Devil you know

Они вышли из библиотеки непривычно тихие и хмурые, а улица встретила их таким же хмурым небом, в котором уже начали набухать грозовые тучи — похоже, бабье лето в Дерри закончилось так же быстро, как и началось. Дул холодный, промозглый ветер, пробирающий до костей, кружил в яростном танце листья и разбросанный тут и там мусор. Осень больше не казалось сказочной, скорее, превращалась в кошмар. Ричи, уже немного пришедший в себя, предложил пообедать — он действительно был голоден как волк. Беверли кусок в горло не лез, но ей отчаянно не хотелось возвращаться домой, где ее ждал оказавшийся правым Роб. Ей даже пришла в голову шальная мысль: а не знал ли Пеннивайз о смерти дочери Джейн с самого начала? Неужели пытался оградить ее от правды? Она тряхнула головой, стараясь избавиться от этих мыслей. Пыталась убедить себя, что это совершенно не ее горе. Умерла в младенчестве не ее сестра, не ее подруга. И даже Джейн, действительно, только ее начальница на работе, пусть и хорошая женщина, которая пошла ей навстречу, которая помогала ей, даже в личных делах, хотя была не обязана. В конце концов, главным было то, что Джули Лори никакая не дочь Джейн, физически не могла ей быть. Теперь оставалось, чтобы клоун вернул ее обратно, откуда бы та не пришла. И кошмар Джейн бы закончился. — Не хочешь мне ничего рассказать? — спросил Ричи, когда прикончил огромный, сочащийся жиром гамбургер и теперь уплетал картошку за обе щеки, щедро макая ее в кетчуп. Беверли, сумевшая осилить только половину своей порции, оторвалась от молочного коктейля и с удивлением посмотрела на него. — Что именно? По-моему, я тебе всю жизнь после выпускного успела пересказать, пока мы копались в бумагах. — Мне кажется, что-то тебя тревожит помимо твоего босса и ее дочери-самозванки. — Да с чего ты взял? Просто устала немного. Работы хоть отбавляй. Ричи внимательно рассматривал ее: темные круги под глазами, впавшие щеки, бледная, почти серая кожа. Словно ее несколько недель держали в подвале, плохо кормили и не давали выходить на воздух. Неужели все это — лишь последствия усердной работы? Ох, тогда он бы хотел никогда не взрослеть. — Мы ведь все еще друзья. Ты можешь мне все рассказать. Уверен, вместе мы что-нибудь придумаем. Беверли тяжело вздохнула. Отодвинула в сторону на половину пустой стакан, с которым так и не смогла справиться, достала из кармана рубашки сигареты, прикурила. Ей вдруг захотелось ему довериться. Рассказать про клоуна, про родителей, попросить помочь, да просто выплакаться, выпустить из себя всю боль. Но она понимала, что все, цепь разорвана, магия испарилась в августе пятьдесят восьмого, и сейчас вдвоём они нихрена не справятся, даже с побитым Пеннивайзом, который, к тому, уже начал набирать силу. — Нет, Ричи, — ее голос едва заметно дрогнул, она тут же замолчала, чтобы успокоиться, но Ричи все равно услышал, уловил. — Я справлюсь сама, тебе совершенно необязательно лезть в мои проблемы. Ричи смотрел на неё долго, видел, что она напугана, хотя и старается это скрыть, пытается прогнать его, убедить, что в ее собственных силах все преодолеть. Он наблюдал, как Беверли делает одну за другой торопливые затяжки и медленно выдыхает дым, видел, как дрожат руки, когда она стряхивает пепел. Гадал, что на этот раз. Ее отец? Вряд ли, Ричи не видел синяков. Кто-то достаёт на работе? Или она нашла себе парня, который казался прекрасным принцем, а на утро обернулся драконом, утащившим ее в пещеру? — Хорошо, Бев. Но ты всегда можешь ко мне обратиться, — Ричи потянулся через стол, накрыл своей рукой ее руку, погладил большим пальцем ладонь. Беверли успокоилась, благодарная ему за поддержку, несчастная, потому что не могла ей воспользоваться, уставшая от всего, от насилия, от тайн, а еще больше от их разгадок. Они распрощались через полчаса. Ричи еще раз пообещал ей свою помощь, если она все-таки решит поделиться с ним своими проблемами. Беверли смотрела ему вслед, надеясь, что он не станет играть в прекрасного принца, спасающего принцессу. Но не только Беверли могла играть в детектива. *** Беверли вернулась в их с Робом жилище полностью опустошенная. Скинув обувь и куртку в прихожей, она доползла до гостиной и плюхнулась рядом с ним на диван. Роб вопросительно посмотрел на неё, откладывая в сторону откуда-то взявшуюся газету. Неужели он чего-то не знал об этом городе? — Можешь начинать праздновать. Ты был прав, — она устало прикрыла глаза и потёрла переносицу, откидываясь на спинку дивана. — А подробнее? — Дочь Джейн умерла, когда была совсем маленькой. Правда никому не принесла пользы. Она расплакалась внезапно, совсем не ожидая от себя такого. Роб смотрел на неё растерянно и удивленно, почти испуганно, как смотрела бы женщина на дымящийся капот своего автомобиля посреди совершено пустой трассы из ниоткуда в никуда. Повинуюсь неизвестному импульсу, посланному не то Робертом Греем, не то его собственным изменённым подсознанием, клоун обнял девушку, прижал себе. Беверли, слишком подавленная, слишком уязвимая, чтобы думать, прижалась к нему в ответ, опустила голову на плечо. Он гладил ее по волосам, целовал в макушку. — Ну тише ты. Правда не принесёт пользы, если будет раскрыта. А Джули Лори уже собирается в Канзас. Хоть и сопротивлялась по началу. Очень уж ей понравилось тут строить из себя искусную портниху. — Но Джейн же помнит. Помнит, что у неё была дочь, которую она бросила. И все еще винит себя за это. — А что ты можешь с этим сделать? Да, она совершила плохой поступок, и теперь ее мучает совесть. Но, Бев, это ее решение. Она сделала такой выбор исходя из обстоятельств. Кто знает, как сложилась бы их жизнь, возьми она девочку себе. Она бы все равно умерла, только теперь у матери на руках. Разве от этого ей бы не было больно? Просто оставь все, как есть, а об остальном я позабочусь. Беверли подняла голову, посмотрела на него. Он не казался хищным зверем, готовым вытянуть из неё кишки, маньяком, поджидающим в подворотне. Обычный парень, старающийся утешить свою девушку. Бев ничего не оставалась, как просто поверить ему. В его тёплых, мягких, как одеяло в холодное зимнее утро объятиях она расслабилась, свернувшись калачиком. Боль постепенно уходила. — Спасибо. Не знаю, какая Черепаха тебя укусила, но спасибо. Роб закатил глаза, усмехнулся, накрывая пледом девушку, которая уже практически засыпала у него на коленях. — Умеешь же ты испортить момент. Он снова гладил ее по волосам, успокаивая, и чувствовал, как слабое тепло перетекает в него. *** Вернувшись в понедельник на работу, Беверли даже не знала, благодарна ли она Робу или нет. Одной проблемой стало меньше — Джули Лори словно испарилась. Ее рабочее место было пустым: швейную машинку унесли в подсобку, материалы, которые та использовала в работе, сложили в кладовке, с небольшой полочки у входа исчез ее табель учета рабочего времени. И самое странное: никто будто и не помнил о ней. Не удивлялся, куда она делась, не спрашивал. Сначала Беверли подумала, что девчонки просто рады, что эта заноза в заднице наконец убралась и теперь никто не будет вечно ныть, скандалить и задирать свой, честно сказать, слегка кривоватый нос. Но потом до неё вдруг дошло, что никто просто не помнит Джули Лори, словно той здесь никогда и не было. Но с другой стороны, вся работа этой чертовки теперь ложилась на плечи остальных девушек! «М-да уж», — думала Беверли, у которой уже рябило в глазах от бесконечного эшелона ткани, которой ей пришлось обработать только до обеда, выходя в курилку у чёрного входа, — «Бойся своих желаний. Пусть и из рук вон плохо, но Джули все-таки делала свою работу. Теперь придётся засиживаться на работе допоздна». Когда от сигареты осталось лишь половина, дверь снова открылась, и на крылечко вышла Джейн. Беверли не удержалась и ахнула. Мисс Чалмерс была в длинном изумрудном платье до середины икры, в изящных бежевых лодочках, блестящие волосы собраны в аккуратный пучок на затылке. От измученной, уставшей женщины, которой Джейн была в пятницу и все дни до этого не осталось и следа. — Что такое, Бевви? Я перестаралась и выгляжу так, как будто пошла на свадьбу, а не на работу? — усмехнулась Джейн, прикуривая. — Джейн, ты выглядишь восхитительно! Как ты себя чувствуешь? Джейн недоуменно посмотрела на неё. — Хорошо, а что? Господи, неужели я так сильно напилась в пятницу? — Да нет, — рассмеялась Беверли, — Ты выглядела, как очаровательная алкоголичка где-нибудь в Париже. Что-нибудь слышно от Джули? — Какой Джули? — теперь уже Джейн смотрела на неё озабоченно. Беверли прикусила язык, еще не хватало, что это ее приняли бы за невменяемую. — Ой, прости, — Беверли деланно рассмеялась, — перепутала. Джули, это моя одноклассница. Все в голове перемешалось, думала, она тоже тут работает. Джейн выпустила дым с явным облегчением, задумчиво смотря поверх крыш домов. — Да уж, жизнь порой так насыщенна людьми, что уже забываешь, откуда и кого знаешь. И это тебе еще и двадцати нет. А теперь марш работать! — Джейн рассмеялась, поправляя прическу. — Сегодня мне нужно в город по делам, поэтому остаешься за старшую. — Есть, босс! Джейн уехала после обеда, захватив с собой огромный портфель, пузатый от набитых в него документов. Девушки, рассаживаясь по рабочим местам, шутили, что его вполне можно использовать вместо подушки. Спустя пару часов к ателье подкатил велосипед почтальона. Паренёк, на вид на старше самой Беверли, в аккуратной синей униформе, но с неаккуратными прыщами по всему лицу и взлохмаченными от быстрой езды волосами, отчаянно краснея, долго рылся в своей сумке, выуживая корреспонденцию. — Простите, мисс, помню, что для этого предприятия были письма... Никак не могу найти, ну что за бардак, прошу прощения! Пыхтя, как боксёр на ринге, он все-таки смог отыскать заветные конверты. Беверли, на правах старшей, расписалась в получении и поспешила скрыться от начавшегося дождя под крышей. Идя по коридору к кабинету Джейн, Бев перебирала письма — некоторые из них можно было сразу отнести Фарадею. Ее аж передернуло, очень уж не хотелось заходить к нему каморку, особенного когда мисс Чалмерс не было в ателье — Рассел становился совсем уж несносным в отсутствие начальства. Беверли обреченно вздохнула — среди писем от поставщиков, клиентов и еще бог знает кого действительно обнаружились письма для бухгалтера — от налогового управления штата Мэн. Рассела внутри не оказалось, что не могло не радовать. Беверли уже собиралась положить письма на стол, как, повинуясь ка, уставилась на конверты. На белом фоне одного из них кровью алела надпись большими буквами «просрочено». Беверли, отложив его на стол, посмотрела на другой конверт — тоже самое. Она ахнула, увидев, что третье письмо было от судебного департамента Дерри — повестка в суд. Схватив со стола нож для бумаги, Беверли, задыхаясь от волнения, вскрыла конверты. Она не была ни юристом, ни бухгалтером, даже взрослой толком не была, но поняла, что ателье мисс Чалмерс в полной заднице — за несколько лет работы не было уплачено ни цента подоходного налога. Власти штата обещали принудительно освободить помещение, а Джейн отправилась бы в тюрьму за экономические преступления. Беверли рассеяно оглядела кабинет. Неужели Джейн все это время действительно не платила налоги? Она оглядела кабинет Фарадея, переводя взгляд от одного гроссбуха, к другому. Или это Рассел не платил, не поставив Джейн в известность? Беверли распахнула дверцы шкафчиков, кряхтя, переставила все эти тяжеленные папки на стол, а потом вывалила содержимое. Бумаги, старые счета, квитанции и письма зашуршали потревоженными в траве змеями. Бев нашла еще с десяток таких уведомлений. А также квитанции об оплате с подписью Джейн, которые, она была в этом уверена, при ближайшем изучении оказались бы фальшивкой. Внезапно она догадалась. Это был Рассел. Это он промыл Джули Лори мозги — вот почему Лори проводила у него в кабинете так много времени. — А у тебя есть ордер на обыск, Нэнси Дрю? — раздалось у Беверли за спиной, и мир внезапно почернел.