Зимой, когда буран затих, Я вам пропел вот этот стих. Весной, среди густой травы, Его поймете даже вы. А в летний полуденный зной. Стих будет вновь исполнен мной. И осенью, когда начнутся первые заморозки и до известной степени пожелтеет листва, Вы вспомните мои слова. Черкнул я рыбам пару строк, Гласивших: «Я суров и строг!» Большой переполох на дне. И рыбки отвечают мне. Вот строки Рыбьего Письма: «Простите, сэр, но мы весьма…» Я им писал и раз, и два — Но тратил попусту слова. Не дрогнула моя рука: Я чайник взял из сундука. И я налил в него воды, Во избежание беды. Тут кое-кто пришел ко мне Сказать, что рыбки спят на дне. Я отвечал ему: «Иди И спящих рыбок разбуди!» — Я повторил, собравшись с духом, Я рявкнул у него над ухом. Но кое-кто сказал со спесью: «Кончай орать. Останусь здесь я». Сказав: «Пока! Я ухожу И лично рыбок разбужу!» — Я тут же кинулся к реке, Но к этому времени дверь у рыбок, разумеется, уже давно была на замке. И я тогда полез в окно, И я налег на ставни, но…