О Х У Е Н Ч И К

Ты почти идеален. Во всяком случае для меня. Знаешь? Я всегда мечтал о таком как ты. Ты почти идеален. Только любить не умеешь...

Хрупкий, как острие ножа, и такой же опасный. Красивый, как первая заря, и беспощадный, словно шатун зимой. Желанный, будто вода в знойный полдень, и пугающий, подобно бездне. Нийген сочетал в себе настолько разные качества, что с первого дня их знакомства Дарк не понимал, терялся, как к нему относиться и что делать: заключить в объятия или пристрелить спящим. Бодрствующим можно было и не пытаться — быстротой и силой эльф напоминал смертоносную змею или призрак новолуния.

Двое, красивых и состоятельных, но один вдруг оказался на грани развода, а второй – с диким сожалением, что не может выкорчевать всю боль и сомнения из души лучшего друга.

Валентин Лапухин, человек в футляре, имел строгий план на жизнь с выверенными принципами и ориентирами. Он был уверен, что сумеет в безопасном режиме существования избежать внезапных поворотов судьбы. Но в один прекрасный вечер что-то пошло не так - по дороге домой Валя услышал хриплый голос уличного музыканта. А тот с чего-то решил, что Валя - невероятно интересный персонаж. Или история о том, что в каждой предсказуемой жизни есть место непредсказуемому.

Случайная встреча изменила беззаботную жизнь Андрея. Сумеет ли мальчик-мажор, привыкший к легким победам, бороться за свою неожиданную любовь в мире, где иллюзии прочно сплетены с реальностью прошлого века?

Витька преодолел разделяющее их расстояние, даже не успев продумать, что делать дальше. Обхватил парня поперек груди руками и резко дернул выскальзывающее тело на себя. Он успел в последнюю секунду. Безумец уже сделал шаг и теперь беспомощно повис в воздухе. – Отпусти, – прошелестел хриплым голосом парень, а Витя лишь сильнее сжал руки. – Не сегодня, приятель, – усмехнулся Вик, потянув парня на себя.

Представьте, что двоим суждено рождаться, жить, умирать и снова рождаться, из века в век встречаясь, теряя друг друга, находя и снова теряя... И помнить друг о друге лишь самую малость, а то и вовсе не помнить ничего, пока не придет за кем-то из них очередная старуха с косой. Поначалу была написана одна история. И автор думал, что ею все закончится. Но, кажется, потихоньку рождается сборник страшных и не очень сказок на ночь. Понятия не имею, сколько их получится в итоге.

Первобытное общество. Заря омегаверса. Жестокие времена для очень сильных и диких людей. Как выжить подольше? Нестандартный омегаверс, противоречащий законам своего жанра. Жестокость, граничащая с безрассудностью и дикостью персонажей. Для читателей с крепкими нервами.

- Не мое, Паркер, верно, - согласился агент, переходя на «ты». - Твое. Это ты, а не я, уничтожил два новеньких «Игла». Это ты, а не я, сорвал парад и вызвал панику среди мирных граждан. И это ты, а не я, убил своего ведомого. И, клянусь всеми святыми, ты у меня за это сядешь. Потому что я считаю, что ты сделал это нарочно.

да просто продолжение обычно-банальных событий. ничего особенного)

Ничего особенного. Всё обычно и банально)

Привычка иметь все самое лучшее, сделала меня тем самым ребенком из детской песочницы, который приходит, и ему кажется, что все игрушки тут его, и эти дети тоже его, и песочница также в его собственности. Да, это я, Максим Соболев. Не нравлюсь? Да быть не может. Когда я в первый раз открыл эту истину, что люди любят мерзавцев – я был очень удивлен. Чем более наплевательски ты относишься к обществу, тем больше шансов, что это общество будет рукоплескать тебе стоя.

Для того, чтобы вернуть человеку память, не всегда бывает достаточно пистолета и щенка. Иногда может понадобиться куда больше усилий, но если и они не срабатывают, приходит время признать, что память - не то же самое, что личность. И личность Гарри Харта никуда не исчезла. Просто стала немного иной.

Я качнулся обратно к стене, привстал на цыпочки, чтобы дать рукам хоть какую-то свободу маневра, и ударил кистями по стене, выбивая большие пальцы. Ладони у меня всегда были узкие, так что вытащить руки из оков оказалось просто. После чего я парой движений вправил сустав обратно, все так же не разрывая зрительного контакта. – Э-э-э... Кажется, ёкай такого не ожидал. – Что? Оковы самурая – его честь. – А я-то наивно думал, что это метафора...

Нет блага в войне.

Лёгкая не претенциозная история на тему вирта и замысловатых путей инертных тел в изменённых условиях. Маленькая приятная мстя. Ну и небольшая компенсация за пережитое у обрыва. Все персонажи являются вымышленными, но любые совпадения не случайны.

- Не рыпайся, пацан. Тебя не тронем… Валька дернулся что было сил, но его словно медведь лапами перехватил поперек груди и живота. Светку обступили двое. Она сжимала свое платье, но прикрыться не пыталась, а чужие руки уже принялись шарить по обнаженному телу. _______Одна из нескольких историй про парочку друзей, не слишком обремененных моралью.

Валька почему-то был уверен, что это у него такое общее чувство, не имеющее конкретных причин, - тоска или желание влюбиться. Но как только он вышел из кабинки, поймал на себе взгляд Виктора. Размытая минутой назад тоска приобрела вполне конкретные черты. У нее были каштановые волосы, умные с хитрецой глаза и ужасно обаятельная улыбка. ____________________ Одна из нескольких историй о парочке друзей, не слишком обремененных моралью.

Просто еще одна новогодняя сказка

Среди кровавого застолья, Пируя, вороны летают. Умерших незавидна доля: Собою птиц они питают.