Песня сердца

      Светает. Восходящее солнце окрашивает пунцовым, золотистым и оранжевым окрасами небеса, меркнут в лучах утреннего светила звёзды, и луна. Летит в своё дупло большая сова, птицы радостно встречают своим пением новый день, дятел старательно стучит по стволу высокой сосны, а в пруду начинают свой многоголосый квакающий хор лягушки. Одна из квакающей братии нырнула под воду и уплыла куда-то, но вскоре за ней последовали её зелёные подруги, а дело было вот в чём: мимо пресмыкающихся певцов пролетел плоский камешек, и пару раз подпрыгнув на водной глади утонул.       На берегу, перед самым прудом стояла семилетняя девочка и утирала одной рукой свой курносый носик- из него багряной струйкой текла кровь, в другой же она держала несколько плоских, небольших камней. Пепельно-рыжие волосы не сильно трепал прохладный ветерок, привычный для начала мая, по всюду видны ярко-жёлтые цветы Мать-и-Мачехи и ещё молодые, ярко-зелёные, почти салатовые листочки на деревьях. Скоро распустятся белоснежные и душистые цветочки черёмухи, своим ароматом сводя с ума людей блаженно прогуливающихся по городскому парку. Но Джуди не смотрела на всё это целомудрие природы,её голову занимали совсем другие мысли...       "Ш-ш-ш-ш-ш, нос болит. Орбит злится, и едва ли не раскидывает всех своим животом, её сын не лучше-та ещё псина сутулая. Пх, взяла, столкнула с лестницы, под тявкающий смех Руперта... хр, ему смешно, а у меня кровь. Ну ничего, ничего, папа с работы придёт..." — Додумать свои мысли ей не дала испещрённая морщинами рука, Джу обернулась и увидела озабоченный взгляд старенькой Агаты; её водянисто-карие глаза сузились, а меж седых нахмуренных бровей пролегла глубокая морщинка.       — Ой, бедная, — Прокудахтала старая кухарка как заботливая наседка, крутясь около девочки. — Это, ты, где так? — Джудит облизнула потрескавшиеся губы и после сказала тихо, почти прошептала: — Орбит. — Опосля Агата отправилась домой, вместе с Джуди, держа вторую за руку.       Когда на небо взошла вечерняя, яркая как бриллиант звезда, а город сверкал в свету фонарей, разнообразных вывесок таких же разнообразных борделей, сотни людей в машинах спешили кто куда: кто-то на ночную смену, сожалею таким, кто-то к себе домой. Вторым типом являлся Америка; он ехал к своей дочке и золотой гусыне, с теми, с которыми ему становится чуть-чуть полегче. Серый автомобиль остановился около золочёных ворот, украшенных маленькими купидончиками и на встречу стальному коню вышел мускулистый охранник-мулат, он пах специями и горьким шоколадом, спросив прокуренным, грубым голосом:       — Доку... а, Америка! Я тебя не узнал, с тобой всё в порядке? Ты ж раньше такой весёлый был, а сейчас... ну, с Орбит это неудивительно. — Америка не хотел сейчас говорить вообще ниочём, и о Орбит особенно:       — Здравствуй Ямайка... просто предчувствую её очередную беременную истерику. — Тут губы Майка как-то странно искривились, изображая то улыбку то усмешку:       — Ты ж вроде женился, — Сердце седого альфы пропустило удар, а Ямайка продолжил, пиная носком ботинка камешек размером с крупную клюкву:       — На красивой блондиночке, в безразмерном сарафанчике. Эх жаль, что она замужем. Я был бы не против опробовать её ротик. — Далее пошёл такой поток похабщины, что у сидевшего у руля мужчины заныло под ложечкой, и решив прервать поток вырвавшихся мыслей из рта охранника проехал сквозь открытые (Майк открыл) ворота.       Сидя за общим столом Джуди молча смотрела на гороховый крем суп; у малышки определённо не было аппетита, нос всё ещё саднило как и ушибленный бок. Меж тем Руперт уминал уже третью пачку доширака, а мис Орбит жеманно поедала маринованные помидоры в соусе тар-тар. На кухню вошёл Америка, и всё так же игнорируя существование Орбит, сел рядом с Джу, за тем старенькая кухарка подала глубокую тарелку с витиеватыми узорами, заполненную желтоватой, жидковатой по консистенции супа. Взяв в руки ложку с супом, и поднеся её ко рту он заметил что Джудит не притронулась к еде:       — Ей Джу, ты чего не ешь? Теб... — Девочка подняла своё личико с разбитым носом, сильно испугав своего отца. — Боже мой, девочка, кто это сделал с тобой? — Джуди с укором зыркнула на замершую с полными щеками Орбит, и седой всё понял.       Сердитый мужчина обрабатывал огромную ссадину на курносом, слегка горбатом носике, под яростные завывания мис Орбит, которая находилась в другой комнате. Джу только иногда шикала от далеко неприятных ощущений, хмуря свои бровки и сжимая серо-синеватую блузку на теле мужчины.       — Вот так. — Произнёс альфа глубоко вздохнув. — Просто небольшая гематома, не бойся, переломом не пахнет. Но в следующий раз, — Америка нахмурился. — Будь осторожна, если на лестнице окажешься ты и Орбит, просто пропусти её, а когда она пройдёт иди. — По отцовски улыбнулся седой, смотря синими глазами как на Джуди на личике которой потихоньку расцветала ясная улыбка.       Отправив пепельно-рыжую в кровать, Америка поманил рукой золотую гусыню. Еле слышно гоготнув золотая птица встала и подошла к альфе, взглянув своими голубыми глазами на мужчину. Подняв птицу на руки Америка пошёл в свою комнату, не забыв вытащить из тайника берёзовую веточку, заодно захватив тёмно-зелёный походный ранец.                                                                                     ***       Засыпающий город имел честь наблюдать странное явление: летящую золотую гусыню с коброй, чья чешуя была седого цвета, на золотистой спине которая будто любя обвила птицу своим хвостом. Это заметил и школьный завхоз, держа две бутылки бражки:       — Ох, привидится же такое... — Тут он взглянул на бражку. — Надо меньше пить, надо-надо меньше пить... — Далее мужчина вернулся в небольшой подвальчик, закрыв за собой дверь. Долетев до побережья гусыня достала веточку берёзы и несколько раз ударила ею по змее; та превратилась во взрослого морского котика, а сама гусыня обратилась русалкой с внушительным бюстом и эта парочка поплыла в полуостров, скрытый от обычных глаз.       За небесно-голубым барьером скрывался обворожительной красоты полуостров: на его берегу росла изумрудного цвета трава, на деревьях черёмухи расцветали белые, как чистый лист и божественно пахнущие цветы. Ветер чуть-чуть колыхает молодые листочки на ветвях деревьев, освещаемые луной и сотнями, нет, миллионами звёзд в тёмном ночном небе. Посреди высоких деревьев находился большой деревянный дом, и что внутри что снаружи него было прибрано, троица омег постаралась,но это не помешало одному настырному паучку сплести небольшую паутинку, на которой сверкали ночным серебром маленькие капельки росы, от которых потом не будет и следа, стоит только тёплому солнцу пустить свои золотистые лучи.       — Ну вот мы и прилетели. — Сказала Россия, обратившись снова в девушку, а альфа в виде кобры прополз вниз по её сарафану, и обвив кончик хвоста о берёзовую веточку он пару раз хлестнул ею себя и превратившись в седого мужчину, Америка подошёл к России сзади, обнял её, обдавая её шею своим дыханием:       — Дорогая, ты чувствовала что-нибудь когда я... — Ему не хватило сил произнести "совершил половой акт с Орбит". — Ну, ты понимаешь... — Омега, опустив взгляд в пол, тихо сказала:       — М-м, это было... да что тут скрывать, меня всю трясло, я не могла найти места себе. — В её голосе прослеживались грустные нотки, от чего у седого мужчины сердце облилось кровью. Ведь они истинные, но из-за манипуляции одной суки им приходится жить вроде бы вместе, а вроде бы порознь. Америка чувствовал себя мальчишкой подросткового возраста, что поддался на манипуляцию одной барышни. То есть, очень ужасно. Сглотнув образовавшийся в горле комок альфа тяжело вздохнул и покрепче сжал ладонь России:       — С-сейчас не время грустить, милая. И, когда у тебя начнётся период? — От подобного вопроса "В лоб" щёки девушки стали пунцовыми, и их обладательница смущённо проворковала:       — На следующий день. — Её прекрасное лицо помрачнело. — Что ж, будет больно. — За тем они вошли в деревянное здание, не забыв запереть, на всякий случай дверь избы.       Свет луны и звёзд проникал в небольшую комнатку, скользил по полу и круглой ложе заправленной белыми простынями. Свет скользнул вверх по кровати, и остановился у узорчатого ковра на котором было изображено золотое дерево с сапфировой листвой, на ветвях которого восседали странные люди: они имели людские головы, однако их тела были птичьими и красиво переливались в свете ночи. Вдруг дверь в комнату отворилась, немного тусклый свет масляной лампы озарил помещение медно-золотистым светом. Девушка с золотыми локонами вошла в комнату, и поставила лампу на небольшой прикроватный столик, сделанный из дерева.Следом за девушкой вошёл седовласый мужчина, поправляя ранец на своём плече, ему сразу же в глаза бросился ковёр над ложем:       — Воу, — Ошарашенно произнёс он. — Не знал, что подобных много... — Но Росс закрывая окно перебила его на полуслове:       — Совсем не много. — В её глазах промелькнула горечь. — Казахстан давным-давно выбрал бизнес и карьерный рост. Маму и, как мама рассказывала бабушку погубили люди, плюс ещё в 20 веке, берендеев и альф и омег поразила странная и очень страшная болезнь: с какого-то чёрта на их теле стали появляться ужасного вида грибы, вызывающие ужасную боль, головокружение, рвоту, рвоту кровью и в конце смерть. — Россия указала на небесно-голубой барьер. — Видишь? Этот барьер создала наша прабабушка что бы защитить нас... но что может сделать барьер, когда наступают здесь голодные времена? Правильно, ни-че-го... мама тогда отправилась за едой и, ну, ты сам знаешь. — Перейдя на шёпот сказала Росс, далеча они расположились на ложе, и обнявшись заснули. Ну, заснула только Россия, а Америка начал думать, как бы сделать так что бы течка наступила раньше и была менее болезненной для его возлюбленной. Тут ему в голову пришла одна, очень интересная идея.       Россия проснулась от того, что кто-то снял её одежду и теперь её обнажённое тело соприкасалось с белым, как лебяжий пух матрасом, а в пятой точке что-то было и это что-то вибрировало, правда слабенько:       — А-а, любимый? Что ты задума... — Америка поцеловал в губы, не дав договорить. Поцелуй был без языка, простой но нереально долгожданный, драгоценный поцелуй для девушки, пробуждающий в ней что-то. Девушка обвила своими руками сильную шею мужчины, и когда он отровал свои губы от её уст смущённо спросила:       — Дорогой, во, во мне что-то есть. Что это? — Альфа провёл рукой по животу своей жены, делая это медленно и нежно, от чего омегу передёрнуло. — Хм, не хочешь говорить мне, да? — Обиженно надула губки Росс, на что мужчина тихо попросил её перевернуться на живот, что она с негромким бурчанием сделала, расположилась поудобнее. Тут Аме спросил жену, проведя рукой по её упругой пятой точке:       — Ты хочешь, что бы я сделал тебе массаж? — Тихо угукнув омега поправила волосы, думая о том, что ей надо расслабиться. Альфа же, не стал медлить; поначалу лёгкими, плавными движениями своих сильных рук он массировал плечи и лопатки своей возлюбленной, под удовлетворённое мычание девушки. За тем он плавно перешёл на спину, проведя пальцем по небольшому углублению начал надавливать на область спины, сначала легко а потом его движения стали более сильными и частыми, но за тем он остановился, и поцеловав шею своей возлюбленной расположил свои ладони на ягодицах девушки. Поднявшись на локтях Россия удивлённо спросила:       — Это всё? Если это всё, то спасибо,мне очень понравилось. — Тут она попросила альфу слезть с себя, но он не сдвинулся с места, игриво улыбаясь.— Аме, ч-что ты задумал? — Нервничая спросила Россия, на что альфа ответил:       — Кое-что, что подарит тебе незабываемые ощущения. — За тем держа в одной руке что-то небольшое, чем-то смахивающее на телевизионный пультик с красной и зелёной кнопками. Он нажал на зелёную, из-за чего у омеги что-то в прямой кишке завибрировало сильнее и чаще, из-за чего омега прикусила нижнюю губу пытаясь сдержать сладкие, словно мёд для ушей своего альфы стоны. Девушка сжимала руками до хруста простынь, чувствуя постепенно нарастающий жар и простонала:       — Мга-а-а, уф, п-пожалуйста... м-мне... жарко. — Слова и мысли в голове Росси заплетались, превращаясь в несусветный бред. Странное ощущение не давало ей обдумать свои же слова. На что альфа, шепча успокаивающие слова, чуть-чуть прикусил её мочку уха, на что та пискнув слегка поцарапала его по запястью, но затронула только верхний слой кожи, даже не задев тоненькие, тоньше человеческого волоса капилляры. Далее альфа нажал на красную кнопку на пульте, из-за чего вибрация прекратилась. Тяжело дыша Россия стыдясь своих мыслей призналась, что ей та вибрация принесла невероятные ощущения.       — Понравилось? — Улыбаясь спросил Америка, на что раскрасневшаяся девушка согласно закивала, а за тем закрыла своё лицо руками, задыхаясь от беззвучного смеха. Тут она заметила, что альфа чуть-чуть отодвинулся назад и слегка приподняв её пухлые бёдра, присвистнул:       — У-у-у, мило, но всё ещё не так хорошо как хотелось бы, но я двигаюсь в правильном направлении. — Опосля провёл рукой по влажной от вагинального секрета промежности, слегка затронув чувствительный бугорок из-за чего Россия недовольно промычала, ей просто стало немного неприятно, ибо саму кнопочку клитора начало немного покалывать. Далее альфа хорошенько смазав половые губы вагинальным секретом опустил бёдра своей пассии на мягкое ложе. Росс удивлённо посмотрела на своего мужа:       — "Двигаешься в правильном направлении"? Ч-что ты имеешь в виду? — На что Америка промурчал как мартовский кот "Сейчас объясню."       Аккуратно, стараясь двигаться как можно нежнее, он просунул в горячую и мокрую от вагинального секрета, промежность сначала один, а за тем другой пальцы правой руки, от чего Россия издала возбуждённо-возмущённый вздох, так как не ожидала подобных действий от альфы:       — Америка, что ты делаешь? ... П-пре... м-м-м, — Альфа начал двигать пальцами во влагалище девушки, заставляя ту испытывать гамму чувств: от стыда до странного блаженства. Внезапно комнатку заполнил медово-земляничный запах- у России началась течка, но ни боли, ни дискомфорта не было, так как рядом находился её любимый человек, чьи пальцы так похабно и нагло двигались у неё внутри, заставляя до побеления костяшек пальцев сжимать многострадальную простынь.       Альфа слегка замедлил движение своих пальцев во влагалище своей жены, и сжав левой рукой, той что была с пультиком коий сейчас лежал неподалёку, ягодицу омеги спросил:       — Ну как? Нравится? — На что девушка возбуждённо шевеля бёдрами на встречу пальцами ответила: — Д-да-а-а-а, п-по... кхм, — Россия прокашлявшись спросила:       — М-может ты мне всё же объяснишь, что ты имел в виду "в правильном направлении"? А! Ах-а, о, ох мой...— Мужчина всё так же шевеля пальцами, иногда легко задевал набухший клитор, заставляя щёки своей супруги покраснеть, наконец-таки ответил на вопрос:       — Твоя течка должна была начаться завтра, верно? И она будет очень болезненна для тебя. Вот... я решил вызвать течку посредством небольшой стимуляции руками, и резинового анального вибратора, что находится в твоей попке. Это хорошо помогает, если у омеги-девушки идёт задержка течки. Кстати-и-и, я тут интересную информацию откопал: мужчины-омеги могут забеременеть во время течки, а вот с девушками-омегами дела обстоят иначе; нет, забеременеть в период течки они-то могут, однако это произойдёт тогда когда период течки совпадёт с периодом овуляции. Так что всё нормально, сладкая. — За тем он вынул свои пальцы, целиком и полностью влажные от омежьей смазки под недовольные стоны своей жены, которая уткнулась лицом в подушку:       — Мгр, я уже почти... — Тут её щёки стали ещё более пунцовыми. — Я почти кончила от твоих пальцев... — Омега увидела как альфа, уже слезший с неё, облизывал свои длинные фаланги пальцев, угвазданные в смазке, пальцы из-за которых она теперь чувствовала жар, и едва ли сдерживаемую похоть. Она желала, хотела его, только его одного. Сев, девушка подогнула ножки, ощущая как жар распространяется по всему её телу, как по внутренней стороне бёдер крупными каплями стекают соки её вожделения и желания. Уперев взгляд на альфу девушка спросила:       — А... что насчёт тебя? — России показалось, что в его милых, васильковых глазах искоркой мелькнула сильная тревога.       — Ну, — Протянул Америка. — Тебе наврятли понравится это зрелище... — За тем сняв с себя джинсы продемонстрировал ужасающую картину: вся его плоть, была в ожогах, словно он опускал свой орган в кипящее масло. Россия увидев такую картину ужаснулась, настолько там всё было плохо. Как могла ранее такая прекрасная плоть так сильно измениться?!       — ... Я могу чем-то помочь? — На что альфа ответил, что это обыкновенные шрамы и то, что от них в их сношении ничего не поменяется. После чего прижал к себе возлюбленную, и втянул её в страстный поцелуй, своими тёплыми руками обследуя каждый сантиметр, каждую её клеточку, ища чувствительные точки вызывая мурашки по всему телу и без того возбуждённой омеги. Оторвавшись от столь желанных, сладких губ, Америка внезапно, для самой России, спросил её:       — Какая поза тебе больше нравиться? Мы можем попробовать по-собачьи, сидя, стоя или... — Прикрыв грудь и облизнув губы Росс немного нахмурилась, так как лишняя спешка была им никчему:       — Не спеши, а то успеешь. Как в нашем первом разе. — Омега ухмыльнулась. — В другие дни мы можем попробовать почти, ПОЧТИ всё, окромя сношения по-собачьи. Просто... это, хах, мои тараканы. Ну, я же тебе не сучка подзаборная, что бы, вот так. — Понимающе хмыкнув мужчина поднял жену на руки и встав с кровати сам сел на ложе, а его возлюбленная расположилась на его коленях. Возбуждённая, хоть и травмированная, плоть нежно-розовой головкой упиралась во влажную промежность жаждущую соития.       — Готова? — Спросил Америка, на что Россия, обхватив его шею протяжно ответила:       — Да-а-а-а-а! — Далее возбуждённый орган аккуратно вошёл во всё ещё узкую промежность. Молодые супруги простонали в унисон, чувствуя себя единым целым друг с другом, как никто другой. И никакой другой Орбит им не нужно. Америка нужен был России, а Россия Америке. Прикусив нижнюю губу Россия начала медленные, аккуратные движения, постепенно перерастающие в более быстрые и глубокие, не сдерживая своих стонов; уж слишком долго она ждала этого момента со своим истинным. Слишком долго. Но теперь, в обнимку с тем, кого она нежно любила, она чувствовала себя самой счастливой. А Америка? А что он? Вступив в связь со своей женой он наконец-то почувствовал себя желанным, но не в смысле секса, а в смысле любви что дарила мужчине Россия. Настоящей неподдельной любви. Спустя какое-то время       Удивляясь, как её муж ещё не закончил, омега насаживала себя на возбуждённом органе всё быстрее, и быстрее, пока внезапно и для себя и для альфы не произнесла:       — Д-да что за?! А-А! АХ! — Опосля громко простонала, невнятно бормоча ругательства себе под нос всё так же двигая своими пухлыми бёдрами, всё сильнее и сильнее постепенно приближаясь к физическому и моральному блаженствам.       — Ах, я, ох, о... Я... — Прижимая к себе девушку, двигающую бёдрами то быстро, то медленно, прошептал Аме. — Ты-х, не представляешь, ах, как я по тебе соскучился. — Затем, по просьбе России, аккуратно вынул из пятой точки жены небольшую "гильзу" на шёлковой верёвочке и выбросил вибратор куда-то. Сказав супругу на ушко "Спасибо" омега продолжила наращивать темп, ощущая в своей вагине орган альфы, пульсирующий и горячий. Чувствуя, как нежно он прикасался к её телу, ласково сжимал её полные груди, заставляя её изогнуться чуть ли не дугой. — Й-я... — Мелко трясясь всем телом произнесла Росс, словно находясь в любовном бреду, стоило ему сжать розовый сосок её левой груди. — Я тоже соскучилась по тебе. ХА! Ха-а-а-а... люблю, люблю, ты сводишь меня с ума! — Аме лишь только рассмеялся, ведь чувствовал себя точно так же, когда она двигалась на нём, целовала его губы, щёки и накачанную грудь.       Порой, когда нам хорошо, время начинает бежать как полоумное, словно его кто-то сзади погоняет палкой. Не успеешь оглянуться, а времечко-то вышло. Точно так же случилось с супругами, достигшими экстаза в разное время, узел набух, и началось семяизвержение. Семени было настолько много, что оно стекало по бёдрам мужчины на белоснежную поверхность кровати,тем самым её пачкая. За тем, Америка нежно поцеловал Россию в губы так, как целует только любящий муж.                                                                                           ***       — Что ж, — Вздохнул Америка, глядя на то, как Росс надевает на себя слой за слоем свой белоснежно-чистый сарафан. Белые как снег простыни и одеяло сушились на свежем ночном воздухе, и издалека они казались просто белыми пятнышками, размером с гусиный пух. Меж тем, в доме назревал такой диалог:       — Чувствую, за мой уход Орбит завтра будет истерить как разъярённая макака. Но уж лучше Сабина орёт на меня, чем на беззащитную Джуди. — Поправив ворот своего наряда, скрывшего её обворожительную фигуру, Россия прокашлялась:       — Кхм, на каком сроке уже Орбит? — Мужчина заключил собственные руки в замок, и похрустел длинными пальцами. — Семь месяцев, недавно была она на УЗИ кстати, у неё мальчики. — Тут он достал фотографию, на которой была изображена пара близнецов-мальчиков, которые являлись полными копиями своего отца. Такие же красивые, особенные крошки, которым не посчастливилось расти девять месяцев в утробе Орбит Сабины. Россия поджала пухлые губы, чувствуя чёртову несправедливость; почему она, только один раз потрахавшись, смогла забеременеть а Россия нет?!       — Дорогой, они прекрасны. Жду не дождусь их появления... — Тут омега не смогла сдержать собственных слёз, слёз умиления глядя как ещё нерождённые мальчики смешно зажали свои крохотные ручки в кулачки, и слёз от такого закона подлости.       В рассвете солнечных лучей летели золотая гусыня с седой змеёй на шее, летели куда-то вдаль, пролетая как частные домики с красивыми садами, так и каменные многоэтажки где поколениями жили разные люди.