ваня — грустный шут, почти что пьеро. серёжа — весёлый клоун, почти что арлекин, только вот из весёлого у него одна лишь улыбка, нарисованная криво поверх рта. коломбины в их шайке не числится — впрочем, им и вдвоём хорошо.

но аки всё же здесь — сидит с ним в холодной ванне и обхватывает своими руками худенькое тельце, притискивая к себе в неумелом объятии. чуть зарывается носом в перья, искренне надеясь, что это за касание не считается.

ваня — самый главный и самый желанный приз. по крайней мере, коля так считает, ставя ночь с ним на кон, назначая гонку с пешковым. а серёже ваня совсем не сдался — в нём больше спортивный интерес играет. но когда в глаза зелёные смотрит, видит пустоту только, и любопытно ему становится. потому что ваня — красивая игрушка в колиных руках, которую можно запросто другому предложить. и пешков не понимает, почему он при таком раскладе продолжает быть рядом с колей.

это всегда было его константой, зоной комфорта, безопасным островком. пока авантюрин не ворвался ураганом в его спокойный мир и не порушил одним своим существованием все те стены, которые столь тщательно возводились годами упорного труда.

ваня говорит, что забыл уже его, а сам на балкончике сидит с чапманом и вырисовывает в скетчбуке нос с горбинкой, пухлые губы и кудри пушистые, лицо скрывающие. хочется другое что-то нарисовать, но карандаш против воли знакомые такие линии выводит. лина спрашивает, почему он рисунки свои показывать перестал, а ваня отмахивается только — сказать-то нечего.