Объект вожделения – школьница

      — Грэг! — кричала Элизабет через всю улицу, держа за запястье Дейзи, что впервые в жизни надела туфли на каблуке. Специально по событию.       Ей нравилось, как они ритмично цокали о серый асфальт, поэтому даже сейчас, стоя на месте, она переступала с пятки на пятку, лишь бы только слышать это клацанье металлической набойки о бетонную ступень входа в кинотеатр.       Мужчина вышел из автобуса, нервозно поправил челку и пошёл на встречу к женщине, что пригласила его на свидание, буквально вынудив согласиться. Миссис Литтлтон умело застала его врасплох. Грэг обувался в прихожей вчерашним вечером, стараясь покинуть дом двух своих воздыхательниц как можно скорее. В это время Элизабет подлилась ближе к нему, положила руку на мужское плечо, что вдруг задрожало под её тонкими пальцами, и сказала просто:       — Не хотели бы вы сходить со мной в кино, Грэг?       Нэдлер в момент разогнулся, так и не завязав второй шнурок, и готов был бы сорваться и убежать, если бы женские пальцы не держали его так крепко.       — Да, конечно, сходим. До свидания. — промычал он и мгновенно смылся.       Грэг оглядывался по сторонам, переходя дорогу, и держал одну руку в кармане, когда сумел остановить свой взгляд на обеих Литтлтон, вот уже несколько минут его поджидавших.       Дейзи бесшумно охнула, с губ её барбарисовых слетел внезапный тихий-тихий стон, лицо с предвкушающего сделалось печальным, и даже каблучки чёрных туфель перестали цокать. Она буквально замерла. Словно сегодня он выглядел ещё восхитительнее, чем раньше. Хотя, по сути ничего в нём не изменилось; разве что, ещё один алый порез от бритвы на подбородке.       — Здравствуйте. — проговорил он, и Дейзи вновь липко и нарочно громко зацокала каблучками, лишь бы Грэг взглянул на её голые щиколотки.       — Добрый день, Грэг. — пронежила Элизабет, впервые из трёх раз за сегодня разочарованно на него взглянув.       В будничные вечера, ровно как и в выходные, кинозал, что вполне можно было счесть за домашний, пустовал. Билеты были куплены на последний ряд. Элизабет, видимо, на этот вечер строила великие планы. Странноватая компания заняла места строго, как и полагалось, на последнем ряду, хоть из всех мест в зале занято было от силы десять, считая их самих.       Дейзи желала скорее отсоединить мать-прилипалу от объекта своих любовных страданий, заняв кресло посередине — между ней и Грэгом, однако не сумела пробиться вперёд настырной Элизабет, которая повела Нэдлера за собой следом. Теперь девушка имела возможность насытиться лишь возможностью положить на свободное кресло слева свою сумку, чтоб не мешала, и пару раз незаметно, как случайно, коснуться Грэга плечом посреди фильма.       Нэдлер чувствовал себя неловко вдвойне, зная, что если одна из Литтлтон начнёт к нему приставать, ему нельзя будет уклониться в сторону, ведь другая, независимо от её имени, наверняка не откажет себе в искушении его съесть.       На экране мелькал какой-то черно-белый фильм с английскими субтитрами, незнакомцы с одного из ближних рядов позволяли себе перешёптываться и постоянно перебегали с места на место, словно поставили себе задачу перецеловаться в каждом углу кинозала. Фильм, что выбрала для просмотра миссис Литтлтон, счёлся Дейзи показателем настоящей безвкусицы, поэтому светловолосая не отказывала себе в том, чтобы наблюдать за той самой парочкой, что за поцелуями продвигалась всё дальше и дальше от экрана.       Грэг потерял нить и интерес к сюжету, как только понял, что забыл очки дома и вместо титров видел лишь расплывчатые белёсые полоски. Он, конечно, пытался вникнуть в сюжет и разобрать реплики персонажей на слух, но знания французского ему явно не хватало. Хотя, кто знает, может, это был вовсе не французский.       Увлечена просмотром была лишь инициатор встречи, и то, те надежды, которые она возлагала на это свидание, с треском провалились, как только Грэг одёрнул свою руку с груди Элизабет, которую она сама на себя положила. Миссис Литтлтон второй раз взглянула на него тем самым своим фирменным разочарованным взглядом и продолжила просмотр.       Зачем вообще тогда он соглашался ходить с ней на всякого рода встречи, для женщины оставалось загадкой. Сам же Грэг надеялся, что миссис Литтлтон вскоре утратит к нему интерес и оставит в покое, не вынуждая его самого бросать Элизабет через сообщения. Видимо, на любого другого вида отказ он был не способен, а слово «нет» не умел выводить по нёбу его костлявый язык.       Дейзи потеряла счёт времени и лишь продолжала наблюдать за парнем, что на фоне провальной старинной драмы победно совал язык между опухшими от настырных поцелуев девичьими губами. Казалось, он облизывал ей самое сердце, так глубоко он проникал. Парочка двигалась ещё ближе к Дейзи. К этому моменту Грэг уже от скуки разглядел всё, что было в зоне его видимости, позабыв о никудышном фильме, и тоже остановил взгляд на объекте любовного фейерверка, что взрывался в полуметре от них с Дейзи. Незнакомцы были настолько близко, что и Нэдлер, и младшая Литтлтон успевали различать их тихие протяжные стоны.       Минутой следующей и последующей они перемещались вдоль по ряду и вскоре скрылись из зоны видимости. Сразу же Дейзи нашла новый объект для вожделения. Девушка слегка отодвинулась вбок, увеличивая дистанцию между собой и Нэдлером, и невинно смотрела на Грэга, не отрываясь, пока ножки, что крестом лежали одна на другой, поочерёдно сжимались в конвульсиях мышц её маслянистого влагалища. Грэг скрытно уронил свою тяжёлую ладонь на ширинку и дважды промял себя кистью, тяжело, но крайне тихо выдохнув. Этот жест, разумеется, от глаз Дейзи увильнуть никак не мог.       Она вмиг поменяла ножки местами и, нырнув рукой под юбку, двумя пальцами выправила плотную ткань трусиков, что прилипла к её влажной промежности, и стала медленно и осторожно тереться о плечо Нэдлера, подобно маленькой кошке. Дейзи двигалась плавно и хаотично, выгибала спину и шею и, даже когда немного привставала, не достигала полноты мужского роста, поэтому довольствовалась поцелуями в голую шею Грэга и едва касалась кончиком языка мочки его уха.       Мужчина сидел неподвижно, и только глубокое сдержанное и от этого рваное дыхание выдавало его возбуждение. Литтлтон тихо посмеялась в изгиб шеи Грэга и, медленно ведя рукой по его широким плечам, разрывающейся груди, слегка подрагивающему от невыносимых ощущений животу, пустила ладошку прямо под ткани его одежды.       Горячая кожа опалила руку, и Грэг схватил Дейзи за запястье, как только ей удалось обхватить член холодными пальцами. Мужчина взглянул на Литтлтон опасливо, будто ждал, что та станет его уговаривать. Грэг разрывался между всеми нормами морали, права и желанием скорее освободиться от судороги, что сковывала его тело, когда Дейзи перебирала пальцами плоть его уздечки. Однако Нэдлер не вынул из штанов девичью руку и даже втягивал живот, чтобы она сумела погрузить её глубже. Он не снимал с Дейзи острого взгляда до тех пор, пока её скомканная вокруг члена ладонь не заскользила по всей длине.       Грэг моментально повернул голову на экран, пытаясь выстроить перед Элизабет образ заинтересованного зрителя. Получалось ужасно, просто отвратительно.       — Чудесно. — шептал он, иногда поворачивая голову в сторону малышки Литтлтон, которая еле сдерживалась, чтобы не пустить в себя вторую свою руку.       Дейзи продолжала шевелить рукой, и каждое её движение было стеснено жёсткой тканью брюк, что уже трещали по швам от своей неуместности.       Элизабет пару раз наклонялась вперёд, оборачиваясь на Дейзи, тогда девушка прижимала рукой член к ноге Грэга и замирала, с невозмутимым лицом, проницательно всматривалась в экран, пока учитель таял в её руке, еле сдерживая своё непослушное тело.       Перед финальной сценой и титрами Грэг расстегнул ширинку, вынул член и кончил в свой рельефный кулак. В этот момент он зажмурил глаза и вдавил лицо в собственное плечо. Брови его хмуро собрались, глухой стон вырвался из груди и обласкал слух Дейзи.       Титры медленно сменялись, и в зале продолжала стоять позволительная темнота. Грэг застегнул ширинку и допустил себе кротко нырнуть лицом под юбку Дейзи и оставить маленький мокрый поцелуй на её бедре, словно в знак благодарности. Впрочем, этого Дейзи вполне хватило.       Девушка слегка наклонилась и, завидев мать, сидящую на своём месте, вдруг взяла в руки запачканную ладонь Грэга и собрала сперму с неё нижней губой, затем языком и зубами, с прикрытыми глазами и тихим причмокиванием обсасывая каждый палец.       Свет в кинозале зажёгся. Дейзи выронила ладонь Грэга и легко поправила волосы.       — Как вам фильм? — спросила Элизабет, поднимаясь со своего кресла.       — Очень интересный. — Грэг поправил часы на руке и зачем-то вгляделся в стрелочки, что как обычно сдвигались строго в секунду.       — Замечательный! — Дейзи схватила сумку и не смогла сдержать короткой улыбки.       — Чего такая весёлая?       — Ой, да в фильме момент был смешной один. — протараторила Дейзи.       — Какой момент? Там все умерли в конце.       — Очень грустный, хотела сказать. — девушка прикрыла рот рукой, развернулась и, прошмыгнув между рядами, смеясь, вышла из зала.       Она чувствовала себя так легко и удовлетворённо, и звонкое клацанье каблучков её новых туфель заставляло принять факт их счастливости.       Грэг и Элизабет проводили девушку взглядом и, наконец, на счастье Элизабет, остались наедине.