Более близкого человека в этом цирке уродов, именуемым девятым «А», у Вадика не было, вечно расслабленный и стебущийся над всеми подряд Королёв был для него нечто большим, чем просто корешем или соседом по парте, – и этого, конечно, тому было знать не обязательно. Иначе такая буча поднимется, и с Носовой не сравнится.

Ильяс не анализировал момент, когда чистая братская любовь к младшему трансформировалась в запретную и скрываемую за семью замками. И дело было даже не в ней. Дело было в том, что младший брат — неуправляемый нарцисс, который, кажется, не видит вокруг никого, кроме самого себя. Поэтому всё, что остаётся Ильясу — продолжать выполнять функции старшего брата и научить этого раздолбая чтить Кодекс братана. Иначе он просто слетит с катушек. Рано или поздно.

В радиусе ближайших ста метров, конечно, ни души (кому надо ошиваться возле служебного входа старого ДК в этом… Омске? Волгограде? Насмерть забыл свою сегодняшнюю дислокацию из-за этого бешеного тура), но Тимур с детства обладал отличным воображением, от которого, разумеется, часто страдал сам. Ему кажется, что даже издалека видно, как потряхивает руки, как он мечется от поржавевшей двери до грязной урны, как нервно тянет губами ядовитый дым и больно жмурится от навязчивых мыслей.

драбблы по БиЛазу

Самые неидеальные, неподходящие друг другу сожители, над которыми очень горько и ловко посмеялась судьба, сводя их вместе тёмной и осенней полночью в далёком две тысячи восьмом году.