Все те воспоминания накрывают с новой силой, топят его в ощущении болезненной ностальгии и душат до потери воздуха из легких. Иногда он, в самом деле, забывает дышать, когда за дверями закрытой ёнджуновой спальни, в кромешной темноте и полном одиночестве, чувствует фантомные касания холодных пальцев на своей коже и прожигающий напор чужого взгляда. Тэхена в нем по прежнему слишком много и до самых глубин души, с чем бороться сил уже совсем не осталось.

Мир тлел и угасал на его глазах, а он провожал свой последний закат, утопая в абсолютной тьме. После захода солнца ведь всегда следует рассвет.

Снежные хлопья мягко ложились на поверхность плеч, одетых в слишком тонкое для зимы пальто, терялись в ворохе мятных волос, отказываясь таять. Очки в чёрной оправе спадали, из-за чего бледные костяшки пальцев слегка поправили их, а Чимин все ещё смотрел. Он впитывал в себя каждую деталь, каждое неловкое движение, абсолютно все что касалось этого человека. Чимин любил в нем все.