Канонические часы успели приесться за немалый срок. Сколько Фурина находится тут - Бог знает. Ворвавшееся посреди ночи нечто, внушающее тревогу одним своим присутствием, разбавляет въевшуюся рутину. Хотя, может и не нужно было.

И что, что Арлекино лежит с закрытыми глазами? Красота Фурины видна для неё даже сквозь темную завесу.

Фурина конечно старается. Очень старается, но иногда отлынивает. Заставить напрячься ленивую особу - непростая задача.

- Ты уволена. – изрекла Арлекино, отчеканив оба слова. – Мне правда жаль прерывать столь милую беседу, но количество твоих опозданий превысило все нормы. И так поблажки тебе делаю. Делала. – поправилась она мгновенно. И снова молчание в ответ. Казалось бы, уже считай, что бывший клерк даже не разочарована. Наверное, так оно и было, ведь других мыслей породить данное поведение не могло.

Он тяжело дышал, глотая холодный воздух. От еле терпимой боли он крепко сжал руки в кулаки. Его трясло от злости, и слезы непроизвольно выступали на глазах. – Да как же... Как вы могли так поступить... Парень еле держался, чтобы не сорваться и не закричать. – Мать вашу! К черту вас всех! Он вытянулся во весь рост и судорожно развернулся, затем быстрым шагом направился в неизвестном направлении. Даже для него самого. В голову приходили только ругательства. Как же так могло получиться...