В школьной столовой людно всегда. Но осознание невозможности как-то это исправить несильно способствовало хорошему расположению духа, и Неджи продолжал молча пробираться сквозь толпу, пытаясь найти свободный стол и мысленно ругаясь на большое скопление людей.
— Неджи, иди сюда! Здесь есть ещё одно место! Даже два! — едва услышав знакомый девичий голос, юноша повернул в другую сторону. Желания начинать и поддерживать беседу с кем-то таким навязчивым совсем не было. Но не успел он сделать и шага, как его снова окликнули, на этот раз чуть резче, но всё ещё достаточно дружелюбно: — Неджи Хьюга, я с тобой разговариваю! Не делай вид, что не слышишь!
Пальцы сильнее сжали поднос, который он держал в руках, и Неджи остановился. Медленно вдохнул, досчитал до десяти и только после этого развернулся и подошёл к столу, сев напротив Тен-Тен. На её губах сразу появилась довольная улыбка.
— Сразу бы так, — она взяла в руки палочки для еды и положила в рот кусочек рыбы. — Ты ведь понимаешь, что если будешь бегать ото всех и дичиться каждого встречного, то ни с кем не подружишься до самого выпуска?
— Невежливо разговаривать с набитым ртом, — холодно заметил Неджи и тоже взял палочки. Тен-Тен смерила его долгим взглядом, медленно прожевала рыбу, проглотила и только после этого почти обиженно, но совсем беззлобно бросила:
— Зануда.
Неджи уже давно перестал реагировать на подобные выпады в свой адрес, поэтому и в этот раз не ответил. Он вообще не любил пустые разговоры ни о чём и старался их даже не начинать. Именно поэтому во всех компаниях — присоединяться к которым он, впрочем, не горел желанием — юноша всегда был как изгой. Зануда, ледышка, каменное изваяние… Как его только ни называли в прошлые года. Но Неджи не сердился, не лез в словесные перепалки и драки, пытаясь доказать обратное. Зануда и зануда, ему-то что? Пусть говорят и думают, что хотят. Лишь бы к нему не лезли лишний раз с глупыми вопросами и идеями, воплощение которых в жизнь неизбежно повлечёт за собой нарушение привычного режима или, что в сотню раз хуже, общепринятых правил. А в компаниях школьников только такие идеи и могут появиться. Поэтому Неджи предпочитал быть один. Так просто было спокойнее. Да и одноклассники не особо горели желанием общаться с таким равнодушным ко всему и вся человеком.
За всю начальную, а потом и за среднюю школу был только один человек, которого вечное безразличие и холодный взгляд Неджи не заставляли самодистанцироваться в первый же день знакомства. Рок Ли словно совсем не замечал, что с ним не хотят иметь ничего общего, и упорно продолжал ежедневно пытаться вовлечь Неджи в разговор, вынуждая его с каждой секундой всё сильнее ждать звонка на урок, который был единственной вещью, способной заставить Ли замолчать больше, чем на минуту. И хотя Неджи неоднократно самым прямым текстом говорил, что общение с ним не приносит ему ровным счётом никакого удовольствия или пользы (намёков этот человек не понимал совсем), Ли всё равно продолжал ходить за ним по пятам, неимоверно раздражая самим фактом своего нахождения рядом. И, как ни странно, был единственным, с чьих губ, несмотря на особенно холодное отношение к нему, никогда не слетало слово «зануда». Где-то далеко в глубине души Неджи был даже благодарен ему за это — каким бы непробиваемым он ни казался, ему приятно было осознавать, что кого-то, кроме отца, его характер устраивает. Но эта благодарность всё же была спрятана очень, очень глубоко. Потому что как бы хорошо Ли о нём ни думал, он всё ещё был слишком шумным. И всё ещё раздражал своей чрезмерной активностью.
— Неджи, неужели это ты? Я уж думал, мы больше не встретимся.
Второй раз за этот день услышав голос, слышать который он бы не хотел, юноша закрыл глаза и снова медленно досчитал до десяти. В последнее время он слишком часто прибегал к этому способу сохранения самообладания. Ему даже начало казаться, что если так и продолжится, то к концу года он досчитает минимум до миллиона.
— Сколько мы уже не виделись? — Ли сел рядом, с грохотом опустив на стол поднос, и Неджи против воли поморщился от звона чудом не разбившейся тарелки.
— Около месяца, — холодно ответил он и незаметно отодвинул свой стул чуть влево: если Ли вдруг по обыкновению начнёт размахивать руками, увлёкшись рассказом об очередной ерунде, понятной только ему, эти несколько сантиметров смогут спасти Неджи от пары синяков. Или не смогут.
— Как же много! — для Неджи это было очень мало, но спорить с Ли — всё равно, что пытаться заморозить воду под палящим летним солнцем. — Я так соскучился!
— А я нет, — пробормотал юноша и выставил перед собой руку, пресекая попытки обнять себя. — Держи дистанцию.
— Не думала, что у тебя есть друзья в параллели, — усмехнулась Тен-Тен, с интересом наблюдавшая за развернувшейся перед ней сценой. Неджи на это лишь недовольно хмыкнул. Они не были друзьями, и с чего вдруг взялись подобные выводы, ему было непонятно. — Познакомишь нас?
— А сами вы не справитесь? — Неджи меньше всего сейчас хотелось представлять одного знакомого, но малопонятного ему человека другому, ещё менее знакомому и куда более далёкому от понимания.
— И куда подевались твои манеры? — наигранно удивилась Тен-Тен. Неджи всё ещё казалось странным, что уже сейчас она говорит с ним, как со старым приятелем. — Мы-то справимся, но по правилам этикета ты должен нас представить друг другу, потому что знаешь обоих, разве нет? Вежливо ли будет отказаться в таком случае?
Неджи знал об этих правилах, наверное, даже лучше Тен-Тен, но меньше всего ожидал, что она сама решит следовать таким формальностям. Хотя, наверное, причиной тому было то, что она хотела и его вовлечь в разговор. С тяжёлым вздохом Неджи указал ладонью сначала на одного собеседника, затем на второго и без особого энтузиазма произнёс:
— Тен-Тен — Рок Ли, мой бывший одноклассник. Рок Ли — Тен-Тен, моя нынешняя одноклассница. Этого, надеюсь, достаточно? — раздражение от всего происходящего снова начало медленно пробираться в голову. Неджи в который раз за эти несколько минут пожалел, что сегодня не взял бэнто, чтобы беспрепятственно спрятаться где-нибудь во внутреннем дворе, а по непонятной даже ему причине пришёл в столовую, где шансов остаться в полном одиночестве практически не было.
— Суховато, но сойдёт, — Тен-Тен с серьёзным видом кивнула, но тут же не выдержала и засмеялась. Её явно забавляла эта игра в высшее общество. — Приятно познакомиться, — она улыбнулась и протянула руку Ли, который с готовностью её пожал.
— Я тоже очень рад знакомству! — от того, как энергично он тряс руку девушки, Неджи стало не по себе. Он знал о крепкой хватке Ли не понаслышке, поэтому сам избегал рукопожатий, которые неизбежно приводили к боли в пальцах. Но Тен-Тен, кажется, такое положение дел несильно смущало. Она всё ещё продолжала улыбаться.
— У тебя очень необычные украшения, — деталь, за которую вчера зацепился взгляд Неджи, не ускользнула и от Ли. — Вот здесь, на браслете… Это ведь кунаи ниндзя?
— Они самые, — Тен-Тен с гордым видом тряхнула правой рукой, и раздалось лёгкое звяканье столкнувшихся друг с другом подвесок в форме миниатюрных кинжалов. — Не знаю, почему, но мне очень нравится оружие. Есть в нём что-то… притягивающее. Эх, если бы я не собиралась в медицинский, наверняка…
— Ты хочешь стать врачом? — Неджи скептически приподнял бровь. В памяти всё ещё были живы картинки согнутой над листком с заданиями по химии Тен-Тен. Вчера на проверочной она явно нервничала, причём очень сильно. И еле смогла дотянуть балл до удовлетворительного, забыв половину формул и реакций. С такой рассеянностью и знаниями шансов поступить, а затем успешно выполнять свою работу у неё было не сказать чтобы много.
— Да! — глаза Тен-Тен в одно мгновение загорелись энтузиазмом, словно она совсем не услышала в голосе юноши недоверия к её словам. — Я хочу спасать людей! Так же, как Цунаде Сенджу — лучший медик Японии, известный даже за рубежом. Она…
— Я бы не лёг к тебе на операционный стол, — прервал не начавшуюся лекцию о достижениях Сенджу Неджи. — Разве что если бы захотел умереть.
Тен-Тен застыла с широко распахнутыми глазами, словно её окатили холодной водой. От возмущения она ничего не могла сказать, лишь хватая ртом воздух, из-за чего дыхание её сбилось, а плечи странно задрожали.
— Почему нет? — вмешался Ли. — Мы ведь пока не знаем, что будет в будущем. Наверняка, если не опускать руки сейчас, то у неё всё получится! И тогда уже Тен-Тен станет лучшим врачом Японии.
— Чтобы что-то получить, недостаточно просто хотеть и стараться. Нужны определённые способности, предрасположенность к какому-то виду деятельности от рождения.
— Ты имеешь в виду талант? — переспросил Ли, и Неджи утвердительно кивнул.
— Можно и так сказать. От того, как назовёшь, смысл не изменится.
— И что, ты хочешь сказать, что у меня нет этого… таланта? — спросила Тен-Тен, когда способность говорить к ней вернулась. Вид у девушки был самый пугающий, словно она готова была испепелить на месте любого, кто посягнёт на неё мечты, но Неджи и бровью не повёл, лишь спросил:
— Назови формулу уксусной кислоты.
— А… Я… Формулу?.. — Тен-Тен запнулась, её взгляд заметался из стороны в сторону в поисках подсказки. — Не помню, — призналась она, вдруг покраснев до кончиков ушей.
— А соляной? — продолжал Неджи. — Гидроксида натрия? Поваренной соли? — Тен-Тен отрицательно замотала головой. — Какой отдел мозга отвечает за дыхание?
— Отдел… Дыхание… Да не знаю я! — девушка, наконец, сорвалась. — К чему всё это? Тебе так нравится издеваться надо мной?
— Я просто спускаю тебя с небес на землю, — Неджи всё так же продолжал сидеть с непоколебимым выражением лица, словно совсем не замечая пышущей злостью Тен-Тен. — Ты не можешь запомнить простейших формул, которые повторялись даже не месяц назад — вчера. А когда я перевёл тему из химии в биологию, ты совсем растерялась. А ведь я задал ещё не самые сложные вопросы. О какой медицине может идти речь?
— Я… Я выучу! Вот увидишь, я…
— Запутаешься. А если даже всё запомнишь — шаг в сторону от привычной формулировки, и слова сказать не сможешь, — Тен-Тен снова замолкла, не решаясь и дальше спорить. После небольшой паузы Неджи продолжил: — Пойми, дело не в том, сколько ты будешь зубрить реакции и названия. Вопрос в том, поймёшь ли ты их. По тебе уже сейчас видно, что естественные науки для тебя — непостижимая вещь. Так почему бы не попробовать свои силы там, где старания гарантированно приведут к результату? В реальности, а не в мечтах?
Тен-Тен молчала и смотрела перед собой, пытаясь обдумать и осознать услышанное. Похоже, Неджи попал в точку. Причём сразу в несколько жизненно важных. Вдруг губы девушки шевельнулись, и она с запинками произнесла:
— Почему ты… говоришь это мне?
— Не думай, что от большой любви, — Неджи встал из-за стола и взял в руки поднос с пустой посудой. — Просто не люблю, когда люди становятся заложниками несоразмерных их возможностям амбиций.
***
— Должна признать, я ошибалась на его счёт. Гай-сенсей и в самом деле удивительный человек!
Неджи обречённо закатил глаза. Теперь непонятно из-за чего восхищающихся их наставником людей стало двое.
Сам он не видел в Майто Гае ничего необычного и, тем более, удивительного. Обычный человек из рядового ничем не примечательного клана шиноби, для ниндзя слишком разговорчивый и эмоциональный, но, несмотря на это, достаточно сильный для джонина. Условия его теста на становление генинами не блистали изысками и хитростями и были просты, как глоток воздуха, а критерии оценки — страннее некуда. Измотать подростков до полусмерти, чтобы потом, не сопротивляясь их последним попыткам выжать из себя хоть каплю сил для ничтожного удара, дать «победить»? Какой в этом смысл? Да, без этой подачки со стороны Гая они втроём не смогли бы даже дотронуться до него, но считать, что ситуация может сложиться иначе, с самого начала было верхом безрассудства. Потому что хотя бы разница в опыте и силе должна была сказаться на результате.
— Я же говорил! — Ли едва не задыхался от восторга. Ещё бы, ведь Тен-Тен, которая с самого начала относилась к их сенсею скептически, теперь его поддержала. — Гай-сенсей — лучший ниндзя из всех, кого я знаю! И именно он будет нас учить! Уму непостижимо! Он ведь… Он…
— Обычный человек, — Неджи не хотелось ждать, когда новоиспечённый товарищ подберёт нужное слово, которое, наверняка, будет иметь очень сомнительную связь с реальными фактами. — Перестаньте так восхвалять его. Любой ниндзя с опытом в несколько лет будет сильнее только что окончивших Академию генинов, это же очевидно. Или вас так впечатлил тот возвышенный бред, что он наговорил при встрече?
— Ничего не бред! — щёки Ли зарделись от возбуждения, непременно охватывающего его каждый раз, когда дело касалось споров о его мечтах. — «Если есть желание, никакие трудности не помешают!» — это же великие слова! Он верит в нас, он видит в нас потенциал, он…
— Вселяет ложную надежду, которая с большой долей вероятности так и останется несбывшейся, — закончил за него Неджи. — Неужели ты и в самом деле думаешь, что всё зависит только от желания? Много ли ты знаешь ниндзя, не способных использовать ниндзюцу и гендзюцу? Думаешь, ты единственный, кто
хотел стать великим шиноби только благодаря тайдзюцу?
Ли открыл было рот, чтобы ответить, но тут же захлопнул его, не найдя нужных слов, и опустил голову в знак поражения. На несколько минут в воздухе повисло напряжённое молчание.
— А я ему верю, — голос Тен-Тен, предпочитавшей не лезть в их споры, раздался в этой тишине, как звон колокольчика. — В смысле… Может, зависит всё не только от стараний и желания, но никто ведь не запрещает попробовать, верно? Способности ведь можно попытаться развить, даже если их нет от рождения, да?
Неджи неопределённо мотнул головой и свернул в сторону квартала Хьюга. Вокруг него было слишком много оптимистов. И все они почему-то упорно забывали учитывать реальное положение вещей.
***
Когда Неджи проснулся, было ещё темно. Часы на прикроватной тумбочке показывали пять часов утра. Вставать было ещё рано, но спать уже не хотелось. Неджи тяжело вздохнул. Когда ему говорили, что в старшей школе будет нелегко, он даже подумать не мог, что «сложно» подразумевает под собой отсутствие нормального сна. Без сновидений и без пробуждения на час раньше положенного.
Теперь же уже второй день подряд его сны были красочными и запоминающимися, такими, что не забывались и к концу дня. Более того, странное чувство того, что эти два обрывка как-то связаны друг с другом, никак не покидало. Потому что люди и события были те же. И слова эти он словно когда-то слышал. Более того — сам он сказал бы точно так же. Слово в слово и без малейших изменений. Но, с другой стороны, это ведь
его сон. Было бы странно, сложись что-либо иначе. Может, всё же нет ничего важного в этих коротких сюжетах, посещающих по ночам? Или есть?..
Неджи покачал головой, удивляясь тому, что вообще думает о подобном. Сны… Неужели ему в детстве сказок не хватило, что он уже теперь, в сознательном возрасте начинает верить в эти глупости? Нет, ему определённо нужно отвлечься.
Юноша встал с кровати и подошёл к стеллажу с книгами. Ложиться спать уже не было смысла, а чтение всегда помогало ему привести мысли в порядок. Он начал водить рукой по корешкам изданий, выбирая нужное. Это успокаивало. Можно было даже не читать, не листать страницы — само ощущение шершавой обложки старой, уже потрёпанной, но настоящей книги под пальцами заставляло забыть о многом. О странных снах в том числе.
Все эти заглавия были ему знакомы. Всё это он уже читал. Некоторые произведения — несколько раз. Кроме, разве что…
«Сонник?»
Неджи никогда прежде не видел эту книгу. Хотя, возможно, просто не придавал ей особого внимания: как-никак, сны он не запоминал, и толковать было попросту нечего. Да и не верил он в это. И отец, насколько он знал, не интересовался подобным. Но откуда тогда у них дома взялась эта книга?
Руки сами потянулись к маленькому и хлипкому изданию. Несмотря на кажущуюся потрёпанность, обложка была целой, а страницы лишь слегка пожелтели от времени. Некоторые из них были загнуты внутрь на манер закладки. Недолго думая, Неджи открыл книгу, сам себя ловя на мысли, что в последнее время любопытство стало уж как-то слишком часто давать о себе знать. Плохой признак…
«Не всякий сон заслуживает внимания. Но не отмахивайтесь от того, который запомнился или повторился. Возможно, за ним скрывается нечто очень важное для вас».
Неджи усмехнулся с лёгким оттенком иронии. Самая стандартная фраза вроде тех, которыми пользуются гадалки на ярмарках и телевидении, завлекая публику. И кого только это могло заинтересовать настолько, что даже закладку оставить пришлось?
Дальше Неджи прочесть не успел: зазвонивший будильник оповестил о том, что утро теперь полностью вступило в свои права и самое время забыть о происшествиях ночи и начать собираться. Юноша не стал искать предлогов, чтобы на время отложить эту участь. Открытая книга осталась лежать на столе.
