Хемлок Гроув. NC-17

Люди лгут. Роман усваивает это с юных лет.

Вивьен является ученицей старшей школы Хемлок. Ей снятся кошмары, после которых происходят загадочные убийства. Связаны ли они?

Сумасшедшая, она готова была променять небеса сначала на грязный трейлер, а затем на фамильное имение человека, который едва не лишил ее рассудка. Благо, в этом он был виноват лишь частично. Окончательно слетела с катушек она с помощью своей же мнительности. Она была абсолютно безбашенной. Хотя и святой. В бога не верила, но точно имела к нему отношение. Странная была она, в общем. Такой себе сумасбродный ангел. За это ее все любили. Все хотели. Все желали. Такая она была. Падшая.

История повествует о полячке Катерине Гершал, пережившей групповое изнасилование и издевательства со стороны сверстников. Чтобы убежать от морального давления, она и её отец решают переехать в Хемлок Гроув, где когда-то жила её мама. Но даже там она встречается с чередой тяжёлых событий.

когда монстр перестает быть монстром? когда ты любишь его. ///// ― Спасибо. От монстра к монстру.

Он сидел у камина и думал... Вроде бы, все как обычно... Но не все...

— Какого черта ты решил помочь мне? Ты мог бы просто пройти мимо по своим делам. — Это не имеет никакого значения, — Годфри увлеченно посмотрел на пасмурное небо, будто бы там сокрыта какая-то недосягаемая тайна, которую он, непременно, знал, вновь отыскивая что-то в своих карманах, — Тебе знакома некая девушка по имени Элизабет Купер?

Говорят, что семья — это люди, которые поддерживают, любят и дорожат друг другом. Но у каждой семьи есть свои скелеты в шкафу, и у кого-то они настоящие. Что будет, если карты раскроются? А близкие люди предстанут перед нами не такими, какими мы привыкли их видеть.

Что ж, зло - это страх. А страх порождается в нашей голове. Домашнее насилие, равнодушие и жестокость - это те самые страхи, которые скрыты в большинстве своём от глаз посторонних, но они так глубоко сидят в наших уголках подсознания.

Она вдыхает запах леса и смеётся, задыхается, что хочется выблевать свои лёгкие. Расцарапать когтями метку принадлежности и рычать от своей ущербности. От того, что на языке, в душе, в сердце только одно имя. Каждую букву - наизусть. Наружу изнутри, цепляясь ударением и звуками за голосовые связки. Для нее все пахнет кровью - им. Вся ебанная Вселенная - кровь и пепел. Змеиная кожа и запах подгоревшей шерсти. Его холодные пальцы на её раскрасневшейся коже выжигают искру.

- Поверь, пожалуйста… Я не хочу, чтобы ты меня боялась, - убито произнес Роумен. - Не тебя, а за тебя, идиот! – прорвало наконец Цири. – У меня же… особенная кровь. Черт знает, что она могла с тобой сделать! Тянешь в рот все, что ни попадя… - кажется, она уже смеялась, хотя и сквозь слезы, изрядно истерично.

На бедре, предплечье, шее, ребре рядом с уродливой буквой "g" - везде выведено лезвием "Godfrey". И почти каждый сантиметр кожи обрамлен кровавыми поцелуями. Словно кто-то сомневается в принадлежности.