Их первый поцелуй со вкусом айриша, бессонницы, тревоги и ягодной электронки. Их первое обещание — набить лицо Бакуго, а после от души посмеяться и наконец выспаться.

Изуку смотрит в непроглядный лиловый туман. Поднимает очи выше: ядовитые изумруды сталкиваются с ледяным янтарём. Прошлое забывается… Один билет, на этом всё. Одинокий состав меня унесёт. Один вопрос: ну почему меня снова трясёт? — Ты не покинешь это место. Изуку понятливо кивает.

Не то чтобы UA действительно была хорошей школой. Отнюдь. Система исправительных классов? Ха, держите два! И нет бы они были лишь для потенциальных злодеев там, неучей и прочей общественной шелухи, как бы грубо это не звучало, но так ведь не интересно. Давайте будем пихать туда студентов с геройского курса за малейший пролет, да и в целом для профилактики! Полезно ведь, полезно. Мидория Изуку не знал чем руководствовался директор Незу принимая данное решение. ↓

Медь волос, мед во взгляде. Радужка тонула в сладком гречичном, молочным шоколадом растворялась у зрачков. Красивая до безумия. Цветы вишни, нежные кувшинки. Солнечный лучик, в хладном апреле. Совершенно другая, противоположная. Медово-молочная, не коньячно-алая. Новая жизнь значит?

Ему плевать, переживают ли о нем сейчас, ищут ли. Где же Эдгар? С кем же Эдгар? И вправду? Таракашки, добровольно запущенные в разум, пищат недовольно. Мол, ты же шутишь, Эди? Тебе не плевать, не пизди хотя бы себе. Ты же ждёшь. Ждёшь его ебанную алую толстовку, ждёшь синеву волос повязанных в высокий хвост, ждёшь теплые руки и запах кино. Не ври – покайся.