Блог

Котики, я немного в шоке от того, что произошло в мск, так что я даже забыла про главу, и вспомнила только сейчас. Я часто читала в подобных случаях извинения от авторов и мнение читателей, что в минуты хаоса чтение помогает отвлечься, так что тоже на всякий случай заранее извиняюсь, если кто-то ждал. Глава будет в понедельник, а пока что я всё ещё привожу голову в порядок. Это треш. Бедная Москва, бедные москвичи и гости города, кто оказался там в это время. Если бы я была в мск, я бы 100% тоже пошла на Пикник...(( в голове не укладывается.

Немного больного на голову авторского вайба) Случайно наткнулась на то, что Немёртвого спиратили на пару ресурсов, хотя он и так бесплатный. С одного удалили "по требованию правообладателя" (я ничего не требовала, если что)), сходила туда почитать отзывы, мысленно обняла каждого написавшего)) отзывов было немного, но всё равно это очень приятно))) я нежно люблю Немёртвого, хотя как правильно написали на литнете, он довольно камерный. Но я не вижу ничего плохо в этом) Вряд ли Виктор обладал широким кругозором)) Обожаю всех, кому понравился Немёртвый))

Сириусы: Так как мне в личку уже прилетел вопрос, напишу ещё тут... Сириусы скрыты со всех ресурсов (кроме одного, но об этом позже) из-за сами-знаете-чего. Текст медленно перерабатывается, и сами-знаете-что вычищается. Сейчас пропылесошенную версию можно найти только на ЛитНет: https://litnet.com/ru/book/sirius-i-sirius-b307926 Постепенно обновлённые главы будут там появляться. Когда все части почистятся, открою текст здесь и на Фанфиксе. Работаем в таком режиме, чтобы не перезаливать главы. Грей: Бета Грея извинился и вышел из проекта. Сейчас работаем с другой бетой над текстом с самого начала, но из-за Ведьмы у меня не так много времени, так что процесс идёт не быстро. Скоро мы доберёмся до объёма выложенных глав и продолжим его публиковать.

Я уже не ждала, если честно, что мне ответят, после комментариев, что дело тухло. Но мне ответили. >Ответ ТП: >Приносим извинения за задержку с ответом. >Убедитесь, что заполнили поле «Укажите авторство», когда загружали обложку. Чаще всего обложки по этому пункту правил отклоняют из-за того, что автор оставил поле «Укажите авторство» пустым. Если вы сгенерировали обложку в нейросети, сообщите об этом в поле и укажите, какую именно нейросеть использовали. Вот честно сказать, я это поле вообще ни разу не заполняла, по-моему... Его вообще под полями настройки изображения не видно. Повыше бы куда-нибудь поднять, чтобы сразу в него взглядом уткнуться и добавить комментарий, зачем оно вообще нужно? Крч, я перезагрузила всё, как рекомендовали, и попросила в случае нового отказа дать хоть посмотреть на "плагиат")) если Миджорни слишком кого-то слизала - не проблема, перепилим и перерисуем, руки есть. Проблема вообще понять, что именно там перепилить. Мне, кстати, Миджорни уже парочку раз генерила картинку со следами чужих подписей... такое себе. Хочу пересесть на Стейбл и научить генерить по своим собственным работам. Я, конечно, лажовый художник, но мне кажется это честнее))

ФикБук заблокировал обложку Грэя. Ссылается на плагиат. 1. Обложка была сгенерирована в Миджорни и допилена мной вручную (все же знают, как Миджорни любит руки?)). 2. Всё было хорошо (и ничего не плагиатилось) до того, как обложка не была прикреплена к выкладке на литнет (я плагиачу сама себя?)) 3. ТП на просьбу разъяснить ситуацию, дать посмотреть на плагиат (потому я сама ничего по поиску картинок не нашла) и, возможно, поправить обложку, молчит в тряпочку и игнорирует меня. В связи с чем вопрос: кто знает, как их ужалить, чтобы они разъигнорились?)))

"Два Ричарда" ушли в публикацию с названием "Ричард". Первая часть готова полностью и находится в обработке у беты. Если получится согласовать графики, мы будем работать в моём обычном режиме 1 неделя = 1 глава, если нет, то будет помедленнее)) Я всё ещё не уверена на счёт названия, после окончания второй части Ричард (или Ричарды) может переименоваться, так что не пугайтесь)) У меня есть несколько "запасных" названий, но я всё ещё не определилась... Пожелайте Ричарду успеха) Он, наверно, ещё более камерный, чем Немёртвый, но эту историю мне тоже давно хотелось написать)

Не получив разрешения коснуться шара, Ричард почувствовал, как краснеет, а на глаза наворачиваются слёзы, так что он поспешил сбежать в указанном направлении, не поднимая головы. Ему казалось, что за спиной послышались смешки. Всё было как обычно: ему не давали права выбирать, словно он был вещью. «Здесь будет то же самое, что и дома», — подумал он в отчаяние. Пир в честь начала обучения и поздравление ректора и деканов Ричард пропустил мимо себя, оставаясь сидеть неподвижным и погруженным в свои мысли. Ему всё время казалось, что в его сторону направлены тысячи осуждающих взглядов, и что все в зале говорят и перешёптываются только о нём и его распределении. Пребывая в подавленном состоянии, он добрался до комнат, предназначенных для святых, упал на кровать и уснул прямо в одежде, мечтая только об одном: проснуться утром дома в своей кровати от резкого окрика. *** На утро Ричард Грэй был самой главной сплетней всех студентов, чем изрядно надоел Кристоферу заочно. — Привет, — за завтраком за стол к Кристоферу подсел Джеймс, который, конечно, оказался среди магов. — Как тебе на новом месте? — Как в монастыре, — честно признался Кристофер. Он, конечно, знал, что условия проживания у святых суровые, но келья размером три квадратных метра, где помещалось только самое необходимое, превзошли все его ожидания. — А у нас прекрасное общежитие, — начал рассказывать Джеймс, хотя его об этом не просили. — Кровати пятиярусные, да, но вполне широкие, ночью не свалишься. Стоят рядами так близко, что с одной на другую можно легко перепрыгивать. И огромные столы для совместных проектов. Знаешь, маги работают не как святые, один точно не управишься, только если задача совсем простенькая. Ну, скажем, свечу зажечь, слабенькое проклятье швырнуть. А если хочешь создать что-то по настоящему грандиозное, придётся работать в команде. — Живёте все в одной комнате? — спросил Кристофер скорее из вежливости, чем из интереса. Пожалуй, вариант жить сотней человек в одном помещении его не прельщал, но это могло быть всё же лучше холодной кельи с лавкой вместо кровати и узким окном, куда едва проникали свет и воздух.. — Не, дамы отдельно, — отмахнулся Джеймс. — И кровати у них вроде бы только в два яруса. Но это же девчонки: вряд ли они смогут забраться на пятый и не запутаться в полах своей ночной рубашки. Свалятся ещё. Да и магов среди них не так много: куда больше шансов встретить непорочную святую деву, чем учёного мага. Кристофер глубокомысленно хмыкнул, якобы соглашаясь, хотя на самом деле понятия не имел о соотношении парней и девушек на факультетах. Вчера на церемонии распределения он больше обращал внимание просто на звучавшие фамилии и чем они знамениты, чем на то, куда и сколько попадало девушек и парней. Тем временем за спиной снова прозвучало имя Ричарда Грэя.

С тех самых пор, как Ричард узнал про Государственную Свято-Магическую Академию, ему ничего не хотелось так сильно, как оказаться здесь. После того, как его по какой-то причине отвергла его собственная семья, он не видел иного пути доказать своим родителям, что он не хуже братьев и сестры. Ричард надеялся, что с его поступлением что-то изменится, но вместо этого теперь чувствовал себя не в своей тарелке. Зачем он приехал сюда? Не нужно было быть гением, чтобы понять, как сильно он отличается от других будущих студентов. Перед тем, как прибыть в Академию, он тщательно помылся и расчесался, старательно перевязал волосы шнурком, подражая взрослым на портретах, и надел студенческую форму, присланную отцом. Но сейчас, глядя на других, чувствовал себя деревенщиной. Из всех присутствующих здесь парней длинные волосы были почти только у него. А те, кто коротко не стригся, явно каким-то образом ухаживали за собой, отчего в их причёсках волосок лежал к волоску. Ричард попытался незаметно пригладить волосы, но растрепал их ещё сильнее, и шнурок, которым он их перевязал, сполз ниже, выпустив пару прядей. Церемония распределения прошла и того хуже. Всех вызывали по очереди, ориентируясь на списки студентов. Когда звучало имя, студенту следовало приблизиться к кафедре, поклониться и положить руку на волшебный шар, чтобы определить свою предрасположенность. Если шар загорался белым, то студента отправляли к декану святых, если красным — к декану магов. Деканы консультировали своих новых студентов, узнавали их предпочтения и распределяли по факультетам. Но всё было иначе, когда вызвали Ричарда. — Ричард Грэй, — громко произнёс ректор, так что Ричард вздрогнул от волнения. Ему показалось, что все мгновенно обернулись в его сторону, словно каждый знал его постыдную историю. Чего, конечно же, быть не могло. Ричард был уверен, что отец ни за что бы не позволил очернить своё имя. Но даже зная это, он не сумел сдержать дрожи и, вжав голову в плечи, на ватных ногах подошёл к кафедре, где поспешно поклонился, готовый коснуться шара. — О, нет-нет, в этом нет нужды, — остановил его ректор, даже не глядя на него. Ректор Сильвестр Бишоп был незнаком Ричарду, но сразу же заслужил в его мыслях репутацию холодного и безразличного человека, чем-то отдалённо похожего на лорда Грэя. Такие же замершие безэмоциональные черты лица и отсутствующих взгляд, сосредоточенный на чём угодно другом, кроме Ричарда. Холодные голубые глаза, седеющие волосы и неприятный восковой оттенок кожи. — Вы уже зачислены на факультет целительства, проходите, — ректор указал Ричарду в сторону, куда ему следовало пройти. — Следующий. Моника Сайкс. Вот и всё распределение.

— Похоже, его отец забыл не только обучить его, но и постричь, — пробормотал себе под нос Кристофер, но Джеймс его всё же услышал. — Семью лорда Грэй легко узнать в толпе по пепельным, почти седым волосам и неестественно-светлой, почти серебристой радужке глаз, отчего иногда кажется, что сами глаза светятся, — перечислил он, как по бумажке, отчего сразу стало ясно, что он повторяет наставления отца или кого-то из старших, кто его обучал. — Однако с этим сыном у него что-то пошло не так. Ходили слухи, что после его рождения в семье был грандиозный скандал, а лорд хотел вовсе отказаться от него, но все проверки показали одно — это его сын. Тогда предположили, что цвет волос изменился из-за отсутствия способностей, и ребенка удалили из столицы в загородный дом в провинции, где тот рос в изоляции. Но он, стащив пару книг со священными благословениями, показал обратное. Видимо, поэтому ему и пришло приглашение в академию. Если бы не надвигающаяся война с чернокнижниками севера, лорд бы отказал в поступлении, но сейчас каждый святой на счету, поэтому ему не дали такой возможности, ведь у его сына есть предрасположенность к целительству, — рассказал Джеймс, демонстрируя, что Спелам действительно известно про всех гораздо больше, чем положено законопослушным гражданам. Кристофер сузил глаза, размышляя, о том, что рассказывал его отец: что Спелам было свойственно сунуть свой нос в чужую переписку. Но сколько бы раз их не пытались поймать за руку, чтобы перехватить почтовый бизнес, это ни к чему не приводило. Спелы мёртвой хваткой держались за свою монополию и не собирались ни с кем делиться. — У всех Грэев есть предрасположенность к целительству, — в конце концов откликнулся Кристофер. Именно Грэи составляли главную конкуренцию Крафтам, где-то даже опережая их. — Ты много знаешь. Джеймс расплылся в широкой улыбке, попутно аплодируя ректору, поскольку приветственная часть как раз закончилась, и дальше их ждала церемония распределения. — Я ведь Спел. Кому ещё, как не нам, знать все в мире слухи? — уклончиво ответил он.

— Слова истинного Крафта, — беззлобно хмыкнул рыжий, и Кристофер покосился в его сторону внимательнее: как узнал? — Джеймс Спел, средний сын барона Спела, приятно познакомиться, — представился рыжий по-прежнему не глядя на него. — Мой отец работает в управлении отношений и связи, так что я с детства довольно неплохо ориентируюсь в… гм… приличном обществе. — Знаешь всех в зале? — заинтересовался Кристофер. Отец говорил ему, что знакомства, которыми он обзаведётся в академии, будут самыми полезными на протяжении всей его жизни, но не ожидал, что эти слова сбудутся так скоро. Если Крафты были непревзойдёнными целителями, с которыми далеко не каждое семейство могло сравниться, то Спелы, регулирующие и контролирующие при помощи магии нотариальные и почтовые связи Империи, были неиссякаемым источником информации. А кто владеет информацией — тот владеет миром. Лучшего кандидата на роль первого лучшего друга было не сыскать. Жаль только, что Спел несомненно окажется магом, как и все в его семье. Джеймс улыбнулся. — Слева третий ряд, блондинка с высоким хвостом — Лисия Форест, святая, её семья специализируется на создании духовных защитников, — начал перечислять он. — Седьмой ряд, шатен — Ричард Дор, маг, выберет порталы и телепортацию. Вон тот блондин впереди через пять шеренг от нас — Майкл Фог, святой, со специализацией ещё не определился, не силён, но талантлив сразу в нескольких направлениях. А вон тот сутулый брюнет с патлами ниже плеч — тот самый «хилый и болезненный ребенок» лорда Грэя. Это вообще тёмная лошадка. Насколько мне известно, он не получил традиционного домашнего образования, и никто точно не знает, что от него ожидать. Похоже, лорд Грэй совсем не занимался им, поскольку его сын, кажется, вообще единственный, кто действительно с интересом слушает ректора. Кристофер тут же впился любопытным взглядом в том направлении, куда указал взглядом Джеймс. И действительно: среди одинаково скучающих студентов один разительно отличался. Неопрятная черная грива неухоженных волос была кое-как перевязана обрывком шнурка. Бледная кожа, наводящая на мысли о неведомой болезни. Сгорбленные плечи, по которым, видимо, никогда не приходились удары палкой от гувернёра за неподобающую осанку. И глаза: серые, почти белые, «фирменные» глаза Грэев, которые внимательно следили за тем, что происходило за кафедрой.

Пятнадцать лет — возраст поступления в академию. Все ждут этого события, как одного из самых важных в жизни, ведь по окончанию обучения студенты становятся совершеннолетними, получают имперский диплом с золотой короной и могут начать официальную практику. Однако приветственная речь ректора была настолько скучной, что вся радость от поступления мигом выветрилась, едва их завели в зал и расставили шеренгами перед кафедрой. Кристофер, старший сын маркиза Крафта, откровенно зевал, переминаясь с ноги на ногу, его тело уже порядком затекло. До сих пор никто и никогда ещё не заставлял его стоять на одном месте так долго. Поздравления профессоров казались унылыми, а древний зал — старым и скучным. Кристофер безо всякой цели рассматривал нарядную лепнину на кафедре, за которой стоял ректор, когда чей-то голос вырвал его из полусна: — Нудятина, да? Как будто мы не слышали это с самого детства сотни раз от собственных родителей. Бла-бла-бла, какая честь нам выпала родиться теми, кто мы есть, — едва слышно послышалось справа. Кристофер осторожно оглянулся, стараясь, чтобы это было незаметно. У него не было никаких сомнений в том, что посторонние разговоры во время церемонии запрещены. Рядом с ним стоял рыжий парень с зелеными глазами и казалось бы внимательно смотрел на кафедру. И только по хитрой улыбке было ясно, что слушает он только в пол уха. — И барану ясно, что человек должен не просто обладать святой силой или магией, но и получить достойное образование и проявить себя, чтобы чего-то достичь и получить право делать свой собственный выбор, как считаешь? — всё также тихо произнёс рыжий, продолжая смотреть прямо. Кристофер не был уверен, что тот обращается именно к нему, но всё же ответил: точно так же тихо, и глядя строго на кафедру. — Как по мне: лучше быть посредственным святым, чем выдающимся магом. Магия не была чем-то запрещенным — во всяком случае, в большинстве дисциплин. Однако, согласно устоявшемуся мнению, святые не могли стать отступниками и поддаться тьме — в отличие от магов, среди которых водились чернокнижники, практикующие даже алхимию.

Мрачно взглянув на меня жёлтыми глазами, блеснувшими в темноте, он встал на лапы и потянулся, выгибая спину. Мой страх передавался и ему, так что фамильяр не усидел на месте и принялся ходить по единственной комнате в избе, подыскивая место, куда бы спрятаться понадёжнее. — Разумеется да, ты же сама проходила это всё на лекциях по предсказаниям и пророчествам. Если чему-то суждено случиться, то оно произойдёт, даже если ты сбежишь от судьбы на край света… Постой, погоди-ка, мы что, поэтому тухнем в этой лачуге, вместо того, чтобы жить в добротном доме у столицы? — Кысь запрыгнул на меня сверху. Я тихонько завыла в темноту и снова спряталась под одеяло. Можно ли считать события романа — пророчеством для Далии? И если да, то куда мне теперь бежать? — Ну-ка, рассказывай давай, — потребовал Кысь, пытаясь стащить с меня одеяло. — Что ты натворила? Что произошло, или что ты придумала, что произошло? Рассказать Кысю о том, что всё происходящее вокруг всего лишь события романа, который я читала в прошлой жизни, я, конечно, не могла. Ведьмы много чего изучали, были разные науки и про переселение душ, так что Кысь бы мне поверил, скорее всего. Вот только признаваться и пускаться в долгие объяснения мне не хотелось. Мне вообще говорить об этом не хотелось: я уже привыкла быть Далией и не вспоминать о том, что я — это не она, было уже чем-то не самим собой разумеющимся. Зато хотелось достать метлу из тайника, сунуть Кыся за пазуху, и лететь прочь. — Ничего не произошло, — ответила я подушке, — пока. Кысь почесал лапой за ухом, скептически щурясь на моё «пока». — А что должно произойти? — Желательно, ничего, — вздохнула я. — А на деле такое чувство, что уже произошло или происходит прямо сейчас. Кысь, вот ты же у меня умный, ты же всё-всё знаешь, — потянула я прямо как в «детстве», когда не понимала, что происходит, и как мне на это реагировать. — Лесть-то при себе оставь, взрослая уже, — поморщился кот, но благосклонно свернулся калачиком на мне, согревая и успокаивая как в былые времена в академии. — Скоро шабаш на Лысой Горе, будет слёт девочек-ведьмочек. Полетим туда. Обряд конца года чествует смерть старого и рождение нового. Там все нити сплетаются в один клубок и расплетаются в другой. Попробуем там найти тебе новую ниточку и завязать на ней правильные узелки. Если получится, то и судьба тебя не найдёт: другая на твоё место встанет.

— Меня дома тогда потеряют, — твёрдо возразила я. — Я обещала до утра вернуться, а если туда-сюда ходить буду, то к полудню только вернусь. Тихон, конечно, мужик порядочный, но только не для ведьм. Ни крова, ни еды мне там не предоставят. Весь перекус, что я с собой брала, я уже съела, и если так ходить буду, всяких путников провожая, то с голода листья жевать начну. Нет уж, спасибо. — Ты иди, не бойся. Главное, с тропы не сходи, смотри, какая широкая. Все местные по ней ходят, хорошо протоптали, в темноте видно. За пару часов уже до места доберешься. Незнакомец вздохнул, но спорить не стал. — Спасибо тебе, — поблагодарил он, отвесив поклон. — Без тебя бы я точно на волчью стаю вышел. Зовут-то тебя как, девица? — Далия, — брякнула я раньше, чем головой подумала, и прикусила язык. Впрочем, ладно, местные сельчане меня никто по имени не знал, так что и не поймут. Агафья с Тихоном разве что смогут догадаться, кого этот охотник мог в лесу повстречать, да распространяться не будут да и не догадаются, наверно, своё имя сказала или выдумала чего. А если и догадаются, то что им с ведьминского имени? Что есть, что нет — всё одно. — А меня — Валентином. Домой я не бежала, я летела так, словно за мной стая чертей или тех же волков гналась. Я старалась быть рациональной и успокаивала себя тем, что Валентинов в этом мире может быть хоть дюжина, хоть две, но получалось слабо. Никакие увещевания, что я никак не могла повстречать одинокого принца ночью в безлюдном лесу, не работали. Головой я понимала, что будь это тот самый принц Валентин, то весь лес бы уже вдоль и поперёк прочесывали в его поисках, но сердце забилось в пятки и требовало срочно забаррикадироваться в избушке, а ещё лучше действительно собрать вещи в мешок, выудить спрятанную метлу — и лететь отсюда куда глаза глядят. Дома я была уже чуть заполночь. Хорошо заперев за собой дверь, я сбросила корзину, плащ и обувь на пол и забралась в кровать под одеяло прямо в одежде. Кысь, выглядевший теперь как кот, приподнял голову со свой лежанки. — Ты чего? — он говорил ровно, но в глубине его тихого мурчания слышалась тревога. — Ничего, — ответила я, пряча голову под подушкой, словно это могло помочь спрятать от Кыся все переживания. Но не выдержала и тут же выглянула. — Кысь, вот как ты думаешь, существует ли судьба на самом деле? — Странный вопрос, — ответил Кысь.

— Да вот, как-то так получилось, — он виновато развёл руки в стороны. — Коня понесло, и я, к стыду, не удержался в седле. Пока искал-бродил, стемнело, и я, кажется, свернул куда-то не туда. — А сам-то откуда? — полюбопытствовала я, окончательно расслабившись. Незнакомец явно не знал, кто я, и нападать не собирался. Хотя, я бы на его месте задумалась, какова вероятность повстречать девицу в лесу. — Приехал? Из Нагорного, — он махнул рукой куда-то в сторону. Вообще не в том направлении, где находился небольшой провинциальный городок Нагорный. — На завтра здесь назначена охота, местные давно на волков жалуются, вот мы и должны их истребить. Я хотел осмотреться сегодня, но… Нелепо вышло. Я понятливо кивнула, сдерживая смех. — Если продолжишь двигаться в том же направлении, то это не ты на волков будешь охотиться, а они на тебя. В той стороне, куда ты указал, волчьи луга, вся стая там. Местные знают лес, как свои пять пальцев, и если бы ты взял провожатых, то не пропал бы в лесу так легко. А Нагорный, кстати, у тебя за спиной. Всё это время ты шёл в противоположном направлении. Теперь, чтобы вернуться, тебе надо всю ночь идти и весь день через лес. Незнакомец явно скис, прикинув в голове маршрут. — А ты сама здесь что делаешь? — спросил он, явно заинтересовавшись тем, чем должен был с самого начала: что может делать девица в лесу одна ночью? Я задумалась: бросить его здесь или… Взвесив все за и против, я решила что ну его. Кысь потом будет месяц верещать, что я ночью мужика в дом притащила. Да и до Залесного добраться быстрее, чем до моей избушки, вот только я сама возвращаться не хочу. — Иду от тётки домой, — почти не соврала я. — До моего дома далеко ещё, так что с собой не зову, но если пойдёшь по этой тропе туда, откуда я пришла, то до полуночи доберешься до села Залесного. Народ там жёсткий, но отзывчивый, помогут, чем смогут: переночевать и, возможно, добраться до Нагорного утром. Ты же не простой путник, а охотник, а волки и им докучают. Примут, обогреют, накормят. А утро вечера мудренее будет. Незнакомец кивнул, потоптался на месте неуверенно и спросил с надеждой: — А ты меня не проводишь? Вдруг опять тропу потеряю?

На моё собственное восемнадцатилетие родители собрали денег и купили мне невероятно дорогое по тем временам шерстяное пальто, которое мне очень хотелось. А бабушка подарила свои старые золотые серьги. Это были почти мои первые серьги, не считая тех, что мне купили еще в детстве и которые я носила до сих пор. Потом я выгребла свои сбережения, и мы пошли с друзьями в кафе мороженного, наелись не до отвала, но всем досталось аж по три шарика с сиропом — невиданная щедрость по тем временам. А потом мы гуляли до ночи, ведь теперь мне было разрешено вернуться домой аж к полуночи. И вот шли мы тогда, прямо как я сейчас, поздно ночью под светом фонарей, галдели и смеялись… хорошие были времена. Я уже прошла примерно треть пути, когда кусты рядом зашуршали, вырывая меня из задумчивости. Бояться в целом мне было нечего, лесные звери меня избегали, но по спине пробежал мороз. — Кто тут? — зачем-то громко спросила я, хотя инстинкт самосохранения вопил о том, чтобы тихонечко шмыгнуть в противоположные кусты. В ответ на мой вопрос из кустов показалась фигура. В темноте было не разобрать, кто это, только по силуэту ясно, что мужик какой-то. — Чего по лесу ночью шаришься? — снова спросила я, поудобнее перехватывая лукошко. Ночью что от местных, что от чужаков не ясно, чего ожидать. Днём-то меня стороной обходили, а вот ночью моя маскировка могла сыграть против меня. Кто в темноте отличит: ведьма я или сельчанка соседская? Я не переживала, что он кинется на меня. Я-то за себя постоять сумею. Вот только на утро он доберётся до дома, и расскажет всем, что его ведьма прокляла ночью в лесу. И что тогда мне делать? Я уже перебрала в голове все варианты и составила список вещей, которые мне нужно будет срочно собрать и упаковать в мешок, чтобы быстро сбежать обратно в Академию, пока меня тут не сожгли, когда мужик как-то слишком уж мягко и вежливо ответил. — Извините меня, пожалуйста, я не хотел никого напугать. — Заблудился что ли? — с надеждой спросила я, приопустив лукошко. Судя по говору и интонациям, незнакомец был не из местных. Да и не из села. Явно горожанин. Вот только что он здесь делает?

Реал ест меня, не давясь... есть несколько срочных дел на ближайшую пару недель, так что я могу выкладывать не регулярно((( Вот что за люди такие? Сами нечистого боятся, а суеверия у самих — грязнее некуда. То грязными подштанниками в лицо тычат, то норовят в навоз завести — всё сделают, лишь бы ты испачкался, да посильнее. Дескать, если чисто, то ведьма не зайдёт, побрезгует. А если грязища — то это ведьму ослабит и… очистит. Странная логика. — Тебе надо, ты туда и ставь, — возразила я, и поставила зелье на лавку у входа в хату. Агафья взвизгнула. — Хату проклянешь, окаянная! А мне батюшку неделю ждать потом, чтобы её заново осветить. — Да хоть две, а туда, — я указала на лужу, — я всё равно не пойду. Я зелье принесла — своё дело сделала, — с этими словами я развернулась и пошла прочь. Мне вслед неслось ещё много проклятий, но тут, чтобы они имели хоть какие-то последствия, надо родиться ведьмой и получить соответствующее образование. Со всеми втекающими и вытекающими. Поэтому я проигнорировала поток брани, и отправилась восвояси. Но Агафья своё тёмное дело сделала: из леса я вышла уставшая, но в приподнятом настроении, а вернулась обратно уже чернее тучи. Бурча под нос и попинывая веточки, я неспеша шла домой. В планах было вернуться если не до полуночи, то хотя бы к трём, был мысленно выброшен, и я уже размышляла, а не заночевать ли мне в лесу? В итоге я шла домой неторопясь, пожёвывая какую-то травинку, и размышляла о том, как сильно не хватает мне в этом мире родного плей-листа. Ещё с прошлой жизни у меня была привычка в плохом настроении гулять где-нибудь всю ночь до утра. Воткнёшь так наушники в уши — и вперёд навстречу приключениям. К счастью, приключения меня редко находили, зато в одну из таких прогулок меня нашёл Мишка… Ночь была лунная, и звёзды не прятались в облака, но из-за широких крон деревьев — хоть глаз выколи, всё равно ничего не видно. Разглядывая небо в просветах между листьев, я запоздало вспомнила, что сегодня вообще-то был день рождения Далии. Целых восемнадцать лет — это не хухры-мухры. Но ведьмы свой возраст не считали и дней рождения не отмечали. Восемнадцать, двадцать, сорок — поди их отличи, сколько ей там лет. Будь я обычной девочкой из своего мира, в этот день обязательно был бы какой-нибудь праздник. И не какой-нибудь, а обязательно важный и знаковый, ведь совершеннолетие бывает лишь раз в жизни.