Элис шла по коридору в сторону библиотеки, «предвкушая», сколько ещё учебников придётся перелопатить этим и последующими вечерами, чтобы нагнать своих однокурсников. Девушка уже хотела завернуть за очередной угол, как внезапно появился её новоиспечённый приятель — Себастьян Сэллоу.
— Лидделл, вот ты где! Идём скорее! — Слизеринец подхватил гриффиндорку за локоть и потащил за собой.
— К чему такая спешка? Мы куда-то опаздываем? — Элис с недоумением посмотрела на юношу, но последовала за ним, стараясь не отставать ни на шаг.
— Можно и так сказать! Мы идём за книгой! — Себастьян продолжал уверенно двигаться вперёд, не замедляясь. Последний раз девушка видела друга таким целеустремлённым, когда в Большом зале подавали всевозможные виды пирогов.
— Мы? — возмутилась гриффиндорка.
— Да, ведь ты обещала мне помочь с поиском лекарства для Анны! — Сэллоу резко остановился и оглянулся на подругу. — Ты передумала?
— Нет, я… Конечно, нет! — Элис потупилась под обвинительным взором, а затем снова подняла глаза на юношу. — Но как это связано с книгой? И вообще, это может подождать?
— Нет, я не могу больше ждать… Анна не может. — Парень исправился и опять устремился вперёд. — Ты всё узнаешь, просто давай, пожалуйста, поскорее!
Лидделл кивнула и последовала за другом, который уже отпустил её локоть. Девушка подумала, что проще будет согласиться и увидеть всё своими глазами, нежели пытаться добиться истины вопросами. И к тому же быстрее, учитывая, как Сэллоу увеличил скорость шага.
Элис не пришлось долго гадать, насколько далёк будет их путь. Достаточно быстро ребята оказались у Гремучей ивы, находившейся прямо во дворе замка
(а вот тут старушка Жаклин запамятовала (или написала под действием мухоморов), спутав дерево, посаженное почти столетием позже, и совсем в другом месте то ли со Скрипторием, то ли с Запретной секцией).
— Что это за дерево? Я никогда его здесь прежде не видела. — Волшебница удивлённо посмотрела на возвышающуюся громадину, гадая, как и когда она могла тут появиться. — Эм… Себастьян… Кажется, оно не выглядит дружелюбным… — Девушка попятилась назад, когда ива зашевелилась и стала размахивать раскидистыми ветвями.
— Доверься мне, я знаю, что делаю!
Сэллоу уверенно направился к дереву, уклоняясь от взмахов «лап» или отбиваясь заклинаниями и отпрыгивая от мощных ударов по земле. Лидделл точно не вверила бы товарищу свою жизнь и уже переживала за его собственную. И когда Себастьян неудачно увернулся от очередной ветви, упав на траву и перекатившись по ней, Элис уже не могла просто стоять в стороне и наблюдать. Девушка тут же подбежала к другу, поднимая его на ноги, пока над их головами свистели взмахи, словно от плети.
— Ты совсем ненормальный? Уходим отсюда! — Волшебница начала тянуть юношу прочь, не доверяя ни обезумевшему дереву, ни менее безумной идее Сэллоу.
— Нет! — Он отдёрнул руку. — Тут есть сучок, который необходимо нажать, чтобы успокоить Гремучую иву. Нужно только добраться до него!
Пока Элис думала над странным названием, и откуда оно известно Себастьяну, парень уже рванул к стволу дерева, спотыкаясь о разросшиеся корни.
— Вот же идиот! Тебе совсем жить надоело?! Стой, ты же сейчас убьёшься!
Но Сэллоу уже не слышал подругу, действуя по принципу: «Вижу цель — не вижу препятствий». И когда парень наконец обнаружил заветный «рычаг», девушка успела догнать приятеля. Слизеринец дёрнул сучок, словно стоп-кран. Но поезд под названием «Гремучая ива» не планировал останавливаться.
— Что-то не так! Почему оно не работает? — Юноша растерялся, поскольку не был готов к такому повороту событий, и вся смелость и решительность вмиг испарились.
Пока Сэллоу мучил несчастную ветку, Мерлин её побери, Элис отбивалась от цепких отростков ивы, которые стремились обхватить обоих ребят и наверняка размозжить им головы, ударив об землю подобно молотку. Заклинания сыпались направо и налево, как вдруг за спиной девушки раздался громкий хруст, заставивший её обернуться.
— Упс! — Себастьян держал оторванный сучок в руках с глупой натянутой улыбкой на лице.
— Додёргался?
Элис уже была готова разразиться проклятиями в адрес юноши, как заметила, что дерево знатно разъярилось от такого варварского надругательства над ним. Самая мощная дубина, ибо ветвью Лидделл не могла это назвать, стремилась к ребятам, готовая впечатать их в ствол и размазать по коре, словно джем по хлебу.
— Сюда! — Девушка схватила друга за рукав и затащила во внезапно обнаруженную нору среди корней. — Тут она нас не достанет своими щупальцами. Вопрос в том, что нам делать дальше?!
— Ты бы ещё сказала тентаклями! — Похоже, Сэллоу было весело даже в такой ситуации.
— Заткнись! — Элис отвесила приятелю затрещину. — Надо было позволить дереву тебя отшлёпать!
— Прости, я не думал, что так получится… — Себастьян пытался отдышаться, как и подруга, и виновато опустил взгляд.
— А на что ты рассчитывал? — Сбившееся дыхание отнюдь не мешало волшебнице отчитывать товарища, в то время как ива продолжала бушевать.
— Ну, мне сказали, что так можно «выключить» дерево и потом попасть в место, где находится нужная книга.
— Ага, вот только мы чуть не попали на тот свет из-за этого! Кто тебе вообще сказал эту чушь? Гаррет? Нашёл, кого слуш…
Девушка не успела договорить, поскольку от вибраций, создаваемых ударами ветвей, земля под друзьями начала осыпаться как при оползне, и ребята провалились в глубины норы, охватываемые кромешной темнотой, даже не успев ойкнуть.
Приземлившись на кровать, застеленную мягкими перинами, Элис удивилась собственному везению и встала, отряхиваясь от кусочков земли, что успели налипнуть к школьной форме.
— Себастьян, теперь ты пожалеешь, что тебя не убила ива… — Гриффиндорка стала оглядываться по сторонам в поисках друга, но его нигде не было. — Себастьян?
Чертыхнувшись под нос, что этот Мерлинов засранец ещё и куда-то пропал, Лидделл решила осмотреть место, в котором оказалась. Это был самый обычный, ничем не примечательный дом с небольшой спаленкой, выйдя из которой, девушка обнаружила чуть более просторную гостиную, совмещённую с кухней. Всё бы ничего, если бы не одно «НО» — всё в доме было вверх тормашками. Мебель в прямом смысле находилась на потолке, по которому ходила волшебница, не понимая, как предметы обихода, да и она сама, не падают вниз. По этой логике дверь должна была находиться на полу. Элис подняла голову, но не обнаружила ни входа, ни окон. Чего ещё можно было ожидать от странного жилища под землёй, но ведь отсюда же должен быть какой-то выход! И спустя несколько минут волшебница заметила маленький проход, в который протиснется едва ли мышь, под самым потолком, являющимся в этом месте полом. От этой путаницы закружилась голова, и Лидделл захотелось как можно скорее оказаться на свежем воздухе. Увидев ведущую наверх лестницу, девушка приняла её за путь на чердак, который мог вполне оказаться ключом к свободе. Но, поднявшись по ступеням, Элис обнаружила подвал.
— Ну да, конечно, тут же всё наоборот! Это самое странное место, что я видела! — заговорила она с самой собой.
Помещение использовалось не то как погреб, не то как лаборатория, учитывая количество шкафов, заставленных флаконами, как с зельями, так и пустых. Элис подошла к одной из полок и осмотрела бирку на одном из фиалов.
— Дицибрег! — Волшебница стала перебирать другие зелья. — Тсоретсок, дицискод. Что это ещё за чушь?!
Лидделл долго бродила между шкафами, пытаясь найти хоть одно знакомое зелье, или что-то, что поможет ей выбраться отсюда. Но надписи будто издевались над девушкой, и буквы не хотели складываться даже в анаграмму, что разочаровало волшебницу, ведь это отметало её идею, которая казалась такой логичной для этого места.
— Яиц-нет-рома! — Элис прочитала по слогам очередной подписанный флакон и прыснула от смеха. — Это больше похоже на обидную надпись на двери кабинки туалета. Подождите… Амор-тен-ция. Точно!
Вот только на вышеназванное зелье это было слабо похоже, ведь вместо переливающегося перламутра внутри были тёмные сгустки чего-то непонятного, и содержимое больше напоминало яд, нежели напиток для приворота. Девушка отставила фиал куда подальше и по той же аналогии стала изучать этикетки.
— Сицилеф Скилеф это… Феликс Фелицис. Эх, мне бы сейчас не помешала «жидкая удача»…
Лидделл вздохнула и вернула зелье на место. Ведь оно, как и Амортенция, было испорчено. Судя по серебристому, а не золотистому цвету, похоже, что вместо перетёртой в порошок руты туда была добавлена самая настоящая ртуть. Пить такое Элис никогда бы не решилась, кто знает, сколько лет всё это здесь хранилось, или ещё хуже — содержимое фиала не соответствовало бирке, как и всё в этом доме.
Девушка спустилась обратно и устало опустилась на стул за обеденным столом. Больше никаких ходов или лестниц не было обнаружено, а надежды на единственную «палочку-выручалочку» — волшебную, Лидделл не тешила, неизвестно, как сработает вещь из её мира здесь. Уж в этом Элис не сомневалась — она находится в другой вселенной, где всё работает ровным счётом наоборот, словно в отражении зеркала. Гриффиндорка была в ловушке. И тут взгляд девушки зацепился за единственную привычную ей здесь вещь — коробочку с конфетами, да не какими-нибудь, а бобами «Берти Боттс», которые так любил Себастьян.
— Вот же сын трёхголового пса! Значит, он был здесь и бросил меня, не дождавшись! Да чтоб его единороги вертели на своём…
(слово в дневнике было смазано, и Жаклин упорно вспоминала, какую же часть существа упомянула Лидделл, но маловероятно, что это был рог) …василиске! На пару с кентаврами!
От досады Элис схватила коробку со сладостями и закинула одно драже в рот. Зелёный цвет конфеты соответствовал её вкусу — арбузному. Но не успела девушка обрадоваться везению, что не попался боб с травой, перепревшей капустой или, что ещё хуже, соплями, как с телом Лидделл начало происходить нечто странное. Или же с самой хижиной?! То ли стены дома начали сжиматься вокруг волшебницы, то ли она сама увеличилась в размере, заняв добрую часть кухни-гостиной и уперевшись головой в пол над ней. Гриффиндорке пришлось согнуться, чтобы не сломать шею.
— Это что ещё за шутки?! Что за сраная растишка, дракон её подери! — с недоумением выругалась она.
Похоже, что «Берти Боттс» не принадлежали Сэллоу или же испортились под влиянием этого мира, но эту теорию девушка не хотела проверять на своей волшебной палочке. А больше ничего не оставалось, разве что съесть ещё одно драже, в надежде всё исправить. Признаться, Элис не очень хотелось, бобы не вызывали доверия от слова «совсем», особенно учитывая произошедшее всего мгновение назад. Кто знает, может один такой, попав в землю, прорастёт и вытянется до самого неба, но вряд ли это было бы дорогой домой, скорее уж в ад, учитывая, что всё здесь было вверх ногами. Но и играть роль сардины в банке девушке тоже не особо нравилось. Была не была! В скрюченном состоянии она дотянулась до сладостей и вытряхнула содержимое упаковки, ставшей размером со спичечный коробок, если не меньше, на ладонь. Зелёных бобов больше не было, остались только синие и красные.
— И какую же «таблетку» мне принять, чтобы излечить это недоразумение?!
Недолго думая о том, что вместо выбора есть лишь иллюзия, Элис проглотила красную и тут же начала уменьшаться в размерах, но гораздо сильнее, чем волшебнице хотелось бы. Теперь эта кроха, ростом с несколько дюймов, могла забраться в пустую коробку, словно кот. Вот только, в отличие от пушистых созданий, осознание этого факта не принесло радости Лидделл. Но девушку тут же осенило: теперь она сможет пройти через ту маленькую дверцу и, наконец, выбраться из этой хижины, от нахождения в которой Элис уже хотелось выть, издавая звуки, подобные тем, что доносились из старого заброшенного дома на окраине Хогсмида. Вот только волшебницу встретило ещё одно препятствие. Выход находился на полу, который служил здесь потолком, и с такими размерами девушке было никак не добраться. Если бы она как-то могла вернуться в своё нормальное состояние, хотя неизвестно, что ещё являлось нормальным в этом мире, то тогда сумела бы построить некую баррикаду из мебели и, забравшись на неё, снова уменьшиться и покинуть это проклятое место.
— Подождите, а что делает синяя конфета?!
Элис прикинула размеры драже, которое было размером с ногу, при всём желании, волшебница не сможет растянуть свой рот ТАК. И ей было интересно, сработает ли, если она просто откусит кусочек. Что девушка и сделала и, о чудо, через несколько мгновений вернула свой прежний рост, после чего приступила к своему плану. Когда Лидделл взобралась на верх сооружённой башни, держа в зажатой ладони красный боб, конструкция начала шататься, и Элис быстро отворила дверь и проглотила драже. Каким-то чудом девушка успела ухватиться за проём, повиснув на нём, прежде чем баррикада разрушилась под ногами. Подтянувшись, Лидделл выбралась из хижины и увидела белый свет, довольная тем, что оказалась не трусливым львом.
Вся эта игра с бобами напомнила волшебнице распределение по факультетам. Зелёный цвет драже отображал раздутые амбиции и эго слизеринцев, синий — адекватность и трезвость ума, с которыми подходили к делу когтевранцы, ну, а красный — то, как гриффиндорцы могли пролезть в любую жопу без мыла, особенно в поисках приключений. Собственно, что и сделала девушка, как один из представителей этого факультета, словно её принадлежность к этому цвету была всё это время подсказкой. Не хватало только жёлтого, интересно, какой эффект был бы у этого драже. Может, было и к лучшему, что Элис никогда не узнает этого, ведь ей не хотелось превратиться в огородное пугало, ищущее свои мозги.
Когда волшебница наконец выбралась из дома, то обнаружила, что всё вокруг выглядит нормальным, а не перевёрнутым, и сильно напоминает Хогсмид. Нет, это точно был Хогсмид! Но не таким, каким его помнила девушка. Деревушка стояла посреди большого леса, через густую крону деревьев было видно лишь крыши домов, и то только с холма, на котором стояла Лидделл. Тем не менее она узнала в них лавочки, которые часто посещала. Да и тропинки сохранились, хоть и поросли травой и мхом.
По одной из них Элис направилась вглубь чащи, пока не наткнулась на дорожку из хлебных крошек, напоминающих остатки ягодного пирога. Уверенная, что путь ведёт к Себастьяну, девушка последовала по нему. Но уже через несколько поворотов след оборвался… Лидделл начала осматриваться по сторонам и увидела недалеко от себя парня, сидящего на камне спиной к гриффиндорке. Но, несмотря на это и странную даже для маглов одежду юноши, волшебница угадала знакомую светлую шевелюру и осанку.
— Оминис! — радостно воскликнула девушка, когда подбежала к приятелю и положила руку на его плечо.
Юноша обернулся и хмуро осмотрел девчонку, взгляд скользил по её голубым глазам, острым скулам, пухлым розовым губам, вьющимся светлым волосам, а затем опустился ещё ниже, разглядывая слегка помятую рубашку и пыльную мантию.
— Твои глаза! — Элис заметила, что радужка не была затянута мутной поволокой и стала ярко-бирюзовой. — А это ещё что?
Лидделл дёрнула за кошачьи уши на голове Оминиса, которые заметила не сразу, впечатлённая сначала тем, что встретила тут Гонта, а потом тем, что он прозрел. Похоже, что и юношу коснулись изменения, и девушка гадала над тем, как скоро она сама изменится, или, может быть, изменилась уже как-то ещё, помимо роста. От вторжения в личное пространство, парень зло оскалился, показав острые клыки, и убрал руку Элис.
— Ты всегда хватаешь незнакомцев за то, что тебе заблагорассудится? Дёргать будешь других и за другие места, и я сейчас не про хвост, — посмотрел он исподлобья и поднялся с камня, брезгливо отряхивая руки. — Кто ты такая?
Элис сначала заметила хвост, который метался из стороны в сторону, как и у всех кошек, когда они были недовольны. А потом подумала, что, возможно, изменилась так сильно, что друг не опознал её.
— Оминис, ты не узнаёшь меня? — с надеждой в голосе спросила она.
Юноша хмыкнул и немного удивился, что незнакомке известно его имя.
— Что я узнаю, так это твою странную одежду. Кажется, похожая была на парне, который спешил так, что сбил меня с ног. Только зелёного цвета.
— Себастьян? Ты видел его? В какую сторону он побежал? — Похоже, Лидделл упустила, что Гонт не признал ещё и Сэллоу, сосредоточенная на друге, которого искала с момента попадания в этот мир.
— Уж не знаю, как его зовут, но этот грубиян даже не соизволил извиниться! — Зрачки парня сузились, и во взгляде появился блеск. — Но, к счастью, он выронил свёрток с пирогом, прежде чем исчезнуть в чаще леса.
С этими словами Оминис закинул последний кусок выпечки в рот и, проглотив его, продолжил:
— И если ты в своём красном капюшончике пришла вернуть пирог, то не выйдет — ты опоздала! — Юноша протянул нарочито медленно и растянулся в надменной широкой улыбке, обнажая свои острые зубы.
Элис удручённо вздохнула. Всё в этом мире препятствовало ей, и помощи ждать неоткуда. Девушка опустилась на соседний камень, обдумывая, что делать дальше и наблюдая за новоиспечённым знакомым. Тот, как ни в чём не бывало, начал вылизывать свои ладони от ягодного джема, даже не обращая внимания на чужачку, а затем перешёл на внешнюю часть руки и начал умываться на манер кошки, повергая Лидделл в культурный шок. Волшебница невольно задалась вопросом, вылизывает ли Гонт себе… под хвостом, как другие коты? И есть ли там шерсть, как на хвосте и ушах? Фу! Элис отругала себя за такие мысли и начала мотать головой из стороны в сторону, пытаясь выкинуть этот образ. Хоть этот Оминис и не был тем, которого девушка знала, всё же ей не стоило допускать подобных игр фантазии.
Одно радовало Лидделл: то, что Гонт не признал её, говорит о том, что второй такой, как она, не существует в этом мире, а значит, девушка не встретит здесь свою копию.
«Я единственная в своём роде Элис», — подумала волшебница и тут же спохватилась, что так и не представилась Оминису, который так увлёкся вылизыванием, что забыл про незнакомку. Ей казалось, что ещё немного, и он сделает ногой «хоба» и направит язык…
«Вот, опять! Прекрати сейчас же об этом думать!» — Гриффиндорка отругала себя и, решив предотвратить воображаемое в реальности, обратилась к парню:
— Меня зовут Элис. Элис Лидделл.
— Элис? — Оминис отвлёкся от умывания и поднял глаза на девушку, держа сжатую в кулак руку в воздухе. — Какое чуднóе имя! — Юноша ухмыльнулся всё той же нахальной улыбкой, даже не думая представиться в ответ, ведь незнакомке откуда-то было известно его имя. А даже если бы она не знала, то Гонту было всё равно.
«Чуднóе?! Кто бы говорил!» — подумала про себя Лидделл и сжала челюсть от недовольства. Абсурдно было это слышать от мальчишки, возомнившего себя котом.
— И куда ты направляешься, Элис? — Оминис беззлобно улыбнулся, словно был действительно заинтересован этим.
— Я даже не знаю, — честно призналась девушка.
— Лучше знать, куда идёшь, чем блуждать неизвестно где. — Юноша склонил голову набок и едва заметно пошевелил кошачьими ушами.
— Может, ты мне подскажешь дорогу? Кажется, ты неплохо ориентируешься здесь. — Лидделл пожала плечами, решив положиться на Оминиса, за неимением других вариантов.
— Зависит от того, куда ты хочешь попасть. — Гонт был заинтригован девушкой, ведь она явно была не отсюда, и поскольку после поедания пирога у него больше не было дел, парень надеялся хотя бы на занимательную историю.
— Хочу попасть домой, покажи мне выход отсюда! — Элис начинала раздражаться от того, что кот говорил загадками.
— Мало кто находит выход. Некоторые не видят его, даже если найдут, а многие и вовсе не ищут. — Оминис продолжал таинственно улыбаться и игриво вилять пушистым хвостом, забавляясь реакцией девушки.
— Так ты поможешь мне или нет?! — Волшебница, в конце концов, не выдержала и повысила тон голоса.
— С чего мне тебе помогать? — Юноша поднялся с камня и, расхаживая вокруг девушки, продолжил: — Если ты даже не говоришь мне, кто ты такая, откуда тут взялась и, главное, зачем? Ведь у тебя должна быть какая-то причина, не так ли?
Кот лениво растягивал слова, давая Элис время подумать. Волшебницу возмутил его вопрос, но Лидделл понимала, что этот Оминис был прав, у него не было причин помогать ей, она была для него чужой. Набрав побольше воздуха в лёгкие, гриффиндорка решилась рассказать парню, откуда они с Себастьяном взялись и с какой целью, опустив подробности того, как попали сюда, сказав, что их пути просто разошлись. Гонт внимательно слушал всё это время, почти не моргая, заворожённый историей.
— Ясно, значит, ты попаданец, как и твой невоспитанный приятель! — констатировал юноша, когда Лидделл закончила свой рассказ.
— Кто? — Элис приняла слово за оскорбление.
— Тот, кто по тем или иным обстоятельствам попадает в другой мир. Так значит, вам нужна некая книга? — Оминис увидел кивок девушки и продолжил: — Тогда, скорее всего, она у Рыжей Королевы. И если у твоего друга мозгов больше, чем манер, то он направился именно туда.
— Но кто она такая? И почему ты уверен, что то, что нам нужно, находится у неё?
— Она тираническая правительница Подземелья и забирает все подобные артефакты себе, как только они оказываются в чьих-то руках.
— Подземелья? — Элис почему-то подумала о слизеринцах.
— Ну, а где ты, по-твоему, находишься? Или Зазеркалья, называй, как хочешь. — Оминис удивлённо поднял бровь. — Королева слишком опасна, и тебе одной не справиться. Так и быть! Я помогу тебе. Но сначала нам нужно будет отправиться к Шляпнику.
— Шляпнику? — Мозг Лидделл пух от количества вываленной на него информации. Пока девушка понимала только то, почему этот мир так назывался, учитывая то, как она сюда попала, и увиденное в хижине.
— Ты задаёшь слишком много вопросов! Не будем терять время, я расскажу тебе всё по дороге, если у тебя, конечно, нет ещё одного пирога? — Юноша приблизил своё лицо и принюхался.
Элис помотала головой и последовала за парнем, идущим элегантной кошачьей походкой. Девушка думала, что ему бы подошла фамилия Гонткот или Котгонт, и усмехнулась про себя.
Котяра не соврал, удовлетворив любопытство волшебницы рассказами о Рыжей Королеве и Шляпнике. Мужчина жил, судя по описанию юноши, в «Сладком королевстве», коим оно являлось в мире Элис. Своё прозвище Шляпник получил за страсть к коллекционированию всевозможных видов головных уборов, но самыми любимыми были цилиндры, один из которых он носил, никогда не снимая, по крайней мере, так утверждали все в Подземелье. Ну, а Королева наводила жути на всех обитателей Зазеркалья, устраивая абсолютную монархию и казня всех, кто смел противиться. Мало кто решался даже упоминать это имя, не говоря уже о том, чтобы обсуждать его владелицу. Но только не Шляпник. По какой-то причине, он знал о Королеве больше всех остальных и мог помочь Элис с Оминисом.
Дорога заняла куда больше времени, чем Лидделл ожидала. То ли оно здесь шло по-другому, то ли расстояние было не таким, как в привычном ей Хогсмиде. Девушка заметно утомилась и решила сделать привал, прислонившись к одному из огромных грибов, чтобы отдохнуть в тени его шляпы. Но не успел к ней присоединиться Оминис, как сверху послышался голос:
— Кто ты такая?
Вслед за словами послышался бурлящий звук, а затем стена дыма окутала гриб. У ребят заслезились глаза, и когда пелена немного развеялась, Элис посмотрела наверх и смогла разглядеть говорящего.
— П-профессор Ронен? — обомлела девушка, увидев своего преподавателя заклинаний и по совместительству декана Слизерина.
Вот только одет мужчина был крайне странно: на нём была какая-то мешковатая одежда в цвет той, что он носил в школе, напоминающая кокон и делающая декана похожим на фиолетовую гусеницу, которая к тому же курит кальян.
— Я, может быть, и Ронен, но уж точно никакой не профессор, — ответил он, выпуская очередное кольцо дыма. — А кто вы такая, милочка?
— Элис Лидделл, ваша ученица, сэр! — Волшебница недоумевала от услышанного и увиденного.
— Не знаю таких! — рассмеялся мужчина. — Но вы довольно интересная юная леди, и откуда-то знаете моё имя. Не хотите присесть со мной, выкурить трубку и рассказать, отколь здесь взялись?
Элис уже хотела согласиться на беседу, вежливо отказавшись от курения кальяна, как девушку дёрнул за руку Оминис и отвёл в сторону.
— Ты ещё не поняла, да? — Он понизил голос, чтобы Ронен не мог их услышать, но тот был слишком увлечён пусканием колец из дыма. — Даже если тебе здесь кто-то напоминает знакомых из твоего мира, это не значит, что это они. Прекрати рассказывать всем, кто ты такая и откуда, если не хочешь навлечь на себя беду. Если Рыжая Королева прознает, что кто-то просочился в наш мир, то натравит на тебя своего цепного пса. Тебе повезло, что это всего лишь обкуренный белладонной старик, россказням которого никто не поверит, даже если он что-то запомнит.
— Белладонной? — Элис удивлённо посмотрела на юношу, ведь думала, что это растение можно использовать только в зельях, но уж никак не курить.
— Да. И полагаю, что не только ей! — Оминис отпустил руку волшебницы. — Но теперь уже ничего не поделать, придётся рассказывать, мне и самому интересно послушать, ведь ты наверняка мне не всё поведала.
Гонт сощурил глаза, и под его взглядом девушка была вынуждена согласиться, ведь изначально никто не тянул её за язык. Вернувшись к профессору-гусенице, ребята сели поодаль, чтобы не надышаться белладонной, и Лидделл начала свою историю. Волшебница рассказала всё о том, что произошло с ней с момента, как она оказалась в Зазеркалье, умолчав и про книгу от Ронена, и про их с Себастьяном мир и Гремучую иву от них обоих с Оминисом, солгав, что они с Сэллоу случайно провалились в нору.
— Так значит, есть ещё и бобы, что изменяют рост? — заинтересовался Абрахам.
— «Ещё и»? — повторила Элис за стариком.
— Да, милочка, посмотри на гриб подо мной. Если откусить его с одной стороны, ты вырастешь, а если с другой, то уменьшишься.
Девушка с подозрением покосилась на мухомор. Идея отломить себе пару кусочков на случай, что это может пригодиться при встрече с Рыжей Королевой, сразу была отвергнута.
— Да разве такие грибы едят? — покачала головой Лидделл.
— Конечно! И не только едят, но ещё и курят! — Ронен указал на свой кальян, в котором на этот раз была не белладонна.
— Пожалуй, откажусь. Да и нам уже пора идти!
Девушка с юношей откланялись старику, оставив его и дальше предаваться галлюцинациям, и продолжили свой путь. Когда ребята уже приближались к дому Шляпника, из ниоткуда раздался страшный рёв, заставивший Элис пригнуться и посмотреть наверх, когда их накрыла тень от огромных крыльев. Они принадлежали дракону, который кружил над парой, раскрывая свою здоровенную пасть, полную острых зубов. Тварь вполне могла быть устрашающей, если бы не её странный наряд, как у шута. Недоставало только забавного колпака или цилиндра, но, по всей видимости, мешали длинные шипастые рога, которых было не менее десятка.
— А это ещё кто? — спросила Элис, усмехаясь и опасаясь одновременно.
— Бармаглот — цепной пёс Рыжей Королевы. Мы рядом с её владениями, которые он патрулирует, поэтому лучше ближе не подходить, — предостерёг Гонт.
— Судя по размеру пасти, ему больше подошло бы имя Заглот. Себастьян точно обзавидуется, это ж сколько пирогов влезет
(«И не только пирогов», — подумала про себя Жаклин и усмехнулась, переворачивая страницу)! — Девушка захихикала. — И какой же он пёс, если это дракон?
— Не придирайся к словам, это такое выражение! — Оминис не смог удержаться от ухмылки.
Ускорив шаг, ребята спешили убраться подальше от границ территории Королевы. А Лидделл всё ещё думала, кого же ей напомнил Бармаглот. Если добавить ему жонглирование кеглями… Точно! Это же самый настоящий Пивз, чаще кидающийся этими самыми кеглями или чёрствым хлебом, запас которого выдавался ему по контракту, в учеников Хогвартса. Ещё один сумасшедший, вот только не полтергейст, а дракон.
Наконец добравшись до дома Шляпника, именуемого в мире волшебницы «Сладким королевством», Элис увидела яркую вывеску.
— «Витти Вонка»! — вслух прочитала она. — Что это?
— Ах да, забыл сказать, наш Шляпник по совместительству ещё и шоколатье. А это… — указал на витрину Оминис, — его псевдоним.
— Как будто одного ему недостаточно. — Девушка покачала головой и вздохнула.
Когда Элис зашла в магазинчик вслед за Гонтом, на двери зазвенел колокольчик, оповещая владельца лавки о посетителях. Но хозяин дома не спешил встречать ребят, и Лидделл начала осматриваться по сторонам. Половину этажа занимали полки и бочки с различными сладостями, преимущественно шоколадными конфетами. С помощью одних можно было летать, если верить надписи на ценнике, другие давали луч надежды. Были макароны с жирафьим молоком, что приносили уверенность, эклеры для роста волос, много разных драже, мармелада и шоколада в форме цветов. Всё это напоминало Элис то, что продавалось в самом «Сладком королевстве». Рука уже тянулась попробовать какую-нибудь из сладостей, но девушка не решилась — хватило бобов, да и заплатить Шляпнику ей было нечем.
Завернув за угол, девушка увидела коллекцию головных уборов, о которых говорил Оминис. Чего тут только не было! Разнообразие поражало фантазию больше, чем сласти. Некоторые шляпы выглядели необычно — с живыми цветами, папоротником или мхом. Были и совсем странные цилиндры — с чайным сервизом, часами и даже сахарной ватой, пирожными и леденцами. Один из таких головных уборов примерял на себя мужчина, выглядящий как директор Блэк, которого Элис заметила не сразу. Он смотрелся в зеркало, напыщенно любуясь собой и подкручивая напомаженные усы, и наконец обернулся в сторону волшебницы.
— Кажется, гостей будет больше, чем мы планировали. Позвольте представиться, юная леди. Финеас Блэк. — Мужчина кивнул и поправил цилиндр.
— Да, гораздо больше, чем мы ожидали. Я Найджелус Блэк. — Вторило отражение, которое на самом деле оказалось братом-близнецом Финеаса.
Лидделл потёрла глаза, думая, что в них двоится. Одного директора было более чем достаточно, а тут целая пара! Вместо двойного имени стало два Блэка!
— Я Элис, просто Элис… — растерянно пробормотала девушка.
— Опять эти двое из ларца, одинаковых с лица! — присоединился к разговору Оминис. — Как обычно наслаждаетесь лицезрением друг друга?
Разговор был прерван Шляпником, который наконец спустился то ли на звон колокольчика, то ли на шум, то ли из страха надолго оставлять близнецов наедине со своими цилиндрами.
— Что здесь происходит?! Блэки! А ну положили мои вещи на своё место, я пригласил вас на чаепитие, а не на показ мод!
— Но мы в них такие красивые! — хором возмутились мужчины.
— Немедленно! Пока я не накормил вас шоколадом, от которого вы улетите на жопной тяге отсюда! — Владелец лавки перевёл хмурый взгляд на Элис. — А ты ещё кто такая?!
Лидделл стояла бледная, как постель больничного крыла, понимая, что перед ней Руквуд. Девушка, конечно, уже привыкла встречать здесь копии знакомых ей людей, которые были совсем другими, и Виктор наверняка не был исключением, но животный страх пробирался под кожу, скребя костлявыми пальцами где-то в районе горла. Увидев, как Элис стушевалась, видимо, признав злейшего врага в безобидном шоколатье, который мог ругаться разве что на Блэков, Оминис подошёл, переводя внимания Шляпника на себя.
— Виктор, старый друг! Это Элис! — Хвост юноши радостно дрожал. — Она моя… моя подруга.
— Ну, раз подруга. — Хозяин магазина снова повернулся к девушке. — Прошу простить мне мои манеры, Элис. — Мужчина радушно улыбнулся и сделал поклон, не снимая цилиндра. — Меня зовут Виктор Руквуд, но все зовут меня Шляпником.
Лидделл чуть не выпалила, что знает имя и, конечно, не поверила его улыбке, а Руквуд продолжил:
— А также я шоколатье, о чём вы могли догадаться по вывеске. Ни в коем случае не хотел вас обидеть, тысяча извинений, что вам приключилось попасть под мою горячую руку из-за этих самовлюблённых джентльменов.
А эти самые «жентельмэны», пользуясь случаем и отвлечённым вниманием Виктора, снова напялили друг на друга цилиндры.
— Нинеас! Файджелус! Тьфу ты! Бармаглот бы вас обрюхатил! — Шляпник схватился за пипидастр, которым обычно смахивал пыль со своих драгоценных шляп, и принялся колошматить им близнецов.
Из-за предвзятого отношения Элис к тому Руквуду, которого она знала, девушка не могла смириться с новым образом мужчины, несмотря на всю его учтивость и дружелюбие. Но, кажется, Оминис ему доверял и даже назвал старым другом. Может быть, Виктор и правда был беззлобен ко всем, кроме Блэков, но в этом Шляпника можно было понять. Наблюдая за тем, как мужчина хлещет раздвоившегося директора под издаваемые ими писки и вопли, Лидделл хотела оказаться на месте шоколатье, наверное, как и любой ученик Хогвартса, представься им такая возможность.
Когда публичная порка была окончена и Блэки послушно вернули цилиндры на место, предварительно сдув с них каждую пылинку, Шляпник пригласил всех на второй этаж, где гостей уже ждал горячий чай. В одной из пустых чашек мирно дремала маленькая Свитинг, похожая на мышонка. Элис на мгновение испугалась за пуффендуйку, похоже, эта Поппи наелась мухоморов Ронена, если смогла уменьшиться до таких размеров, и гриффиндорке оставалось надеяться, что Свитинг хотя бы курила эти грибы.
— С ней всё в порядке? — обратилась к Шляпнику Лидделл.
— Поппи, ну ты и соня! Просыпайся, у нас гости! — Виктор поднял кроху за мышиный хвост и посадил на стол, погладив по голове и огромным ушам, а затем повернулся к Элис, поясняя: — Чем меньше твой размер, тем больше ты устаёшь и хочешь спать!
Волшебницу это успокоило, и она села на стул
(Жаклин, заскучав, зевнула и подумала, что лучше бы Элис устроилась на чём-то поинтереснее предмета мебели), отодвинутый для неё Руквудом, продолжая наблюдать за Свитинг. Девушка-мышка стала потирать маленькими ручками глаза, а затем чесать за каждой парой своих ушей.
«Один вылизывается, вторая чешется. Этот мир — просто мечта зоофила», — подумала Лидделл и закатила глаза. Возможно, всё-таки у жёлтого боба был иной эффект — превращать съевшего драже в животное, на которое человек был похож. Это было даже за гранью анимагии.
Чай оказался чёрным и крепким, но ни сахара, ни ложки Элис не предложили, как и остальным гостям. Всё в этом мире было странным, и девушка не решилась задать вопрос, чтобы не выдать присутствующим, что она не отсюда. Но такой напиток волшебница пить не могла, ведь он был настолько насыщенным, что мог превратить в дементора. Лидделл была уверена, что ими становятся именно так, ведь только такие отвратительные существа могли сосать такое пойло и души
(«и кое-что ещё», — добавила вслух топеройка). Наблюдая за остальными, волшебница увидела, что вместо ложек и рафинада используют самые настоящие сахарные леденцы в виде трости. Элис последовала примеру гостей, чтобы не выделяться, уже перестав удивляться странностям обитателей Зазеркалья.
На столе, помимо леденцов, было много других сладостей и шоколада, но уже обычных, без причудливых эффектов, как были у тех, что на продажу. И ягодных пирогов. Лидделл начала понимать, почему Оминис дружит со Шляпником, отмечая про себя, что в Подземелье именно Гонт любит их, а не Себастьян. Чаепитие прошло за сказками, рассказывать которые заставили Поппи, чтобы она снова не уснула. Девчушка поделилась историей про маленького принца, который путешествовал по другим планетам, и Элис увидела в этом парнишке себя, вот только у неё дома не было розы под куполом. Нет, роль главного персонажа больше подходила Себастьяну, которого ждала неженка Анна. Когда очередная сказка подошла к концу, Свитинг снова уснула, едва не упав в чай, который по причине своего маленького размера не осилила допить. Блэков проводили за порог, внимательно следя за руками, чтобы те не прихватили чего лишнего. И только после этого Шляпник окинул Оминиса проницательным взглядом и спросил:
— Вы ведь пожаловали ко мне не просто так? Не поверю, что только ради пирогов, пусть и лучших в Зазеркалье! — самодовольно произнёс мужчина.
— Ты прав, дорогой друг. Нам нужна помощь… — Гонт снова опустился на стул.
— И с чем же? Я заинтригован! — Виктор наливал очередную чашку чая, Элис уже сбилась со счёта, какую.
— С Рыжей Королевой. Нам нужно выкрасть у неё книгу! — Юноша не стал ходить вокруг да около зелёного дуба и вывалил правду сразу.
Лохматые брови мужчины поднялись от удивления, но он знал, что если его кошачий приятель просит о чём-то таком, то это действительно важно. Но Руквуд не мог удержаться от наставлений о том, как это безрассудно, даже когда Лидделл поведала ему свою историю. Девушке пришлось довериться тому, кто выглядел как её опаснейший враг, но предостережения о Бармаглоте и королевской страже были ещё опаснее. Об этом Элис не подумала. Конечно, любых правителей будут охранять, особенно таких тиранов, наверняка ребята не смогут подойти даже на пушечный выстрел к замку.
— И какой у вас план? — поинтересовался Шляпник.
— Если честно, его нет. Мы намеревались разузнать у тебя побольше о Королеве и потом придумать что-то… — Оминис понуро опустил кошачьи уши, но не планировал сдаваться.
— Ну… Королева… — Шоколатье мечтательно задумался. — Она очень властная, сильная, я бы даже сказал, что у неё есть стержень, определённо стальной. У неё прекрасные рыжие локоны, ниспадающие на плечи, словно лучи солнца на закате. А эти веснушки… — Мужчина прикусил губу. — Так сочетаются с её волосами и платьем, хотел бы я узнать, они только на лице или по всему телу… — Шляпник понял, что попался на удочку, как золотая рыбка, и изменился в лице. — Так, о чём это я! Королева опасна!
Ребята обомлели, слушая красноречивое описание монархини Подземелья. Похоже, что Оминис, как и Элис, даже не подозревал о тайной страсти Руквуда, щёки которого пылали от того, как глупо он разоблачился.
— Любовь зла! Полюбишь и козла! — Лидделл не удержалась, то ли от подбадривания, то ли от саркастичного укола.
— Вы ничего не понимаете! — возмутился Шляпник. — Наши сердца связаны!
— А Королева-то в курсе этой связи? — усмехнулся Оминис.
— Ну, я звал её к себе на чаепитие…
— Но? — подначивал Гонт.
— Но пришла пора действовать самому! Если гора не идёт к Магомеду, то Магомед идёт к горе! — Мужчина решительно поднялся со стула и ударил кулаком по столешнице, расплескав содержимое чашек.
— Магомед? — недоумевающе посмотрел юноша. — Даже не буду спрашивать, что за гоблин был в твоей постели. Лучше бы уж с Блэками сделал сэндвич
(тут Жаклин, наслюнявив палец, перевернула страницу и почувствовала голод, но хотелось топеройке совсем не еды).
Но Шляпник уже не слушал едких шуток друга, тщательно что-то обмозговывая, и потом резко воскликнул:
— Ха! — В голове мужчины возникла идея, словно он съел шоколадную конфету, дающую луч надежды. — Ха! Я в деле! У меня есть план!
***
Троица пробиралась по лесу в сторону замка, избегая Бармаглота. Это был первый шаг плана Шляпника, тот откуда-то знал маршрут патрулирования дракона. Элис это напомнило то, как в Хогвартсе они так же с Себастьяном избегали старост после наступления комендантского часа. Волшебница всё ещё думала над словами шоколатье, воображая, судя по описанию, на месте Рыжей Королевы — Матильду Уизли. После такого приключения, Лидделл не представляла, как ей возвращаться к привычной жизни и как смотреть в глаза своим преподавателям.
По пути попадались реки и ручейки со странного цвета водой. Девушка не могла не задаться вопросом, что это за янтарная жидкость, но Виктор, будто прочитав мысли Элис, опередил ответом, понимая, что она не из Зазеркалья и многое может быть удивительным.
— Это пиво! Все водоёмы с ним принадлежат Королеве. Именно здесь простираются её границы, поэтому ты не встречала подобных рек раньше.
Волшебница кивнула, подумав, что будь такое в её мире, то все питейные заведения Хогсмида уже давно бы разорились. Вдалеке, где очередной водопад впадал в одну из рек, послышался истошный вопль. И троица, подумав, что он может принадлежать Бармаглоту, ускорила шаг.
Каким-то чудом или, вернее будет сказать, ушлостью Шляпника компания смогла приблизиться к стенам замка, но им тут же перегородили дорогу, скрестив оружие перед входом во что-то отдалённо напоминающее Элис паб «Три метлы». Лидделл смотрела на стражу Рыжей Королевы и их острые алебарды, лезвие которых могло в любой момент оказаться в опасной близости к шее девушки или даже срубить голову. Хоть что-то в этом мире напоминало волшебнице её собственный — «Пемпламбы», охраняющие замок, были так же враждебны.
— Я с дарами для нашей Королевы. — Руквуд указал на корзинку в своей руке, а затем схватил Элис и подтолкнул её вперёд. — А ещё мы с Гонтом поймали беглянку, которую так ищет наше величество.
— Не признаём такой беглянки! — в унисон ответили стражники.
— Это потому, что вы о ней ещё не слышали! Что, по-вашему, скажет наше высочество, когда узнает, что вы проглядели девчонку, которая не только пересекла территорию, но и покусилась на ценные запасы пива. — Шляпник напустил жути, приняв угрожающее выражение лица, которое напугало даже Лидделл, хоть это и было частью плана. — И что интереснее, что Королева сделает за эту оплошность с вами?!
Стражники переглянулись, проглотив ком в горле. Никому из них не хотелось быть утопленным в огромном чане пива, а именно так монархиня казнила провинившихся, вразрез со сложившимся мнением, что принято отрубать головы. Не сговариваясь, караульные расступились, поднимая алебарды и пропуская путников в замок.
Как и в «Трёх метлах», внутри замка было много посетителей, и то тут, то там вдоль стен была расставлена стража. Помещение внутри мало чем отличалось от знакомого Элис паба, за исключением трона, стоящего во главе зала, на котором восседала… Нет, не Матильда, как подумала ранее Лидделл, а сам Гаррет Уизли. На парне действительно было платье, а длина волос доходила до середины спины, но было непонятно, парик ли это. Элис встретилась взглядом с юношей, и на мгновение девушке показалось, что он узнал её. Но волшебница сразу же отвергла эту мысль, посчитав это невозможным, наученная тем, что в Подземелье нет знакомых людей, за исключением разве что Себастьяна, который невесть где запропастился.
— Шляпник! — Элис потянула мужчину за рукав и прошептала: — Не обижайся, но, кажется, ваша Королева не та, за кого себя выдаёт. Это же парень!
— Я знаю, и что? — Руквуд нисколечко не удивился.
— Что значит «что»? — Лидделл перешла на громкий шёпот, но одёрнула себя, понизив голос. — Он носит платья! И его волосы… Это что, парик?
— В этом нет ничего странного! — парировал Виктор. — В Зазеркалье так принято. Правящие мужчины носят юбки и длинные причёски. А женщины, точнее Короли — брюки и коротко стригутся.
У Элис закатились глаза от услышанного, а Оминис лишь пожал плечами, соглашаясь со Шляпником, который уже выдвинулся к Гаррету. Уже через несколько минут шоколатье умело заговаривал зубы Королеве, изредка поглядывающей на Лидделл и Гонта. Мужчина предлагал принесённые с собой сладости по типу шоколада с пивной начинкой или пирожных в форме кружки с янтарным напитком. И Уизли это понравилось, она… или он, Элис тут уже запуталась, оценил этот жест, флиртуя в ответ. Казалось, что план работал как швейцарские часы. Задачей Виктора было отвлечь Королеву и, если удастся, заодно заполучить её сердце, чтобы ребята смогли пробраться в хранилище за книгой.
Но в жанре плохого предсказуемого сценария, в самый неподходящий момент в помещение ввалился Сэллоу, неведомо как миновав стражу. Но пьяным и море было по колено, а именно таким был Себастьян, учитывая его вид и исходящий запах. Парня изрядно помотало по пивным рекам, где он успел и искупаться, и нахлебаться, когда он, сбив Оминиса, убежал, не глядя по сторонам, и свалился с одного из самых больших водопадов в чаще леса. Лидделл тут же метнулась к другу, чтобы не дать ему всё испортить.
— Пожалуйста, ничего не спрашивай, мы всё объясним потом! — Девушка пыталась усадить приятеля за один из освободившихся столов.
— Мы? — Себастьян взглянул на Оминиса, но не успел задать вопрос, так как внимание было отвлечено более занимательным зрелищем, чем анималистичные уши и хвост Гонта.
Одна рука скользила по колену Королевы, стремясь как можно выше задрать платье, а вторая жестом отдала приказ страже освободить замок от посетителей. Губы Руквуда устремились к веснушчатой бледной коже шеи, дразня лёгкими прикосновениями и горячим дыханием. Мужчина уже почти добрался своими пальцами до точки (а точнее длинного тире) невозврата, а нашёптываниями до стержня Королевы, почти сломив её характер и волю. Невозмутимо провёл влажным языком по мочке уха, прикусив и заставив Гаррета издать стон и сжать бёдра, заарканив тем самым ладонь Виктора в ловушку похоти.
— Уизли? С Руквудом? Какого ху…
Элис хотела заткнуть рот Сэллоу, но не успела и позже обрадовалась этому, поскольку юноша не смог договорить, потому что его стошнило прямо в пустую кружку, оставшуюся от сидящих за этим столом ранее гостей. Неизвестно, что сильнее повлияло на желудок Себастьяна: пиво из реки или увиденное. Но на непристойные вопли и последующие за ними звуки парня уже никто не обращал внимания. В замке поднялась суматоха: посетители, толкаясь и возмущаясь, следовали на выход под неодобрительными взглядами королевской стражи.
— Сейчас или никогда! — Лидделл подскочила на месте и с помощью Гонта поставила Сэллоу на ноги.
Ребятам срочно нужно было отправляться в хранилище Королевы, пока их не выставили вместе с остальными или, чего хуже, не признали в них соглядатаев. Тогда весь план пойдёт Оминису под хвост! Элис кинула взгляд на Шляпника, и тот, поняв намёк, кивнул девушке и поднял Гаррета на руки, прижимая его голову к груди, чтобы тот не мог ничего заметить. Когда сладкая во всех смыслах, после съеденного шоколада и пирожных, парочка скрылась на втором этаже, ребята, смешавшись с толпой, проникли в заветную комнату, заперев за собой дверь.
В хранилище было множество вещей: книг, артефактов, пивных кубков и даже драгоценностей, словно это было логово нюхлера. И подозрительно часто попадались предметы из мира Элис и Себастьяна, которым ребята не придали особого значения, ведь голова каждого была забита своим.
— Что это было? Они что, решили поцеловать друг друга, чтобы превратиться в прекрасных принцесс?! — Сэллоу всё ещё был под впечатлением от увиденного. — Какого Мерлина тут происходит?!
— Ищи эту чёртову книгу! Как она выглядит? — Элис начала осматривать честно (по мнению Королевы) награбленное. — Ты сам-то где был всё это время?! Я здесь вообще-то только из-за тебя!
— Я упал в реку, по всей видимости, с пивом. Нахлебался и не мог выбраться из-за течения! — пытался оправдаться Себастьян, получив вместо объяснений упрёки.
— Или не хотел! — Лидделл сжала кулаки и грозно уставилась на юношу. — Значит, пока я искала способ, как узнать, где и как достать эту треклятую книгу, ты у нас плавал брассом, напиваясь в своё удовольствие!
— Ты правда думаешь, что я наслаждался этим?! — Парень подошёл вплотную к девушке, уперевшись руками в бока и заняв оборонительную позицию. — Ты хоть знаешь, какое оно на вкус? Его словно варили в унитазе неработающего туалета, а Пивз исподтишка подкинул туда ещё и чёрствый хлеб!
— Фу, Себастьян, отойди! — Элис зажала нос пальцами и сделала несколько шагов назад. — Как же от тебя воняет!
— Вот видишь! — Юноша развёл руками и поднял брови.
— Тебя хотя бы не хотели накормить мухоморами, накурить белладонной и не пытался сожрать Бармаглот! — Лидделл не планировала отступать в этом споре.
— Барма… кто? — Себастьян сощурил глаза, подозревая, что ему втирают какую-то дичь.
Оминис понял, что нужно исправлять ситуацию, поскольку у него уже болела голова от этих двоих. Хотя посмотреть, как они дерутся, было бы тоже неплохо, но у парня не было с собой пирога. А без хлеба и зрелище не то пальто! Гонт тактично успокоил обоих, если шипение с вздыбленным хвостом можно так назвать, и принялся объяснять приятелю Элис, как устроено Зазеркалье и с чем его едят.
— Так значит, все здесь, кроме нас с Лидделл — это совсем другие люди, а не те, кого мы знаем в своём мире? — резюмируя, спросил Сэллоу и получил утвердительный кивок от Оминиса. — Но подождите! Я видел под платьем Уизли школьную мантию, когда Руквуд начал задирать подол! — Юноша даже не скрывал, что неотрывно наблюдал за любовными утехами. — И, кажется, я заметил у него палочку… Нет, это точно была его волшебная палочка!
— А это значит, что… — девушка пыталась обдумать услышанное.
— УИЗЛИ! — возмущённым хором воскликнули Элис с Себастьяном.
***
Виктор стоял обнажённым на коленях перед Гарретом и уже тянулся пальцами к брюкам мальчишки. Уизли изнывал от желания и был готов сорвать свои штаны одним движением как стриптизёр, лишь бы скорее протолкнуться в тёплый и влажный рот Руквуда, но тот намеренно не торопился, изводя своего новоиспечённого любовника. Лязгающий звук пряжки ремня, шорох падающей на пол одежды. И вот стены пали, как и брюки школьной формы. Между ними двумя больше не было барьеров, как и этих прозвищ. Никаких больше Шляпников и Рыжих Королев. Только Виктор и Гаррет.
Но только Руквуд объял рукой необъятное, удивившись, что веснушки есть и там, и коснулся языком
неизведанных земель
(Жаклин облизала свои сухие и потрескавшиеся от старости губы, предвкушая разрядку, то есть, развязку, конечно), как в комнату ворвалась троица
(топеройка выругалась и убрала руки на стол).
Виктор тут же схватился за единственный предмет одежды на нём — цилиндр, и прикрылся им, краснея то ли от смущения, то ли от обиды, что ему только по губам поводили. Как оказалось, мужчина, всё же, иногда снимал свой головной убор, просто ранее Шляпника никто не заставал при
таких обстоятельствах. А Гаррет резко подтянул штаны, едва не прищемив неудовлетворённое королевство застёжкой.
У Элис была какая-то умная мысль, но, как и все гриффиндорцы, девушка была быстрее неё. Она схватила однокурсника за ухо и потащила из комнаты с такой силой, что с юноши слетел (всё-таки это был он) парик.
Уизли пришлось во всём сознаться. Он обнаружил Зазеркалье ещё несколько лет назад, когда оно было в упадке после того, как его прежняя Королева бесследно пропала, поэтому юноша решил занять её место. Жители приняли на ура, когда недооценённый в Хогвартсе пивовар, реализовав свой потенциал, пустил янтарный напиток (говно, если судить по вкусу) по трубам в реки. Но когда гриффиндорец занялся экспериментами с зельями в хижине на окраине леса, отравив при этом несколько обитателей Подземелья, против бывшего любимчика восстали. Но Гаррет не мог отпустить мир, в котором был волен заниматься всем, чем пожелает. И, наняв на службу местных «Пемпламбов», заперся в замке, никуда не выходя. Ну, а дальнейшую историю Элис с Себастьяном уже знали из рассказов Оминиса.
***
Уизли вызвался помочь ребятам вернуться в Хогвартс, благодушно согласившись сопроводить их, а не из-за угроз доноса заместителю директора, конечно. И когда троица очутилась на территории школы, Лидделл напомнила рыжему приятелю о ещё одном обещании.
— Да, конечно! — Юноша вытащил из-за пазухи книгу, обёрнутую в бархатную ткань, и протянул девушке.
Себастьян хотел перехватить свёрток своими загребущими руками, но Элис тут же ударила по ним со звонким шлепком.
— Не так быстро, Сэллоу! Сначала я посмотрю. — Лидделл начала разворачивать книгу.
«Сказки Б…» — первое, что увидела волшебница, остальная часть названия была скрыта под слоем пыли. Девушка подула на обложку, уже заранее зная, что Гаррет их обманул, и ожидала там увидеть не чьё иное имя, как Барда Бидля.
— Что там? Ну же, открывай скорее! — Себастьян нетерпеливо пытался заглянуть через плечо подруги.
— Сказки Братьев Гримм. Что это за дромарожье дерьмо, Уизли?! — недовольно воскликнула девушка. — Ты же наплёл Себастьяну, что это волшебная книга, в которой он найдёт все ответы!
— Ну, а где ещё волшебство, если не в сказках? — Гаррет сжался, видя угрожающий вид Сэллоу, который собирался с мыслями, чтобы высказать всё, что он думает о гриффиндорце. — И там, правда, можно найти ответы, каждая история имеет свой поучительный смысл.
— И ради этого я искупался в пиве твоего же собственного изготовления? — Себастьян уже закатывал рукава свитера.
— А из-за вас… Из-за вас… — Пятясь, Уизли пытался обороняться. — У меня почти случился секс, а вы всё испортили!
— Сейчас у тебя будет секс! Только с книгой, я тебе её засуну… — Юноша выхватил сборник из рук Элис, показывая серьёзность намерений, и начал наступать на гриффиндорца. — В твой грязный рот! Которым ты облизывал усы Руквуда, а может и не только их, ещё и набрехал мне про, иметь его в глотку как тебя Виктор, волшебный мир и эти сказки!
— Вообще-то я актив, а не пассив! — обиженно ответил парень, не воспринимая слизеринца всерьёз, но на всякий случай готовый бежать.
— Ну, пусть тогда твоя задница активно принимает волшебные страницы! — Сэллоу резко накинулся на Гаррета и начал колошматить его книгой по всем частям тела, до которых мог дотянуться.
Уизли пытался обороняться, прикрываясь руками от ударов. Сборник сказок отлетел в сторону, когда Себастьян повалил гриффиндорца на траву. Завязалась потасовка, больше похожая на битву пушишек за кусочек корма, и Лидделл наслаждалась зрелищем, смеясь во весь голос.
— Элис! Элис! Сделай что-нибудь, помоги мне! — взмолил юноша, когда слизеринец прижал его к земле, не давая пошевелиться. — Пожалуйста!
— Прости, Гаррет, но такую тварь нельзя спасти! — Усмехнувшись, девушка отряхнула ладони от книжной пыли и, сунув сборник сказок подмышку, отправилась в сторону школы, оставив Уизли на растерзание Себастьяна. Сэллоу имел на это право, ведь гриффиндорец уже дважды напоил его своим пивом: не только в этом мире, но и в Зазеркалье.
