Действие

Нежилой Невод отталкивал надменностью. Очередная граница, отделявшая город рабочих и лавочников от просвещенного мира известной семьи. Едва ли обычный горожанин мог найти в этом здании понятную и полезную для него книгу. Капитан Равель, сам большой библиофил, слегка возмущался, качая головой: «Эзотерический бункер, а не библиотека для людей. Если бы построили школу, самим Каиным была бы большая польза». Поэтому Лара, оказавшись впервые в Неводе, когда в нём поселилась Люричева, удивилась новому духу дома. Вещи, служащие занятиям и ходу мыслей Юлии, наполнили комнаты, избавив их от неприятного отчуждения. Чертежи, исписанные тетради, толстые папки, диковинные инструменты, макеты. Их расположение — ребус, лишь верхний слой неизвестной, быть может, более интересной жизни. Но Люричева при этом не имела и тени каинского высокомерия. Много позже она сказала, что город этот, по природе своей, не терпит снисхождения. Знала Юлия удивительно много. Их представила друг другу Ева Ян. Та вытащила Лару на день из Приюта, дела которого Равель полностью взяла на себя. Устав от однообразия домашней работы, от необходимости держать всё во внимании, она по большей части просто слушала. Немного настороженно наблюдая за уверенными, немного угловатыми жестами, за тем, как тепло Юлия улыбалась Еве, стряхивая пепел с необычной сигареты, Лара ощущала колкую зависть. — Вы заходите ко мне обязательно. В любое время, — прощаясь, произнесла Юлия, крепко пожав ладонь. И Равель приходила. Забиралась на кресло, подобрав по себя ноги. Выдыхая усталость, принимала из рук хозяйки плед и чашку чая. В прохладной комнате, всё так же заставленной книгами, с гулким тиканьем часов и негромкими вечерними разговорами, иногда переходящими в доверительный шепот. Внимательная Люричева не понимала скуки, но видела причины, из-за которых её можно переживать, существуя в этом ни на что не похожем городе с самого рождения. Знала, что не так много нужно Ларе, чтобы сорвать с себя тоску, часто настигающую в суете ежедневной помощи. — Мне кажется, её там раньше не стояло, — заметив в углу виолончель, с воодушевлением проговорила Равель. — Ах, это, — ответила Юлия, посмотрев на инструмент, слегка поморщившись. — Я написала друзьям, чтобы они, наконец, сюда её прислали. Но сейчас даже не знаю, как подступиться. Увидев вопросительный пристальный взгляд и редкую улыбку, как у ребенка, обнаруживший приятный секрет или невиданное чудо, Юлия засмеялась. — Нет! Только не сейчас. Её нужно настраивать. Снова привыкать, — произнесла Люричева, реагируя на несколько расстроенное лицо Лары. — Правда, отказать тебе я не могу.