Янтарное пламя

      Небо заволокло тучами. Над Нечистой Юдолью солнце бывает ежедневно, если не идёт дождь, но для Лань Ванцзи такая погода кажется словно ещё одним предзнаменованием беды. Капли не падают с неба, словно выжидая, но и тучи не рассеиваются, не летают и не поют птицы, но адепты трудятся под мрачным небом, не прекращая бить деревянные манекены.       Лань Ванцзи не доводилось гостить в Знойном дворце, но он знает и со слов брата, насколько ужасающая там атмосфера. Пусть внешне замок Нечистой Юдоли тоже наводит ужас на любого простого человека, внутри царит своеобразный и исключительный уют. Факелы ярко освещают длинные коридоры, увешанные редкими картинами, множеством сабель и мечей. Кажется, стоит добавить и искусственных костей, как декор, и это только придаст шарма помещениям, но нисколько не станет мрачной копией резиденции клана Вэнь.       — Похоже, вы прилетели вовремя, господин Лань, — подаёт голос Не Хуайсан, едва повернув к нему голову и скрыв половину лица изящным веером. — Ливень начнётся совсем скоро.       Замерев на пару недолгих мгновений, Лань Ванцзи снова обращает внимание на небо — и правда, пусть всего десять минут назад было сухо, теперь же снаружи словно царит хаос. Моросящий дождь падает на стекло и грозными каплями скатывается вниз.       — Мгм.       Никак не обозначив волнение, он идёт и дальше за братом главы клана Не, между тем пребывая в беспокойных мыслях. Его драгоценный супруг уже должен пребывать в Пристани Лотоса и отдыхать; старший брат, должно быть, дописывает письма союзным кланам, а его жена занимается тем, что пытается скрыть от адептов волнение, связанное с Вэнями.       Мир заклинателей стоит на ушах. В каждом проезжем городе только и слышно о бесчинствах клана Вэнь, об их завоеваниях и страхе перед неизбежным будущем. Люди судачат о том, что пора бежать в Безночный город и искать убежище ближе к клану Солнца; заклинатели болтают без умолку о том, что пора или свергнуть зазнавшихся Вэнь Жоханя и его сыновей, или сбежать туда, где о заклинателях и не слышали сотни лет. В том или ином случае — слухи распространяются дальше и дальше, и совсем скоро они достигнут ушей Императора.       Клану Вэнь нужно положить конец до того, как это станет слишком поздно.       Между тем они приближаются к массивной двери, усыпанной серебристыми и красными узорами.       Не Хуайсан наклоняет голову в почтении и отходит, и Лань Ванцзи следует его примеру, а после подходит к двери, намереваясь постучать. Прежде чем он успевает это сделать, сбоку раздаётся таинственный голос второго наследника Не.       — Птица успела передать мне, что в Юньмэне тихо, — говорит Не Хуайсан, и пусть половина его лица скрыта за веером, Лань Ванцзи уверен, что на его губах играет мягкая улыбка. — Я встречу вас после беседы и передам одежду.       Поклонившись ещё раз, юноша уходит, и шлейф тёмно-зелёных одежд тянется за ним, точно тень.       Облегчение накатывает на Лань Ванцзи, и он позволяет себе минуту раздумий, и лишь после он всё же стучится в дверь. Ответ раздаётся мгновенно, и он заходит в помещение.       Зала просторна настолько, насколько может быть велико помещение для важных гостей. Стены увешены всё теми же картинами одного художника, за спиной Не Минцзюэ скрывается одинокий, искусно изрисованный веер, и вокруг них полно свитков, Лань Ванцзи уверен, связанных с тактикой и историй войн. Глава клана Не — боевой человек, тактик и очень могучий заклинатель. Кроме того, здесь совершенно нет благовоний или других источников запаха, кроме естественных запахов природы, доносящихся с улицы из приоткрытого окна.       Подняв взгляд от пергамента, Не Минцзюэ приветствует его кивком и указывает на место напротив себя. На низеньком столике уже расположены две чашки, полные дымящегося чая — и никакого запаха, даже намёка на него нет. За это Лань Ванцзи очень благодарен главе Не.       — Давно не виделись, Ванцзи, — говорит он, когда Лань Ванцзи занимает место напротив. — Как поживает твой брат?       Давно — это около двух лет, и для самого Лань Ванцзи этот срок весьма мал и незначителен, но для Не Минцзюэ он также краток, как и жизнь одной восковой свечи. Вблизи он видит более отчётливые круги под глазами заклинателя, видит его опущенные в усталости плечи и приутихший свет Бася, лежащей рядом с хозяином. Искажение ци — неминуемая болезнь.       В прошлую их встречу ему казалось, что у Не Минцзюэ есть в запасе хотя бы десять лет, но судя по тому, что он видит сейчас, ему осталось по меньшей мере лет пять. Вслед за ним место главы клана должен будет занять его младший брат, Не Хуайсан, но ни у него, ни у самого Не Минцзюэ всё ещё нет ни жены, ни наследника. Лань Сичэнь обеспокоен их ситуацией, как друг, и волнуется о благополучии клана, как о своём, но всякий раз Не Минцзюэ уходит от разговора и ссылается на то, что время ещё есть — но его вовсе не много. Теперь — особенно.       И всё же перед ними есть более насущные дела, как бы ни было горько.       — В добром здравии, благодарю, — кивает он, а после достаёт из мешочка пучок трав. — Госпожа Вэнь передала вам это.       Окинув лечебные травы враждебным взглядом, Не Минцзюэ хмыкает, но принимает их и убирает на стол рядом с собой. Лань Ванцзи не уверен, воспользуется ли ими глава клана Не или отбросит в сторону, посчитав не стоящим внимания мусором.       — Позже передам ей благодарность.       «На собрании кланов» повисает между ними не высказанными словами.       Дописав последнюю строку, сощурив взгляд, точно плохо видит, Не Минцзюэ откладывает перо и пергамент в сторону.       — Многие кланы в Юньшане отказались от содействия, — сообщает он, взглянув на Лань Ванцзи. — Если план не выгорит, придётся сражаться, и я не уверен, что у нас хватит сил на эту войну.       Раз даже Не Минцзюэ говорит, что не уверен, значит, у них и правда мало шансов на успех, если он и Вэй Ин не сделают свою часть задачи правильно и идеально. Теперь волнение охватывает мужчину больше, потому что это не то, на что он действительно способен.       — Мы приложим все усилия, чтобы не допустить иного исхода.       Коротко кивнув, Не Минцзюэ поднимается с места и достаёт тонкий, но весьма широкий свиток с полок и разворачивает его на столе. На пергаменте изображена схема, и это не карта земель клана Не или любого ближайшего селения, скорее это напоминает построение помещений.       — Мэн Яо передал это прошлой ночью. Здесь, — он указывает на тонкие красные линии, — потайные ходы. Найти артефакт, который прячет Вэнь Жохань, не удалось, так что вам придётся идти вслепую и расчитывать только на своих зверей.       Прежде бы Лань Ванцзи строго взглянул на Не Минцзюэ за такую трактовку их сущности, однако в данный момент все мысли мужчины охвачены беспокойством. Было бы куда лучше, будь у них хотя бы примерный план пути или чего-то ещё, хотя бы слепая, но приблизительная точка местонахождения артефакта, но всё это выглядит так, что у них просто нет ничего, кроме схемы Знойного Дворца изнутри.       Лань Ванцзи проводит целый вечер за обсуждением и предположениями. К счастью, им удаётся определить хотя бы три места, где могут прятать злостную вещь, и каждое из этих помещений охраняется, судя по данным, как особо важное. Разумеется, они обсуждают и те комнаты, которые могут быть вторыми или даже третьими по важности, потому что нельзя упускать ни единой, даже крошечной детали и нельзя недооценивать врага.       К концу встречи чай, так и не тронутый никем из них, успевает остыть.       Не Хуайсан встречает его, как и было обещано, а в его руках Лань Ванцзи замечает стопку одежды клана Не.

***

      — И ты хочешь поверить этому глупому мальчишке?!       Едва не взмахнув руками, как вульгарная женщина, Юй Цзыюань пронизывает мужа взглядом, и будь в её руках меч, Вэй Усянь уверен, она бы немедля проткнула им дядю. Просто потому что может, потому её охватывает чистый, почти первородный гнев.       — Мы верим не им, а клану Лань, — ровным тоном поправляет её Цзян Фэнмянь.       — Это не меняет сути дела, Фэнмянь!       Цзыдянь искрится на её пальце, и ещё немного — и он обернётся их проблемой.       Вздрогнув, точно не привык к такому за двадцать лет жизни, Цзян Чэн ёрзает на месте и смотрит на Вэй Усяня, а тот смотрит в ответ, коротко пожав плечами. Никто из них не рискует вмешиваться в дела главы клана и его жены, когда начинает искрить Цзыдянь. Как бы ни хотелось успокоить ярость тётушки Юй — это может стать проблемой и ожогом для одного из них.       Впрочем, идея подставиться, чтобы начать разговор, кажется соблазнительной и не такой страшной, если сравнивать это с надвигающейся бурей войны.       — Клан Лань...       — Клан Юй, — тут же прерывает его Юй Цзыюань, — ни за что и никогда не будет союзником клана Лань!       Тяжело вздохнув, Цзян Фэнмянь смотрит на жену, и между ними воцаряется долгое, гнетущее молчание. Каждый из них словно ведёт свою молчаливую войну, и обоим братьям становится неловко находиться здесь.       — В таком случае, мы не нуждаемся в помощи клана Юй.       — Отец!       Цзян Чэн тут же подскакивает с места, но Цзян Фэнмянь выставляет руку ладонью перед ними, призывая оставаться на месте и молчать. Сын, лишь открыв рот, садится обратно на подушку, но Вэй Усянь видит, сколь сильно его беспокоит происходящее; руки наследника Цзян дрожат от того, как сильно он сжимает их в кулаки. Надеясь хотя бы поддержать, Вэй Усянь осторожно накрывает плечо брата рукой и качает головой, глядя на него, и тот почти незаметно расслабляется, хотя каждый из них понимает, к чему всё идёт.       Вскинув голову, Юй Цзыюань резко и молча разворачивается, подол одежды развевается в такт её движением, когда она уходит из залы, и дверь захлопывается за ней с грохотом. Поморщившись, Цзян Фэнмянь опускает руку и тяжело вздыхает, и на его лице залегает мрачная тень горечи.       В зале воцаряется долгое, тяжёлое молчание. Вэй Усянь поглядывает то на младшего брата, то на дядю, поджав губы — он бессилен в этой ситуации.       — Возвращаясь к разговору...       — Отец, — прерывает его Цзян Чэн, и Цзян Фэнмянь обессиленно смотрит на сына, — как ты мог прогнать матушку? Знаю, что она вспыльчива, но...       — Клан Юй с большей охотой последует за кланом Вэнь, чем решится на мир с кланом Лань, — отрезает Цзян Фэнмянь, и Вэй Усянь напрягается, когда слышит непривычную сталь в его голосе; вместе с тем он видит, что мужчина устал от ссор с любимой женой. — Ни она, ни её клан нам не помогут. Если мы хотим осадить пыл Вэнь Жоханя, то это — лучший способ избежать проблем и конфликтов в будущем, — он тихо вздыхает и едва заметно расслабляется. — Я поговорю с ней после того, как решим это дело. А-Сянь, — он обращает внимание на племянника, — ты говоришь, что в руках Вэнь Жоханя артефакт. Какой?       Напрягшись всем телом, дрожа от переполняющего его негодования, Цзян Чэн сидит и смотрит в пол. Вэй Усянь может только сжать его плечо сильнее, но едва ли в этот раз это помогает. Он продолжает злиться, и продолжает страдать.       Вэй Усянь испытывает те же чувства. Ему больно от того, что его тётушка и дядя ссорятся почти на пустом месте, потому что не могут найти общий язык тогда, когда это важнее всего. Даже перед лицом войны Юй Цзыюань непоколебима.       И всё же... Они на пороге неминуемого.       — Тёмный, — говорит Вэй Усянь, не отводя взгляда от дяди, но его рука продолжает сжимать плечо младшего брата. — В письме говорилось, что он забрал его с горы Луанцзань. Вся эта странная нечисть, все эти убийства... Вэнь Жохань пал до того, что прибегнул не только к тёмному артефакту, но и к самой тёмной сущности.       Иными словами, все проблемы, которые есть в мире заклинателей, лежат на плечах Вэнь Жоханя и его ужасного артефакта, найденного в глубине Могильных Курганов близ Илина.       — Этот старик что, совсем выжил из ума? — выплёвывает Цзян Чэн.       — Похоже, — слабо говорит Вэй Усянь. — Дядя Цзян, они опасны. Сичэнь предложил нам с Лань Чжанем найти и забрать артефакт, пока вы будете вести собрание. Если всё получится...       Вэй Усянь замолкает, опустив взгляд в пол. Эта идея всё ещё казалось ему малость безумной.       — Тогда мы сможем свершить суд над Вэнь Жоханем перед всеми, — кивает Цзян Фэнмянь. — Это имеет смысл. Вы со вторым господином Лань разминулись, А-Сянь?       Вэй Усянь качает головой и старается не выдать своего сожаления.       Цзян Чэн расслабляется, бормоча слова о том, насколько он рад, что глыба льда, по ошибке ставшая мужем его старшего брата, не здесь. Вражда между ним пусть и поутихла, но не исчезла полностью.       — Лань Чжань сейчас в Нечистой Юдоли. Он... Мы встретимся на собрании кланов.       — Ещё один странный план Лань Сичэня? — хмыкает Цзян Чэн, но, похоже, он вовсе не против этого. — В этом вообще есть какой-то смысл?       — Есть, — кивает Цзян Фэнмянь. — Собрание могут посещать исключительно лидеры кланов и пара их слуг. В редких случаях — наследники. Я верно понял вашу идею?       В ответ Вэй Усянь только кивает, потому что да — им придётся побыть целую неделю вдали друг от друга лишь затем, чтобы они могли влиться в ряды слуг Цзян Фэнмяня и Не Минцзюэ, а после... После им предстоит долгое блуждание по Знойному Дворцу и множество опасностей и отсутствие какого-либо времени.

***

      В Безночном Городе есть небо, но его заволакивают тучи, и судя по выжженной земле — солнца тут словно и не видать. Не то чтобы Лань Ванцзи не верил словам брата, но увидеть это всё своими глазами — иное дело. Воздух здесь спёртый, и мужчине приходится почти не дышать. Как брат может выдерживать это испытание каждый год?       Не Минзцюэ ступает с сабли, и его походка тяжёлая, а плечи напряжённые. Лань Ванцзи видит, что мужчина прикладывает усилия на то, чтобы казаться грозным и не показывать слабость.       Оправив рукава, непривычно длинные и другого цвета, Лань Ванцзи осторожно смотрит по сторонам. Людей здесь почти нет, только слуги и другой лидер небольшого клана, прибывший почти следом за ними. В остальном... Это место напоминает собой мёртвую пустошь, откуда люди сбежали, потому что на этой земле ничего не растёт и вырасти не может.       Почти напоминает Могильные Курганы Илина.       Слуги клана Вэнь, низко опустив головы, проводят их до отведённых им покоев, и Лань Ванцзи занимает небольшую каморку рядом с покоями Не Минцзюэ.       Ближе к полудню Вэнь Жохань созывает совет.       Не Минцзюэ выходит из покоев, и его шаги — тяжелые, точно его ноги превратились в камни, — замолкают только через долгую минуту. Следом раздаёт гул голосов: мимо проходят слуги клана Вэнь. После — ещё одни шаги, другие, третьи — и так длится около десяти минут, пока в коридоре не становится совсем тихо. Выждав ещё пару минут, Лань Ванцзи поднимается с места и выходит из помещения. Сейчас, зная наверняка, где и кого разместили, он двигается по заученным коридорам, улавливает стражу и прячется, когда это необходимо.       Клан Цзян, словно на неудачу, поселили достаточно далеко и от клана Не, и от мест, которые им с Вэй Ином нужно проверить. Приходится потратить изрядно времени, прежде чем он достигает нужных покоев.       Постучать он не успевает.       Дверь открывается, и Лань Ванцзи затягивают внутрь, а после прижимают к стене и с напором целуют. Не в силах противиться, узнавая любимый запах, мужчина обнимает супруга, крепко прижимает к себе и позволяет взять бразды правления на себя.       — Неделя!.. — тихо стонет в его губы Вэй Ин. — Никогда не думал, что могу соскучиться по кому-то за какую-то неделю.       Хмыкнув с довольством, Лань Ванцзи наклоняет голову чуть вбок и углубляет поцелуй, и Вэй Ин сжимает его бёдра сильнее. Оторваться нет сил, вспомнить о том, что у них есть дело, почти не выходит, и в эту секунду Лань Ванцзи слишком, слишком хорошо понимает, насколько он волновался за Вэй Ина и как соскучился по нему — поэтому он целует его с не меньшим пылом.       Когда воздуха начинает не хватать, они отстраняются друг от друга и смотрят — и так хочется бросить все эти заботы, которые висят над их головами, но стоит услышать твёрдые шаги стражи — и Лань Ванцзи поджимает губы и отводит взгляд в сторону, откуда раздаётся звук.       Взгляд Вэй Ина делается почти несчастным, но он кивает.       Стража уходит, и они стоят так, не шевелясь, пару минут, и лишь затем подходят к двери. Прежде чем выйти, Вэй Ин бросает ему с лёгкой улыбкой на губах:       — Это одежда совсем тебе не идёт, Лань Чжань. Напомни мне после снять её с тебя.       Уши вспыхивают огнём, но Лань Ванцзи сдержанно кивает и выходит, пока в нём не заиграло желание прижать игривого лиса к стене и позволить сделать это прямо сейчас и здесь.       В отличие от него, Вэй Ину идёт ханьфу его родного ордена: фиолетовый переливается с чёрными отделками на одежде, и на Вэй Ине клановые цвета Цзян выглядят даже лучше белого или красного. Идеально. Лань Ванцзи даже жаль, что он не может видеть его в этом наряде.       За дверью снова никого, и они выходят друг за другом. Весь их остальной путь пролегает в тишине.       Проходит час, прежде чем они оказываются в полумраке комнаты — и она вторая из трёх, которые выбрали они с Не Минцзюэ. Вэй Ин осторожно поднимает свитки и старые, покрытые пылью мечи, а Лань Ванцзи прислушивается к ощущениям, поджав губы. Напряжение играет в его мышцах, беспокойство почти не позволяет трезво думать.       — Лань Чжань, — шепчет Вэй Ин и толкает пальцем в тряпку, скрывающую проход. Лань Ванцзи хмурится, не припоминая этого пути. — Мне кажется, что нашли.       Моргнув, Лань Ванцзи подходит ближе и тут же отходит на шаг назад: из того помещения разит такой сильной энергией, что ему мгновенно делается хуже. По обе стороны на стенах нарисованы символы, которые играют защитную роль, и, похоже, именно это не позволяет тёмной энергии выползти наружу.       — Сможешь?       Кивнув, Вэй Ин отодвигает ткань в сторону и заходит в помещение.

***

      — ...Из этого следует, что границы стоит усилить, — говорит глава клана Хэ. — Мирные жители напуганы. Они...       — И что? — Вэнь Жохань лениво приоткрывает глаз. — Ты хочешь, чтобы мой клан предоставил тебе помощь в лице моих адептов?       Глава клана Хэ вздрагивает и поджимает губы. Его плечи едва дрожат, а кулаки сжаты.       — Думаю, нам всем следует объединиться, — подтверждает его слова Лань Сичэнь, вежливо улыбнувшись и поднявшись с места. — Это наша общая проблема.       Усмехнувшись, Вэнь Жохань облокачивается на своё трон больше и закидывает одну ногу на другую.       — Не моя, — говорит он, улыбнувшись, но совсем не по-доброму. — Видите ли, господин Лань...       Двери резко распахиваются, и в зал заходят Лань Ванцзи и Вэй Усянь. Лань Сичэнь обращает на них своё внимание и вздыхает с облегчением, когда видит короткий кивок младшего брата. Значит, у них всё получилось.       Теперь, когда в их руках козырь и оружие, играть смысла нет. Лань Сичэнь оборачивается к Вэнь Жоханю. Глава клана Вэнь щурится и собирается высказаться, однако Лань Сичэнь не позволяет этому случиться. Пока половину зала охватывает ошеломление, а другую — восторг, он объявляет:       — Вэнь Жохань. С этого момента вы согласно правилам мира заклинателей более не является главой клана. Совет снимает с вас полномочия верховного заклинателя и лишает титула, а также места лидера клана Вэнь. Вы обвиняетесь в использовании тёмной энергии, убийстве сотни тысяч людей и уничтожении десятка кланов заклинателей.       — Вы!.. Стража!       Прежде чем кто-либо успевает среагировать, призванная стража прорывается в помещение, но стоящие у входа главы кланов быстро обезоруживают их и ставят на колени; всех последующих стражников ждёт та же участь.       Глава клана Не с помощью стоявшего рядом помощника Мэн Яо успевает отвлечь и заковать в цепи Вэнь Жоханя.

***

      Солнце не взошло над Безночным городом, но благодаря кропотливой работе Вэнь Цин и её застенчивого младшего брата там стало заметно спокойнее. Даже приятнее. Вэнь Нин приказал трясущимся от страха голосом снять все черепа со стен, изгнал с неуверенным видом всех, кто поддерживал политику Вэнь Жоханя и со сталью во взгляде вернул всё то, что украла его семья у других заклинателей и расплатился за жизни тех, кого уже нельзя было вернуть.       Вэй Усянь наблюдал за действиями мальчика с гордостью отца, потому что он немного немало участвовал в этом и помогал Вэнь Нину во всём, в чём был силён, помогал ему и Лань Ванцзи, согласившийся быть там рядом с супругом. Вэнь Цин, обязанная присутствовать в Облачных Глубинах, не могла просто улететь в Безночный город на долгие месяцы.       — Он делает большую работу, — соглашается Лань Ванцзи, слушая увещевания Вэй Ина. — Ты молодец. Из тебя вышел отличный учитель.       Отмахнувшись, Вэй Ин указывает на палатку поодаль. Фиолетовый рукав подымается в воздух вслед его движениям.       — Давай туда. Там, кажется, продают сычуанский перец. Или всё же лавка слева?.. Ах, тебе нужно было сходить сюда в прошлый раз, Лань Чжань. Я теперь не помню то место!..       Вздохнув, Лань Ванцзи молча следует за супругом до той самой лавки. Он стоит совсем рядом, позволяя Вэй Ину вести свой длинный монолог — разумеется, лавка оказывается не той, что ему нужна, и теперь он пытается выяснить, не знает ли продавец, где она может быть.       Оглядываясь, мужчина вдруг замечает пару глаз, следящих за ними из переулка, и, прислушавшись и присмотревшись, он замечает только одинокого, одетого в лохмотья маленького ребёнка. На вид ему около... лет пяти? Лань Ванцзи сложно судить о возрасте ребёнка, но он может уверенно сказать что этот мальчик сирота, более того — здесь нет никого, кто мог бы о нём позаботиться.       — ...Агх. Там была ещё такая тётушка и!.. Лань Чжань?       Почти не заметив, что отдалился от супруга, Лань Ванцзи замирает, а после указывает взглядом в сторону проулка. Резко выдохнув, Вэй Ин всё понимает без слов и подходит к ребёнку даже первее мужа. Не боясь замарать одежды, он присаживается перед ним, пока ребёнок испуганно отходит назад.       — Привет. Не хочешь перекусить? У меня... Лань Чжань, у тебя были локвы?       Кивнув, Лань Ванцзи подходит и протягивает еду Вэй Ину. Ребёнок шустро выхватывает два спелых плода из рук взрослых и с удовольствием ест их, а после смотрит на них сияющими от восторга глазами.       — О, Лань Чжань...       Вэй Ин успевает только беспомощно посмотреть на мужа, когда ребёнок, закончив есть, медленными шагами подходит к нему и обнимает за бедро. Его взгляд — чистый, такой невинный — смотрит на него, и Лань Ванцзи позволяет себе крошечную улыбку, когда уже заранее знает, что хочет сказать Вэй Ин.       Аккуратно обхватив ребёнка, юноша подхватывает его на руки и пару раз подбрасывает его, пока тот ярко, с задором смеётся, довольный маленькой игрой.       — Как тебя зовут, малыш? — спрашивает Вэй Ин, взглянув на Лань Чжаня, чтобы убедиться, что не он один думает об одном.       — А-Юань!