь. Он чувствует это, когда она выдыхает его имя, как проклятую молитву, когда она восхитительно дрожит под ним, невольно посылая электрический разряд к телу Серхио, который следует за ней через несколько мгновений. Он ее любит. Он любит ее так сильно, что, честно говоря, не знает, что с этим делать. - Боже мой, Серхио, - бормочет Ракель, раздраженно проведя ладонями по лицу, когда он выходит из нее. Когда она садится, она смотрит… иначе, думает он. Лицо ее задумчиво, движения осторожны, она двигается назад, чтобы опереться на диван, подтягивается к себе ноги и обхватывает их руками, словно защищаясь. Она даже не потрудилась одеться. Серхио пытается подавить хмурый взгляд, потянувшись за очками и снова надевая их на лицо, все еще покрасневшее после оргазма. Он тоже предпочитает не одеваться, подползает к ней и садится рядом в той же позе, что и она. Их дыхание почти синхронно, вдох-выдох, и каждый из них словно ждет, когда другой нарушит тишину. В конце концов, это делает Ракель. Она кладет подбородок на колени и говорит тихо и осторожно. - Я думала, ты хочешь что-то попробовать, - бормочет она. - Ну я так вроде бы и сделал, - Серхио поворачивает голову и смотрит на нее. Ракель сначала недоуменно хмурится, вглядываясь в него, пытаясь понять, что он имеет в виду, а затем осознание волной обрушивается на нее. - Ты никогда раньше этого не делал? – спрашивает она, и в ее голосе звучит любопытство, не обвинение. - Нет, - бормочет Серхио, отводя взгляд. – До этого момента, по крайней мере. Ракель смотрит на его затылок, когда они снова сидят в тишине, ее глаза горят любопытством. - Тебе понравилось? – осторожно спрашивает она. - Вопрос не ко мне, правда? – смеется Серхио, утыкаясь лбом в колено. - Я думаю, ты знаешь, что мне понравилось, - Ракель смеется вместе с ним. – Спасибо, что позволил быть твоим тестовым заездом. – она прижимается плечом к его плечу. - Тестовым заездом? – недоверчиво повторяет Серхио. - Да, - задумчиво произносит Ракель, обводя взглядом гостиную и улыбаясь. – Теперь ты можешь применять эти навыки в реальном мире. - Ясно, - бормочет Серхио с легким, но натянутым смехом. Выбор ее эпитета – «реальный» мир – это похоже на отрицание того, что было между ними последние два месяца. Все равно, что сказать, что, мол, вот потренировались вместе, теперь все закончилось, на соревнования едем порознь. Тишина вновь окутывает их, удушливая, насмешливая, настоящая, - пустая обратная дорога к хаусу мыслей Серхио. Ему показалось странным, что она отстранила его, решив продолжать с ним вместе. То, как она целовала его, когда он был внутри нее, было не в ее характере, они, казалось, избегали этого с самого начала их новых отношений, как бы кто их не называл. И это ее выражение лица после: серьезное, задумчивое, настороженное и, да, виноватое. Словно кусочки мозаики, все сошлось воедино. - Ракель… - Серхио… Они оба разом пытаются нарушить молчание, неуклюже начиная разговор. Серхио откашливается, а Ракель бормочет извинения. Он поворачивается к ней лицом и ободряюще улыбается. - Прости, - говорит он. – Говори ты первая. - Спасибо, - бормочет Ракель, делая глубокий и прерывистый вздох, готовясь сказать то, чего Серхио ждал уже четыре недели. Целый месяц. Внезапно он жалеет, что не задал этот вопрос раньше. Он жалеет, что не заговорил с ней раньше. Черт возьми, почему она столько молчала? - Понимаешь… Я… Я не хотела… - наконец начинает Ракель, запинаясь и ища его взгляд. Каким-то образом Серхио находит в себе силы, чтобы посмотреть на нее. - Я кое с кем встречаюсь.