По вере вашей

– Ты хочешь сказать, – громко заговорил Азирафаэль, и Кроули отчаянно шикнул, приложив палец к губам, – ты хочешь сказать, что сам Дьявол тоже сейчас здесь, в Москве? – прошептал ангел. Кроули угрюмо кивнул. Они спешно покинули ресторан и теперь шли куда-то прочь от центра. Ночь окончательно вступила в свои права. Фонари попадались все реже, и прежде тусклые звезды – демон мог и отсюда назвать чуть ли не каждую, ведь давным-давно и он участвовал в их создании – ярче проступили на небосводе. – Я думал, что главная у вас – Вельзевул. – Она лишь заместитель. Ад находится под ее управлением так долго, что кажется, будто так было всегда, – Кроули на всякий случай оглянулся по сторонам, прекрасно осознавая напрасность своей осторожности, – но Вельзевул заняла трон, когда Владыка покинул подземный мир ради какого-то важного дела. Сначала это было временной мерой, но он все не возвращался, и постепенно вся власть сосредоточилась в руках Повелительницы мух. Но все важные приказы она получает от Воланда. – Давно он не назывался этим именем, – заметил ангел. Кроули пожал плечами. – Надеюсь, твой начальник не решит тоже нанести визит и устроить второе пришествие именно сейчас, – усмехнулся демон. Азирафаэль поморщился от упоминания апокалипсиса. Что бы там ни велел устав, ангелу не очень хотелось слышать звуки трубы предвечной. – Что будем делать? – спросил Азирафаэль после долгой паузы. Кроули неопределенно хмыкнул. – Ты будешь работать, как и планировалось. А я составлю тебе компанию. Кажется, Владыка занят чем-то, что интересует его больше нас. – Надеюсь, так оно и будет, – пробормотал ангел. Когда вопрос с начальством был решен, возник другой – квартирный. Раз Воланд здесь, значит, колдовать направо и налево нежелательно. Кроули надеялся, что встреча с начальником – простое совпадение. Может же произойти раз в тысячу лет досадная случайность! Но встречаться с Воландом еще раз без крайней необходимости не хотелось. Внутреннее чутье подсказывало, что лучшим вариантом будет затаиться. То есть, по возможности, жить, как люди. Азирафаэлю тоже лучше бы не светиться и держать планы Небес в тайне. По этой причине вариант, где они заявляются в гостиницу и без проблем отводят глаза персоналу, отпал сразу же. Вернее, Кроули это виделось безобидным поступком, вряд ли Воланд сможет найти их по этим следам. Если он вообще ищет. Но Азирафаэль был непреклонен. – И что ты предлагаешь-сс? – процедил Кроули, который из-за возмущения непроизвольно шипел больше обычного. – Спать в подворотне, укрывшись красным знаменем революции? – Я верю, что доброта сохранилась в душах этих людей, – отрезал Азирафаэль, – кто-нибудь пустит нас к себе. Заодно посмотрим, как у них здесь устроено. – Ты время видел? – обреченно всплеснул руками демон. – Все уже спят! Хоть где-нибудь горит свет? Кроули, не глядя, обвел ладонью серый дом, возле которого они остановились. Многоглазое каменное чудовище погрузилось в летарический сон, как и все вокруг – шум и яркость центра остались далеко позади, и теперь они находились на мрачной пустынной окраине. Азирафаэль, привстав на носочки, заглянул демону через плечо. Кроули не понравился многообещающий блеск во взгляде его друга. Эти натуральные чертики ему были знакомы уже на протяжении шести тысяч лет. Оглянувшись, он увидел то, что заинтересовало ангела – горящая лампа в окне третьего этажа. – Да будет свет, – победно произнес ангел. – Только что ничего не было! – вздохнул Кроули, плетясь за Азирафаэлем, который уже бодрым шагом направлялся к подъезду. В тишине, нарушаемой лишь недовольным бубнежом Кроули, они поднялись по лестнице и остановились перед нужной квартирой. Переглянувшись с другом, Азирафаэль поднял кулак и негромко постучал. С минуту было тихо, потом внутри раздались шаркающие шаги и какое-то хрипение. Послышался лязг отъезжающей в сторону щеколды. Представший на пороге человек выглядел немногим опрятнее жителей палеолита. Кроули однажды от скуки нарисовал антилопу в одной из пещер, где поселились эти люди. Им так понравилось, что вскоре все своды пещер были покрыты бегущими ланями и охотящимися на них людьми. От неандертальца человека отличали разве что светлый цвет кожи. Незнакомец хмурил кустистые седые брови и теребил такую же белую длинную бороду, исподлобья глядя на ночных гостей. – Доброй ночи, – расплылся в широкой улыбке Азирафаэль. – Прошу простить наше позднее вторжение. Дело в том, что у нас возникла такая ситуация… Дед махнул рукой, издав при этом непонятное угуканье. Он отошел с порога, удаляясь вглубь квартиры. Азирафаэль закрыл рот, прервав предложение на середине. Кроули встретился с удивленным взглядом ангела и лишь пожал плечами – мол, ты сам этого хотел, теперь и иди. С обреченным вздохом Азирафаэль переступил порог, и Кроули последовал за ним. Дверь, обитая изнутри мягкой кожей, тихо захлопнулась за ними, оставляя друзей в темноте. Странного хозяина нигде не было видно, но в конце коридора брезжил желтый свет и доносилась неспешная возня. Осторожным шагом, на всякий случай пристальнее вглядываясь в окружающий мрак, Азирафаэль и Кроули направились к заветному свету в конце тоннеля. Незнакомец обнаружился именно там, в дальнем углу комнаты. Из-за его широкой сгорбленной спины нельзя было разглядеть, что он делает. Ангел и демон оглядывали обстановку, в которой они оказались. Стопка тарелок, две кастрюли с одинаковым изображением красных цветов и застиранное полотенце в полоску подсказали, что они находятся на кухне. Азирафаэля приободрила эта мысль – поесть он любил, и никогда не был прочь попробовать национальные блюда. Кроули энтузиазма не разделял. К человеческой еде он относился к скептически. Алкоголь – вот это другое дело! С тех пор, как его собратья по Аду научили людей создавать хмельные напитки, человечество шагнуло далеко вперед в этом деле, удивляя уже демонов. Азирафаэль с умилением водил пальцем по бледным розочкам, нарисованным на странной, будто резиновой, скатерти. От этого занятия его отвлек хозяин. По-прежнему сохраняя молчание, он водрузил на стол две тарелки. На кайме каждой вились аккуратные голубые цветы, от которых Кроули уже начинал закипать – всюду цветы, прям Райский сад! В тарелке же находилось нечто, что демон не смог причислить к известным ему блюдам. Азирафаэль, судя по его виду, тоже был в замешательстве. Вспомнить что-то похожее на бледное месиво, стоящее сейчас перед ним, не получилось. – Щи да каша – пища наша! – внезапно пробасил дед, отчего друзья аж вздрогнули. Хозяин, не обращая внимания на две пары удивленных глаз, одна из которых была скрыта за темными очками, с кряхтением уселся за стол. В кухне опять повисла тишина. Азирафаэль и Кроули, в очередной раз переглянувшись, осторожно приступили к еде. Конечно, если тягучую жидкость можно назвать едой. У Азирафаэля язык не повернулся бы при всем желании. Ангел проглотил вязкую безвкусную мешанину, не сморщившись лишь чудом. Еле-еле он выдавил из себя улыбку, чтобы не нарушать законы гостеприимства. А вот Кроули, кажется, понравилось. Быстро все съев и чуть ли не облизав тарелку, он удовлетворенно выдохнул и даже немного подобрел. Азирафаэль не удивится, если ассортимент адских пыток в дальнейшем пополнится этим кулинарным творением. – Чужаки, значит, – протянул хозяин. Кроули нахмурился. Неужели они все-таки говорили с акцентом, как Воланд? – С чего вы взяли? – спросил он, вальяжно развалившись на стуле. – По вам сразу видно. Вон, этот, – кивок в сторону Азирафаэля, – чуть ли не сияет. Ангел с сомнением покосился на свой клетчатый костюм бежевого цвета. Он был уверен, что в этом наряде не будет выбиваться из толпы. – Наши-то так не одеваются, – продолжал дед, – да и вообще давно никого не видно. Все ушли, черти… Азирафаэль с жалостью взглянул на хозяина. Кроули уже приготовился выслушивать успокаивающие речи своего друга, хотя упоминание чертей резануло ухо – он покинул Ад, потому что кривляющиеся космато-рогатые рожи ему порядком надоели. Уставший демон хотел отдохнуть, и в первый же день своего внепланового отпуска умудрился встретить начальника. Порой судьба складывается неведомым образом… Кроули уже открыл рот, чтобы задать старику конкретные вопросы, как в кухне появился новый персонаж. Никем не замеченный, из темноты коридора в комнату шагнул заспанного вида мужчина. Весь он был какой-то бледный: кожа была почти не отличалась от белой растянутой майки, а лиловые синяки под глазами составляли цветовую пару с фиолетовыми трусами. Мутным взглядом мужчина обвел сидевшую за столом троицу, задержавшись на рыжих волосах Кроули. – Вы кто? – севшим голосом проговорил он. – Понимаете, милейший, – спохватился Азирафаэль, – так случилось, что нам с моим другом было негде переночевать, и этот любезнейший… – небольшая заминка, пока ангел подбирал, как назвать подозрительного деда, – человек впустил нас. Стоявший на пороге мужчина выпучил глаза на «любезнейшего», словно видел его впервые. Дед же, пробормотав что-то себе в бороду, кивнул ему: – Спишь ты, Сережа. Иди ложись, – и взмахнул ладонью, неуловимо меняя что-то в пространстве. Сережа, чьи заспанные глаза стали абсолютно стеклянными, заторможенно кивнул, развернулся и захлопнул за собой кухонную дверь. Когда шлепки босых ног затихли, друзья повернулись к деду. – Любезнейший, – аккуратно начал Азирафаэль, – позвольте повторить вопрос Сережи… Вы кто? – Не узнали? – вздохнул он. – Э-эх! Домовой я, невежды. Кроули это слово показалось смутно знакомым. Точно, когда-то Вельзевул загнала его на собрание по “укреплению междемонических отношений, Кроули, это необходимо для осуществления наших планов”, и делегация из тогдашней Руси произвела на всех неизгладимое впечатление. В коридорах Ада потом долго витал запах рыбы, оставленный мавками и русалками, а некоторые залы пришлось восстанавливать после особенно широкого гуляния овинников. – Домовой, – проговорил Азирафаэль, привыкая к новому слову. Кроули многозначительно кивнул ему, молчаливо обещая потом рассказать все, что запомнил с того собрания. – И что же привело вас в наши края? – спросил Домовой. Азирафаэль с готовностью отставил в сторону недоеденную кашу: – Мы здесь ради одного очень, очень важного задания, – ангел заговорщически понизил голос. – Мы должны вернуть людям веру. Внезапно Домовой хрипло расхохотался. Азирафаэль тревожно оглянулся на дверь, опасаясь, что Сережа или кто-то еще может снова проснуться, но старик, видимо, не переживал. – Эге! – воскликнул он. – Ну, попробуйте, попробуйте! Может, у вас получится? – их новый знакомый невесело поджал губы. – Все так плохо? – уточнил Кроули, на что Домовой лишь обреченно отмахнулся. – Забыли, забыли все… У них теперь один идол – вождь! – старик в сердцах ударил мохнатым кулаком по столу, заставив Азирафаэля подпрыгнуть от неожиданности. – А нам, спрашивается, что делать? Мне-то еще повезло, – понизил голос Домовой, наклоняясь ближе к друзьям, – мои с собой меня позвали, когда переезжали из деревни. А остальные? Они ж там остались, одни! И я один… Кроули озадаченно посмотрел сначала на насупившегося Домового, потом на Азирафаэля. Ангел, кажется, был готов вот-вот расплакаться. Демон все-таки снял очки, продемонстрировав золотистые глаза с вертикальными зрачками, и переспросил: – Один? Хотите сказать, в округе нет больше ни одного черта? Домовой возразил: – Но-но! Мы уже с людьми давно бок о бок живем, поэтому чертями нас называть не надо, Змееуст, – Кроули в ответ высунул раздвоенный язык. – Один я, один. Люди все в города ушли, в нас больше надобности нет, а мы без человеческой энергии не можем. Они перестанут верить – мы перестанем быть. – Значит, ситуация одинаковая для обеих сторон, – заключил Азирафаэль. Кроули задумался. Понять бунт людей против Небес он мог – сам не понаслышке знал, каково это. Но чтобы темные силы тоже страдали и чахли от неверия… Такое ему встречалось впервые. Интересно, Воланд здесь по этой же причине? – Мы должны что-то предпринять, – решительно заявил ангел, – мы не можем не вмешаться в подобное нарушение вселенского порядка! – Что тут сделаешь-то? – вздохнул Домовой. – Например, – Азирафаэль пошевелил пальцами, – маленькое чудо может вернуть людям их веру! – Или маленькое проклятье, – пробормотал Кроули, и друг сделал вид, что не услышал. Во взгляде Домового читалось явное сомнение. Тем не менее, подумав, он произнес: – Отчего б не попробовать? Я чужаков ни разу не встречал, авось, у вас чего выйдет. Чем смогу – помогу. Не дело это – так жить. Азирафаэль победно улыбнулся, явно продумывая грандиозные планы. Кроули взглянул в окно – занимался рассвет. Краешек солнца выплывал из-за горизонта, прозрачным светом освещая пустырь, на котором скоро вырастет очередной брат-близнец серых многоэтажных домов. – А вы кашу-то доедайте, голубчик! – спохватился Домовой, и улыбка Азирафаэля померкла. Кроули не удержался от смешка.