Наяву меня тот сон настиг (Wishful Thinking)

К тому времени, когда «Шэнь Цинцю» вернулся, Юэ Цинъюань успел прочитать только часть писем. Сбежать не получилось, но он и так уже мысленно с этим смирился. И всё же звук шагов заставил его вздрогнуть. Потом он вспомнил, где находится, но всё равно первым порывом было положить письма обратно и поспешно закрыть шкатулку. В комнату вошёл Шэнь Цинцю. В свете ламп Юэ Цинъюаню было хорошо видно, что тот всё ещё растрёпан – неслыханное дело! Юэ Цинъюань цыкнул про себя. Настоящий Шэнь Цинцю никогда никому не позволил бы узреть себя в таком виде. Но здесь и сейчас эта версия его выглядела так, как будто он настолько поспешно отправился за целителем, что вовсе позабыл даже прибрать волосы. Когда Шэнь Цинцю вошёл в комнату, взгляд его немедленно зашарил по кровати. Не найдя там Юэ Цинъюаня, он нахмурился. Секунду спустя он заметил его сидящим у туалетного столика. – Что ты делаешь? – резко произнёс Шэнь Цинцю. Что же, хоть это соответствовало действительности. Юэ Цинъюань не знал бы, что и делать, если бы и этот Шэнь вдруг начал изъясняться подчёркнуто вежливо и мягко… в придачу к тому, что вёл себя как его любовник… будто такое вообще возможно. Представление копии об обычном поведении оригинала явно было весьма расплывчатым и общим. Такое, разумеется, не было бы убедительным для Юэ Цинъюаня. Но в этот самый момент Шэнь Цинцю вёл себя как Шэнь Цинцю. Его тон был резким и обвиняющим, что, признаться, выглядело весьма правдоподобно. «Слишком правдоподобно», – отметил про себя Юэ Цинъюань, стараясь не смотреть в глаза этой очевидной (и такой действенной) медовой ловушке. Шэнь Цинцю, похоже, в ответе на свой вопрос не нуждался вовсе. Он шагнул вперёд, намереваясь сесть за спиной Юэ Цинъюаня. Следом в комнату ступил… Му Цинфан? Или нет? Нет, конечно нет! Очевидно ведь, что это был не шиди Му. Если только тот не угодил в западню того же морока, что и Юэ Цинъюань… Неужели…? Могла ли иллюзия разом накрыть весь хребет? Нет. Невозможно. Чтобы пробить совершенствуемые не одним поколением Лордов щиты всех двенадцати вершин, потребовались бы просто колоссальные объёмы энергии. Юэ Цинъюань даже представить себе не мог, насколько могущественным тогда должен был оказаться напавший на них. Да, у школы были враги, которые наверняка жаждали уничтожить её. Тот же Тяньлан Цзюнь, например. Демон был силён. Но сотворить иллюзию, укрывшую весь хребет от Цюндин до Цяньцао? Если он и впрямь настолько могуч, то у школы нет шансов. А сама мысль о том, что этот Шэнь Цинцю может быть реальным… Юэ Цинъюань пристально уставился на своих боевых братьев. Му Цинфан, как и всё прочее в этом мороке, был одновременно знаком и не знаком ему. Вместо множества крохотных мешочков цянькунь он держал в руках торбу с лекарствами. В отличие от Юэ Цинъюаня и Шэнь Цинцю, его одежда не была чрезмерно вычурной и роскошной. Его платье скорее напоминало ханьфу, которые обычно предпочитал носить шиди Му, хотя было исполнено не в цветах Вершины Цяньцао, но в изумрудно-фиолетовой гамме. Волосы этого Му Цинфана были собраны в аккуратный пучок, на лице застыла вежливая маска профессионального интереса, и только в глазах светилась искорка привычного дружеского участия. В отличие от него, Шэнь Цинцю явно злился. Его взгляд метался между шкатулкой и Юэ Цинъюанем. Впрочем, расстроенным оттого, что тот нашёл и прочитал письма, шиди явно не выглядел. Хотя… разве у него был повод? В конце концов, ведь эти письма якобы написал сам Юэ Цинъюань. – Лорд Юэ, – приветствовал Юэ Цинъюаня Му Цинфан. Наблюдать, как Горный Лорд подходит ближе и сгибает спину в вежливом поклоне, было странно. – Этому целителю сказали, что Лорд потерял память. Чувствует ли Лорд Юэ боль, жар или озноб…? Юэ Цинъюань задумался. Как следовало ответить? Он снова взглянул на Шэнь Цинцю, но тот по-прежнему хмуро сверлил его взглядом. Юэ Цинъюань отчаянно старался не думать о том, что совсем недавно проснулся с ним в одной постели. – Я… – снова повернувшись к терпеливо ожидавшему ответа Му Цинфану, рискнул произнести он, – чувствую себя прекрасно. – Хм… – отозвался Му Цинфан, явно не веря ни единому слову, что, в общем-то, было нормально. И… разумеется, шиди всегда вёл себя безукоризненно вежливо, но он также мог с лёгкостью и попрать социальные нормы, если те мешали лечению. Вот как теперь… Му Цинфан просто шагнул вперёд. Одной рукой хватая Юэ Цинъюаня за запястье, а другой вцепившись в подбородок, чтобы заставить смотреть себе в глаза. Юэ Цинъюань внезапно обнаружил, что не может отвести взгляд. «Это… Ловушка наконец захлопнулась?» – едва успел подумать он, но мгновением спустя Му Цинфан снова задумчиво хмыкнул себе под нос и отпустил его. – Я пока не могу сказать наверняка, что случилось, – признался целитель. Как и следовало ожидать, невозможность сходу разобраться в проблеме его не обрадовала. – Лорд Юэ сейчас не чувствует лихорадки, но, возможно, что-то произошло ночью и происходит всё ещё. К счастью, похоже, причина не в искажении Ци. Совершенствование Лорда Юэ не пострадало. Насколько обширна потеря памяти? Это… Юэ Цинъюань задумался. Он совершенно не представлял, что ответить. Честно сказать: «Я не знаю?» Едва ли уместным будет озвучить такое… – Он забыл по меньшей мере несколько дней, – высказался Шэнь Цинцю, приняв его молчание за растерянность или неуверенность. Му Цинфан кивнул. – Что же, потерю памяти могут вызывать некоторые болезни, сопровождающиеся лихорадкой, а также яды, – произнёс он. – Но вот что странно, проверяя тело Лорда Юэ, этот не обнаружил ни того, ни другого. Возможно, если проверить кровь, то можно будет сказать больше. Лорд позволит? Му Цинфан вопросительно уставился на Юэ Цинъюаня. Так в этом и было дело? Они с самого начала добивались именно этого? Получить его кровь, чтобы после использовать в каких-нибудь гнусных целях? Но зачем придумывать настолько сложную иллюзию для такой простой цели? И снова Юэ Цинъюань поймал себя на том, что затрудняется ответить. Не получив ответа на вопрос, Му Цинфан обеспокоился. – Лорд Юэ? – снова позвал он. Юэ Цинъюань бросил ещё один взгляд на Шэнь Цинцю, но это ничем не помогло. – Хорошо, – наконец решил он. Если цель была в том, чтобы получить его кровь, то наверняка для этого в запасе у них было много средств. И прямо сейчас, возможно, было разумнее всего подчиниться сценарию иллюзии. Если творец этого морока сочтёт, что Юэ Цинъюань не осведомлён о том, что находится в ловушке, то может потерять осторожность, и на этом его можно будет подловить. Юэ Цинъюань протянул руку. Му Цинфан полез в торбу, которую принёс с собой, и извлёк на свет странное устройство – иглу, каким-то образом прикрепленную к колбе. Вместо того чтобы использовать нож, чтобы разрезать плоть и собрать кровь в чашу, целитель (вернее, кто-то, кто выдавал себя за него) осторожно обтёр кожу Юэ Цинъюаня спиртом, после чего проткнул это место кончиком иглы. Это действо тотчас принесло с собой ворох неприятных воспоминаний о том, как учитель «исправлял» его искалеченные духовные меридианы – острые, тонкие, масляно блестевшие иглы вгрызались в тело и что-то переставляли, меняли внутри него. Юэ Цинъюань сглотнул и вздрогнул, почувствовав, как чья-то рука опустилась ему на плечо. Шэнь Цинцю сжал ладонь. Он словно… пытался его успокоить. Словно знал, что его нужно успокаивать. Мысли Юэ Цинъюаня заметались. Нет! Это не могло быть правдой. Ведь пока морок показывал ему исключительно благополучную жизнь! Значит, Юэ Цинъюаню здесь не пришлось проходить через то испытание! Он наверняка повёл себя благоразумно и вовремя пришёл на помощь Шэнь Цзю! Мгновение спустя Му Цинфан вытащил иглу. Внутри колбы плескалась алая жидкость. На забор крови ему потребовалось меньше вздоха. И, честно говоря, подобная манипуляция была куда менее неприятна, чем то, что делал когда-то учитель. Мимолётная мысль и искра духовной энергии – и вот прокол на коже уже затянулся. Му Цинфан тем временем ловко смешал в плошке какую-то неизвестную смесь, бросил на дно духовный кристалл и наконец влил кровь Юэ Цинъюаня, после чего отстранился и откинулся на спинку стула, внимательно наблюдая за результатом. Юэ Цинъюань мало что смыслил в целительстве, и едва ли смог бы отличить ложные манипуляции от настоящих, но выражение лица Му Цинфана тоже могло сказать многое. И если бы перед ним был настоящий горный Лорд, он бы в этом не сомневался. После нескольких секунд неуютного молчания целитель наконец кивнул. – Никаких следов яда, – заключил он. – Как, впрочем, и болезни. Возможно, у Лорда случился отёк мозга или не до конца выведенный из организма токсин дал подобный побочный эффект. И поскольку яд обнаружить не удалось, то второе более вероятно. – Но самого токсина в его теле сейчас нет? – требовательно и резко поинтересовался Шэнь Цинцю. А был ли раньше? Как и когда это произошло? Что или кто отравил его? Му Цинфан не обратил внимания на грубость. Впрочем, он никогда не придавал этому значения. – Нет, – кивнул он. – Однако если тот яд нанёс больший вред Лорду Юэ, чем мы предполагали, то может потребоваться больше времени, чем обычно, чтобы он оправился от его воздействия. Возможны также осложнения от пока не проявивших себя внутренних повреждений. Да, ничего подобного обнаружить не удалось, и опасности жизни нет, но, если лихорадка вернётся или возникнут какие-либо боли или дискомфорт, их необходимо будет немедленно устранить. Они могут быть признаком ухудшения невидимых травм или укоренения инфекции. Склонившись над торбой, Му Цинфан принялся складывать инструменты. Но вот что странно – он даже не попытался спрятать кровь. Напротив, он выплеснул её, будто грязную воду, и, обернув плошку тканью, убрал её в сумку. Затем он достал небольшую баночку с таблетками и, бросив задумчивый взгляд на Юэ Цинъюаня, протянул их Шэнь Цинцю. – Принимать один раз в день во время завтрака. Это будет способствовать естественному выздоровлению организма, – пояснил он. – Избегайте горячей или острой пищи и исключите физические нагрузки, по крайней мере, на ближайшее время. Из-за них может быть трудно определить, проявляются ли какие-либо необычные симптомы или лихорадка. Если что-то изменится, немедленно пошлите за мной. Если всё будет благополучно, то этот целитель придёт сам через пару дней, чтобы проверить Лорда Юэ. – Тысяча благодарностей целителю Му за его службу, – совершенно серьёзно отозвался Шэнь Цинцю. Юэ Цинъюаню пришлось прикусить язык – он едва не повторил благодарность следом. Шэнь Цинцю встал, чтобы проводить Му Цинфана, а Юэ Цинъюань остался сидеть на месте, как какая-нибудь кукла. Когда двое мужчин ушли, его взгляд снова вернулся к изукрашенной драгоценностями шкатулке, но громкий хлопок закрывшейся двери заставил его обернуться. – Бесполезный дурак! – прорычал Шэнь Цинцю, ворвавшись обратно в комнату. – Пришёл сюда, но ничего внятного не сказал! За что мы вообще ему платим? Такой диагноз мог выставить вообще кто угодно! Несмотря на гневные возгласы, мужчина осторожно водрузил данную целителем бутылочку возле кровати, после чего повернулся к Юэ Цинъюаню. – Почему ты молчишь? Юэ Цинъюань открыл рот и снова закрыл. – Я… не знаю, что происходит, – наконец признался он. Несмотря ни на что, этот «Шэнь Цинцю» казался слишком реальным. Совершенно невозможным, но вполне реальным. Одна часть Юэ Цинъюаня (как всегда) отчаянно жаждала быть рядом с ним, тогда как другая была твёрдо убеждена в том, что следовать сюжету иллюзии – очень дурная идея. Суровое выражение лица Шэнь Цинцю немного смягчилось. Он подошел и резким, ломким движением прижал тыльную сторону ладони к щеке Юэ Цинъюаня. – Несколько дней назад ты отправился на ночную охоту. Ту самую, которую вы с генералом Пэй и Лордом Цюань давно планировали. Идиоты, – усмехнулся он. – Вы трое плюс, вроде как, Супруг Лорда Цюань и ещё несколько человек разворошили какое-то демоническое гнездо. И никто из вас, конечно же, не мог распознать, что это были за твари. Однако вы всё равно сумели их уничтожить, пусть и пропитавшись их ядом. Словом, ты сделал всё то, что я велел тебе не делать. Целитель Му осмотрел тебя и сказал, что, пока температура не станет подниматься, всё должно быть в порядке. Ты, как придёшь в себя, сам должен был избавиться от чужой энергии в теле. Этот Супруг помогал по мере сил… А после ты очнулся и ничего не мог вспомнить. Юэ Цинъюань нахмурился. Фактически он понятия не имел, кто такие «генерал Пэй» и «Лорд Цюань». При упоминании «Супруга Лорда Цюань» брови Юэ Цинъюаня поползли вверх. Это что, было обычным делом, когда двое мужчин…? Хотя бы не так открыто… И даже если об этом было известно, рассуждать об этом... он и представить себе не мог, чтобы Шэнь Цинцю был так откровенен в этом вопросе. А тот только посмеивался, но, похоже, его забавляла ситуация в целом, а не то, что она случилась с обрезанными рукавами. Разве так вёл бы себя Шэнь Цинцю? В молодости один из старших учеников Аньдин – главный ученик до тех пор, пока Шан Цинхуа не украл у него это звание – был известен подобными наклонностями. Шэнь Цзю презирал его, часто во всеуслышание заявляя, что его «вкусы» ужасны. Юэ Цинъюань хорошо помнил это, потому что каждое слово шиди калёным железом жгло сердце. И всё же… если предположить, что этот сон копировал их реальные личности… Юэ Цинъюань поспешно отбросил эти мысли прочь. Он совершенно не представлял, что делать с этим знанием – оно не вписывалось в сюжет иллюзии. Неужели его пытались приучить к мысли, что подобное может быть правдой? Он должен по задумке врага подумать… что? Что его воспоминания обо всей жизни были не более чем обычным ночным кошмаром? Потому что якобы он был болен? Ну не мог же он каким-то образом проснуться в другом мире, где Шэнь Цинцю не ненавидел его? Однако эта история даже не предполагала такого понятия. Похоже, этот Шэнь Цинцю действительно – ошибочно – полагал, что Юэ Цинъюань забыл только последние несколько дней. – Сбит с толку? – спросил Шэнь Цинцю, сузив глаза, но голос его уже звучал мягче, чем раньше. Почти нежно. Его рука поднялась и мягко откинула волосы Юэ Цинъюаня со лба. Юэ Цинъюань замер под этим касанием. В груди тоскливо заныло – он отчаянно жаждал, чтобы всё это было реальным. Но, увы, сон никогда не сможет воплотиться в жизнь. Шэнь Цинцю перед ним не был настоящим. Но даже так… Быть может… Если хоть раз сказать… – А-Цзю… – начал он, и собственный голос прозвучал нежнее, чем он ожидал. Шэнь Цинцю вопросительно и в то же время одобрительно хмыкнул. Его пальцы мягко погладили Юэ Цинъюаня по щеке. Он выглядел так... будто подобное обращение было для него вполне привычным, и единственной загадкой для него было, почему Юэ Цинъюань был так смущён. Ободрённый Юэ Цинъюань протянул руку и в ответ коснулся ладонью лица другого мужчины. Это было ненастоящим. Но в конце концов, когда ещё Юэ Цинъюаню представится шанс сказать подобные вещи? Разве только здесь и сейчас, во сне, где он не подвёл Шэнь Цинцю, где Шэнь Цинцю не испытывает к нему отвращения, не ненавидит… Дыхание спёрло, в горле запершило. – Я люблю тебя, – признался Юэ Цинъюань. Шэнь Цинцю был явно удивлён, но совершенно точно не шокирован. Юэ Цинъюань ждал, гадая, может ли это помочь наконец разгадать тайну. В настоящем сне наверняка так и было бы. И наконец выражение лица Шэнь Цинцю сменилось бы гневным, полным отвращения. В конце концов, как он посмел? Как посмел?! Но единственное, что произошло с лицом мужчины напротив, – его щёки порозовели. И не от негодования, а от смущения и неприкрытого удовольствия. – Если ты так пытаешься нарушить предписания целителя Му, то зря стараешься! Даже если Ци Гэ будет умолять, мы не станем сегодня заниматься никакими физическими нагрузками, – решительно произнёс он. – И даже не думай настаивать! Вскинув руку, Шэнь Цинцю отнял ладонь Юэ Цинъюаня от своей щеки… … и сжал её. Юэ Цинъюань уставился на собственную руку, лежащую в ладони Шэнь Цинцю. Их пальцы были слегка переплетены. Пальцы Шэнь Цинцю были длинными и нежными, но не «изящными» или женственными, а тонкими и гибкими, как и он сам. Но, несмотря на это, они были очень сильными. В течение многих лет эти пальцы касались Юэ Цинъюаня исключительно с целью причинить боль и ранить. Если Шэнь Цинцю вынужден был касаться его, он всегда старался сжать как можно сильнее, чтобы дать понять своё неудовольствие. С уровнем совершенствования Юэ Цинъюаня ему трудно было поставить синяки, однако Шэнь Цинцю несколько раз удавалось. Но сейчас всё было совсем не так. Это касание было лёгким, почти невесомым, утешающим и… невероятно реальным. Юэ Цинъюань был ошеломлён. – Ци Гэ, – снова обеспокоенно позвал Шэнь Цинцю. Горячая капля упала ему на большой палец. Юэ Цинъюань моргнул. Перед глазами всё плыло. Ему потребовалось невероятно долгое время, чтобы понять, что по щекам текут слёзы. Выражение лица Шэнь Цинцю стало встревоженным. – Почему ты плачешь?! – вскричал он. – Сяо Цзю, – прошептал в ответ Юэ Цинъюань. Слёзы горячими дорожками расчертили щёки. Единственное, на что хватило его сил, – повторить то, что уже давно терзало его мысли: – Что на самом деле происходит? Что это? Где я? Юэ Цинъюань сомневался, что этот мужчина – плод морока – даст ему ответ, но выражение лица «Шэнь Цинцю» было таким, что он не мог не попытаться. В конце концов, Шэнь Цинцю можно было обвинить во многих вещах, но он никогда не старался как-то смягчать неприятную информацию, если её требовалось озвучить. «Шэнь Цинцю» уставился на Юэ Цинъюаня с всевозрастающим страхом, затем выругался и, прежде чем Юэ Цинъюань успел отреагировать, вскочил на ноги и бросился к двери – крича, требуя немедленно, сей же момент привести Му Цинфана обратно!