***
Дин в бешенстве. Почему все, кто ему дорог, в последнее время лгут ему? Сначала Бенни, теперь Сэм. Почему единственный человек, который по-настоящему честен с ним, — долбаный преступник, и, возможно, что более важно… — Какого хера я слышу от этого проклятого гангстера, что у тебя уже есть заведённое дело, Сэм? Сэм бледнеет, застигнутый врасплох, и это всё, что нужно Дину для подтверждения. Он пинает ближайший невинный стул, разъярённый и напуганный: — Ты тупой сукин сын! Сэм выглядит таким маленьким, сидя на краю дивана Дина, сложив руки на коленях, наблюдая за Дином широко раскрытыми виноватыми глазами: — А почему, ты думаешь, я так волновался? Хорошее замечание, и Дин долго обдумывал его во время мучительно напряжённой поездки домой. После того, как маленькая-пьеса-которая-могла закончилась, Джесс и Мэдисон отправились за праздничным мороженым, возбуждённо болтая, когда выходили из спортзала в коридор. Дин оставался у столика с апельсиновым соком ещё долго после того, как Кас ушёл, расхаживая, нервничая и грызя ногти до крови. Как только он увидел голову Сэма-снежного-человека, возвышающуюся над остальной частью появляющейся толпы, он схватил его за бицепс и потащил к своей машине. Сэм не замолкал всю дорогу, желая объяснений, извинений, чего-то ещё, но Дин просто крепче сжал руль и попытался сосредоточиться на том, чтобы не перегнуться через консоль и не ударить своего тупого брата по его тупой физиономии. — Потому что ты волнуешься из-за всего, Сэм! Ты волнуешься, что опоздаете на работу, когда вышел на час раньше! Ты волнуешься из-за ураганов, хотя мы, блять, находимся настолько внутри материка, насколько это только возможно! Ты волнуешься о моей долбанной бессмертной душе, хотя уже давно установлено, что Небеса на самом деле не моя стезя! Рот Сэма безмолвно открывается и закрывается, и именно в этот момент Дин понимает, что ему нужно снизить скорость, иначе что-то сломается — будь то тонкие кости в кулаке Дина, предмет мебели или дух Сэма. Дин набирает полную грудь воздуха, выдыхает и пытается снова. — Хорошо, я спокоен, — он садится на испорченный стул и проводит дрожащей рукой по волосам. — Боже мой, Сэм. Ладно, и за что? Сэм вздрагивает, как будто ему дали пощёчину, и Дин моментально проникается фразой Каса «ты даже не представляешь, как меня подмывает воплотить это в реальность ради тебя». — Разве это имеет значение? Дин подаётся вперёд, упираясь локтями и предплечьями в колени, пытаясь заставить себя выглядеть хотя бы немного менее похожим на того, кто собирается надрать задницу брату. — Нет, но на данный момент, если это что-то меньшее, чем убийство, я собираюсь пойти дальше и предположить, что ты кретин, потому что не сказал мне. Сэм драматично вздыхает, бросается на диван, откидывает голову на диванные подушки и смотрит в потолок, как будто это спасёт его от разъярённого старшего брата. Предупреждение о спойлере: не спасёт. — За хранение травы. Становится всё лучше и лучше. — Ах, за… ты хочешь сказать, что мы все попадём в тюрьму, потому что ты закурил косяк в колледже или ещё что-то в этом роде? Сэм по-прежнему не смотрит на Дина: — В общем-то да. Дину хочется рассмеяться, но у него не хватает сил. — Невероятно, — он садится, роется в переднем кармане в поисках телефона. Он открывает его и начинает прокручивать контакты, пока не находит тот, который ему нужен. Глаза Сэма встречаются с глазами Дина, не поворачивая головы: — Что ты делаешь? — Вытаскиваю нас из задницы, — он нажимает на имя и ждёт, когда в трубке загудит. — Что, как? — Просто не лезь не в своё дело, Снуп. Линия щёлкает, когда на звонок отвечают. — Здравствуй, Дин. — Привет, Кас. Нам нужна твоя помощь.***
Стоять у предположительно заброшенного склада в сомнительном районе на противоположном конце города от пригородного убежища Дина в четыре тридцать утра — не самый предпочтительный способ Дина закончить свою короткую интрижку с организованной преступной организацией, но он не учёл сверхъестественные способности Сэма портить его планы. Малыш должен быть самым умным из них двоих. Дин не совсем уверен, что это о нём говорит, но, пожалуй, подтверждает его готовностью снова вляпаться в это дерьмо, не задумываясь о других последствиях, кроме как того, что он вытащит Сэмми, Чарли и себя самого из немедленных неприятностей. Что именно и привело их к неприятностям в первую очередь. Ирония не ускользнула от Дина. Это место до смешного тенистое. Например, если бы это был гангстерский фильм, то это было бы первым местом, куда копы получили бы ордер на обыск наркотиков, оружия или фальшивых денег. Что так же тревожно, как и обнадёживает, потому что это либо означает, что ФБР приедет сюда следующим делом, либо Кастиэль подмазал так много ладоней, что удивительно, как кто-то из правительственных чиновников в этом городе способен нормально открывать двери, когда у них такие скользкие руки. Зная Каса, скорее всего, более вероятен второй вариант. Справа от основной погрузочной площадки есть маленькая красная дверь, краска облупилась и ржавеет на петлях, так что Дин решает, что пришло время надеть штаны большого мальчика и разобраться с этим дерьмом. Ручка скрипит, когда он нажимает на неё, но дверь не встречает сопротивления (не так, как ожидал Дин), поэтому он вваливается на склад гораздо менее грациозно, чем собирался, и сразу же сталкивается с полуавтоматическим пистолетом, направленным ему в лицо. Снова. На данный момент это становится немного утомительным (но не менее ужасающим). Ебать. Может, ему следовало позвонить Касу, перед тем как войти, или что-то в этом роде. Чел на другом конце ствола просто наблюдает за Дином, ничего не говорит, терпеливо ждёт. Он довольно симпатичный: чёрные волосы, голубые глаза, высокий. Является ли быть привлекательным необходимым условием для гангстерского предприятия? Если так, то Дин — новый кандидат. Не помогает. Он прочищает горло, пытаясь не поддаваться страху: — Э, здрасьте. Я Дин. Здесь из-за Кас-тиэля? — Я знаю, кто ты. О…кей. — Так ты можешь отвести меня к нему? — Могу. Грамматический нацист. Кто бы знал, что гангстеры так высокообразованны и так охотно господствуют над нами? — Отведёшь ли ты меня к нему? — Нет. О. Достигнув конца своего разговорного лимита, Дин собирается вскинуть руки в знак поражения, когда появляется знакомое лицо, выглядывающее из-за угла и хмуро смотрящее на симпатичного оружейника. — Михаил, перестань быть ослом. Михаил — человек, держащий пистолет перед лицом Дина — спускает курок на предохранитель и опускает его. Он не выглядит полностью довольным, но, похоже, здесь существует иерархия, и Дин просто рад, что, по-видимому, высшее руководство на его стороне. Спаситель Дина — ухмыляющийся человек с парковки магазина Kwik с прошлой недели — обнимает Дина за талию и быстро толкает его вперёд, обходя одну бетонную колонну, они проходят другую — более безопасную — дверь и ныряют в самую суть этой операции. И, чёрт возьми, что это ещё за операция такая. Склад легко мог бы быть размером с самолёт, с всего одним этажом, сделанный из бетона, с окнами и стеклянной крышей. Место кипит деятельностью, ряды машин жужжат, тела повсюду двигаются в тандеме, стопки наваленных денег выше, чем рост Дина плюс ещё чуть-чуть. — Круто, правда? — говорит парень и ухмыляется, бросая взгляд на выражение лица Дина, когда он умело петляет в лабиринте купюр и старомодных денежных печатных машинок. — Ага, — рассеянно бормочет Дин. Здесь есть башня из десяти или около того микроволновых печей, стоящих друг на друге. Он наблюдает, как рабочий засовывает кучу денег, захлопывает дверь, ставит таймер на полторы минуты. — Разогреваете деньги в микроволновке? — Сушим, — отвечает ухмыляющийся чувак. — Не все деньги поддельные. Кое-что из банка, — он указывает на ряд промышленных раковин у южной стены. — Мы буквально стираем их. Мы должны замочить их в воде, чтобы обезвредить любые пакеты с краской. Служит двойной цели: обнаружить саму упаковку красителя, а затем разбавить краситель, чтобы деньги всё ещё можно было использовать. Затем мы должны высушить купюры, — они переступают через рабочего, стоящего на коленях на полу, прижимающего ювелирную лупу к глазу, — и самый быстрый способ сделать это — микроволновка. Подавленный и не особо впечатлённый, Дин молча кивает. Даааа, это намного больше его зарплаты. Он почти тоскует по пустым грузовикам и охране продуктового магазина. — Умопомрачительно, верно? — ухмыляющийся парень кричит, перекрывая шум особенно громкого механизма. Дин снова кивает. — Это круто, ты к этому привыкнешь. Вот мы и пришли. Привыкнет к этому? Ухмыляющийся парень прижимается к Дину, без надобности кладя руку на бицепс Дина под предлогом сохранения равновесия, но крепкое сжатие и очевидный взгляд на его грудь дают понять, что здесь что-то происходит. Дверь офиса распахивается, и ухмыляющийся чувак проводит Дина внутрь, крепко держа его за задницу, и Дин не уверен, есть ли у банд политика в отношении сексуальных домогательств на рабочем месте, потому что у Дина определённо есть основания для жалобы. Кастиэль сидит за столом в углу небольшого помещения. Окон нет, но кондиционер включён, что заметно по прохладе кабинета по сравнению с жарой заводского цеха за спиной. На его столе довольно пусто, но всё аккуратно расставлено; причудливые стеклянные пресс-папье, скрепляющие разрозненные пакеты, и чашка чего-то, пахнущего кофе, рядом с фоторамкой, картинку которой Дин отсюда не видит. Слева от стола стоит небольшой книжный шкаф, книги которого опрятно расположены в алфавитном порядке. Кастиэль наконец отрывается от своего ноутбука, когда ухмыляющийся парень прочищает горло. — Дин здесь, чтобы увидеть тебя, Кастиэль. — Да, спасибо, Гавриил. Не мог бы ты, пожалуйста, пойти, проверить и убедиться, вместе с Рафаэлем, что пикап готов к сегодняшнему вечеру. Гавриил шутливо отсалютовал, приложив два пальца к виску, прежде чем его ладонь тяжело опустилась на задницу Дина: — Конечно, босс, приятно познакомиться с тобой должным образом, Дино! Губы Кастиэля подёргиваются в улыбке. Дверь закрывается за Дином с мягким щелчком, заглушая шум фабрики. — Он ведь визитная карточка, да? — говорит Дин, просто чтобы заполнить тишину, которая повисла, когда Кастиэль снова обратил своё внимание на ноутбук. — Гавриил очень предан, — отвечает Кастиэль, нажимая пару клавиш на компьютере, прежде чем закрыть крышку и полностью сосредоточиться на Дине. Сегодня он выглядит как законченный хипстер бизнесмен-сертифицированный авторитет русской мафии; тёмная рубашка с длинными рукавами, красный галстук, пиджак на спинке офисного кресла. Как всегда, отличная одежёнка. И, как всегда, Дина раздражает его реакция на близость Кастиэля. Это, в сочетании с блуждающими руками Гавриила, разборкой с Михаилом и всесторонней ситуацией, приводит к тому, что большая часть его хорошего настроения испаряется. Он вздыхает, перенося свой вес. — Почему именно я здесь, Кас? Почему мы обсуждаем это здесь, а не ты появляешься в моём доме, как злой Патрик Суэйзи, или не преследуешь меня старым добрым способом? Кастиэль задумчиво хмыкает. — Как бы весело это ни было, я счёл разумным привести тебя сюда, чтобы ты увидели операцию и мог точно понять, во что ввязываешься. Это неопределённая чушь не устраивает его сегодня. Дину нужно, чтобы всё было изложено для него красиво и медленно: — Почему? — спрашивает он. — Я имею в виду, почему ты вдруг так обеспокоен моим осознанным согласием? Кастиэль наклоняет голову, чтобы изучить Дина, выглядя слишком опасным, чтобы сидеть в офисе с кондиционером и книжным шкафом в алфавитном порядке. Вес его взгляда слишком тяжёл для Дина, чертовски близок к физическому, и это выбивает воздух из его лёгких короткими, неровными вдохами. — Потому что, если мы собираемся это сделать, мне нужно знать, что тебе можно доверять. — А если мне нельзя? — рискует Дин, уже зная, что ответ ему не понравится. — Тогда я пристрелю тебя, — ему не нужно добавлять «на этот раз по-настоящему». Да, не большой поклонник этого ответа. — Неплохая мотивация, — слабо шутит Дин. С кривой улыбкой Кастиэль говорит: — Я нахожу это довольно эффективным. — Да, бьюсь от заклад, — выдерживает Дин, возьми себя в руки, Винчестер. — Эм, так ты притащил меня сюда, чтобы показать, что здесь происходит и на что способна эта операция, верно? Чтобы показать мне, что поставлено на карту? — Да. Я надеюсь, что соглашение, к которому мы придём, станет причиной нашей долгосрочной дружбы. Пожалуйста, присаживайся, — он указывает на удобное кресло на противоположной стороне стола. Дин делает то, что ему велят. Сейчас кажется бессмысленным бунтовать, хотя искушение, как всегда, есть. Кастиэль продолжает, прежде чем Дин успевает открыть рот. — Тебе нужно, чтобы проблема с ДНК твоего брата исчезла, правильно? — Да, — подтверждает Дин, — каким-нибудь образом. — Я могу сделать это. Но в обмен ты будешь отмывать деньги для моей организации. Челюсть Дина не совсем отвисает, но это почти так. Он ожидал что-то типа «услуга за услугу, Кларисса», но не думал, что они снова пойдут по этому же пути. — Что? Но почему? В прошлый раз я отмыл около полутора тысяч долларов, и не думай, что однажды я смогу больше. — Это была просто проверка; я хотел увидеть твою готовность. Ну и хер с ним. Ещё одно испытание. Просто называй «Касу-экзамен». Дин, конечно, не возражал бы заниматься им в течение трёх часов и сорока пяти минут. Кастиэль продолжает: — Мне не нужно, чтобы ты стирал фальшивые деньги; в этом нет смысла. Наши материалы достаточно чисты и детализированы, чтобы попасть в конвейер практически без проблем. — Ну, тогда… — начинает Дин и останавливается после взгляда, который Кастиэль посылает в его сторону. Видите? Он учится. — Эээ, продолжай. — Спасибо, — сухо отвечает Кастиэль. — Мне нужно, чтобы ты отмыл наши незаконно полученные деньги; наличные от ограблений, наркотиков, оружия и так далее. — Господи. Кастиэль идёт дальше, игнорируя Дина. — Ты когда-нибудь смотрел «Во все тяжкие»? Что. — Что? — Мы не можем положить эти деньги сразу в банк, их нужно очистить. Лучший способ сделать это — через респектабельный бизнес. Особенно подходят те компании, которые занимаются услугами, а не товарами, хотя это не всегда работает, — на несомненно пустой взгляд Дина Кастиэль объясняет: — Товары отслеживаются, услуги — нет. Ты легко можешь наврать налоговому инспектору, сколько автомобилей ты обслужил, сколько столиков в ресторане накрыл… И тут Дин понимает. Ну, пиздец. — Тебе нужен законный бизнес, подобный моему, чтобы отдать наличными кому-то, кто подделает цифры, а затем спрячет наличные на надлежащем банковском счёте. Господи, — Дин трёт ладонью рот, практически вибрируя от нервной энергии, а затем первое осознание затмевает второе, более важное: — …Подожди минутку. Ты сказал ресторан? Кастиэль отводит взгляд, смотрит на пустую стену своего кабинета, как будто пытается посовещаться с краской. — Да. К сожалению, нам нужен твой… ресторан твоего мужа. Наша торговля набирает обороты, и мне нужны надёжные люди с доказуемыми бизнес-моделями на борту. У нас действительно был довольно надёжный метод отмывания денег через магазин Kwik, но менеджер немного нервничает после ограбления. Боже. — Я не имею никакого отношения к ресторану, — говорит Дин вместо чего-то вроде «Блять, нет! Ты что, с ума сошёл?» Тогда глаза Кастиэля снова смотрят на него с огнём заместо обычного льда. — Тебе придётся сделать всё возможное, чтобы втянуть себя в это. Ебучий Сэм. — А если я скажу «нет»? — Я почти уверен, что это перестало быть вариантом в тот момент, когда ты переступил порог. Он не ошибается. Чёрт. Дин не уверен, как он сможет это провернуть. Отношения между ним и Бенни… не улучшились с тех пор, как он застал его, Каса, Сэма и Чарли на кухне. Им ещё предстоит разобраться с делами о разводе, но это в основном потому, что Дин был занят. И, конечно, не связано с какой-либо нерешительностью с его стороны. Может быть, это и есть выход? Попросить его о помощи под предлогом документов о разводе? Не-а. Может быть, пообещать отложить развод, чтобы Бенни был более склонен помогать? Не-а, это кажется слишком жестоким. И, несмотря на то, что Бенни сделал с ним, Дин полон решимости не превращать это в соревнование «Кто больший мудак». Потому что Дин, несомненно, победил бы. Он всегда мог быть просто честным с Бенни? Хотя он не уверен, что его рвотный рефлекс позволит ему проглотить столько гордости. Ему придётся серьёзно подумать над этим. Ему придётся выяснить, как много или как мало стоит рассказать Бенни и… стоп. Серьёзно, в тот момент, когда он думал, что уже вне игры? Он наклоняется вперёд в кресле, складывает руки на столе, смирившись со своей судьбой: — О какой сумме идёт речь? — Мы начнём с малого, а затем постепенно увеличим. В течение первых двух месяцев — пятьдесят тысяч в месяц. Сначала Дин не уверен, произнёс ли он рефлекторно «да пошёл ты!» вслух, но, судя по комическому изгибу рта Кастиэля, Дин случайно озвучил своё удивление. Если он даже рассматривает это — а он, конечно, рассматривает, он не позволит им всем сесть за вооружённое ограбление, — тогда ему придётся начать действовать должным образом. — Что я получу взамен? Я не собираюсь делать эту фигню бесплатно. — Ты получишь свободу, — резонно отвечает Кастиэль. Фраза «И я не прострелю тебе коленную чашечку за то, что ты испортил наши отношения с предыдущими отмывщиками» остаётся невысказанной. Неудивительно, что Кас был таким долбаным брюзгой. Дин, Сэм и Чарли не только украли его деньги, но и испортили довольно прибыльный элемент его бизнес-модели. Но всё же. Дин не собирается быть в долгу перед Касом и его операцией, не получив от этого хотя бы чего-то. Лекарства Мэдисон, свадьба Чарли, ипотека Дина — всё это слишком дорогое. — Ага, — говорит Дин, откидываясь на спинку стула. — Видишь ли, я думаю, что я стою для тебя немного больше, чем исчезновение небольшого образца ДНК, Кас. Потому что иначе зачем бы тебе было лезть во все эти неприятности? — Действительно, зачем, — Кастиэль криво усмехается. — Ты же понимаешь, что это гораздо сложнее, чем… — и он, Бог свидетель, показывает воздушные кавычки, — «исчезновение небольшого образца ДНК», верно? Дин не понял. Должно быть, это отразилось на его лице, потому что Кастиэль издаёт страдальческий вздох: — Детектив Хенриксон — ведущий следователь — убеждён, что твой брат замешан в этом. Он не остановится, пока не докажет свою теорию, образец это или нет. — Откуда ты всё это знаешь? — У меня есть друзья в высших кругах, — загадочно отвечает Кастиэль. Дин великодушно оставляет это позади. — Так что ты собираешься делать? Кастиэль бросает на него острый взгляд: — Я собираюсь использовать грубые выражения, — и у Дина есть доля секунды, чтобы впечатлиться знаниями Кастиэля в области поп-культуры, прежде чем он добавляет с (не)удивительным количеством сарказма: — Как ты думаешь, что я собираюсь сделать, Дин? Я позабочусь о том, чтобы ты, твой брат и ваша подружка не попали в тюрьму. Ммм-мм… Нет. Больше никаких неясностей. — Как? Кастиэль только поднимает бровь. — Твои сексуальные брови — это не ответ, старик. Что-то мелькает на его лице, напоминая о том времени на кухне после того, как Чарли «проговорился» о чувствах Дина, прежде чем ставни снова опустятся: — Это не твоя забота, просто будь уверен, что проблема будет решена, — он начинает без нужды собирать бумаги, очевидно, закончив этот разговор. Дин протягивает руку через стол и останавливает предплечье Кастиэля. Тепло просачивается сквозь его рубашку и ладонь Дина, и он абсолютно, решительно не думает о татуировках: — Не убивай его. Кастиэль забывает про бумаги, но не пытается высвободиться из хватки Дина. Он вздыхает, перегруженный. — Это самый эффективный способ. — Мне насрать, — говорит Дин, неохотно убирая руку. — Ты не убьёшь невинного человека, какой бы занозой в заднице он ни был, — в этот момент не ясно, говорит ли он о себе или о Хенриксоне, но Дин больше не уверен, что его действительно можно назвать невинным. У Кастиэля подергивается челюсть. — Это не подлежит обсуждению. — Ты чертовски прав! — выкрикивает Дин, потому что он прочитал на табличке где-то в магазине товаров для дома, что если ты чего-то не добьёшься, ты умрёшь ни за что. — Не убивай невинных людей; я бы предпочёл сесть в тюрьму. — Ну, это было бы невероятно неудобно. — Да, для нас обоих, но ты ни за что не убьёшь этого человека. Так что придумай другой способ! Глаза Кастиэля сузились, и он выглядит так, как будто вместо этого он вот-вот застрелит Дина и просто покончит со всем этим жалким беспорядком. Дин даже не совсем уверен, что стал бы его винить. — Раздражаешь, — в конце концов бормочет Кастиэль. — Прекрасно. Я постараюсь придумать что-нибудь ещё. — Хорошо, — Дин слегка расслабляется, медленно выдыхает. Теперь всё улажено. — Итак, я думал разделить пятьдесят на пятьдесят за отмывание. Улыбка Кастиэля блаженна, и не в первый раз (за последние двадцать минут) Дин поражён тем, насколько он смехотворно красив. — Хорошая шутка. Расскажи мне ещё что-нибудь. Мудак. — Я беру на себя весь риск. — Десять процентов, — предлагает Кастиэль. Нет. — Двадцать пять. — Двенадцать процентов. Что это за торг? Это похоже на особенно сомнительный эпизод «Звёзд ломбарда». — Двадцать, — пытается Дин, что, безусловно, должно быть разумно. Очевидно, нет. — Тринадцать. — Пятнадцать. — Договорились, — они оба встают по разные стороны стола, чтобы пожать друг другу руки. Ловкие пальцы Кастиэля обхватывают руку Дина, влажная ладонь Дина прижимается к гладкой теплой ладони Кастиэля. Дин был бы доволен, если бы остался стоять так на некоторое время, со своими потными ладонями и всем прочим, но у Кастиэля другие планы, и он отдёргивает руку, словно обжёгся. Было бы оскорбительно, если бы Дин не был остро осведомлён о ситуации с влажной ладонью. Кастиэль возвращается на своё место, открывает ноутбук, и всё, Дин свободен. — Я позвоню тебе, когда у меня будет готов первый депозит. — О-кей, — он вытирает потную руку о джинсы — что ему действительно следовало сделать, прежде чем пожимать руку Касу — и поворачивается лицом к выходу, направляясь к двери на дрожащих ногах. — Дин? Взявшись за ручку двери, он поворачивается к Касу. — Да? — Обычно я плачу тридцать.