— Почему ты так стараешься меня смутить? — спрашивает Сиель. — Неужели ты не можешь просто догадаться, чего я хочу, вместо того, чтобы заставлять меня это говорить? — Я знаю, чего вы хотите, — уверяет Себастьян, беря руки Сиэля в свои, чтобы отвести их от груди, — и мне следует потворствовать этому. Но я не уверен, что кто-то из нас уже готов к этому. В ответ на это Сиель из уважения отпускает Себастьяна. — Ладно. Я не знаю, что делать. — Вам всё равно придется жениться на Элизабет.

И – едва уловимую надежду на свою же почти несуществующую ошибку. Но это день его убьет. Неудачный день. Неудачная жизнь? Только ты неудачник. А твой друг, когда-то еле им ставший...

– Остановись. И ещё, – тихо, но в своей требовательной манере, выделяя слова, произносит: – главное - наши бедра и пояс должны соприкасаться, чтобы было удобнее вести меня, став со мной единым, не расшатанным организмом.

Отринув статус смиренной жертвы, став хладнокровным преследователем, Хатаке быстро, без капли деликатности, царапая живот, едино подняла чужую рубашку и лиф, отчего оголённые груди упруго дёрнулись, а из грудной клетки вырвался определённый внезапность крик.

– Что? Как мы могли прийти к Хокаге с разговором о продолжении рода, чего выполнить друг с другом не в состоянии. Ты нас упрекаешь? Как будто в этой деревеньке каждый день двое мужчин, - один из которых «последний» выживший, – постоянно задаются вопросом как быть вместе при этом оставить наследника, и решают просить женщин выносить для них ребёнка. – В тот день ты выглядел ровно точно так, как описал.