Книга без имени

[Встречен один из ключевых персонажей истории: Владыка Ледяных Пустошей - Король Севера Мобэй-цзюнь] Горящие отвратительным синим цветом символы до черных мушек слепили уставшие глаза. Шан Цинхуа с трудом сглотнул, на краю осознания того, что перед ним наконец лично предстала собственная смерть. И вовсе не умаляет то, что любимая и весьма привлекательная! Вот вообще! Ледяной демон тяжело дышал, прислонившись правым плечом к стволу. Для толпящихся позади соучеников было загадкой, достойной мудрейших, каким неведомым же образом на узком лесном тракте им повстречалось столь могущественное существо. Шан Цинхуа сглотнул еще раз. Кадык нервно дернулся. Конечно, обычным обывателем не могла прийти истинная причина столь сумасбродно свернувшего сюжета судьбы. Только сам автор - человек, скрупулезно прописавший мотивацию излюбленного персонажа мог знать наверняка. И не то, чтобы это осознание облегчало происходящее или дарило чувство эфемерной возможности выигрыша. Ладони, будто облили горячим кипятком. Места ханьфу, где беспокойные пальцы сжимала ткань, тут же становились влажными и неприятно липкими. Цинхуа делает робкий шаг назад, ни на миг не отводя взгляда от цепкого взора двух льдин. Будто модельке персонажа действительно вылепили глазные яблоки из замороженной воды. Голову ведет под аккомпанемент пляшущих в сознании чертей. Сколько раз не представляй смерть, настоящие ощущения столь тривиального момента все-равно взворут к чертям весь эмоциональный фон и разорвут пределы болевого порога. Сейчас, как никогда с начала пребывания в этом мире, хотелось скипнуться к прошлому месту сохранения - в потрепанную полтарушку прямиком за не менее потрепанную клавиатуру. Цинхуха сейчас себя чувствовал грустным и жгуче недовольным игроком, которому при особо сложном квесте заявили, что точка возврата недоступна. Типо: «Упс, извините пользователь, произошел баг». И остается только бессильно взвыть. Он не согласен. Верните деньги!!! Иллюзорное представление величия - Бог же! - споткнулось и расшибло колени за истинную беспомощность. Как никогда, Сян Тянь Да Фейзи, ощущал собственное ничтожное положение жалкого человечишки. И толку, что старший ученик Аньдин. Не Байчжань же! - Все, уходите прочь! Я пока отвлеку демона! Если присмотреться, то отчетливо становится видно, как ледяной демон прячет правую ногу назад, уязвлено опираясь на левую. Еще бы! В нее ведь отравленной стрелой Ханьхуа попало! Ядом, что блокирует течение ци. И только это спасло их небольшой отряд от участи стать перегноем для местной флоры. Уж этот то заколол заклинателей ледяными иглами, не успев капля росы скатиться по листку! - Но, Шисюн! Как мы можем! О нет, только давайте не будем играть в это клише. Пожалуйста, не сейчас! - Это приказ, бегите. А я пока его задержу. Неохотно, но группа юных адептов все же поддалась, унося ноги со скоростью огненных скакунов. Тварей, от чьей скорости и горящих копыт, плавились как воздух, так и земля. И осталось беспокойно покачивающемуся старшему ученику лишь радоваться за сообразительность шиди и шимэй, не забывших забрать телегу со снедью и товарами. Первое правило заядлого пессимиста, представить себя на месте матерого оптимиста. Если есть хоть капля благоразумного желания остаться с уцелевшей нервной системой. А теперь, если позволите, Цинхуа хотел бы проораться. Блядь! Внутренне конечно, но и так сойдет. Скажите на милость, это скромному не на что не претендующему автору, застрявшему в собственной новелле, в теле предателя и двойного шпиона: ЧТО ЕМУ ДЕЛАТЬ?! И ПОЧЕМУ МОБЭЙ ИЗ ЖГУЧЕГО ШАТЕНА ПРЕВРАТИЛСЯ В ОСЛЕПИТЕЛЬНОГО АЛЬБИНОСА?!! Шан Цинхуа не вводил в сюжет салонов красоты! По крайней мере, с услугами покраски уж точно! И как прикажете ему реагировать? Катастрофическая катастрофа. [Пользователь рискует провалить миссию собственной смертью. Система будет вынуждена назначить штраф] Писатель всем телом вздрогнул. «Окаянная!» Ни стыда, ни совести, ни нормального софта. Куда писать жалобу? Однако, действительно, не время для саморефлексии и сослагательных наклонений в сторону прошедших возможностей. Перед ним Владыка Севера, и совсем не хорошо заставлять его ждать. - Здраствуй, - заклинатель сделал пару осторожных шагов вперед и поднял руки. Мол, посмотри, я совершенно безобиден. Однако не похоже, что демона сие хоть немного убедило. И что же говорить? Чем можно отбить у загнанного в угол хищника желание перегрызть тебе глотку? Ему сейчас показалось, или это был рык? Раненный барс, ей богу. Быть может есть резон начать с главного? - Мобэй-цзюнь, - демон моргнул умными глазами, - да, я знаю кто ты. И я не собираюсь причинять тебе вреда. Только желаю помочь. Вот, - Цинхуа вытащил из пространственного мешочка снадобье, специально подготовленное для курьезных ситуаций, - это поможет. И кивнул в сторону ноги, дожидаясь ответа. Единственной надеждой уповая на то, что получит его раньше, чем колотящееся сердце сбежит, проломив ребра. - Человек, - и в этом без эмоциональном утверждении столько смысла, что становиться больно. Верно, это ведь из-за писательской тяги к драме и травматичному прошлому у когда-то любознательного демоненка с сердцем полным любви, кажется, к почти любой расе, теперь лишь пожар ненависти, распаленный керосином недоверия. И лишь где-то на самом дне, припрятаны тлеющие угли былого интереса. И как же доказать собственную бескорыстность? Шан Цинхуа разительно не понимал и не отказался в данный момент бы от острого ума главного злодея. Стрессовые ситуации совершенно не его стезя. Из груди вырвался мученический вздох. Спокойно. Как он успел усвоить во второй жизни: выход есть всегда. И даже не обязательно падать ниц и отбивать челом поклоны! - Мм, а трава з-зеленая. Мы ж-же не будем перечислять очевидные факты? - голос все же подвел. - Не все люди бесчестные, и не все демоны жестокие. П-понимаешь? - о нет, Цинхуа, это в какие нравоучения ты пустился. Прекращай. - Если не веришь в мою доброту, то давай заключим сделку? - Говори. Отлично! Шан Цинхуа подозревал, что тот согласится в подобном ключе. Договор дело куда более устойчивое и прагматичное, чем пресловутая вера. Да и Мобэй не идиот. Закупорка ци, вызванная ядом, медленно, но верно вытягивает силы из культиватора. При том не важно, демонического ли, человеческого. Пройдет чуть больше времени, чем необходимо для сгорании половины палочки благовоний и демон свалиться с ног, погружаясь в забытие. - Э-этот старший ученик пика Аньдин - будущий Лорд. И ему… кхм, то есть мне необходим опыт и дополнительные навыки, подкрепляющие специализацию. И нет места для этого лучше, чем при дворе, - Мобэй не добро прищурился. - Н-ничего я не собираюсь вынюхивать! Клянусь! Только опыт! А еще для меня, как будущего логиста, отвечающего за поставки в секту различных редких товаров, было бы невероятно полезно получать их на прямую. Ведь множество диковинок можно найти лишь в демоническом царстве. Это все! Ха-ха-ха. Разве Цинхуа многого просит? Действительно мелочи, когда на другой чаше весов находится жизнь. Которую он, честно, не собирается портить. Это скрежет зубов, или показалось? - Человек. В моем дворце. Как ты это представляешь? - вроде словами говорил, а ощущение, что булыжниками закидали. - П-просто? Как на с-счет того, что в ваших владениях я буду называться слугой? Показательно конечно! Т-только подумайте. Один из горных лордов Цанцюн… кхм почти… в вашем услужении. Авторитет Северного Короля взлетит средь подчиненных! Молчание не длилось долго. - Клятва на крови. - Ч-что?.. - Нерушимая клятва. Чтобы человек не узнал, вся информации останется в пределах королевства. Заклинатель опешил. Он это серьезно? Межрасовая кровная клятва, цена нарушения которой погибель в муках? Однако некогда вдаваться в полемику. Ноги демона подогнулись и он упал на одно колено, уязвлено шипя. Видимо, другого пути нет. Пусть и обременительная ответственность собственных слов страшит до трясущихся поджилок. - Согласен.

***

[Сюжетно-важная миссия «Слуга Мобэй-цзюня: выполнена]

***

Шан Цинхуа силился воспроизвести в памяти эпизоды знакомства и первых встреч. Быть может, это могло осветить темные пятна происходящих странностей? Ведь события, вершившиеся на глазах, совсем не походили на изломанный канон «Пути Гордого Бессмертного Демона». Да, он собственными усилии вывел арку с двойным шпионажем на иной путь. Однако будет не простительным лукавством сказать, что ожидал такого развития. Поначалу отношения с Ледяным Королем были не то что натянутой нитью, а что ни на есть титановой спицей. В сопровождении колючего, словно метель, недовольства. Порой Цинхуа казалось, что демон в действительности запускает в него острыми снежинками. И только не говорите, что это его больное воображение. С подобными выматывающими тактиками и двойной, добровольно-принудительной жизнью, и не такие вещи могут привидеться. Стоило ступить не территории Ледяных пустошей, как Шан Цинхуа точно узнал одно: мелкому человечишке здесь не рады. И не тем, что для осознания этого требовались не дюжинный ум и смекалка. Отнюдь. Достаточно было словить продрогшими плечами колкий взор, да услышать пересуды прислуги. Демоны, по натуре своей пылкие и открытые, нарочито остро язвили так, чтобы информация достигала ушей заклинателя. А Мобэй-цзюнь ни словом, ни делом, этому никак не препятствовал. Горше только от понимая собственного участия во всем происходящем абсурде. Конечно, Король не жалует его присутствия. А как можно? Такого навязанного и безвыходного. Единственное, что удерживает Мобэя от убийства раздражающей мельтешащей мартышки - долг. Цинхуа спас его жизнь, а для демонов это неоспоримое - невозможно ответить черной неблагодарностью. Однако это не увеселяло грустную душу писателя двадцать первого века. Вся эта гнетущая обстановка принуждала сгорбить плечи, уткнувшись носом в расписанные снежными узорами льдины пола. Еще хуже было только от тоски, что скрюченными пальцами комкала полотна души. Лелеемый герой, выпестованный желаниями глупого молодого сердца, считал Шан Цинхуа пеплом, не достойным замарать ткань лазурных одежд. - Мой Король, - затеянная им самим игра, в которой величавое обращение так легко слетает с кончика языка, - этот слуга может посетить библиотеку? Демон не соизволил повернуться и на цунь, за то из-под рукавов видны были напрягшиеся пальцы рук с заострившимися на концах ногтями. Сян Тянь Да Фейзи понуро наклонил голову. Порой он сомневался в том, что рад тому, что знает куда стоит смотреть. Не хотелось понимать. - Делай, что хочешь. Цинхуа отбросил погрызенную кисть в сторону и неприязненно передернул плечами. Горькое послевкусие от лакированного дерева гадко осело на кончике языка. Совсем не помогает ни в мыслительном ни в рабочем процессе. И почему кисти не могут двигаться здесь также, как в Гарри Поттере? Почему у прошлой глупой версии него не хватило смекалки взять столь очевидную полезную способность из известного романа. Много кто копирует! Теперь же приходиться лишь с досадой подпирать голову и тяжко вздыхать, в попытках совместить раздумья и трудовой процесс. Эти отчеты когда-либо кончаться? Он уже в серьез подумывал сделать заказ на Цинцзин и попросить каллиграфическим почерком написать вывеску «Бесконечность мук - не предел», а после повесить на скромный вход резиденции. Пусть знают насколько тяжела и неказиста жизнь повелителя Аньдин! И все же, если затрагивать тему Цинцзин… Какого черта твориться с Шэнь Цинцю? Он уступчивее с Юэ Цинъюанем, лояльнее с учениками - чего только стоят резко прекратившиеся издевательства над Ло Бинхэ. Нет, Цинхуа безмерно счастлив за своего сына, но также и до бесконечности обескуражен. Прямо таки не злодей, а зимнее солнышко - греть, не греет, но светит же красиво! Драматичный ранимый персонаж, с тяжелой судьбой и психологическими травмами, цепкими когтями разрывающими душу. Сложный, неоднозначный и не взирая на внешнюю колючесть до абсурдности ранимый. Шан Цинхуа все еще помнит о суициде и ловит приступы болевого шока в попытках разгребсти кучу сюжетных поворотов, не понятно откуда и как взявшихся. Перед первой миссией Ло Бинхэ, на которой он обязан был показать себя перед малышкой Инъин, не происходило ничего из ряда вон выходящего. Максимум, очередные разборки между лордами двух главенствующих вершин. А тут целая трагикомедия с присущими ей нотками абсурдности и каплей гиперболизированности. Откуда, например, взялось искажение? Для злодея они конечно же не редки, но такое сильное… Да еще и неплановое. Сейчас Сян Тянь Да Фейзи в очередной раз сожалел, что в его каноне все четко не регламентировано. И еще хуже становится от знания того, что Система бессовестно подтягивает черновики! Только в черновике Мобэй был сереброволосым красавцем… Кхм-кхм, не то, чтобы он им не был и вдругом амплуа… Не об об этом! И только в черновиках предыстория Шэнь Цинцю раскрывалась полностью, убирая напускную плоскость. И это плохо. Плохо-плохо-плохо-плохо-плохо Слишком много вариантов развития одних и тех же сюжетных линий выходит. В его черновиках и Небесный Демон ногу сломит. А половина из них не то что не гаремники, а вообще даньмэй! А в одной главный злодей, на минуточку, главный герой! - Вот и что с этим делать?! - мужчина не сдержался и взревел вслух. Еще и эта не понятно откуда взявшаяся миссия, буквально имеющая значение государственной важности. Если получше растолкать хлам, то в закромах памяти найдутся воспоминания о нескольких моментах. И помниться, что в варианте под названием «Главная девятка» был момент прописанный безответственными словами: «неожиданный сюжетный поворот на крутой миссии!». Уволень! Идиот! Дубина! И как бы сладки не были самоуничижительные мысли, пыл писателя охладило до дрожи знакомое покалывание, как от крохотных снежинок. Шан Цинхуа нервно сглотнул. Голос сел. - Ваше Величество? - Лорд Аньдин. Морозный тембр, будущий под стать существу владельца. Глубокий, гипнотический, опасный. - Что вас привело в мою скромную обитель? Цинхуа продолжал заламывать пальцы рук в нерешительности, боязливо поднимаясь с насиженного места. Порой и незнание вносило в эмоциональный фон смуту. Мобэй-Цзюнь молчал, продолжая тяжёлым взглядом буравить заклинателя, который пытался, но не мог не смотреть в ответ. Демон кинул под дрожащие ноги увесистую сумку и хмыкнув прошествовал к усыпанному подушками креслу. Подобная мелочь не помешала ему грациозно занять место. Повелитель Аньдин же бегал глазами от пыльного мешка до вальяжно раскинувшегося демона, с резким вдохом переводя дыхание. - Что там? Ледяной Владыка закатил глаза. - Посмотри. Шан Цинхуа скептично отнесся к сей перспективе. Что же могло венценосной особе прийти в голову, чтобы та отправилась прямиком в сердце заклинательской секты. Он надеется, что в мешке не голова Юэ Цинъюаня. А то слишком уж сильно читается самодовольство в идеально-выверенной позе. Еще раз нервно сглотнув, Цинхуа делает осторожный шаг и тянет за завязки. Ткань расступается и любопытному взгляду предстает… Стопка книг. Именно. Стопка книг. Мать вашу! Простая стопка книг! К чему было столько напыщенной драмы?! Мобэй-цзюнь продолжает пытливо вглядываться в лицо заклинателя. Заклинатель же совсем не в восторге от темнеющего взора синих глаз и хмуро сведенных бровей. - Кхм, эти книги… - Шан Цинхуа цепляется вспотевшими ладонями за подол ханьфу, судорожно рассматривая потрепанные десятилетиями обложки. Один миг и его озаряет: - Эти книги! Эти книги он нашел в библиотеке и отложил на одном из столов, чтобы в будущее посещение прочесть и отсортировать нужную информацию. Но откуда Мобэй узнал о них? Любое из предположений выбивало почву из под ног. Слишком головокружительны они были! - Ваше Величество, но как же… Откуда… Мобэй-цзюнь не спешил с ответом, с припорошенным инеем довольством наблюдая искры восторга в карих зрачках. Это человек такой шумный… Впрочем, другая реакция была бы не предпочтительна. - Мне пора. Читай. На этих словах заклинатель подпрыгнул, будто настоящий слуга, пнутый хозяином. Хотя, нет. Больше схож с мелким зверьем, мельтешащим с завидной периодичностью. Если он не ошибается, так они силятся выразить эмоции? - Я-я думал, что может… может… Может вы… - с каждым произнесенным словом голос затухал, вызывая неопределимую тягу схватить человека за грудки да посильнее встряхнуть, пока звонкость не прорежиться. - Не мямли, - человек вздрогнул и завозился. Последующие слова вылетели скороговоркой. - Вы не хотите холодного чаю? Мобэй изогнул бровь в искреннем недоумении. Разве это стоило стольких переживаний? Или в человеческом мире подобный жест что-то значит? Люди слишком заморочены. - Можно.