Дашкевич Виктор «Колдун российской империи (Граф Аверин, Императорский див, Демон из Пустоши)» / Цикл романов

Мартовское солнце сияло сквозь ажурные занавески, раскрашивая комнаты витиеватым золотым узором и высвечивая из реальности мгновения их повседневности: игривость и ревность Кузи, улыбчивую строгость графа, неуверенность Мончинского и собственничество Владимира; моменты первой, похожей на весну, любви и переплетающихся с нею страха и ненависти. Но, конечно, в первую очередь — счастья. [Сборник самостоятельных мини-работ по Аверину/Кузе и Мончинскому/Владимиру]

Владимиру казалось, что это не всё, что чего-то не хватает, что что-то между ними двумя всё еще есть. Крепкая связь или лишь тонкая ниточка - он ни за что её не потеряет.

Прекрасные сны, мягкая кровать и никуда не надо вставать ранним утром, разве это не чудесно? Так еще не выходные, а будни! Просто везенье какое-то... И что же может испортить настроение, когда все идеально?

Известие o назначении Владимира Императoрским Дивoм кажется Сергею oчень правильным и справедливым. И oн oчень гoрдится, чтo с ним пoрабoтал. Да? Да ведь?

Сергей немного перебрал и его желания взяли над ним верх.

Кузе порой кажется, что его хозяин слишком долго смотрит на Анонимуса. А Анонимус на его хозяина. А, может, не кажется... Ой-ой, нетактично за таким наблюдать! Бедный Кузя!

Входная дверь хлопает не сильно громко, но звук раздался по всему дому. Аверин не обращал сильного внимания на это, просто прошел в коридор уставший, снимая верхнюю одежду и обувь. Маргарита уже ушла, иначе тут же послышался бы ее голос, но в доме было тихо. Да и время позднее.

Февраль вступил в свои права, переворачивая лист календаря и словно приглашая в новый мир. В мир, где промозглый холод остался позади, где «Рождественское» дело превратилось в папку в архиве и дурное воспоминание. В мир, где мягкий свежий снег тихо хрустел под ногами.

Долгожданный вечер любви и нежности.

Владимир делает Сергею Мончинскому расслабляющий массаж.

— Значит, я люблю вас?

– До сих пор скучаешь по нему?

Владимир — честный и исполнительный див. Но о некоторых вещах он не упоминает или говорит о них постно-буднично, как если бы за хлебом сходил. Сергея это беспокоит.

Февраль. Одеяло. Семейная ссора.

Честно, он уже устал от всего этого.

Да просто хоть раз бы он нормально его погладил! Хоть какой-то ласки! Настоящей.

– Каково это, жить с мёртвым анархистом? – в шутку однажды спрашивает Виктор.

— Смотрите, — Кузя вскакивает с места, едва не роняя плед, и указывает рукой куда-то наверх, — звезда падает.

- Кузя, люди так не делают. У мужчин одна одежда, у женщин другая, иное уже считается непристойным.

Это стало чем-то большим, чем сотрудничество, чем дружба. Это стало чем-то новым и неизведанным для них обоих.