— Лолита блять, — я действительно её сравниваю с книжным персонажем известного романа. Вот только сравниваю я её именно с той Лолитой, которую так хочет показать Гумберт, натягивая нам на уши описание именно такой девочки: коварной искусительницы, которая сама флиртует с ним, склоняя его к сексу.

Марат Суворов — название диагноза васильевского. Этот крикливый хулиган в грязной дутой куртке — он и доктор и диагноз пианиста-отличника.

Маша больна. Неизлечимо, кажется, больна. И диагноз её имя «Даша» носит. Фамилию до ужаса красивую «Поцелуева» носит. А Свету от этой фамилии наизнанку выворачивает, словно Поцелуева эта — блядская эшерихия, что бессовестно проникла в её организм, вызывая кишечную инфекцию.

— Угадала. — Маша улыбается почему-то и врёт. Врёт так глупо, потому что в глаза не смотрит и Света должна была это заметить. Должна была ложь с потрохами выдать, но она не поняла ничего. Совсем ничего. И не понимает она ничего с момента появления приторно-слащавого образа Маши. С момента появления слишком сладкого шампуня, слишком сладкого парфюма, слишком сладкого блеска для губ, слишком едкого лака для волос, слишком спаленных локонов и слишком коротких кофточек.

Лиза правда ненавидела эту мелкую девчонку, что всегда была сама по себе. Терпеть не могла её противный голос и светлые глаза, что так или иначе сияли такой детской невинностью. Лиза не понимала с чего бы им сиять. И Лиза хотела, чтобы они потухли.