Обмани меня, если сможешь

Гермиона сидела на диване в гостиной, лениво перебирая глянцевые страницы журнала, когда брошенное Силенцио на панорамную дверь, укрытую легкими занавесками развеялось. Пэнси, облаченная в полотенце, грациозно подошла к дивану и прыгнула на него боком. Ее пальцы теребили кулон на шее, а глаза сверлили невозмутимое лицо Грейнджер. Следом за ней в гостиную вошел Теодор с подвязанным на талии махровым банным полотенцем белого цвета и по-хозяйски умостился в кресло, что расположено справа от Гермионы. Окружена, но не сломлена. — Как прошла ночка, Грейнджер? — усмехнулся Нотт зачесывая пятерней влажные пряди. — Смею предположить, что скучнее, чем у вас , — отмахнулась Гермиона не сводя взгляда с глянцевых страниц журнала.  Она сама не понимала, как можно квалифицировать те гребаные импульсы от близости с Малфоем, но точно знала, что ей это не нравится.  А что касается этих двоих, то пусть трахаются где угодно, и сколько угодно.  Только не в ее доме.  Грейнджер предполагала, что подобный исход возможен, но только в том случае, если они оба используют свой рот по назначению. Для разговора, конечно же. Около шести лет назад Пэнси стала замечать, что ее без пяти минут жених, стал периодически исчезать в неизвестном направлении и возвращался, цитирую Паркинсон:  « — Слишком заебаный, с этой довольной ублюдской улыбочкой на блядски красивом лице! Все , что этот мерзавец говорил в свое оправдание это:  — « Я все тебе расскажу, Пэнс.» — « Подожди немного, Пэнс.» — « Если все получится, то совсем скоро, ты все узнаешь, Пэнс.» — « Не злись, Пэнс.» «Пэнс, ПэнсПэнсПэнс»» И она и правда скоро узнала, когда открыв ежедневный пророк увидела колдографию своего жениха застегивающего застежку на туфельке своей школьной подруги — Дафны Гринграсс, на каком-то приеме в Европе. Паркинсон в тот же день приказала эльфам собрать все ее вещи из его дома и в порыве гнева покинула Англию. Спустя месяц, в ежедневном пророке пестрила колдография загоревшей и довольной жизнью Пэнси на доске для серфинга, она брала волну Норс Шор на Гавайях держа за руку чертовски сексуального серфингиста.  Вот шуму то было, сначала Нотт в компании Гринграсс, а теперь и Паркинсон ослепительно сверкая белоснежной улыбкой на Гавайях, едва ли не в объятиях горячего и темнокожего мужчины. Потрясающая пара Лондона распалась, причины неизвестны. Так бывает, если не умеешь разговаривать, через рот. На следующий день, после возвращения из своего чуть больше чем полугодового трипа по островам, Паркинсон решила пройтись по Косой Аллее, присмотреть, что нового появилось в цивилизации за это время и наткнулась на потрепаную жизнью Гермиону. Красные глаза, бледное лицо с впавшими скулами, и искусанные в кровь губы,  такой измученной Грейнджер, она не видела никогда.   Никто не видел, даже в школьные годы во время сдачи СОВ и ЖАБА она не выглядела так. Потому, ноги  Пэнси сами привели ее за столик Гермионы. Вероятно, общая боль сближает. Ведь ничего так не сплочает двух людей, как  обсудить третьего. Ну и четвертого. Еще, она вернула школьный должок. Сполна. В любом случае, Грейнджер считала, что-то в этой истории « не клеилось». Слишком уж настойчиво Теодор пытался  пробить брешь в показном безразличии Паркинсон. Цветы, подарки сожженные Инсендио на пороге ее дома, позже эльфы даже перестали уведомлять Пэнси о новых презентах. Это продолжалось еще несколько месяцев, пока она не столкнулась с Малфоем на одном из благотворительных вечеров. Разговор о Теодоре, к слову был короткий. В нем, Паркинсон твердо пояснила, что ничего общего между ними быть больше не может, а эти Ноттовские «похоронные букеты», еще больше действуют ей на нервы. И тогда все прекратилось. Через два года, после этого инцидента, в один из осенних дней, когда Пэнси сидела в собственной гостиной, в ее камин ввалилось нечто.  Кровавое нечто.  В виде Теодора Нотта с чертовым ножом, воткнутым по самую рукоятку в область живота. Он мало что говорил, скорее слабо мычал. Единственным его ясным движением был прислоненный указательный палец к губам и тихое шипение с прикрытыми веками прежде чем он потерял сознание. Красноречивая просьба сделать все тихо и без шума, если вообще есть смысл что-то делать. Что за гребаная конспирация едва отошедших в мир иной?  Паркинсон была уверенна, что он окочурился бы на ее паркете, если бы Вилли, ее домовой эльф не подоспел вовремя.  Он ничего не объяснил тогда, Пэнси и не требовала.  Только два дня сидела около его постели, пока он не пришел в сознание. Еще два,  упорно и показательно игнорировала его присутствие. Теперь-то он мог заметить ее дрожащие руки, а ей это было ни к чему. В день его «выписки» из дома Паркинсон и чуткого «целителя» Вилли, Нотт присел в кресло напротив состроившей скучающий вид Пэнси. « — Я правда не имею понятия, почему я оказался здесь, хотя, — тяжело вздохнул он, держа правой рукой едва затянувшуюся рану, — наверное, я сейчас лгу. Тебе и самому себе. Но я хотел бы оставить прошлое в прошлом. Если ты позволишь, конечно же. — закончил Теодор поднимаясь с кожаного кресла сжимая челюсти от резкой боли. Ответом ему послужила ухмылка на лице Пэнси, которая призвала в свою протянутую ладонь нож, еще несколько дней назад торчащий из чрева мужчины, и прокатила его со своего края прямоугольного, низкого журнального столика, к краю подле Теодора. — В следующий раз, — хмыкнула она взмахнув черными, как смоль локонами, — безделушки такого типа, в мой дом не приноси.  Он поднял клинок с узорами на рукояти и покрутил в руке внимательно рассматривая, после чего, его брови сошлись на переносице, желваки проявились на челюсти, а рука крепче сжала рукоятку. Он явно пришел к какому-то умозаключению. — Мне нужно идти, — сказал Теодор приближаясь к каминной решетке, но переступив ее одной ногой, обернулся и добавил, — Я безмерно благодарен твоему эльфу, Пэнс, — ухмыльнулся он переступая второй ногой. — Номер ячейки ты знаешь, — отмахнулась она, но заметив недоумевающее лицо мужчины, обьяснила, — в Гринготс, Тео. Хмыкнув, он отсалютовал девушке двумя пальцами и скрылся в зеленом пламени. С того самого дня, они могли спокойно пересечься где нибудь на мероприятии, или любых других случайных встречах. Не то, чтобы это происходило часто, но без повода они больше не встречались. Как и не поднимали разговоров о прошлых отношениях. Прошлое в прошлом.» И вот, глядите, сидит с влажной задницей на одном из кресел в особняке Грейнджер, а его тело все еще помнит горячие касания Паркинсон и колючие шипы роз, подаренных Малфоем Гермионе и плавающих на поверхности ее бассейна. Ситуация — сюр. Гермиона была уверена, что эти двое успели осквернить не только ее бассейн и спальню Пэнси, о чем красноречиво говорил отпечаток ягодиц и смазанные следы рук на окнах второго этажа. А теперь, Теодор, едва ли отошедший от «чудес аквааэробики» интересуется как прошла ее ночь с его товарищем? — Неужели, Драко не… — Заткнешься ты сегодня или нет, Нотт?— перебила его Пэнси потуже затягивая на груди полотенце. — Все в порядке, Гермиона? Вчера все слегка пошло не так как мы планировали… Грейнджер была уверенна, что этим «мы», Паркинсон намекала на то, что понимает, вероятно, таков и был план Гермионы. Сблизиться с Драко. Ох, как бы не так, Пэнс. Как бы не так. Все действительно пошло не так, как они планировали. — Да, я в порядке, — перелистнула страницу Гермиона и слегка прищурила глаза внимательно разглядывая снимок. — Скажи мне, Теодор, когда ты планируешь покинуть Калифорнию, вместе со своим другом, разумеется? Если верить словам Чарити, то некая гонка должна была пройти в ближайшие дни, но судя по последним словам Драко,  брошенным Бэгшоту, какие-то там ставки на штат, не оставляли Грейнджер в покое. Если Малфой решил ставить ставку на Флориду, вероятно подразумевалось, что в случае проигрыша, он будет вынужден прекратить свою деятельность в этом штате. И наоборот. По Лицу Льюиса, не возможно было не заметить, что его не радовала такая перспектива — отдать Калифорнию в руки Драко. Гермиона покинула Лондон, чтобы больше не пересекаться с прошлым, разве только по собственному желанию, а теперь, есть вероятность проигрыша  этого Бэгшота и вечное соседство с Малфоем. Один вариант лучше другого. — Боишься, что блондинчик уедет не попрощавшись? — усмехнулся Теодор приподнимаясь с кресла. — Напротив, Нотт, — тяжело вздохнула Гермиона, — Хочу , чтоб вы убрались из моего города как можно скорее.  — Какой радушный прием! — деланно схватился за сердце мужчина, выражая крайнюю степень мнимого разочарования. — Послушай, Тео, — начала лениво перечислять она на пальцах безразличным тоном, — сначала, мы едва не разбиваемся на автомобиле из-за вашей прихоти, затем, я подыгрываю Малфою, пока еще не разобралась для чего, а теперь, ты метишь своей задницей мои окна и жалуешься на отвратительный прием? Я правильно тебя понимаю? Нотт усмехнулся зайдя за барную стойку и взял бутылку с водой из небольшого холодильника для напитков под баром. — В общем-то да, — хмыкнул он делая глоток ледяной воды, но ей так и не было суждено оказаться в желудке. Когда его взгляд зацепился за нечто блестящее, платиновое и с изумрудом, вся жидкость из рта Нотта фонтаном оросила всю мебель перед ним в радиусе метра, — Блядский Салазар, это что за хуйня, Грейнджер? Именно в этот момент, Гермиона оторвалась от журнала в котором изучала фотографию некого Франческо Эспозито и вперилась ровным взглядом прямо перед собой. Догадаться, что именно вызвало бурную реакцию Теодора было не сложно. Запонки Малфоя, вернее уже не Малфоя, ранее брошенные на стойку, теперь красовались на черной матовой поверхности. Не заметить их с такого расстояния, было из раздела фантастики. Но она ведь и не собиралась их прятать. Не до того было. — Думаю, тебе пора, Теодор, — сказала Пэнси поднявшись на диване, чтобы подтвердить свою догадку о том, что именно лежало на стойке. Судя по ее слегка округлившимся глазам и дрогнувшему уголку губ, догадка была верна. — Что за хуйня, Грейнджер?! — повторил вопрос Нотт переводя взгляд с запонок на Гермиону, — Скучная ночка говоришь? — Большего ты от меня не услышишь. — отрезала она вставая с дивана, когда глянцевый журнал с громким шлепком приземлился на стеклянную поверхность столика. — У меня есть несколько дел сегодня, Пэнс. Надеюсь ты не будешь скучать. Вернусь через пару часов, милая. Чмокнув в щеку слегка озадаченную Паркинсон, Гермиона направилась к выходу из особняка, замедлив шаг у бара, она призвала в свою ладонь, те самые запонки и посмотрела в лицо ухмыляющегося Нотта. — Всего доброго, Теодор. — радушно улыбнувшись проговорила Грейнджер продолжив путь к выходу. Не успела она прикоснуться к дверной ручке, как послышался звонок. БлядскийМерлин.  Когда это закончится. С появления Малфоя на горизонте, ее дом, ранее известное место только для Чарити, Альфреда и Пэнси стал едва ли не проходным двором.  Сначала цветы, потом Теодор — спасибо Паркинсон, а теперь что? Сжимая палочку в кармане, Гермиона открыла дверь. На пороге стоял высокий, крепкий на вид мужчина с густой, но ухоженной бородой. — Мисс Грейнджер? — Чем могу помочь? — спросила она приветливо улыбаясь, играть она умела отлично. — Меня зовут Майкл. Я от мистера Малфоя, он сказал вы в курсе, что на сегодня запланирован полный технический осмотр вашего автомобиля с исправлением возможных неполадок и сменой покрышек, — сдержанно объяснил мужчина и завел взгляд ей за плечо, — Добрый день, мистер Нотт, мисс Паркинсон. Вот теперь, дважды заданный вопрос Теодора, грозился сорваться из уст Гермионы. Как в ее воспоминаниях пролетела брошенная Малфоем фраза, на последок: «— Грейнджер,— окликнул ее Малфой, лениво бросая ей нечто, что приземлилось на девичью ладонь, — Не планируй сегодня поездок на машине.» Ну конечно, кто бы… — Привет, Майкл, — голосом Теодора из-за спины, — В каком настроении вернулся сегодня Драко? Они доведут ее сегодня. Точно. — Не смотря на вчерашний инцидент, мистер Малфой в отличном расположении духа сего… — Прошу прощения, мистер? — протянула Гермиона намекая на необходимость уточнить его полное имя. — Майкл, мисс Грейнджер. Просто Майкл. — улыбнулся он. — Так что ты там говорил о расположении ду.. — «Мартин» в гараже и нужен мне к завтрашнему утру. — перебила нахально ухмыляющегося за ее спиной Теодора. Она не видела лиц стоящих позади, но знала наверняка, обе физиономии были крайне удовлетворены этим разговором. Грейнджер подбросила ключи от автомобиля вверх, и не дожидаясь пока Майкл их поймает направилась к ближайшей точке аппарации. Судя по звуку, мужчина обладал достаточной реакцией. — Благодарю вас, «просто Майкл», — улыбнулась Гермиона не оборачиваясь. — Всегда рад, мисс Грейнджер.

***

Гермиона сидела за одним из столиков кофейни, расположенной в центральной части городка Бэль Эйр и подставляла лицо под солнечные лучи. Сейчас около девяти часов утра, солнце еще не такое жгучее, чтоб прятаться в тени, а легкий ветерок колышущий каштановые кудри еще не прогрелся с ночи.  День только начался, но Грейнджер уже мечтала чтобы он поскорее закончился. — Доброе утро, Гермиона, — присела за столик Чарити положив черную и невзрачную папку на стол. — Доброе, — вдохнула она опустив чашку ароматного кофе с молоком в блюдце, — если оно действительно «доброе». — Все в порядке? Выглядишь так, будто не спала всю ночь. О, она не в порядке. И ночь, действительно, вместо теплой постели провела на карбоновом капоте Ламборгини в компании своего однокурсника, жарко зажимаясь с ним на рассвете. Тело к телу, между ними и пальца не просунуть. Еще эти чертовы импульсы от каждого касания к коже, что заставляли нутро зажиматься, а тело выгибаться на встречу к нему, ближе… — Да, я в порядке, Чарити, — отмахнулась Гермиона от навязчивых мыслей, — Где пройдет завтрашняя гонка? — Вдоль Шоссе 1 Тихоокеанского побережья, начиная с Лео Карило Стейт бич и заканчивая у каньона Торо. — Семьдесят миль? Это чуть меньше часа пути. — нахмурилась девушка. — Обычно, главный заезд не превышает и двадцати минут. — хмыкнула Чарити, — Скоростной режим ведь никто не соблюдает. — В котором часу старт? — Насколько я знаю, первые прокаты начинаются около одиннадцати, примерно через два часа главный заезд. Хочешь, организую для тебя место в ложе? — Посредством Льюиса Бэгшота, полагаю? — хмыкнула Грейнджер подставляя лицо под солнечные лучи, —Нет, спасибо. Мне там делать нечего. — Я так понимаю, у Льюиса зуб на Малфоя? — Теперь и на меня, но сейчас не об этом. — она кивнула на папку, что принесла с собой Чарити. Та, недолго думая передала бумаги Грейнджер. — Франческо Эспозито, тридцать шесть лет, не женат, в его владении находится три галлереи в Тоскане, с помощью которых он отмывает деньги на экспонатах по всей Европе и Юго-Восточной Азии. — Чарити указала на  лист с фотографией, —  Думаю, тебя заинтересовало это?  На фотографии было изображено рубиновое ожерелье во всех ракурсах, тип застежки, каждый камень продемонстрирован крупным планом, плетение. Безукоризненная работа. — Да, покупатель из Флоренции пожелал остаться инкогнито до получения товара. — Тебе не кажется это странным? — Кажется, но восемь сотен тысяч долларов на моем счету, в качестве задатка, стирают сомнения на этот счет. Будь заказчиком хоть его внебрачная дочь — мне без разницы. — Каков план?  — Через четыре дня, состоится торжественное открытие четвертой галлереи, где я полагаю он захочет продемонстрировать ожерелье не на холодном бюсте, а на теплой девичьей шее. Представь, как идеально вооот этот рубин, — она прочертила пальцем крупный камень, а затем повела по своей впадинке между ключиц, — смотрелся бы здесь. — И что потом? — Потом? — хитро усмехнулась Грейнджер, — Я тебе говорила, что в Хогвартсе преуспела в трансфигурации? — Не сомневаюсь, Гермиона. — хмыкнула Чарити поднеся чашку с кофе к губам.

***

Вернувшись домой, Гермиону ждал несколько часовой аттракцион от Пэнси Паркинсон, где та намеревалась узнать все подробности прошлой ночи. Она внимательно слушала и задавала наводящие вопросы, все хитрее ухмыляясь с каждой брошенной фразы Грейнджер. — Значит, поцелуй с тобой обошелся Малфою в двадцать четыре тысячи галеонов? — Есть покупатель, готовый купить  запонки за тридцать шесть, учитывая инфляцию и бла-бла-бла. — скорчила гримасу Гермиона, подсовывая под себя одну ногу. — Почему? — Ну, цены растут и… — Нет, почему он так просто отдал их тебе? — Понятия не имею, — вздохнула она. Грейнджер и правда не понимала почему Драко так легко расстался с этой вещицей. Не то, что бы он страдал от нехватки денег, но сумма действительно не маленькая за крошечное украшение, даже по меркам людей с достатком выше среднего. Намного выше среднего. — Что я вижу на твоем лице? — с ухмылкой спросила Пэнси. — Что ты видишь? — Гермиона приподняла одну бровь и повертела перед собой хрустальную ножку бокала. — Тебе интересно. — Да, мне интересно, что ты видишь. — Нет, тебе интересен Малфой, не так ли? — прищурила глаза Паркинсон. — Опасный, красивый и загадочный, все как ты любишь. Восхитительно оформленный ребус с деньгами. В привлекательности Драко сомнений не возникало. Ответ как говорится — «на лицо». Острые скулы, глаза цвета асфальта, платиновые волосы уложены в идеально небрежную прическу и отлично слаженное тело с этими перекатывающимися венами на крепких руках и длинные пальцы, что так по-свойски натягивали локоны Грейнджер на затылке, заставляя ее запрокидывать голову и выгибать позвоночник открывая больше тонкой кожи для поцелуев его мягких губ. Что касается загадочности, этого тоже в Малфое было с лихвой. Гермиона не могла проследить логику в некоторых его действиях и поступках. Он поддавался на ее манипуляции, но стойкое чувство не давало Грейнджер покоя, что играет не она, а играют с ней. Быть может они оба забавлялись друг другом преследуя свои собственные цели. Грейнджер — изумрудные запонки, а Малфой? Секс? Она бы ни за что не поверила, что Драко страдает от недостатка женского внимания.  Возможно, как это бывает, "То, что находится за пределами нашего достижения, всегда обладает особенным притяжением."? Занятно. — Мне не нужны чувства, Паркинсон, — усмехнулась Гермиона, — мне нужны деньги. — Да брось, Грейнджер, сколько на твоем счету? — А? — невинно спросила она, —С недвижимостью, почти 29 миллионов долларов. — А в Гринготтс? — О, я не доверяю волшебному банку. — Почему? — нахмурилась Пэнси — Уверенна, что в параллельной реальности, я бы ограбила его, будучи подростком с помощью оборотного и какого-нибудь гоблина с жаждой наживы.— хмыкнула она. — Чокнутая, — усмехнулась Пэнси и сделав маленький глоток вина продолжила, — у тебя достаточно денег, чтобы позволить себе что-то почувствовать. Шесть лет прошло с того момента, как ты последний раз поверила мужчине, может стоит попробовать снова? — Стоит ли напоминать, чем именно закончились все мои попытки почувствовать себя влюбленной, наивной идиоткой? — возразила Гермиона, — И позволь заметить, Малфой хочет переспать со мной, а не отношений, Паркинсон. — Не без этого, но посмотри на ситуацию с другой стороны, не кажется ли тебе странным его необъяснимая внимательность к твоим школьным повадкам? Лимонная вода? Серьезно? Кто вообще обратил бы на это внимание, не говоря уже о том, чтобы помнить об этом более десяти лет? Да, это действительно было странно. Грейнджер несколько раз задавалась этим вопросом на протяжении дня. Не то, чтобы она думала о Малфое и произошедшем на холме и в баре, но… Ладно, она думала об этом добрую половину дня. Грейнджер любит думать. И мозг ей подсказывал, что пора прекращать прокручивать воспоминания до зуда под кожей, где к телу прикасались руки Драко. — Я подумаю об этом. Нет, она не подумает. Хотя, кому она врет. — Говорят, лучший способ расставить все точки над «i» — переспать с проблемой. — Да, я подумаю об этом перед сном, — прыснула Гермиона. — Я не это имела ввиду. Кто бы сомневался. — Мерлин, не начинай, Пэнс. — Ну а что, сама подумай, если ёкнет — значит есть смысл подумать, если нет — то и вопрос закрыт. Можно жить дальше. Беспокоило то, что и без секса между ними что-то происходило, и это что-то, определенно точно не нравилось Гермионе. Чувствовал ли то же самое Малфой? Не важно.  Она уже ясно дала ему понять, что все закончилось, так и не начавшись: «— У нас ничего и никогда не будет, Малфой. — задыхалась от его прикосновений Грейнджер.» А спустя несколько секунд ее пальцы скользили по мышцам, покрытым тонкой рубашкой, и зарывались в платиновые волосы на затылке.  Особенно красноречиво, ее слова подтвердил сладкий поцелуй с привкусом ментола. И крови. Все как не у людей. — Возможно, ты права. У меня послезавтра рейс в четыре часа утра. Ты можешь остаться, если хочешь, но я вернусь не раньше чем через неделю. — О, я завтра должна быть в Лондоне к полудню. Миллисента Булстроуд просила помощи в организации приема в честь ее дня рождения,— закатила глаза Пэнси, — ничего без меня не могут. Смешок сорвался из губ Грейнджер раньше, чем она успела его сдержать.  — А что? — сдерживала хохот Паркинсон, — Думала, ты одна пользуешься моим потрясающим вкусом стиля? — О, конечно же нет, великая гуру цветных скатертей и шелковых платьев,— уже во всю хохотала Гермиона, когда ей в лицо прилетела маленькая подушка, — Эй!  — Неблагодарная эгоистка! — сквозь смех сказала Пэнси, и одним не ловким движением пролила несколько капель вина на белоснежный ворсистый ковер. — Ну вот, теперь я стала богаче еще на несколько тысяч долларов. — Да иди ты в задницу, Грейнджер!  Девичий хохот прервал звук дверного звонка. Гермиона уже всерьез задумывалась отключить его к чертовой матери. Многовато гостей за последнее время. — Добрый вечер, Мисс Грейнджер. — Привет, Майкл, — улыбнулась она. Мужчина поднял руку с вложенными в нее ключами от «Мартина» и протянул их Гермионе. — Автомобиль уже припаркован в гараже. Мы исправили несколько ошибок, обновили технические жидкости,  заменили покрышки и тормозные колодки, так же провели мойку и полировку… Гермиона прислонилась к дверному косяку и слегка склонив голову набок, с ухмылкой слушала какие еще «абсолютно необходимые» манипуляции провели с ее машиной. Все это было совсем не обязательно, но ее « хочу полный чек-ап», Малфой исполнил в лучшем виде. С каждым новым отчетом, что докладывал ей мужчина, у нее складывалось упорное мнение, что она отдавала ему не Астон Мартин две тысячи седьмого года выпуска, а тот самый Форд Англия, на котором еще в далеком девяносто втором Гарри с Уизли добирались до Хогвартса. После столкновения с Гремучей ивой. — … полный бак. — не умолкал Майкл, — А так же мистер Малфой передал вам это. — он достал черный конверт из внутреннего кармана пиджака и протянул Гермионе. Она надела кольцо от ключей на мизинец руки, которой держала бокал, а свободной приняла конверт из гладкой и плотной бумаги. Точно такой же, как она получила вместе с розами, только на сургучной печати красовались его инициалы. « DM » — Спасибо, Майкл. — поблагодарила Гермиона, повертев в ладони конверт, — Может ты хочешь пройти? Мы с Пэнси как раз планировали поужинать. — Я бы не посмел, мисс Грейнджер. — Прошу прощения? — вздернула одну бровь она. — Я не могу войти, не думаю что… Дайте-ка угадаю: « Не думаю, что Малфою это понравится»? — Что мистеру Малфою это понравится. — Разумеется, — хмыкнула Гермиона. — Хорошего вечера, Майкл. — До встречи, мисс Грейнджер. — лицо мужчины скрасила легкая полуулыбка. « — Вот уж не думаю» — усмехнулась она своим мыслям, закрывая дверь с другой стороны. Малфой выстраивает границы. Занятно. Но не удивительно.

***

Утро, как обычно началось пробежки по холму, на котором находится особняк Гермионы. Во время подъема, она обратила внимание на двух мужчин в форме работников почты, один из которых казался ей смутно знакомым. Оба возились в кузове почтового автомобиля. Две вещи, показались ей странными: Первое, утренние газеты, должны доставить не меньше, чем через час. А второе, так это то, что кузов был абсолютно пустой, если вся корреспонденция уже была доставлена, тогда почему на крыльце Гермионы не лежал утренний вестник? — Доброе утро, — послышался мужской запыхавшийся голос. Грейнджер перевела взгляд на пробегающего ей навстречу мужчину в спортивных шортах и майке с повязкой на голове. — Доброе, — бросила она через плечо и побежала дальше. Раньше она с ним не встречалась. Интересно. Спустя чуть больше часа, Гермиона завтракала на террасе в компании Пэнси, которая без устали ворчала о подготовке ко дню рождения Булстроуд.  — … решила, что черные салфетки будут выглядеть символично, как думаешь? — Да, — кивнула Гермиона наблюдая как лопаются маленькие пузырьки в чашке со свежесваренным кофе. Пауза. — Вот я и говорю, «черный — мой парадный цвет», — выжидающе прищурилась Паркинсон, и когда получила в ответ кивок, тихо отложила приборы на салфетку, — Да, вот когда трахнешь Малфоя, я надену черную повязку на голову, обналичу твой банковский счет и вернусь к Уэйну на Гавайи. — Угу, — ответила Гермиона не моргая пялясь в чашку. — Рада, что мы договорились, Грейнджер, — усмехнулась Паркинсон, бросив виноградину в кофе от которого та не отводила взгляд. Кофейные брызги разлетелись вокруг небольшой чашки на блюдце и деревянный стол. Гермиона моргнула. Эффект достигнут. — О чем задумалась? Грейнджер посмотрела на брюнетку, а после возмущенно закатила глаза. — Вы с Ноттом просто переспали или..? Пэнси откинулась на стуле, обхватила губами ягоду вишни и задумчиво посмотрела в небо.  Вероятно, она уже не рада, что вырвала подругу из собственных мыслей. — Думаю, это разовая акция. — Что такое, Паркинсон? — хитро прищурила глаза Гермиона, — Не ёкнуло? — поддела она ее же фразой. — Иди. Нахер. Грейнджер. — четко произнесла Пэнси сдерживая нахальную улыбку. Гермиона с серьезным выражением лица бросила в нее виноградину, затем еще одну, пока Пэнси не схватила полную охапку вишни и стала бросаться в ответ. Мерлин храни нервную систему Альфреда. А вот, кстати и он. — Доброе утро, мисс Грейнджер, — слегка склонил голову низкий мужчина с широкой улыбкой, ягодное безобразие на террасе его ничуть не смутило, — мисс Паркинсон. — О, рада тебя видеть, дорогой. — подмигнула ему Пэнси положив в рот вишню, что предназначалась лбу Гермионы.  — Привет, — улыбнулась она, виновато наблюдая, как одна из виноградин покатилась к лакированным туфлям Альфреда, который даже глазом не повел. — Свежая маггловская почта на столе, магическая корреспонденция сложена с правой стороны, там же я оставил и черный конверт, что нашел на полке в прихожей, если вы не возражаете? О, она совсем забыла про конверт от Малфоя, что накануне вручил ей «просто Майкл». — Спасибо, — поблагодарила Гермиона, и едва мужчина развернулся покинуть террасу, она кое-что вспомнила, — Альфред? — Да, мисс Грейнджер? — Когда принесли маггловскую почту? — Пятнадцать минут назад. Около шести минут сова принесла британский « Пророк» и час назад доставили «Нью-Йоркский Призрак», — отчитался он. Гермиона нахмурила брови. — Все в порядке? — в один голос спросили Пэнси и Альфред. — Нет. То есть да. — запуталась в ответе Грейнджер усиленно соображая. Что-то не сходится. — Мерлин. Да. Да, все в порядке. Не беспокойся, Альфред. Когда мужчина покинул террасу, Гермиона достала палочку и легким движением собрала упавшие ягоды с пола в пустую пиалу.  — Что не так, Грейнджер? — прищурилась Пэнси. — Почта. Я… — она посмотрела на встревоженную подругу и коротко выдохнула, — Наверное мне показалось. Что там с твоими черными салфетками? — отмахнулась Гермиона. Незачем Паркинсон переживать по пустякам. Вероятно и правда показалось. Пэнси несколько секунд пристально разглядывала невозмутимое лицо подруги, после чего хмыкнула и потянулась сидя на стуле. — Думаю, Булстроуд не оценит черный декор, ей больше нравится бледно розовый, немного свинский…

***

Ровно к часу ночи, черный Астон Мартин припарковался на небольшом возвышении перед огромной, нет, гигантской поляной тесно усеянной разномастрыми автомобилями. Сотни транспортных средств, модифицированных и гоночных, различные мотоциклы . Конечно болидов здесь не было, это вам не легальное представление. При том, что такое сборище родстеров, гранд-туреров, кабриолетов и маслкаров, разномастных седанов и джипов невозможно было не заметить органам власти. О чем-то это таки говорило. Мужчины и женщины, в повседневной одежде и специальных костюмах, байкеры в кожаных куртках. Все это походило на какое-то сумасшествие. Люди веселились, переговаривались и поглядывали на огромный экран, один из трех стоящих бок о бок, где по-видимому должна вестись прямая трансляция главной гонки тех самых шести автомобилей, что будут решать победу в споре Малфоя и Бэгшота. Калифорния и Флорида. Все или ничего. Либо Малфой так крепко уверен в своих ребятах, либо у него есть запасной план. Гермиона была уверенна, что этот изворотливый змееныш, вряд ли останется за бортом. Толпа взревела, на экране показались шесть автомобилей, что уверенно двигались к явно условной линии «старт». Грейнджер прищурилась заметив слабое мерцание. Гребаный случай. Она вышла из автомобиля и облокотилась о капот Астон Мартина, чтобы получше разглядеть. Чтобы получше увидеть мерцание чертовой магически прочерченой стартовой линии.  Сколько в этой гонке от магглов? Сколько здесь присутствующих магов? Гермиона моргнула, когда под громкий музыкальный аккомпанемент шесть гоночных автомобилей сорвались с места. А съемка вообще ведется с метлы или с дрона? Не важно, скорость этих машин была запредельной. Ей стало интересно, замечают ли спокойно передвигающиеся по своим делам магглы то, как в миллиметрах от их бампера перестраиваются эти металические монстры. Скорее всего, ответ — нет. « — Разве маглы не видят нас? — Маглы? Они вообще ничего не видят, но если наколоть их на вилку, они почувствуют!» — вспомнила Гермиона мерзкие слова Стэна Шанпайка сказанные Гарри. Но где же сам Малфой? Грейнджер бегала глазами между автомобильных рядов по головам и лицам незнакомых людей и не находила платиновой макушки и того самого Ламборгини.  Она бы узнала его из тысячи. И Малфоя, и Ламборгини. Его здесь попросту нет. Вместо Драко, она нашла нечто иное. Возле некоего импровизированного бара с открытой террасой, да и сам бар был под открытым небом, важно восседал на одном из диванов Льюис Бэгшот. Подле него терлась пышногрудая блондинка в коротком платье и несколько мужчин.  Неужели это Моника? Легкое мерцание, словно вуальный купол накрывало небольшую территорию с лучшим видом на те самые экраны.  Лицо бэгшота выглядело уверенным, но Грейнджер, наученная в силу своей «профессии» видела, что нихрена он не уверен. Он чертовски нервничал, что выдавали его резкие, хаотичные и бессмысленные движения.  Вот он взял стакан с виски, вот уже снова ставит его на стол даже не поднеся ко рту. Теперь он сжимает губы в тонкую линию, и бесцельно сжимает и разжимает кулаки. Его глаза, то и дело бегают по ложе в поисках чего-то.  Или кого-то. Вздохи из толпы и громкая брань. Грейнджер пропустила как один из автомобилей Малфоя выбыл из гонки. Осталось около половины пути. Она не желала победы ни одному из них. Бэгшот был скользкий тип, а она сделала достаточно для того чтобы его слизь брызжала теперь и на нее.  Что касается Малфоя… А что, собственно говоря, касается Малфоя? Снова гудящая толпа, гонщик Бэгшота сошел с дистанции. Осталось четыре автомобиля, по два с каждой стороны. Если верить топографическим способностям Грейнджер, то сейчас ожесточенная схватка ведется в районе Ринкон бич, что в 13 милях от финиша. На подобной скорости, до конца гонки осталось около пяти минут. Невозможно предугадать кто выйдет победителем в этом заезде, пока не случается то, что люди называют «Дежавю». Она видит на экране гребаное  Де  жа вю. — Твой выход… — прошептала Грейнджер затаив дыхание. Со второстепенной дороги вылетает синий пикап и вытормаживает автомобиль гонщика Бэгшота, который не успевает затормозить и едва коснувшись носом кузова пикапа исчезает с дороги. О, нет, машина не растворяется, ее заметно зажевывает в воронку как при аппарации. Нет, круче. Определенно покруче. Гермиона повернула голову, что бы посмотреть через лобовое стекло на пассажирское сидение «Мартина», где оставила черный конверт с вложенным для нее письмом написанным рукой Драко.

« У меня есть кое-что для тебя. Уверен, ты знаешь время и место. Драко Малфой.»

Осознание, что это именно то, что подготовил для нее этот мужчина заставил ее нахально усмехнуться и еще раз убедиться в своей теории. Малфой наверняка осведомлен, что «некоторые» ситуации произошедшие между ними, были отнюдь не случайны. Ей слишком сильно хотелось увидеть лицо Бэгшота, в тот момент, когда он осознал что исход гонки предрешен. Кто приедет первым, уже имеет второстепенное значение. Два гонщика Малфоя остались в игре, когда один автомобиль Льюиса зажат между ними. Грейнджер повернула голову к бару, где сидел Бэгшот, но ее глаза встретились с пронзительным взглядом Драко.  Он смотрел четко ей в глаза, она бы не могла ручаться за это, если бы не чувствовала то самое зудящее чувство, будто тебе лезут прямо под кожу, оставляя там что-то свое. Чтобы помнила, знала, хотела и тянулась.  Это не магия. Это чертова химия от которой подкашиваются ноги и вспыхивает пожар в груди. Рев приближающихся моторов и визг покрышек, восклицания толпы и крепкая брань. Брань восхищения или разочарования — не понятно. Женский радостный визг и громкая музыка, песня сигналов клаксонов. Как цыганская свадьба, ей Богу. А Малфой все так же не сводил взгляда с лица Гермионы. По ехидной улыбке Теодора, что прислонился к стойке подле Драко, можно было с легкостью понять кто пришел первым к финишной черте. Спустя пару секунд, возле него оказался разъяренный Бэгшот, Нотт оттолкнулся от стойки и стал плечо к плечу с Малфоем. Проигравший, на расстоянии двух метров явно плевался нелестными словами или еще чем покруче, но Драко не повел и взглядом. Гермиона лишь заметила, что один из сторонников Льюиса вручил нечто небольшое, насмешливо ухмыляющемуся Теодору. Легкая полуулыбка украсила его черты лица и Грейнджер могла поклясться, что он произнес только одну фразу не разрывая с ней зрительного контакта: — Я всегда получаю то, что хочу. Кому она была адресована, Гермионе или Льюису — неизвестно , но отчего-то  она была уверенна, что им обоим. Грейнджер только хмыкнула взмахнув каштановыми кудрями и развернулась чтобы сесть в машину и покинуть это место.  Через два часа отправляется ее самолет в Италию. Новая цель и четкий план в голове. Все пройдет гладко, ведь там не будет Малфоя.