***
На могиле Иззи сидит кот. Эд не сразу его замечает, честно говоря он вообще не любит смотреть в ту сторону. Как будто, если не видеть проклятый крест, то огромный пласт вины на сердце станет немного меньше. — Эм, Стид? — настороженно зовёт Эд, стараясь не выпускать кота из виду. Стид не отвечает. Он копошится где-то на крыше, собирая гнилые доски и скидывая их вниз. Кот даже ухом не ведёт. Всё его внимание сосредоточено на волнах, разбивающихся о берег. Нахмурившись, Эд тоже смотрит на море. Оно прекрасно, как всегда, играет белоснежными барашками, шелестит так тихо, что и не заметишь, если не прислушаешься. Однако, у горизонта оно становится темнее, отражая хмурое небо, намекая на... — Стид! — громче зовёт Эд, обернувшись к дому. — Что? — моментально отзывается тот, выглядывая сверху. — Будет шторм. Спускайся, надо подготовиться. Твёрдо кивнув, Стид исчезает из виду. Приставная лестница скрипит под его ногами. — Думаешь, он будет сильнее, чем обычный дождь? — спрашивает Стид, подходя ближе к Эду. — Определённо. Надо спрятать хлеб и еду в подпол. Надеюсь с крыши туда не натечёт. Эд снова смотрит на могилу. — Эд? — Там сидел кот. Удивлённо моргнув, Стид явно теряется от резкой смены темы разговора. — Где? — На могиле Иззи, — машет рукой Эд, оглядывая округу в поисках кота. — Большой такой, серый. Он смотрел на море, поэтому я тоже туда посмотрел, и увидел шторм. Стид несчастно заламывает брови, прикусив нижнюю губу. — Послушай, я знаю, что Иззи был твоей семьёй... — Мне не мерещится! — обрывает его Эд. — Или ты хочешь сказать, что и шторм мне кажется? Смотри, горизонт почернел. Послушно взглянув на небо, Стид сразу же меняется в лице. — Это будет чертовски сильный шторм, правда? Несколько мгновений Эд вместе с ним наблюдает за обманчиво спокойным морем. — Да... возможно пальмовые листья на крыше нашей гостиницы, всё-таки неудачная идея, — размышляет он. Стид молчит, а затем торопливо поворачивается к дому. — Значит, хорошо, что мы не успели ими заняться. Было бы обидно потратить столько сил зря, — в конце концов говорит он нарочито безразличным тоном. Что-то не так. Эд чует это сердцем, которое настроились на Стида Боннета и теперь каждый раз болезненно ноет в похожие моменты. Что-то происходит между ними. Снова. — Эд? Помоги мне! — зовёт Стид из дома, и Эд послушно срывается с места, откладывая свои подозрения на потом.***
Ветер бьёт в ставни, воет среди крон деревьев, бушует поднимая волны на дыбы. Ещё рано, чтобы спать, но небо снаружи такое тёмное, будто наступила самая кромешная ночь в году. Хорошо, что Стид купил в деревне свечи, и теперь несколько маленьких огоньков храбро сражаются с подступающей тьмой. Днём они перетащили остатки кровати в более-менее сухой угол (по крайней мере, с крыши над ним пока не капает). Так что, Эд устраивается у стены, притянув к себе Стида за пояс. Немного повозившись, тот опирается спиной ему на грудь, а затем открывает блокнот и начинает что-то черкать, то и дело макая перо в чернильницу, стоящую рядом на колченогом табурете. — Что ты делаешь? — лениво спрашивает Эд, в полудрëме облокотившись на стену. Стид замирает, а затем отмахивается. — Ничего, просто коротаю время. — Стид, — вздыхает Эд, открывая глаза. Он тычется губами в русый затылок, щекочет дыханием открытую шею, посылая мурашки вниз по плечам и лопаткам. Поежившись, Стид прижимается к нему сильнее, не позволяя на себя дышать. — Просто рисую. — Ты умеешь? — удивлённо спрашивает Эд, заглядывая через его плечо в блокнот. — Нет, — качает головой Стид. На бумаге красуются несколько закорючек, галочка и палка. — Это что, чайка? — наугад спрашивает Эд. — Да! Похоже? — моментально расцветает Стид. Не удержавшись, Эд клюёт его в уголок губ. — Немного. Она, явно летит, — вежливо отвечает он, не представляя, что ещё сказать, чтобы не обидеть. — Ты тоже можешь порисовать! — воодушевившись предлагает Стид. Меньше всего на свете Эд хочет выпускать его из объятий, когда в стену за спиной бьют ветер, дождь и обломки поваленных деревьев, но Стид уже отодвигается в сторону, сунув ему блокнот и перо, вместо своей тёплой поясницы. — Нарисуй мне кота? — говорит он, заглядывая Эду в глаза. И ради этого взгляда, Эд готов хоть сейчас идти в лес и всю ночь искать проклятый мешок с блохами. К счастью, Стиду достаточно рисунка, пусть даже он будет немногим лучше кривобокой чайки. Эд послушно карябает на бумаге овал головы, два уха, изгиб спины, заканчивающийся длинным хвостом... А затем быстро штрихует в разные стороны, создавая большое, чернильное пятно. — Вот. Это был очень пушистый кот, — гордо заявляет он. Усмехнувшись, Стид придирчиво разглядывает рисунок, после чего забирает блокнот и рисует море рядом с котом, а также несколько рыбок у его волосатых лап. Эд возвращает блокнот себе, чтобы нарисовать солнце рядом с чайкой. Стид рисует корабль. Эд рисует облака и молнии. Стид рисует деревья. Эд рисует маленький домик. Стид рисует человечков, больше похожих на два огуречика на палках. Кот-пятно по сравнению с ними гигантский, как гора. Эд обводит всю картину в рамку. — По-моему, мы оба отличные художники. Стид улыбается, привалившись плечом к плечу. — Можем продавать картины, от самого Чёрной Бороды, Грозы морей! — И от Стида Боннета, Джентльмена-пирата, — соглашается Эд, целуя его в нос, прямо в маленькое чернильное пятнышко. Стид сияет, ярче чем молнии за окном.