Алмазы и ржавчина

      Общий сбор Арлин объявлять не пришлось: все обитатели станции «Эндрю» собрались в вестибюле как-то сами собой, без напоминаний и уговоров. Точнее, почти все: Майкл, к колоссальной радости Теда Локателли, вызвался дежурить во дворе.       Барри помогал Пэм отрегулировать ремни разгрузки. Тед беспокойно бродил взад-вперёд по комнате — так быстро, что у Арлин рябило в глазах. Зоуи сидела на диване, хмуро глядя в одну точку, а О’Лири задумчиво теребил жетоны, висящие у него на шее; Арлин понимала, что каждый справляется со стрессом, как может, но сейчас ей ужасно хотелось забрать эти чёртовы жетоны и выбросить в мусорное ведро.       Сама она поднималась на смотровую вышку минут двадцать назад, и тогда всё было спокойно. Правда, это было такое спокойствие, от которого хочется удавиться. Площадь перед станцией пустовала, на улицах царила зловещая густая тишина — как перед грозой. Да, в десять часов вечера здесь всегда было тихо, но Арлин понимала: сегодня всё иначе. Сегодня Бостон не спит, а притворяется спящим.       — Пэм, проверь, как там Майкл, — попросила она. Теперь уже и её саму начали терзать сомнения: а не перегнула ли она палку, выставив Мэдди за ворота? Нет, на безопасность не в меру болтливой проститутки ей по-прежнему было наплевать. А вот состояние Майкла тревожило её не на шутку.       Пэм кивнула. Сегодня она надела бронежилет сама, без нытья и пререканий. Остальные обитатели блокпоста тоже экипировались, как могли — другое дело, что от хлипкой боевой брони при уличных беспорядках до смешного мало толку…       — Можно отправить кого-нибудь из нас в аэропорт, чтобы вызвать подкрепления, — неуверенно предложил О’Лири, когда Пэм скрылась за дверью.       — И сколько эти подкрепления будут сюда добираться? — буркнул Тед. — Да ты сам до «Логана» даже под баффаутом только к утру дойдёшь.       — У Арлин есть байк.       — Он в Даймонд-Сити, — мрачно отозвалась Арлин. Наверное, это была единственная ситуация, когда подарок Леона мог принести реальную пользу — и вот так по-тупому всё обернулось.       — Ну тогда… У хозяина бакалеи на Марин-роуд есть машина. Мы можем её реквизировать, — не сдавался О’Лири. Похоже, парню действительно не терпелось свалить отсюда подальше. И, чёрт возьми, сложно было его в этом упрекнуть.       — Да кто тебе её отдаст, ту машину? — презрительно усмехнулся Тед. — Ну наставишь ты ствол на этого бакалейщика — а он свистнет дружков-минитменов, и всё, и хана.       — Том, это бесполезно, — Арлин помотала головой. — Если они отрубили связь, то машину из Южного Бостона они точно не выпустят.       — А, ну то есть нам пиздец без вариантов, — О’Лири устало провёл рукой по лбу. — Круто.       — Слушайте, я понимаю: всё дерьмово. Но Леон Хейл обещал выслать нам подмогу — а значит, он так и сделает, — сказала Арлин как можно твёрже и спокойнее. — Наверняка он уже пробовал выйти с нами на связь и понял, что дело плохо. Может, нам отправят подкрепления из Даймонд-Сити — они-то в два счёта сюда доберутся. Просто нам нужно продержаться эту ночь, вот и всё.       — Просто? — нервно усмехнулся О’Лири. — Да, блядь, что может быть проще. Ты вообще видела, сколько их там, этих мудаков?       — Отставить истерику, — сухо распорядился Барри.       — А ты чего тут раскомандовался? — О’Лири смерил его презрительным взглядом. — Нахер иди. Начальник, тоже мне. У тебя такие же жетоны, как и у меня. Просто тебя мистер Хейл пожалел, убогого…       — Ну раз ты верещишь, как баба на базаре — кто-то ведь должен и командовать, верно? — спросил Барри спокойно.       Сука, вот только этого не хватало, с отчаянием подумала Арлин. Сейчас ещё эти двое сцепятся — и можно сразу сдавать станцию минитменам, хуже не будет…       Наверху хлопнула дверь, и Пэм торопливо сбежала вниз по лестнице.       — Ребята, кто такой Тоби Джонс? — выпалила она.       О’Лири и Тед пожали плечами. Зато лицо Зоуи исказилось так, что сомнений быть не могло: ей это имя знакомо. Ещё как знакомо.       — Они нам во двор гранату подбросили, — сообщила Пэм так спокойно, будто речь шла о бутылке из-под ядерки. — Нет, всё нормально. Граната довоенная, прогнила насквозь — в общем, не взорвалась она. Так вот у неё на корпусе надпись — «за Тоби Джонса»…       — Да что им вообще не так, этим минитменам?! — возмутился Тед. — Арлин ведь им всё объяснила, по полочкам разложила — и они сами ушли, по доброй воле… Чего они теперь-то на говно исходят?       — Значит, херово я всё объяснила, — Арлин сцепила пальцы.       — Лин… Думаю, не в тебе дело, — тихо отозвалась Зоуи. — И может, даже не в Такере. Я… Барри, помнишь, я прошлым вечером выходила «Абраксо» купить? Ну так вот… я тогда убила того мудака, что Кларенса нашего подстрелил. Этого самого Тоби Джонса.       — Что? — Арлин недоверчиво уставилась на неё. Чёрт, этого просто не могло быть. Она ожидала подставы от кого угодно — но только не от Зоуи.       — Случайно вышло, — девчонка криво усмехнулась. — Да понимаю я, как это звучит. Просто я ж его в лицо знала, Джонса этого — он как-то раз в моё дежурство к нам на станцию припёрся пьяный в дымину, орал, что всех тут уроет, если Кларенс ещё раз к его сестрице подойдёт… Ну и вот я вчера иду по улице, нервы и так на взводе — а тут этот мразина навстречу чешет, радостный такой… он через доки домой попёрся, и я за ним… Не знаю, как так вышло. Просто так гадко стало, что Кларенс в морге лежит, а этому ублюдку всё с рук сойдёт только потому, что он минитмен…       — Зоуи, — только и смогла сказать Арлин.       — Ты хоть понимаешь, дура, что нас всех теперь убьют? — заорал О’Лири. — Убьют из-за тебя, сука ты деревенская?!       — Рот закрой, — скомандовал Барри. — Зоуи, тебя кто-нибудь видел?       — Нет, — глаза девчонки наполнились слезами. — Я понимаю, меня за такое выгнать надо…       Усилием воли Арлин удалось взять себя в руки.       — Выгонять мы никого не станем, — сказала она. — Нас и так мало.       — Так может, и про кольцо тоже ты растрепала? — вскинулся О’Лири.       — Про кольцо — нет, — мрачно отозвалась Зоуи. — Слушайте, если они это всё из-за Тоби Джонса затеяли, то давайте я просто к ним выйду и скажу всё как есть. Мол, я его убила, мне и отвечать.       — Хорошая идея, — огрызнулся О’Лири. Остальные молчали.       — Им этого будет мало, — сказал Барри наконец — и добавил то, на что Арлин духу не хватило. — И мы своих не сдаём.       Дверь распахнулась — и в проёме застыл бледный, как привидение, Майкл.       — Ну что там? — жадно спросил Тед.       — Они жгут город, — сказал Майкл.       Зарево пожара было видно издалека. Монумент Дорчестер-Хайтс окружало огненное сияние — тонкое, золотисто-розовое, как рассвет, оно прямо на глазах наливалось тревожным багрянцем, растекаясь по небу.       — Господи, — сдавленно прошептала Пэм, прижимая к груди автомат, как ребёнок — игрушку.       Арлин взбежала на опустевшую смотровую вышку — деревянные ступени испуганно скрипели под ногами. Вцепилась пальцами в ограждение, вглядываясь в охваченный огнём горизонт. Горело здание общежития для рабочих — похоже, бунтовщики решили не мелочиться и начать погром с расправы над пособниками оккупантов.       Из-за поворота, подволакивая ногу, выбрела женщина в резиновом комбинезоне — такие носили рабочие «Четырёхлистника». Растерянно остановилась посреди площади, прикрывая рукой окровавленное лицо от света прожектора.       Арлин опомнилась первой.       — Тед, открой ворота! — рявкнула она на замешкавшегося рядового. — Впусти её!       — Но мистер Хейл сказал… — пробормотала Пэм.       — Мистера Хейла здесь нет, — отрезала Арлин. Распоряжения, отданные Ли, годились на случай штурма — вот только сейчас станцию никто не собирался штурмовать. И, как ни парадоксально, от этого её обитателям приходилось только тяжелее.       Тед отодвинул засов, настежь распахнул калитку — и женщина, всхлипывая, ввалилась во двор. Она, наверное, упала бы, если бы Пэм не подставила ей плечо и не помогла дойти до скамейки.       — Они сказали, это за Тоби, — невнятно проговорила женщина, придерживая рукой нижнюю челюсть. — За Тоби Джонса…       Тяжело дыша, она привалилась к бетонному ограждению станции, на котором кто-то из рядовых оставил бутылку из-под ядерки и колоду игральных карт. И этот безыскусный натюрморт невольно отбросил Арлин во вчерашний день — когда Кларенс был жив, и сучий потрох Тоби Джонс тоже был жив, и миссис Хейл беспокоило только одно: успеет ли она повидаться с мужем перед отъездом…       Она запретила себе впадать в панику. Вот запретила, и всё. Жалость, ярость, страх — всё это надо было запереть в глубине души до лучших времён. Чувствовать и действовать одновременно — слишком большая роскошь для солдата.       — Пэм, Барри, вы остаётесь на станции, — приказала Арлин. — Сюда будут приходить люди, и ваша задача — их защитить. Только осторожнее с медикаментами, их мало, — предупредила она, увидев, как Пэм со стимпаком в руке склонилась над женщиной. — Берегите для самых тяжёлых случаев.       И для себя, хотела прибавить она. Но не прибавила.       — Ясно, — кивнул Барри. И уставился на Арлин, как ей показалось, с благодарностью — за то, что не ему придётся лезть в огненный ад. Но на самом-то деле решение Арлин было продиктовано не гуманизмом, а холодным расчётом. Барри — единственный обладатель жетонов, который сможет поддержать порядок на станции, к тому же именно он настраивал чёртовы турели. А Пэм — плаксивая тщедушная пигалица, от которой в бою никакой пользы.       Арлин обернулась, глядя на распахнутую калитку. В голове всплыло что-то из лекций того зануды-скриптора в Цитадели — «обеспечить коридор для эвакуации мирного населения»… но чёрт, людей в её распоряжении было слишком мало, чтобы что-то там обеспечить.       И всё-таки.       — Зоуи, Тед, ваша задача — организовать огневое прикрытие для людей в зоне видимости, — распорядилась она. — Помогайте им добраться до станции, но сами далеко не отходите. Остальные — со мной.       И тут же сообразила, что остальные — это два человека. Майкл и О’Лири. Что ж, кому сейчас легко.       — И турели, — проговорила она, поймав вопросительный взгляд Барри. — Когда эти уроды сюда полезут — включайте турели. Постарайтесь, чтобы никого из гражданских не зацепило, но… в общем, тут уж как получится. Ясно?       Барри кивнул.       — Ad victoriam, — всхлипнула Пэм.       — Ad victoriam, — отозвалась Арлин. Нормальное прощание в ситуации, когда не знаешь, доведётся ли вам ещё когда-нибудь увидеться на этом свете. Не хуже прочих.       Она вышла за ворота. К станции уже бежали четверо людей — мужчина с плачущим ребёнком на руках и две девчонки-официантки из «Болотника», растрёпанные, но, кажется, невредимые       — Сюда! — тонкий голосок Пэм разлетелся по площади. — Заходите, скорее!       Арлин сделала глубокий вдох. Только одно и удерживало её на плаву: арифметика. Эти пятеро уже спаслись. Они будут жить. А где пять — там и десять, и двадцать… Она спасёт столько людей, сколько сможет. Сколько успеет. Вот и всё.       — Почему они нападают на мирных людей? — беспокойно спросил О’Лири, поравнявшись с ней. Винтовка в руках мальчишки так и ходила ходуном.       Арлин промолчала. Если бы ей было, что ответить.       — Потому что они не дадут сдачи, — хмуро отозвался Майкл. — И потому что в их смерти виноваты будем мы.       Раздался оглушительный взрыв — совсем неподалёку. Земля мелко задрожала, осколки лопнувшей витрины продуктового магазина брызнули во все стороны — Арлин вскинула руку, прикрывая лицо.       Из дверей старинного жилого дома, тревожно озираясь, выглянула женщина в домашнем халате.       — Мэм, уходите, — приказал ей Майкл. — Бросайте всё и уходите. Дом деревянный, в случае пожара вы выбраться не успеете.       — Но вещи… — лицо женщины исказилось. — Мебель и остальное…       — Похер на мебель! — выкрикнул Тед — и, кажется, паника в его голосе подействовала куда лучше, чем вежливые уговоры Майкла: женщина испуганно шарахнулась вглубь комнаты.       — Бегите на станцию! — крикнула Арлин, помогая подняться на ноги старику, споткнувшемуся о порожек магазина. Шестеро. Уже шестеро. — На станцию «Эндрю», ясно? Там вас защитят!       Старик испуганно закивал.       Люди бежали к ним со всех сторон — испуганные, дезориентированные люди. Мужчина с пистолетом в руке, женщина с саквояжем и двое ребятишек. Десять. Точнее, будет десять — если они сумеют добраться до блокпоста.       — Майкл, прикрой их! — распорядилась Арлин. И выбежала за угол.       Здесь уже было совсем светло — почти как днём. Огонь успел перекинуться на соседние здания и плясал в проёмах окон верхних этажей, отбрасывая на землю живые, подвижные тени.       Ветер швырнул в лицо Арлин россыпь алых искр. Она инстинктивно шарахнулась в сторону — и наткнулась на первого погромщика.       Мальчишка лет тринадцати стоял прямо напротив неё, неумело, но крепко сжимая в ладонях рукоять старенькой «Беретты». Арлин поразили его глаза: пустые, абсолютно невыразительные. Она-то ожидала увидеть в них ненависть или страх — вполне естественное чувство, когда в тебя целятся из револьвера сорок пятого калибра. Но нет.       — За Тоби, — проскрежетал он, поправляя хват.       Арлин выстрелила первой. Мальчишка взвыл и скорчился, выронив оружие из раздробленных пальцев — это, в общем-то, был тот максимум милосердия, который Арлин сейчас могла себе позволить.       Ударом ноги она столкнула «Беретту» в сточную канаву. Обернулась.       — Том, блядь, не тупи! — рявкнула она опешившему О’Лири, который так и застыл с автоматом в руках. — Проверь переулок!       Под фонарём трое молодчиков избивали мужчину.       Первый выстрел Арлин не очень удался. Один из подонков рухнул на землю, зажимая простреленное плечо; любое несмертельное ранение сейчас означало только одно: лишний расход патронов. Зато второго удалось уложить с одного выстрела. Третий погромщик прыснул в проулок между домами, но далеко не убежал — пуля перебила ему позвоночник у основания черепа. Похоже, в стрельбе по движущимся фанерным мишеням под вопли паладина Ганни всё-таки был прок.       Арлин сморгнула слёзы — дым разъедал глаза — и, склонившись над мужчиной, тоскливо выругалась: стальные набойки на ботинках погромщиков превратили его голову в кровавое месиво. Нет, это было чудовищно, на самом деле. Она истратила большую часть обоймы только на то, чтобы защитить мертвеца.       Раненый минитмен приподнялся на локте. На его губах наливались и опадали кровавые пузыри.       — Суки, — выплюнул он. — Грёбаные оккупанты, убийцы, чтоб вас всех…       Арлин ещё раз нажала на спусковой крючок, и голова погромщика взорвалась кровавыми брызгами. Иногда контрольный выстрел — это не только полезно, но и приятно.       — Арлин! — долетел до неё сквозь мутную дымку испуганный крик О’Лири. — Помоги!       Из переулка донёсся треск автоматной очереди. Арлин бросилась на звук выстрелов — но О’Лири всё-таки оказался не таким уж безнадёжным придурком. Двое расстрелянных в упор погромщиков корчились на земле, а Том с тупым удивлением таращился на R-91 в своих руках.       — В первый раз? — догадалась Арлин. — Раньше никого не убивал?       Он испуганно кивнул.       Арлин потрепала его по плечу.       — Ты молодец, — сказала она, стараясь не замечать, что О’Лири дрожит, как осиновый лист. — Всё будет хорошо. Идём.       Она перезарядила «Гризли» и медленно, крадучись, пошла дальше, пробираясь вдоль тёмных стен. В эту ночь свет в окнах домов не горел — Бостону и без того хватало огня.       Уловив в темноте движение, она заглянула в палисадник одного из коттеджей — и сразу же горько пожалела об этом, услышав слабый угасающий стон. Сейчас было непозволительной роскошью тратить силы на тех, кого невозможно спасти.       И всё-таки она подошла к ступенькам, на которых корчился мальчишка с залитым кровью лицом. Протянула ему руку, и тот вцепился в её запястье с такой безумной силой, что Арлин сразу поняла: нет, этот — выживет.       — Блядь, да ты на него посмотри, — всхлипнул О’Лири. — Ему что… Ему глаз выбили?!       — Это не заразно, — огрызнулась Арлин. — Прекращай ныть и отведи его на станцию. Быстро. Сам он не дойдёт.       Никакой реакции не последовало: О’Лири, чёртов придурок, замер, как громом поражённый. Так, ясно.       — Я не ухожу, — торопливо пообещала она мальчишке, отцепляя его пальцы от своего рукава. — Я сейчас вернусь.       И, смерив сердитым взглядом до смерти перепуганного, зелёного от тошноты О’Лири, поднялась на ноги.       — Майкл, сюда! — крикнула она, выглянув из переулка. — Здесь раненый, ему нужна помощь! Майкл!       Майкл стоял на пороге полуразвалившегося от старости коттеджа и вглядывался в очертания тёмной гостиной. Вот нашёл же время в ступор впадать, сердито подумала Арлин, перебегая через улицу. Тут каждая минута на счету, а он…       Сначала ей показалось, что Майкл смотрит на груду окровавленной ветоши у подножия лестницы — и лишь потом Арлин с ужасом поняла, что на грязном полу распласталось изуродованное до неузнаваемости женское тело.       Огонь выплеснулся из окон соседнего дома — и выхватил из темноты широкий кровавый след на паркете, скомканную простыню, стянутую с кровати… Лица женщины по-прежнему было не разобрать — только алые пайетки на разорванной куртке отозвались приглушённым блеском.       — Нахер, — услышала Арлин голос О’Лири — тихий, но отчётливый. — Нахер это всё.       Наверное, надо было что-то ему ответить. Наорать на него, дать пощёчину, чтобы привести в чувство, — но Арлин не могла вымолвить ни слова.       — Майкл, — растерянно пробормотала она.       Майкл обернулся и смерил её взглядом — ясным и удивительно спокойным. А потом молча подхватил мёртвую Мэдди на руки и понёс прочь. Туда, где над морем огня и испуганных криков возвышался белоснежный монумент Дорчестер-Хайтс.       — Не ходи туда! — испуганно крикнула Арлин, стряхнув с себя оцепенение. — Нет! Стой!       Он её не слышал. Хотя, чёрт возьми, разве она не всё ему сказала — тогда, на станции, когда выставила Мэдди за ворота, подписав ей смертный приговор? И разве существовали в мире слова, которые могли стереть, отменить это решение?       Арлин растерянно оглянулась — но О’Лири уже успел скрыться из виду и, похоже, навсегда. А Майкл вышел на открытый просторный перекрёсток, который превосходно простреливался со всех сторон. Судя по количеству трупов, усеявших Эмерсон-стрит, на чердаке одного из домов орудовал снайпер.       — Майкл, стой! — заорала Арлин.       Выстрела она не услышала — только увидела, как Майкл вздрогнул всем телом, а потом плавно, как в замедленной киносъёмке, рухнул на землю с Мэдди на руках.       Где-то на востоке очередной столб пламени взвился к багрово-чёрным облакам. С неба сочился мокрый снег вперемежку с горьким пеплом.       Значит, Майкл умер. Ни осмыслить, ни прочувствовать это Арлин не успела — просто зафиксировала где-то на подкорке, как факт. Майкла убили, О’Лири сбежал, и теперь она осталась одна в этом аду.       Хотя нет. Не одна.       Она обернулась. Тот избитый до полусмерти бедолага уже успел выбраться из переулка и теперь упрямо полз по направлению к ней, сдирая ногти о брусчатку. И, господи, Арлин просто не могла его бросить. Она и так уже бросила слишком многих.       — Да что же ты, — в отчаянии пробормотала она, помогая ему подняться на ноги. — Я же сказала, что вернусь… Идём. Только не отключайся, пожалуйста, я же не дотащу… Как тебя зовут-то?       — Итан, — проговорил он.       — Замечательно, — машинально отозвалась Арлин. Что-то же надо было сказать.       Идти он мог с трудом — и всё-таки шёл. И она шла — точнее, брела, как сомнамбула. Выстрелы, крики, треск огня, хруст стекла под ногами, хриплое свистящее дыхание Итана — все эти звуки сплетались в липкую паутину отчаяния, которая затягивала Арлин всё глубже, не позволяя хотя бы на секунду осознать, что происходит вокруг. Арлин казалось: стоит только обернуться — и она увидит, как вслед за ней бредут по улице Эдвардс, Грин и остальные призраки из Тенпенни-Тауэр. Те, кого она не сумела спасти. Её личный отряд мертвецов, к которому теперь присоединился и Майкл.       Ни страха, ни злости она уже не чувствовала — только беспредельную усталость. Один в поле не воин, да. Оставалось признать поражение и доползти до станции. Не ради себя — так ради Итана.       Откуда-то со стороны Блоссом-стрит донёсся одиночный выстрел — и Арлин полоснул по ушам смутно знакомый женский голос:       — Стоять! А ну стоять, ублюдки!       Арлин осторожно заглянула за угол.       Натали Райт — с перепачканным сажей лицом, растрёпанными волосами и десятимиллиметровым пистолетом в дрожащих руках — стояла на крыльце одного из коттеджей. Из-за плеча журналистки робко выглядывали женщина неопределённого возраста и девочка-подросток.       А к крыльцу уже подбирались двое погромщиков в синих куртках. Один держал в руке окровавленную полицейскую дубинку, другой не без труда тащил за собой кусок арматуры с бетонным навершием.       — Уходите! — надрывалась Натали. — Оставьте их в покое! Это мирные жители, слышите?       Они не слышали. Они ничего сейчас не слышали, кроме своей ненависти — но пойди втолкуй это госпоже репортёрше…       Собственно, Арлин и не собиралась ничего никому втолковывать.       Два выстрела из «Гризли» распороли дымный полумрак Блоссом-стрит. Минус два патрона, плюс… а вот чёрт его знает. Похоже, сегодня надо было думать не только о сложении, но и о вычитании. Минус два ублюдка, которые уже никому не причинят вреда, никого не изнасилуют и не изувечат во имя пресвятого Тоби Джонса.       — Спасибо, мэм, — беззвучно пробормотала старшая женщина, вглядываясь в лицо Арлин. — Храни вас Атом.       Девочка только и могла, что перепуганно икать, мёртвой хваткой вцепившись в руку родственницы.       — Отведи их на станцию, — приказала Арлин остолбеневшей репортёрше. — И его — тоже, — она аккуратно подтолкнула Итана навстречу Натали.       — Я не понимаю, что происходит, — пробормотала журналистка. — Они… Они все словно зомби. Абсолютно невменяемые. Бормочут про этого Тоби Джонса, как заведённые — но в этом же просто нет смысла!       О да, девочка моя, устало подумала Арлин. Во всём этом действительно нет никакого смысла.       — Нет, это не простой бунт, — не унималась Натали. — Здесь что-то не так!       Арлин рассмеялась бы, если бы могла. Значит, до мисс Райт только сейчас, на пепелище среди трупов, дошло, что что-то не так?       — На станцию, дура! — прикрикнула она. — Потом поговорим!       Лицо Натали испуганно исказилось — и Арлин поняла: разговор откладывается на неопределённое время.       Она обернулась. И увидела Джека Тейлора. Минитмена, который несколько часов назад, глядя ей в глаза, пообещал, что бояться нечего — а потом тем же тихим и спокойным голосом отдал своим людям приказ взорвать ретранслятор.       В руках у Джека, облачённого в кустарную силовую броню, поблёскивал новенький инсинератор. А из-за угла аптеки один за другим выбирались остальные погромщики — что поделать, по дороге добра в одиночку ходить скучновато…       — Бегите отсюда, — бросила Арлин, не оборачиваясь. — Живо!       Женщина и девушка послушно шмыгнули в затянутый дымом проулок между домами — а вот Натали, дурочка, осталась. И Итан остался — и даже, кажется, успел подхватить со ступенек арматуру, выпавшую из рук застреленного Арлин минитмена. Как будто ржавой железякой отобьёшься от инсинератора, с усталой грустью подумала она. Впрочем, и от «Гризли» в сложившихся обстоятельствах было мало толку.       — Что вы натворили? — крикнула Арлин, безуспешно пытаясь поймать холодный отстранённый взгляд минитмена. — Вы же обещали подождать!       Она не надеялась, что минитмен ответит. Да и выжить, в общем-то, не надеялась. Разве что выгадать несколько лишних секунд для тех женщины и девочки в переулке. Пусть хотя бы они спасутся.       — Смерть оккупантам, — проговорил старик — медленно и отчётливо. В его глазах не было ничего — ни злости, ни ненависти. Абсолютная, космическая пустота.       Струя пламени, вырвавшаяся из сопла инсинератора, огненной плетью полоснула Арлин по плечу и щеке. Ослеплённая болью, она попятилась, споткнулась обо что-то — и рухнула на землю. Перед глазами мелькнули вросшие в землю ступеньки крыльца и грязный снег, присыпанный пеплом.       Где-то совсем рядом прогремел выстрел из дробовика. За ним — ещё один. И сквозь звон в ушах Арлин расслышала исступлённый крик Натали:       — Не трогайте её!       …Кто-то нёс её на руках — легко и бережно, как маленькую девочку. Откуда-то сбоку, то приближаясь, то отдаляясь, долетал взволнованный голос Натали Райт:       —…тот полицейский участок. Если перелезть через забор… вы же сможете, да? И оружие у них наверняка есть…       Её куда-то несли по улице — это всё, что Арлин могла сказать. Она почти ничего не видела — перед глазами мельтешили кроваво-чёрные круги, а лёгкие раздирал дым. Но сквозь едкую горечь гари пробивался и другой запах — родной и надёжный. Запах кожаной брони, пороха и металла.       — Папа, — пробормотала Арлин.       И снова потеряла сознание.       Когда она очнулась в следующий раз, кругом были люди. Очень много людей — встревоженных, шумных, растерянных… но, господи, зато это были самые настоящие люди, а не пустоглазое воинство имени Тоби Джонса.       Она лежала прямо на полу, но кто-то заботливо подложил ей под голову свёрнутую валиком куртку, от которой немилосердно разило духами. Боль от ожогов никуда не делась — но под воздействием анальгетиков истончилась и поблекла, превратившись в прозрачную завесу, сквозь которую уже можно было хоть как-то воспринимать окружающий мир.       Арлин повернула голову — и тут же пожалела об этом. На полу рядом с нагрудником её брони валялись какие-то чёрно-багровые тряпки — в них она не без труда опознала срезанные ножницами фрагменты комбинезона.       Она скосила глаза вниз. Было так странно осознавать, что ещё утром Ли целовал её в нежную кожу у основания шеи — а теперь этой кожи просто не было. Что-то обугленное, чёрно-красное, как пережаренное мясо, со вплавившимися в рану обрывками обгорелой ткани.       — Не смотрите, мэм, — с жалостью проговорила какая-то женщина, прикладывая к щеке Арлин прохладный компресс. — Не надо.       Что ж, совет звучал разумно.       — Пустите, — приподнявшись на локте, Арлин оттолкнула чью-то руку со стимпаком — судя по всему, далеко не первым. — Мне надо… надо идти. Там ещё остались люди…       — Нет там людей, — всхлипнула какая-то девчонка с широкой рваной раной на лбу. — Только мудачьё минитменское…       — Лин, тише, — она почувствовала знакомое шершавое прикосновение к своему запястью. — Всем не поможешь.       Арлин недоверчиво подняла глаза.       Папа действительно был здесь. Не галлюцинация, не предсмертный бред — папа, настоящий и живой, который каким-то образом разыскал её в этом аду, чтобы спасти.       — Тише, тише, — пробормотала Натали Райт, аккуратно пристраивая к её плечу пропитанную антисептиком повязку. — Вам и так досталось. Лежите спокойно.       Послушание и смирение никогда не были любимыми добродетелями Арлин. Она села, придерживая рукой разрезанный комбинезон, и огляделась по сторонам.       В фойе полицейского управления Южного Бостона толпились люди. Человек десять, а может, и больше. Женщина с малышом на руках. Двое рабочих с «Четырёхлистника». На нарах лицом к стене лежал Итан — и при взгляде на мальчишку Арлин охватила абсолютно иррациональная гордость: выбрался всё-таки, молодец какой… А за стойкой регистрации разместилась её давняя знакомая с «Дженерал Атомикс», Дафна Эверетт — но здесь-то уж нечему было удивляться; такие суки, как мисс Эверетт, выживают при любых обстоятельствах.       — Уже всё? — спросила Арлин растерянно. И тут же сама поняла — нет, не всё. С улицы по-прежнему доносились неразборчивые крики и треск огня.       — Нет, мисс, — хмуро откликнулся один из рабочих. — Эти твари пока не знают, что мы здесь. Но это пока.       — А у нас даже нет оружия, чтобы дать им отпор! — возмущённо отозвалась Дафна Эверетт. — Это же полицейский участок, чёрт возьми! Неужели нельзя было создать здесь арсенал на случай чрезвычайной ситуации?       Мысли Арлин разлетались, как пепел на ветру — но она понимала: насчёт арсенала эта сука Эверетт права. Без оружия все они — лёгкая добыча для погромщиков. Кажется, Тед Локателли что-то говорил про тайник в кабинете начальника участка…       — Наверху, — пробормотала Арлин. — На втором этаже. Там должно быть оружие. Я посмотрю.       — Ну хорошо бы, — язвительно отозвалась мисс Эверетт.       Арлин встала на ноги, придерживая рукой компресс. Как ни странно, выглядел ожог намного хуже, чем ощущался: плечо почти не болело.       Харон осторожно подхватил её под руку, довёл до лестницы — эта помощь пришлась очень кстати, потому что ступеньки словно бы убегали из-под ног.       На втором этаже управления никого не было. Ну и слава богу. Арлин ввалилась в кабинет начальника, из последних сил добрела до стола — и рухнула в кресло. Всё плыло перед глазами.       — Пап, это же правда ты? — жалобно спросила она. — Ты мне не мерещишься?       — Правда, — вздохнул Харон, прикрыв изнутри дверь кабинета.       — Сейф, — пробормотала Арлин, пытаясь собрать воедино обрывки мыслей. — Тут где-то есть сейф…       — Этот? — спокойно уточнил Харон, указывая на огромный железный ящик под столом — и как сама Арлин его не заметила?       — Ага, — она осторожно дотронулась до щеки — и тут же отдёрнула руку. — Как ты вообще… почему ты здесь?       — Ленни рассказал мне, что в городе неспокойно, — Харон склонился над замком сейфа. — И я решил, что кто-то должен за тобой присмотреть, пока мистер Хейл в отъезде. Похоже, не зря.       — Ли не виноват, — Арлин прикусила губу. — Он хотел взять меня в «Ядер-мир»… это всё я…       — Даже не сомневаюсь, что так всё и было, — буркнул Харон. — Он попросил тебя отправиться с ним, а ты упёрлась рогом — дескать, не поеду, и всё тут. Скорее всего, чтобы он не чувствовал себя последней сволочью, ввернула что-то про дочерний долг и про необходимость быть рядом с Эми. И он сдался — а что ему, собственно, оставалось делать? Не на аркане же тебя тащить.       — Откуда ты знаешь?..       — Мне двести лет, Лин, — он распахнул дверцу сейфа и вытащил оттуда десятимиллиметровый пистолет. — И на благие намерения и их последствия я достаточно насмотрелся, уж поверь.       — Слушай, но ведь я… не так уж сильно и пострадала, — растерянно пробормотала Арлин. — Могло быть и хуже…       И замолчала, поймав взгляд отца — строгий и холодный.       — Само собой. Это, — он дотронулся до её руки, — так или иначе заживёт. А вот он никогда себе не простит, что уехал и оставил тебя одну.       Папа злился — только, кажется, не на Ли, а на неё. Это как-то с трудом поддавалось осмыслению.       — Пап, но я… — она зажмурилась. — Я просто хотела его подстраховать. Проследить, чтобы всё было в порядке.       — Знаю, малыш, — он вздохнул. — А вот чего я не знаю — так это как мне эвакуировать отсюда всю эту шайку погорельцев. Тебя-то я могу вывести в любой момент, не вопрос…       — Пап.       — Ясно, — он поморщился. — Лин, учти: Моисей из меня паршивый. Тут как минимум двоим нужны носилки, да и дети не смогут идти быстро. И ориентируюсь я в этом районе весьма приблизительно.       — Пап, да нам не нужно далеко ходить, — Арлин осторожно улыбнулась. — Достаточно просто перевести их через дорогу. На станцию «Эндрю».       — Малыш, это будет далеко не так просто, как ты думаешь, — Харон покачал головой.       Арлин поднялась на ноги. Осторожно подошла к окну, ещё в незапамятные времена заколоченному деревянными ставнями. Выглянула наружу — и с её губ сорвался тяжёлый разочарованный вздох. Вся улица была заполнена мятежниками.       — Мы вовремя успели сюда пробраться, — Харон осторожно, за локоть, отвёл её от окна. — Хорошо, что твоя подружка вспомнила про тот переулок.       — Подружка? — возмущённо спросила Арлин. — Ты про эту… Райт, что ли?       — Не знаю, — Харон пожал плечами. — По мне, так человека, который по доброй воле остаётся на верную смерть, чтобы тебя защитить, вполне можно назвать другом. Но, может быть, я просто старомоден.       Ответить Арлин не успела: снаружи что-то гулко ударилось о стену полицейского участка, выходящую во внутренний дворик.       — Сиди здесь, — приказал Харон, выскользнув в коридор. Конечно же, Арлин пренебрегла этим разумным советом и последовала за папой.       Как ни странно, про запасной вход в участок все словно бы позабыли — до этого момента. Прильнув к оконной раме, Арлин увидела, как невысокий мужчина в выцветшем оранжевом комбинезоне с неожиданной ловкостью перемахнул через забор. Огляделся по сторонам, забрался на старый мусорный контейнер, перепрыгнул на бетонный козырёк над дверью…       Харон не спеша снял с плеча дробовик.       — Пап, стой, — Арлин нахмурилась. — Не стреляй. Он из наших.       — Ты его знаешь?       Арлин нехотя кивнула.       — Ты пока отойди подальше, хорошо? — попросила она. И болезненно сжалась: господи, ну до чего же мерзко это прозвучало! — Я ему объясню… насчёт тебя.       — Я и сам неплохо умею объясняться, — проворчал Харон.       Рама окна приоткрылась, и в комнату осторожно проскользнул рыцарь Риз. Осмотрелся по сторонам — и вдруг рассмеялся, глядя на Арлин, напряжённо замершую с «Гризли» в руке.       — Сука, весело тут у вас, — выдохнул он. — А, рыжая? Мародёры, минитмены-берсерки, гули…       — Рыцарь Риз, — Арлин шагнула ему навстречу. — Харон… гуль… он за нас. Он нам помогает.       — А ведь я тебя помню, — медленно проговорил Риз, вглядываясь в лицо Харона. — Нет, точно помню. У меня память на лица хорошая. Никсонвилль, да? И потом, после штурма Мемориала, тебя и ещё одного гуля приволокли в наш лазарет по приказу Стража Лайонс…       — Точно, — кивнул Харон.       Риз перевёл взгляд на Арлин — и недоверчиво усмехнулся.       — Так это, выходит, твой папаша, рыжая? — он покачал головой. — Вот дела. А я-то всё думал, ещё тогда, в Тенпенни-Тауэр — кого же ты мне напоминаешь? Ладно. С этим мы потом разберёмся. Сейчас других проблем хватает.       — Вас прислали на замену Такеру? — торопливо спросила Арлин.       — Да, — рыцарь вздохнул. — Но, как я погляжу, они маленько опоздали с этим решением.       Арлин неуверенно улыбнулась. Ей было страшно. Пожалуй, даже страшнее, чем полчаса назад — на горящих улицах, в окружении погромщиков… Рыцарь Риз ненавидит гулей. Но, чёрт возьми, она, гульское отродье, меньше месяца назад спасла ему жизнь. Этот долг — он ведь чего-то да стоит, правда? И папа… Папа, конечно, может за себя постоять, ещё как может. Но…       — Держи, рыжая, — Риз вытащил из рюкзака походную аптечку и протянул Арлин. — Приведи себя в порядок. А взрослые пока потолкуют о скучных делах.       Арлин несмело посмотрела на Харона. Тот кивнул. Что ж, ладно.       Она прошла вглубь комнаты и села за письменный стол — так, чтобы держать их обоих в поле зрения. Открыла аптечку, вытащила моток бинта. С огорчением отметила, что левая рука почти не слушается — нет, пальцы-то шевелились, но вот координировать их движения Арлин удавалось с трудом. Как и разобрать, что написано на упаковках лекарств — буквы так и прыгали перед глазами.       — Значит, расклад такой, — донёсся до неё голос Риза. — На улице сейчас порядка трёх десятков мудаков. Парни с блокпоста включили турели, так что к станции эти деревенщины подойти боятся, но и по домам расходиться не спешат. Сюда пока не лезут, но…       — Раз ты пролез, то и они пролезут, — хмуро отозвался Харон.       — Точно, гуль, — Риз усмехнулся. — Это вопрос времени. А из арсенала тут, как я понимаю… Ты да я, верно?       Арлин отмотала несколько туров бинта и бессильно откинулась на спинку стула. Перед глазами всё плыло — как тогда, на Святом Болоте. Но тогда ей не нужно было никого защищать…       — И стрелять по этим уёбкам бесполезно, — продолжал Риз. — Этих перевалим — новые набегут… И когда они сообразят, откуда их отстреливают, то быстренько дверь вынесут. Короче, есть идеи?       — Пожалуй, — негромко отозвался Харон. — Тот генератор во дворе — он нерабочий, верно?       — Да.       — Но тем не менее электричество здесь есть, — задумчиво проговорил Харон. — Значит, скорее всего, источник питания находится на станции «Эндрю», и ток подаётся по воздушным линиям электропередачи. А эти идиоты снаружи — они, на самом деле, очень удачно расположились.       — Точно, — одобрительно усмехнулся Риз. Он, похоже, что-то понял — а вот Арлин пока не понимала абсолютно ничего. — И погода подходящая. Только нам же потом и наших идиотов как-то надо будет через дорогу переводить?       — Попросим людей на станции на время отключить генератор, — Харон пожал плечами. — Это не такая большая проблема.       — Связи-то нет… — пробормотал Риз. — А, ладно. Пойду проведу разъяснительную работу с мирным населением.       — Всё в порядке? — настороженно осведомилась Арлин, когда Риз спустился на первый этаж.       — Пока — да, — Харон помог ей оторвать бинт и закрепить повязку на плече. — Дальше видно будет.       — Что вы мне такое вкололи? — тихо спросила она.       — «Мед-икс», — Харон поморщился. — И несколько стимуляторов. Ещё на полчаса этого должно хватить.       — Мне не больно.       — Нервные окончания сгорели, вот и не больно, — вздохнул Харон. — Дай-ка мне свой револьвер.       Арлин безропотно протянула ему «Гризли».       — Только патронов мало, — предупредила она растерянно. — Пять в обойме, остальные — в разгрузке…       — Мне много и не надо, малыш, — Харон взъерошил ей волосы. — Где тут выход на крышу?       Люк отыскался в крохотной подсобке за допросной комнатой — за двести лет петли проржавели настолько, что Харон просто выдавил крышку люка наружу и, подтянувшись на руках, выбрался на крышу. Арлин, недолго думая, придвинула к выходу стремянку.       — А ты-то куда лезешь? — неодобрительно буркнул Риз, придерживая лестницу. — Сидела бы внизу, вместе со всеми. Ещё свалишься с крыши — мало не покажется.       Арлин понимала, что рыцарь прав. Разгуливать по скользкой металлической обшивке, накачавшись морфином, — плохая идея. Но и оставлять папу наедине со старым расистом она не собиралась. Ещё чего.       Харон за руку втащил её на крышу. Судя по выражению его лица, он тоже не рассчитывал на компанию миссис Хейл — ну да и ладно. Арлин-то знала, что её место здесь.       Она прислонилась спиной к ржавой решётке воздуховода. Вдохнула сырой холодный воздух, пропитанный дымом. И уставилась на то, что осталось от Южного Бостона.       Жилые кварталы у Дорчестер-Хайтс выгорели почти полностью. Арлин хотелось надеяться, что людям удалось спрятаться от огня и погромщиков — но надежда эта, если честно, недорогого стоила. Здание школы лежало в руинах, по разгромленной рыночной площади уже сновали самые бесстрашные из мародёров — или, может быть, неутомимые друзья Тоби Джонса; кто их разберёт? А вот заводы, как ни странно, бунтовщиков не заинтересовали — тёмные громады «Четырёхлистника» и «Дженерал Атомикс» по-прежнему возвышались над береговой линией. Да и станция «Эндрю» пока оставалась невредимой, словно бы очерченная защитным кругом. Искорёженный взрывом сегмент ограждения лежал на земле; чуть поодаль виднелись два трупа в синих куртках — видно, Барри до последнего ждал перед тем, как включить турели.       — Ну и чего ты ждёшь, гуль? — недовольно спросил Риз. — Пока нас подстрелят?       Харон прицелился — и выстрелил. Пуля перебила высоковольтный кабель, и оборванный конец провода шлёпнулся в жижу из грязи и талого снега под ногами погромщиков. Арлин невольно зажмурилась.       Несколько секунд было тихо — а потом тишину распороли чудовищные вопли. Это было похоже на какую-то чудовищную вечеринку. Как на той картинке в одной из маминых книжек, где Смерть играла на флейте, ведя за собой толпу пляшущих мертвецов. Тела людей сотрясались в конвульсиях в такт электрическим разрядам. Кто-то упал на землю сразу, кто-то успел отбежать на несколько шагов — итог был один. На нескольких погромщиках вспыхнула одежда, и переулок заполнил омерзительный запах горелого мяса…       Те, кому посчастливилось оказаться за пределами зоны поражения, бросились врассыпную. Риз, хищно усмехнувшись, вскинул лазерную винтовку — и алый луч прошил спину одного из беглецов. Почти сразу же рядом с ним рухнул в грязь второй погромщик, а следом и третий — кто-то стрелял со снайперской вышки станции «Эндрю». И кем бы ни был этот стрелок, своё дело он знал: бунтовщики падали на землю один за другим.       Наверное, было что-то неправильное в том, чтобы добивать разбегающихся в панике людей, но Арлин не испытывала к ним ни малейшего сострадания. Только мрачную мстительную радость. За Майкла, за Кларенса. За всех людей, которые никогда не увидят этот декабрьский рассвет, не встретят Рождество, не вернутся домой…       — Ad victoriam, мрази, — прошептала она. И — неожиданно для себя самой — постыдно, по-девчоночьи расплакалась, уткнувшись в папино плечо.       — Ладно, — проворчал Риз, опуская винтовку. — Порезвились и хватит. Кто там у вас сейчас за старшего, рыжая?       — Послушник Миллер, — всхлипнула Арлин.       — Послушник… — фыркнул Риз. — Дожили. Эй, Миллер! — крикнул он, рупором приложив ладони ко рту. — Говорит рыцарь Риз, начальник блокпоста! Сейчас я поведу на станцию группу мирных жителей. Так что отрубайте генератор и турели, чтобы никого не поджарить. И прикрывайте нас как следует, ясно?       Арлин затаила дыхание.       — Ясно! — долетел через дорогу приглушённый голос со сторожевой вышки.       Она толком не помнила, как дошла до станции. Натали Райт вела её под локоть, шептала на ухо что-то успокаивающее — и Арлин, как и все остальные, пробиралась по щиколотку в грязи мимо неестественно скрюченных обгорелых трупов и даже не поморщилась, случайно наступив на пальцы одному из мертвецов: ни на страх, ни на отвращение сил уже не осталось.       А потом прямо перед ней вдруг распахнулись ворота станции, и Арлин растерянно уставилась на Барри, живого и здорового Барри Миллера с газовым фонарём в руке.       — Заходите! — крикнул он, поднимая фонарь высоко над головой. — Во дворе не задерживайтесь, сразу спускайтесь в метро. В метро, понятно?       Уговаривать людей не пришлось: толпа сплошным потоком хлынула под землю. Арлин подняла взгляд — и оторопела: на площадке смотровой вышки устроился Такер со снайперкой в руках.       — Я его выпустил, — покаянно признался Барри, понизив голос. — Зоуи почти сразу подстрелили, мы с Тедом вдвоём не справлялись, и я решил — хуже не будет.       Арлин уже было всё равно. Она привалилась к стене билетной кассы, растерянно глядя, как люди, обгоняя друг друга и толкаясь, теснятся на ступеньках эскалатора. Наверное, станция «Эндрю» с довоенных времён не видела такого наплыва посетителей.       — Эй, командир, — склонился над ней Тед Локателли. — Ты только держись, ага? Всё будет хорошо. Вон мы скольким людям помогли, и ещё поможем… А где Том и Майкл?       Она не ответила.       — Идём, — Тед подхватил её под локоть. — Пэм тебя подлатает.       Вестибюль станции освещал лишь огарок самодельной свечи, водружённый кем-то на верхнюю полку буфета.       — Люди внизу, в казарме, — объяснил Тед вполголоса. — Там и места больше, и фонари есть.       — Да, — отозвалась Пэм откуда-то из угла. — Там у них всё хорошо.       — Хорошо? — недоверчиво усмехнулась Арлин — и стиснула зубы от боли, прошившей щёку. Лекарства понемногу переставали действовать.       — Нужен «Мед-икс»? — с тревогой осведомилась Натали Райт. — У меня есть.       — Лучше иди вниз, — попросила её Арлин. — Помоги там людям. Успокой их… как-нибудь.       Натали кивнула и побежала в сторону лестницы. Арлин, цепляясь за стену, кое-как добрела до дивана — того самого, на котором ещё несколько часов назад (боже, несколько часов!) сидели Мэдди и Майкл.       На секунду в голове всколыхнулась беспокойная мысль: ведь папа сейчас в казарме, вместе со всеми, и Риз, кажется, тоже там… Но ощущение тревоги вспыхнуло — и пропало, раздавленное очередной вспышкой боли.       — Нам жопа, — лаконично сообщил Барри. — Первую волну мы сдержали, но боеприпасов почти не осталось. А турели — они же не от святого духа работают. Забор наш проломили, ты видела… в общем, мы долго не продержимся, Лин.       — Сколько тут людей? — спросила она.       — Шестьдесят… с чем-то, — Барри вздохнул. — Я знаю, надо было их пересчитать. Просто нам тут не до того было, чтобы списки составлять. Зоуи в первые же пять минут полезла в переулок какую-то девчонку отбивать — и поймала пулю. Пэм старалась что-то сделать, помочь как-то, но…       Он замолчал. Это «но» весило достаточно, чтобы не продолжать.       — Лин, так что с ребятами? — тихо спросила Пэм.       — О’Лири сбежал, — Арлин закрыла глаза. — Майкл мёртв. И Мэдди тоже.       — Мэдди? — лицо Пэм странно исказилось.       — Да, — Арлин уставилась на дрожащий огонёк свечи. — Её забили до смерти. И я ничего не успела сделать.       — Так выходит, это не она минитменам разболтала про кольцо? — растерянно спросил Тед. — А от кого они тогда узнали?       — Ребят, это я… это всё из-за меня, — проговорила Пэм еле слышно. — Я рассказала Патрику под честное слово… Я не думала, что он…       Арлин, не помня себя от ярости, шарахнулась к ней. Вздёрнула девчонку за воротник.       — Ты же была здесь! — заорала она. Щёку распорола резкая боль — и по шее побежали тёплые струйки крови. — Ты же могла мне сказать, что Мэдди ни при чём! И она была бы жива!       — Я испугалась! — прохрипела Пэм. — Испугалась… тебя…       Арлин разжала пальцы — и девчонка, всхлипывая и подвывая от ужаса, неуклюже шлёпнулась на пол, к её ногам.       — Так, ребятки, что за разборки? — услышала она сердитый голос Риза. — Вы тут совсем ебанулись, что ли?       Арлин медленно обернулась.       Рыцарь стоял у входа на лестницу. За его спиной хмурой тенью маячил Такер — уже без снайперской винтовки.       — Сопли подберите — и вниз, — распорядился Риз. — Мы эвакуируем людей. Через подземные тоннели.       — Тоннели? — растерялся Тед. — Там что, не тупик?       — Нет, конечно, — мрачно отозвался Такер. — Я бы не выбрал для блокпоста локацию без возможности тактического отступления.       — Ай, Дэйви, ну какой же ты у нас молодец, — язвительно скривился Риз. — Только, может, если бы ты поменьше лизал зад минитменам, до отступления и не дошло бы?       — Рыцарь Риз, а станция? — тихо спросил Барри. — Здесь ведь есть оружие. И взрывчатка. Нельзя же, чтобы всё это досталось…       — Боулдер-Сити, — отрезал Риз. — Это название тебе о чём-нибудь говорит?       Барри помотал головой.       — Ну конечно, — скривился Риз. — А вот рыжая, небось, знает.       Арлин осторожно кивнула. Она знала. Манёвр, который наверняка войдёт во все учебники военной истории. Заманить врага в ловушку — и взорвать. Похоронить погромщиков под обломками станции, на которую они так стремились пробраться.       — Рыцарь Риз, сэр… а на нас потом не наедут за это? — робко спросил Тед. — Ну… за применение оружия массового поражения?       — Вот это Такер вам мозги засрал, — Риз неодобрительно покачал головой. — Если эти уроды из Замка решат совершить коллективное самоубийство — мы-то тут причём, ребятки? Они ж сами сюда залезут, по доброй воле. Демократия как она есть.       — Вам помочь со взрывчаткой, сэр? — спросил Барри.       — Если руки не из жопы, то оставайся, — буркнул Риз. — А остальные — живо валите отсюда.       — Я могу помочь, — проговорила Арлин, из последних сил стараясь удержаться на ногах.       — Ты иди, — проворчал Риз. — Присмотришь за мистером Такером, чтобы он не удрал. А то, как я понимаю, прецеденты уже были.       Арлин послушно направилась к лестнице вслед за остальными — но Риз придержал её за локоть.       — Пристрели его на выходе, — услышала она его шёпот прямо над ухом. — Без лишнего шума, по возможности без свидетелей. Просто прикончи — и всё.       Она растерянно обернулась — и встретила взгляд Риза, спокойный и холодный.       — Sine misericordia, — Риз аккуратно вложил ей в руку пистолет. — Знаешь, что это значит? Братство не прощает ошибок. И не делает исключений. Иди и сделай, что должно.       Тоннели станции «Эндрю» оказались настоящими катакомбами. Арлин давно уже утратила счёт времени. Она просто шла за светом фонаря, как и все остальные; шла и надеялась, что когда-нибудь эта дорога закончится.       Они с папой и Натали держались в конце процессии — чтобы никому из беженцев не взбрела в голову светлая мысль самостоятельно поискать путь наверх или устроить привал в одном из сервисных тоннелей. Пэм и Тед шли где-то впереди, Такер, естественно, тоже — и Арлин старалась не терять его из вида, хотя и не вполне отчётливо представляла себе, как, а главное, зачем выполнит приказ Риза. Да, Такер ошибался на каждом шагу. Да, он заслуживал наказания. Но возлагать на него всю ответственность за восстание — это уж слишком, правда? Sine misericordia, сказал Риз — явно не рассчитывая на то, что малограмотная девица из вспомогательных войск уже встречала эти слова. Они были выбиты на одном из надгробий семейного кладбища Легранов в Батон-Руж: большинство далёких предков Сью были законниками, а какой-то из них даже удостоился звания Верховного Судьи. И на самом деле та фраза звучала немного иначе. Justitia sine misericordia justitia non est, sed crudelitas — и Арлин догадывалась, что именно в той части, которую рыцарь Риз пропустил, про crudelitas, и крылся основной смысл высказывания…       Она с такой ясностью представила себе эти буквы, выбитые на тёплой, прогретой солнцем гранитной плите, что на какое-то время просто выпала из реальности. С головой нырнула туда, в ясный майский день, в котором не было ни боли, ни огня, ни чужих команд — а было только заросшее свежей зелёной травой старое кладбище на окраине города, и мягкая улыбка Сью, и тихий сонный шелест реки…       — Мэм, осторожнее! — кто-то дёрнул её за рукав — и Арлин растерянно замерла в паре дюймов от поросшей мхом кирпичной стены. Нет, последний стимпак всё-таки был лишним.       Сквозь встревоженный гул голосов прорвался детский плач — горький и безутешный. Арлин растерянно оглянулась и увидела девочку лет пяти, одиноко бредущую по тоннелю. Детей среди выживших оказалось немало — но остальных вели или несли на руках взрослые, а эта девчушка была сама по себе. Может, она просто отстала от родителей. А может, её родители сейчас лежали где-нибудь среди обугленных развалин, глядя в предрассветное небо стекленеющими глазами.       — Что такое, котёнок? — Натали ласково склонилась к девочке. — Не бойся, пожалуйста. Не надо. Всё будет хорошо, честное слово. Скоро все мы выберемся отсюда, и нам помогут…       — Синди, — всхлипнула девочка, размазывая грязь по щекам. — Синди там осталась. В метро.       Арлин прошиб холодный пот. Этого ещё не хватало.       — Что за Синди? — торопливо спросила Натали. — Это кто? Твоя знакомая? Сестра?       — Подружка, — малявка шмыгнула носом. — Она там сейчас одна, и ей стра-ашно…       — Арлин, что там у вас? — тревожно окликнул её Тед.       — Идите, — Арлин махнула рукой. — Мы догоним.       Они с Натали растерянно переглянулись. Арлин не могла бы сказать с уверенностью, сколько детей спустилось на станцию «Эндрю» — списки, само собой, никто не составлял. Но теперь ей и вправду начало казаться, что в казарме была ещё одна девочка. Уходили все второпях, неорганизованно — во всей этой суматохе перепуганный ребёнок действительно мог сдуру забиться в какую-нибудь подсобку. Или, скажем, спрятаться в таком большом и безопасном с виду вагоне метропоезда.       — Я её найду, — рука Харона легла на плечо Арлин. — Найду и выведу отсюда. А вы уходите.       — Нет, — у Арлин перехватило дыхание. — Нет, подожди!..       Но Харон уже скрылся за поворотом. Что ж, Арлин знала, каким быстрым он может быть. И как сложно его переубедить, когда речь заходит о маленьких детях. Нет, конечно, безусловно, Синди надо было спасать — но… лучше бы этим занялся кто-то другой. Кто угодно — только не папа. И Такер, скотина, уходил всё дальше и дальше…       Арлин обессиленно прислонилась к стене, сжимая в ладони рукоять пистолета.       — А как Синди выглядит? — продолжала допытываться Натали. — Какие у неё волосы?       — Светлые, — девочка всхлипнула. — Она красивая. Очень.       — Да, хорошо, — Натали кивнула. — А сколько ей лет?       — Не знаю…       — А рост? — не унималась журналистка. — Она выше тебя?       — Нет, — решительно помотала головой малявка. — Синди совсем маленькая.       Арлин нахмурилась. Паника паникой, но едва ли люди бросили бы на произвол судьбы младенца.       — Покажи её рост, — не унималась Натали.       Девочка послушно приложила ладошку к стене.       — Что за херня? — пробормотала Арлин. Если верить девчонке, чёртова Синди была ростом с радтаракана.       Натали оказалась сообразительнее.       — Синди — это кукла, верно? — тихо спросила она.       — Кукла, — шмыгнула носом девочка. — Да. Она одна такая, мне её мама подарила…       Арлин почувствовала, как земля уходит у неё из-под ног. То есть папа сейчас рискует жизнью там, в катакомбах, из-за грёбаной куклы?!       — Райт, хватай девчонку и догоняйте остальных, — проговорила она, выпрямившись. — Я найду Харона. Сама.       Во взгляде Натали промелькнул испуг — но что, чёрт возьми, что Арлин ещё оставалось? Только одно. Да, Такер уйдёт — ну и дьявол с ним. Пусть уходит. Только бы с папой ничего не случилось.       Она развернулась и бросилась в сервисный тоннель — туда, где за несколько минут до этого скрылся папа. Редкие лампочки аварийного освещения неуверенным пунктиром прочерчивали темноту коридора. Но темноты Арлин боялась куда меньше, чем уродского чувства юмора, присущего Пустоши.       Она выбежала за угол — и чуть не столкнулась лицом к лицу с Барри Миллером.       — Где папа? — выдохнула она. — Тот гуль, Харон. Ты его видел?       Барри растерянно помотал головой.       — А Риз?       — Он меня отослал, — промямлил Барри. — Сказал, сам всё закончит. Ты куда?       Арлин отпихнула его в сторону и бросилась дальше по коридору. Бешеный стук сердца отдавался в ушах, заглушая и звуки шагов, и надсадный гул вентиляции.       Папа где-то там, в этих тоннелях. Ищет несуществующего ребёнка. Но единственный, кого он там на самом деле может найти, это Риз. Риз, который не знает — и едва ли захочет узнать — как на самом деле звучала эта латинская фраза про милосердие…       Она споткнулась о выпавший из кладки кирпич. Зацепилась обожжённым плечом за шершавую стенку из шлакоблоков — и, поперхнувшись криком, потеряла сознание.       А когда она очнулась, над ней уже стоял рыцарь Риз. И разглядывал её с отстранённым брезгливым любопытством.       — Значит, Такера ты упустила, — подытожил он хмуро. — Позволила ему уйти.       — Где папа? — заорала Арлин. — Что ты с ним сделал?       — А он здесь? — с сожалением спросил Риз. — Разминулись, видать… Ну да неважно. Речь не о нём, а о тебе. У тебя был шанс доказать свою преданность Братству. Последний шанс. И ты его благополучно проебала.       Он склонился над ней. Поднял выпавший из руки пистолет — пальцы Арлин бессильно шевельнулись в попытке удержать оружие.       — Впрочем, чего ещё ожидать от гульского отродья, — усмехнулся Риз, глядя ей в глаза. — Я же говорил: Братство не делает исключений. Ни для кого.       Темнота за спиной Риза резко всколыхнулась. Рыцарь обернулся — и рухнул на землю с проломленным черепом.       — Sine misericordia, уёбок, — проворчал Такер, отбросив в сторону окровавленный кирпич. — А ты тоже молодец. Не видела, что ли, как он на тебя и на твоего старика таращился?       — Почему? — прошептала Арлин.       — Да всё просто, — Такер презрительно усмехнулся. — Это моя станция, что бы вы там, идиоты малолетние, себе ни напридумывали. А ты одна из моих людей. Значит, я за тебя в ответе.       Она потрясённо молчала.       — Херовые из нас с тобой железячники, миссис Хейл, — вздохнул Такер. — Или, может, наоборот, уж не знаю — только мы с тобой и нормальные, не то что все эти праведные долбоёбы… Мужу привет передавай. Занятный он у тебя товарищ.       Он подобрал пистолет. Развернулся и не спеша пошёл прочь. А Арлин только и смогла, что проводить его взглядом — перед тем, как снова рухнуть в темноту.       Её разбудил назойливый речитатив автоматных очередей и стрёкот лопастей винтокрыла. Значит, подкрепления из «Логана» всё-таки прибыли. С опозданием, да — но разве это сейчас было важно? Братство их не бросило. Не забыло, не предало, не оставило на растерзание обезумевшим подонкам…       Арлин открыла глаза — и увидела прямо над собой старинную люстру-вентилятор, увешанную клочьями паутины. Вдоль потолка тянулся жестяной короб промышленной кухонной вытяжки. Да, Такер, кажется, говорил там, в катакомбах, что эвакуационный тоннель ведёт в какую-то закусочную на набережной…       Такер.       Она встревожено приподнялась на локте — и тут же рухнула обратно.       — Тише, малыш, — донёсся до неё папин голос. — Всё хорошо. Ваши уже здесь.       — А Такер?.. — пробормотала она. — Где он?       — Ушёл, — папа осторожно поправил край ветхого одеяла, которым кто-то сердобольный укрыл миссис Хейл. — И я сейчас уйду. Мне ведь нельзя здесь оставаться, Лин.       — Нет! — Арлин с ужасом вцепилась в его руку. — Пап, нет! Не надо! Не бросай меня одну!       — Но ведь ты не одна, — сказал он мягко.       Арлин растерянно огляделась по сторонам. Увидела Барри Миллера, замершего на пороге закусочной с винтовкой в руках. Близнецов Локателли — Тед, склонившись над барной стойкой, копошился в докторском саквояже, а зарёванная Пэм прижимала к груди пакет с документами Ли, о которых сама Арлин, наверное, и не вспомнила бы…       — Да всё нормально, командир, — произнёс Тед негромко. — Никому мы ничего не расскажем.       И Арлин почему-то сразу поверила: да, так и будет. Потому что балбесы со станции «Эндрю» — это ведь тоже её семья. А что за семья без скелетов в шкафу и фамильных тайн?       — Сюда идут, — негромко откликнулся Барри. — Так что прощайтесь скорее.       — Пап, — жалобно всхлипнула Арлин — на большее не хватило сил. Но он, кажется, понял. Он ведь всегда всё понимал.       Он кивнул и улыбнулся. И на миг Арлин показалось, что сейчас, вот сейчас, она поймёт, как всё исправить. Как починить всё то, что так безжалостно и непоправимо сломала смерть Сары Лайонс. Как раз и навсегда примирить две семьи — ту, которую она выбрала и ту, которую не выбирала…       — Идём отсюда, командир, — Тед подошёл к Арлин и помог ей подняться на ноги. — А то они ещё улетят без нас…       Пэм подставила ей плечо, Барри распахнул перед ними дверь закусочной — и они вышли навстречу холодному зимнему рассвету.