Нью-Пари — единопротивный диссонанс, культ людской ДНК и маятник социального образца, что колеблется от мятежников к конъюнктурщикам. Но что под толстым неоновым натяжением шлакоблоков и жести Термитника, что под лоснящимися гексагональными сетками геокуполов Центра — зреют одни и те же инстинкты. Человечее общество — просто большой инсектариум. И правит над ним восемью лапами и зрит восемью глазами в тени чёрный паук. А когда в его сети попадает маленький белый термит... ничего не меняется.

Эва учится невербальной магии, проливает кровь за своего бога, и узнаёт, почему так опасно играть с огнём. Сет принимает бремя наставничества, испытывая все его тяготы. И удовольствия.

Сны Эвтиды не прекращаются и становятся лишь более реальными. Просыпаясь с тяжёлой головой, она неизбежно ощущает на своём затылке холодное дыхание Хранителя. Сету уж очень хочется выяснить, что дорогому родственничку может быть потребно от его обещанной возлюбленной. Но путь к Анубису тёмен и запутан, ведь прежде чем предстать перед загробным владыкой, Эва лицом к лицу вынуждена встретиться со своей судьбой. А что тут скажешь, когда это самое вечно ухмыляющееся лицо сплошь покрыто кровью?

В моём сознании руки сходятся в молитве неназванным богам, луна купается в жидком рубине и лезвие с голодной жадностью пожимает руку плоти. Пока неназванному возлюбленному я спускаю звёздочку с небес, получаю взамен остроумную колкость, выплюнутую комком шерсти на ладонь, и влюбляюсь только сильнее. Вспарываю себя у алтаря его имени, венчанного ложью. Рождаются чудеса, приручаются охочие до крови звери и жмутся к ногам, пылают до горизонта костры Солнцеворота.

Светские мероприятия для Иво Мартена были простой формальностью, которую нужно соблюсти и забыть. И банкет на Сен-ан-Ле не должен был стать чем-то особенным. Никто и подумать не мог, что именно он обернётся для Нью-Пари катастрофой. Лу Рид же придётся совершить невозможное, ведь спасение Приора для неё теперь не просто служебный долг, а глубоко личный интерес.