168 °С

      Просыпаться в одиночестве довольно странно. Если такое когда-то и бывало, то только потому, что Ёсан мог подняться раньше и пойти готовить завтрак. Но на кухне тишина, а в кровати пусто. Сонхва долго просто смотрит в потолок и не понимает, почему он ещё и должен переживать это странное одиночество. И чего его мальчик настолько взбеленился? Ну подумаешь, заезд был чуть более напряжённый, чем обычно. И что теперь? В этом спорте не место тем, кто боится опасности и последствий скорости. Это всегда риск, ведь нет гарантии, что, держась где-нибудь в «безопасной» середине, какая-нибудь обиженная этим сезоном Тойота не боднёт в заднее крыло и не устроит тобой аварию.       Тихо вздохнув, Пак находит в одеяле свой телефон и бегло просматривает уведомления. Множество отметок в соцсетях, поздравления с очередной победой от знакомых и прочих, упоминания под новостями, сами новости. А ещё только десять утра. Но это всё совсем не важно. Критику и статьи о своих заездах он не читает, разве что изредка. Зато упоминания в твиттере куда интереснее, но не сегодня. Сонхва не для этого всего взял телефон. Он смахивает уведомления и открывает диалог в мессенджере с Каном.       Seong Hwa; 10.22       — Я всё ещё не понимаю, почему ты ушёл. Мне одиноко без тебя. Не пора домой?       Сообщение не будет прочитано ни сегодня, ни в ближайшие дни. И Пак не узнает, как, взглянув на него на экране уведомлений, Ёсан закатит глаза, фыркнет «вот поэтому» и откинет телефон.       Ладно, в любом случае лучше сегодня же отправиться на спидвей. Сонхва первый раз участвует в серии гонок Наскар, но только сейчас становится немного легче и свободнее дышать, потому что один из заключительных заездов зачётного этапа проводится в Канзасе, можно сказать, дома. Со временем Пак привык к Америке и начал считать Канзас-сити чем-то родным. Здесь находится купленный им в первый же месяц заездов дом и спидвей хозяина команды. Сонхва всё устраивает, он попал в довольно богатую команду с хорошим бюджетом и собственной трассой. Не все владельцы могут предоставить ещё и автостраду, так что не всем удаётся как следует обкатать автомобиль к серии.       Приведя себя в порядок и выбрав не самые лучшие, но удобные вещи, Пак привычно выпивает свой утренний кофе и направляется в гараж. Машина, на которой он ездит по городским дорогам, внешне очень похожа на его гоночную. Тоже Шевроле, тоже Камаро, тоже с большой мощью под капотом, но чёрная и без каких-либо спонсорских наклеек. Однако Сонхва не имеет к ней и доли той привязанности, которая у него есть к своей красной дьяволице. Наверное, потому что внутри это абсолютно разные машины, а его гоночный автомобиль целиком и полностью переработан и имеет другую конструкцию. По сути, от Камаро там разве что корпус, название и четыре колеса.       Обычно воскресенье после заезда Пак проводит в постели со своим мальчиком, но какого-то чёрта звенящая тишина противно давит. Непривычно и холодно. Лучше поехать работать.       Без какой-либо радости Сонхва проворачивает ключи в зажигании и сдаёт назад, выезжая на дорогу. Эта Шевроле кажется слишком тяжёлой и медлительной, хотя, вообще-то, тоже считается спортивной, имеет несколько сотен лошадок под капотом и почти молниеносно разгоняется до ста. Но всё никак не станет любимицей Пака. Ну, что спонсор дал, на том и приходится ездить. Была бы свобода выбора, купил бы себе чёрную Ламборгини или Феррари, как это сделал Ёсан, которому необязательно кататься на Шевроле.       Да и бог с ним. Какая разница, на чём ездить по городу, если тут всё равно негде и незачем разгоняться? Просто безумно медленно, до девяноста километров в час, ехать по типичному американскому городу и считать ворон. Канзас заземляет и заставляет задуматься о чем-то более вечном и весомом. В плане заездов Сонхва больше понравились этапы в Вегасе или Чикаго. Яркие города напоминают Сеул своими огнями и вывесками. Этот же более спокойный. Зато именно здесь, на этапе в Канзасе, Пак почувствовал себя особенно дерзко и раскованно. Американцы словно рождаются с любовью к спорту и являются ярыми болельщиками. Их сердца охвачены пламенем и азартом. В Канзасе любители автоспорта не сразу, но приняли нового пилота, окрасив трибуны в красный. Поддержка болельщиков одаривает прекраснейшими крыльями.       Всего пятнадцать минут вдоль Миссури, и Сонхва на месте. Он оставляет машину на парковке и, захлопнув за собой дверь, вздрагивает от порыва ветра. В обычной одежде, а не гоночном кожаном костюме, намного прохладнее. Вчера вечером в нём было даже жарко. Настроение портится ещё больше, потому что ноябрьский холод и серое небо наводят меланхолию на и без того омрачённого вчерашней ссорой Пака. Просто не думать об этом. Голову есть, чем занять, так что Сонхва спешно направляется в спидвей.       Охрана даже не смотрит на пилота, что уверенным быстрым шагом проходит через главный вход к трассе, по которой уже добирается до боксов. Его ворота ярко-красные, хотя на трассе, что находится непосредственно на автодроме, он почти никогда не ездит. Дорога предназначена для болидов и мотоциклов: слишком много резких и «мелких» поворотов, которые не подходят для гонщиков Наскара. По ней, конечно, можно прокатиться, но выжать всю скорость из машины практически негде, так что Сонхва настоял на создании ещё одной дороги за автодромом, специально для него и его Камаро. Было сложно выбить у руководства такое дорогое дополнение, но необходимо. По крайней мере, это сразу принесло плоды, и владелец быстро сменил гнев на милость после победы в первом же заезде сезона. Команда существует уже около пяти лет, но до этого года не добилась ровным счётом ничего. Стабильные средние выступления прошлого пилота не были плохими, но не были и хорошими. В любом случае заезды регулярной серии выигрывались настолько редко, что это уже был праздник, а в серию кубка по итогам и подсчёту очков прошлая Шевроле проходила только один раз. Сонхва же из тридцати одной прошедшей гонки проиграл только восемь. Ну как проиграл. Пришёл вторым или третьим за Саном. Он по очкам рейтинга держит первое место и уже обеспечил команде выход в серию кубка.       Так что теперь ярко-красная команда под номером «13» с её экстравагантным пилотом из «никакой» в первые же дни сезона превратилась в самую обсуждаемую сенсацию года. Сонхва-то точно. Ему перемывают кости абсолютно все, равнодушных не найти. В него либо влюбляются, либо ненавидят его и называют «выскочкой» или «самозванцем». Его инженерные решения обсуждают спортивные аналитики, а перекрашенная в новый цвет Камаро вмиг стала символом этого года. Даже если Пак и не возьмёт кубок в финальном заезде, то он уже воздвиг команду на пьедестал. Ею интересуются все, в соцсетях бешеные рейтинги, в спортивных новостях целые сюжеты, а от инвесторов поступает куда больше коммерческих предложений. В общем, по итогу, Сонхва может себе позволить требовать ещё одну трассу, уволить старых инженеров, увеличить закупку деталей и изменить цвет команды. Единственное, наверное, что не подверглось изменениям — механики и глава команды. Они остались прежними.       Пак поднимает глаза на «мозговые центры» над пит-лейном и снова думает о Ёсане. Ему так идёт красный кожаный гоночный костюм, который приходится надевать всем членам команды. Даже если весь заезд глава-оператор проводит в центре над гаражным боксом, в окружении мониторов и экранов, только сверху успевая посмотреть на процесс обслуживания машины. Кан в нём ужасно сексуален. Сонхва улыбается и достаёт ключи от своего бокса, торопливо его отпирая. Автодром невероятно большой, поэтому пока Пак дошёл до пит-лейна, успел замерзнуть.       В просторном гараже непривычно пусто и темно. Ну а чему удивляться? В воскресенье, ещё и на следующий день после гонки, тут не найти ни души. Все механики и обслуживающие инженеры отдыхают в свой законный выходной. Все они явятся завтра. Только его красотка здесь совсем одна в безмолвной дрёме.       — Привет, победительница, — Сонхва мягко улыбается и проводит пальцами по крылу и двери, проходя мимо. — Устала?       Он проходит к компьютерной станции и запускает несколько мониторов, процессор и пару дополнительных систем съёма данных. Пак скидывает куртку, небрежно бросая на стол, и забирает с него датчики и щупы. Вернувшись к машине, он осторожно, словно она хрустальная, открывает капот и фиксирует крышку.       — Воу, ты выглядишь лучше, чем я думал, — внимательно глядя на внутренние узлы, Сонхва щурится и ищет видимые дефекты. — Ну, если даже предохранители почти целые, то в прошлый раз мы хорошо поработали.       Пак прикрепляет щупы на контакты аккумулятора, в некоторые места двигателя, на инжекторы и ещё пару на клапаны. Он садится на водительское место и с удовольствием и любовью проворачивает ключи в зажигании. С приятным урчанием Камаро просыпается, приветствуя отца.       — Моя девочка так хорошо звучит, — с теплом проговаривает Сонхва и выходит, возвращаясь к мониторам.       Бегло посмотрев на показания с датчиков, Пак сворачивает их и открывает браузер. Он находит запись вчерашней трансляции и включает её, проматывая пустую болтовню двух американских комментаторов, ставки аналитиков и прочее. Сразу к началу заезда.       — Эй, только посмотри, — Сонхва улыбается и с гордостью смотрит на то, как «13»-ая Камаро начинает на позиции лидера, потому что предыдущий заезд был за ней же. — Тебе идёт быть первой, — он оборачивается и недовольно хмыкает. — Ты не смотришь!       Но, в общем-то, Пак проматывает и ближайшие полтора часа или около ста двадцати кругов из двухсот, где не произойдёт ничего интересного. По крайней мере, для Сонхва. В принципе, примерно сто девяносто восемь кругов не происходит практически ничего. Просто около сорока автомобилей наматывают круги и стараются не терять позиции. Пак перекидывает окно с трансляцией на правый монитор и выводит на левый нужные показатели.       — Нет, всё-таки у Шевроле лучшие двигатели, — кивает Сонхва. — Несмотря на то, что я выжимал из тебя всё и ты была довольно горячей, конструкция двигателя не дала осечку. Но вот инжекторы я тебе заменю, мне не нравится выдаваемое сопротивление на заслонке у датчиков температуры. Ты не против? — Пак оборачивается и смотрит на Камаро, тут же возвращаясь к мониторам. — Да когда ты была против?       Сонхва пролистывает вниз результаты съёма и снова поднимается к машине. Он садится за руль и газует на ровном месте, дожидаясь, пока стрелка спидометра коснётся определённой цифры, а после возвращается за свой стол.       — Ну и давай выпускной коллектор переберу и частично заменю? Мне не нравится, что он почти мгновенно греется до пятидесяти.       Пак переводит взгляд на правый монитор, как раз когда он начинает свой обход на круг. Операторы взяли его в кадр.       — Что творит?! Ему мало лидерства, и он решил разнести всех в пух и прах? — словно заведённый, один из комментаторов с восторгом освещает лидерство Сонхва.       — «Тринадцатый» снова удивляет, кажется, он собирается поставить рекорд.       — Каким же амбициозным новичком одарил нас этот год. Интересно, сможет ли он? И не захочет ли отыграться Сан после столь дерзкого обхода?       — Сан уже смирился, Вам не кажется? Или, может, он даёт Паку наиграться со скоростью? Ведь, в конечном итоге, они оба попадут в серию кубка, но в финальном заезде количество побед ни на что не повлияет.       — А как же стартовая позиция?       — Думаю, Сонхва борется не за позицию на старте кубка, а за своё положение в этом спорте.       — Он не просто борется, он рвёт и мечет! Если этот новичок возьмёт кубок, то перевернёт эту индустрию к чёртовой матери. Ни один американец и европеец не может за ним угнаться.       — Да, даже наш действующий чемпион Сан не успевает за подобной яростью.       Могло бы показаться, что Пак внимательно слушает, но на деле он впивается взглядом в свою Камаро на записи и думает. Жадно и напряжённо.       — Хотя, знаешь, — Сонхва трёт свои виски и вздыхает. — А что, если твой движок не заклинило именно потому, что выпускной коллектор тоже перегрелся? Поскольку двигатель закипал и не охлаждались как следует внешние элементы, то снизилась мощность, но в то же время пропала разность температур. Это могло привести к сниженным термопотерям и равномерному распределению нагрева. То есть просто создалась нормальная, высокая рабочая температура для всей двигательной системы. М?       Пак в очередной раз переводит взгляд на Камаро и вопросительно вскидывает брови, словно она ему может ответить. Но вопрос интересный, и сейчас бы с ним точно помог Ёсан, что по совместительству является инженером по охладительным системам и аэродинамике. Сонхва тоже хорошо разбирается в этом, но он скорее специализируется на устройстве двигателя и обеспечении его выносливости. А вот Кан действительно лучший специалист в сфере обдува, обтекаемости и температур. Но его сейчас здесь нет, и можно отложить этот вопрос на ближайшие несколько дней, пока Ёсан не вернётся. Он ведь вернётся. По крайней мере, Пак вообще не злится за вчерашнее и просто надеется в ближайшие дни разрешить конфликт.       Сонхва, в принципе, не обидчивый. Вспыльчивый, взрывной. В обычном настроении он словно пожар, а если раздраконить, то может и вовсе полыхнуть до небес. Но это не является злостью, скорее раздражением, которое быстро угаснет и после которого не останется каких-либо отрицательных или деструктивных эмоций и мыслей. Да, Пак может быть грубым, агрессивным, может повысить голос или быть язвительным, материться как не в себя при неудачах, но тут же про это всё забывать. Несдержанная молодая кровь крестит всех окружающих огнём свободы и не жалеет ни о чём.       Поэтому, без обиды или злости на Ёсана, Сонхва только скучает и с несильной горечью думает, как бы завершить их ссору.       — Ты теперь и по воскресеньям здесь торчишь?       Пак вздрагивает от неожиданности и оборачивается. Он совсем не услышал шагов владельца команды из-за своих мыслей.       — Только в это, — отвечает Сонхва и слабо улыбается, глядя на ярко-красные куртку и очки на Хёнвоне.       — Тебе не кажется, что ты уделяешь машине слишком много времени? — Че опирается поясницей о заднее крыло и снимает очки.       — Машины не люди, их надо любить.       — М-м, — задумчиво тянет Хёнвон, отводя взгляд. Он молчит какое-то время и щурится. — Мне думается, ты делаешь что-то не то.       — В плане? Да, это был неидеальный заезд, а финиш могут критиковать, но я поставил рекорд сезона, — фыркает Сонхва и судорожно пытается сообразить, что могло не понравиться владельцу. — Что может быть не так? Затраты на детали? Недостаточно мил с арбитрами?       — Я не о вчерашнем заезде. К слову, он был хорош, я аж вспомнил, что такое жизнь, — улыбнулся Че и зачесал волосы назад. — Да и, по правде говоря, мне всё равно на твои затраты и прочее, пока ты хорошо выступаешь и не портишь репутацию моей команды.       — Так в чём дело?       — Мне с утра звонил глава твоей выездной команды и сказал, что уходит. Он был настроен решительно и сказал, что готов оплатить все штрафы и неустойки за это резкое решение, но работать с тобой больше не будет никак. Никоим образом.       — Что? — Пак хлопает ресницами и неверяще смотрит на Хёнвона. Быть не может. Ладно поругаться и вспылить, но неужели Ёсан был серьёзен по поводу ухода? — И что Вы ответили?       — Я сказал, что он не должен будет никаких неустоек и что расстаться с ним я хочу в хороших отношениях. Всё-таки мы давно знакомы, Ёсан мне не чужой человек, да и к тому же он селебрити мира автоспорта. Популярнее некоторых пилотов. Ну и, конечно, Кан идеально выполнял свои обязанности до вчерашнего дня. Я не имею претензий к нему.       — Но, — для Сонхва это подобно удару молнии. Он вообще не ожидал, что Ёсан окажется столь серьёзен в своих намерениях и настолько быстро сдержит слово. Обидно? Горько? Пока что осознание не пришло. — Но сейчас почти конец сезона, разве можно менять состав?       — Ассоциация запрещает смену состава в серии кубка, а сейчас заезды ещё регулярны, так что, — Че пожимает плечами и внимательно смотрит на пилота своей команды. — В общем-то, ты уже разогнал почти всю команду прошлого года, что меня больше не удивляет. Как я сказал ранее, главное, что хорошо выступаешь. Поэтому до конца этого года тебе точно придётся ездить без оператора. Максимум, можешь главного инженера посадить за мониторы. Но…       — Но?       — Не удивляет, но напрягает, — лениво потягивается Хёнвон и всем своим видом показывает, будто разговор ему неинтересен. У него такая манера. Он выглядит, как модель, и лицо у него отрешённо-возвышенное. Сонхва не сразу к этому привык. — Если твоя проблемность будет расти, и без оператора ты не возьмёшь кубок, я буду сомневаться в контракте с тобой на следующий год. Это спорт и командная работа, а не одиночная. Я буду ждать результатов.       — Да, конечно, — Пак хмурится и напряжённо выдыхает. Вот возможное прекращение контракта — большая неожиданность за сегодня. Он же самая обсуждаемая новость этого сезона, и его популярность на высоте. — Но результаты ведь есть. И я прекрасно справлюсь без оператора.       — Много было таких, взлетевших до вершин. Только взлететь мало, надо ещё удержаться и не разбиться. Кстати, — Че отвлекается на телефон, а после опускает взгляд на свои часы. — На этой неделе американский Vogue хочет тебя на интервью и фотосессию. Это довольно круто, поэтому не планируй ничего на среду и четверг.

•••••

      Seong Hwa; 12.45       — Ты и правда решил уйти из команды? Перед самым кубком? Не глупи, всё ведь было нормально.       Seong Hwa; 13.12       — Было бы замечательно, соизволь ты взять трубку и поговорить со мной.       Seong Hwa; 13.12       — Или для начала прочитать сообщения.       Seong Hwa; 16.02       — Можно хотя бы нормально объяснить, что не так?       Seong Hwa; 18.34       — Почему я один пытаюсь что-то сделать?       Seong Hwa; 19.46       — По-твоему, просто сбежать — это выход? Проблемы нужно решать, чёрт бы тебя подрал.       Seong Hwa; 20.21       — Просто ответь мне. Я не понимаю, что не так.       Seong Hwa; 20.40       — Отдаю тебе титул «Королева драмы».       Seong Hwa; 00.49       — Я скучаю. Без тебя холодно.       Seong Hwa; 00.58       — Ты----       Seong Hwa; 00.58       — Как ты вообще решил, что уйти будет хорошей идеей? Если ты думаешь, что я не смогу без тебя ездить, то сильно ошибаешься.       Seong Hwa; 01.45       — Вот и иди. Только учти, что в этом нет смысла.       Seong Hwa; 01.45       — Уму непостижимо.       Seong Hwa; 01.45       — Ты просто издеваешься.       Seong Hwa; 03.01       — Я люблю тебя всегда.       «Я люблю тебя всегда». Ёсан читает и слабо улыбается, буквально видя, как Сонхва в самом конце добавляет «всегда». Он слишком хорошо знает Пака, и тот в своём стиле напоминает, что не отстанет. Его «всегда» переводится как «последние пару лет, сегодня весь день, завтра, все те дни, что ты будешь меня мучать, в ближайшем будущем и в оставшиеся годы жизни».       Невыносим. Пишет всё, что думает и чувствует. Разве так можно?       Кан читает сообщения через уведомления, и, на самом деле, ему слишком тоскливо и одиноко. И в то же время приятно, что Пак беспокоится. Ужасно хочется ответить на каждое. Кто бы знал, как тяжело себя останавливать и не открывать мессенджер. Это слишком. Но Сонхва на грани и становится опасным, в первую очередь для себя же. Ёсан уверен, что его уход хотя бы заставит задуматься Пака о том, что тот делает не так. Как самый близкий и любящий человек, Кан сделает всё возможное, чтобы помочь. И для начала, как минимум, Ёсан не будет вести диалог, пока Сонхва не осознает, чем обидел и чем делает очень больно. В конце концов, если ничего не предпринять, то, что встало между ними, однажды разрушит всё. Сначала их чувства и отношения, потом и самого Пака. Поэтому Кан «разрушит» всё первым и станет вакциной.       Невозможно перевоспитать человека. Это сможет сделать только он сам. Ёсан готов потерпеть. Он верит в Сонхва. Всегда верил.