Рекомендую другим

У каждого человека есть свои воспоминания, своя судьба. Свой сценарий. Ты идешь до конца жизни по этому, написанному для тебя, тексту. Даже не задумываешься, что он вообще есть и существует. Просто двигаешься вперед. Ты падаешь и взлетаешь. Плачешь, радуешься, смеешься. Имеешь различные эмоции и определенный характер. Все это есть там. Все написано в сценарии, каждое действие. Но что будет, если пойти против системы? Что будет, если сценарий перепишется и твоя жизнь перевернется? Что тогда?

После школы Вону подолгу сидел на качелях в своем дворе, то и дело поднимая взгляд в небо. Иногда он едва слышно говорил, глядя на соседние качели: - Ну и придурок же ты, Ким Мингю. С крыши прыгнул… Уроки отменили… Мог бы сразу сказать… Ну почему ты не сказал… Ну почему… Слышишь меня? А соседние качели тем временем качались с привычным скрипом, и Вону знал, что Мингю его слышит.

У каждой нашей встречи новый оттенок.

Вону уверен, что никто в его семье не желает иметь с ним дело и что от проблем с обязательствами его жизнь (так же, как и жизнь Мингю) становится жалкой.

Fish. Впервые Минхао видит его возле озера. Парень спокойно лежит на земле на животе, не боясь испачкаться, и смотрит на водяную гладь, устроив подбородок на руках. Минхао не знает его, хотя помнит всех своих однокурсников, не говоря уже про факультет. Он неосторожно оступается, из-за чего ветки предательски хрустят под ногами. Парень резко поворачивает голову, пару мгновений сверлит его взглядом, усмехается а затем исчезает с щелчком пальцев. Только вот это далеко не последняя их встреча.

Прямее Мингю были только рельсы.

оставленные в нудных книжках вону. // ау, в котором мингю оставляет записки во всех книжках, что когда-либо брал вону в библиотеке, и тот замечает это только спустя месяц по чистой случайности. (ну или библиотекарь на самом деле не нуждается в очках)

Вону был хроническим неудачником. К счастью, это не заразно.

вону - чудак, а мингю его ненавидит.

AU, где Чану шестнадцать лет и он сидит в кафе на окраине города до самого закрытия.

— Если бы у неба был выключатель, я бы погасил все звёзды, чтобы ты не сбежал к ним. — Если бы море могло высохнуть, я бы вытащил тебя с этого дна.

Вону знаком с Мингю в течение семи лет, восьми месяцев, двух недель, трёх дней, девяти часов и пятнадцати минут — но кто считает?

Когда доктор советует Мингю сделать перерыв из-за его бессонницы, он отсрочивает следующий семестр в университете и пакует чемоданы, чтобы навестить бабушку в маленькой деревне вдали от городской суеты. Но, оказавшись там, он встречает Вону, и вдруг понимает, что бессонные ночи будут меньшим из его проблем.

— Это традиция ЮЭЙ, на третьем году обучения все студенты с геройского курса должны пройти практику на обычной, гражданской работе с клиентами. Весь класс смотрит на него с немым ужасом.

Бакуго Кацуки вполне устраивает его жизнь, в которой он находит сотни причин отмазаться от посиделок с друзьями, не меньше десяти аргументов за смену одного места работы, на практически ничем от него не отличающееся другое и ни единого шанса остаться одному в этом чертовом насмехающимся над ним мире.

Если бы теперешний Тамаки задумался над тем, что в жизни сделал не так, получилась бы целая книга. Но, если бы Мирио тогда сверкал чуть тише и сперва думал бы, а потом делал, у Тамаки было б одним сожалением больше. //история одиннадцати лет на двоих.

- Подержи моего сына, на минутку, – сказал Виктор Никифоров, живой во плоти, потный и тяжело дышащий. - Что… - Юри не успел понять, что происходит, как Виктор ушел, оставив ребенка у него на руках. (Юри — обычный бариста, Виктор — известная кинозвезда, а Юрий — 8-летний ребенок, застрявший в центре всего этого)

Можно ли почувствовать родственную душу еще до появления метки? Виктору семнадцать, но ему кажется, он знает ответ на данный вопрос.

Соулмейт-AU в котором все, что ты пишешь на своей коже появляется на коже твоей родственной души. Но когда между вами языковой барьер, встреча становится более сложно осуществимой, чем должна была быть.

school!au: герои учатся в международном интернате, который за глаза называют элитным детским домом. Отыбек Алтын и еще трое учеников состоят в школьном совете: на их плечах лежит задача обеспечения порядка в интернате. Юру Плисецкого и его троих приятелей называют Тройкой: они вполне заслуженно носят звание самых отбитых учеников и огромной занозы в заднице совета.