Объект вожделения – школьница

      Лет десять назад одна колдунья из пригорода Грэйсенвуда сказала Элизабет, когда та пришла к ней на сеанс, что между ней и дочерью есть сильная кармическая связь. Это значит, между душами её и Маргарет воплощаются в реальность законы кармы, и те грехи, что пришлись на душу старшей Литтлтон, могут отразиться на малышке Дейзи напрямую. Больше всего Элизабет боялась, что жизнь Маргарет сломится навсегда в её шестнадцать лет точно так, как это было и у неё самой, но свершилось чудо — сегодня Дейзи семнадцать, а она всё ещё жива, счастлива, совершенно и даже чуточку не беременна. Элизабет выдохнула, наверное, впервые за десять лет так облегчённо.       В конце апреля, как и всегда, во Флориде стояла ясная весенняя теплынь, такая же смелая, как синяя прибрежная волна.       — Ну что? Готова? — Элизабет сбросила с себя ситцевую ночную рубашку, норовясь трусцой забежать в воду.       — Давно готова! — кричала Дейзи и с песчаного спуска уже торопилась вниз к месту, где водяная кромка соединяется с тёмным сухим песком.       У Дейзи с матерью из года в год переходила лишь одна живая традиция: в их дни рождения, то есть дважды в год, самым ранним утром после короткого сна, они обе, не переодевшись, бежали на берег залива, чтобы смыть с себя всё плохое очередного прошедшего года.       — Семнадцать гребков и под воду! — Элизабет улыбнулась тому, как Дейзи осторожно бежит, боясь наткнуться на камни босой стопой.       — Догоняй, старуха! — посмеялась школьница и вбежала в воду, трясясь от не до конца ушедшего сна.       Утренние сумерки таяли в воздухе розовым туманом, рассвет прятался где-то за облаками и линией, где темнеющее небо соединялось с чернотой флоридского залива.       — Ты ещё держишься? — смеясь, оборачивалась Дейзи, бросая руки вперёд пару последних раз, и, не дождавшись ответа, нырнула в воду с головой.       — Стой, пиявка! — Элизабет нырнула следом.       Где-то среди гладкой воды и не чувствовавшегося под ногами далёкого дна в полной тишине и взаимопонимании очутились те самые души, соединённые особой кармической связью.       — С днём рождения, дочка. — женщина поцеловала Дейзи в её мокрый холодный нос, продолжая шевелить ногами, чтобы удержаться на плаву.       В пути домой промокшими, голодными и до безумия счастливыми, помолодевшая Элизабет и на год повзрослевшая малышка Литтлтон молчали настолько глубоко, насколько это казалось возможным. Такие моменты не проживаются дважды, здесь каждый раз по-своему в новинку.       — Может, мне не идти сегодня в школу? — игриво спросила Дейзи, допивая стакан горячего молока.       — Не боишься пропустить поздравления от неженки-учителя? — Элизабет посмеялась и достала из посудомойки чистый стакан.       — Я ещё злюсь на него за вчерашнее. Пойду к нему вечером, к концу праздника. Злиться не буду, и он успеет соскучиться.       — Он так и не извинился?       — Он позвонил сегодня ночью, я взяла трубку и пока он что-то говорил, уснула. — они обе рассмеялись.       — Если он не придёт днём, пойдешь сама? Думаешь, друзья тебя так просто отпустят?       — Значит, сбегу. В первый раз что ли? К тому же ты меня прикроешь, да? — Дейзи притёрлась к женскому плечу и поставила пустой стакан на стол, — Так я не пойду в школу?       — Даже не думай, я не могу позволить тебе прогулять, — Дейзи усмехнулась, — но я могу сделать вид, что не знала, а ещё налить тебе праздничного шампанского. Хочешь?       — Не-а. Вина. Мне семнадцать, ты обещала. — Дейзи небрежно сполоснула свой стакан и протянула матери.       Элизабет искренне рассмеялась, обозвала дочь бесстыдницей, но всё же угостила её белым вином, что обожала больше, чем собственное лицо.       — И как тебе?       — На самом деле, я его ненавижу, но выпью. В честь праздника. — рассмеялась и завалилась на диван, ожидая своего взросления, но потом не сдержалась, собралась и убежала навстречу своему самому желанному мужчине.       Бессовестно прогуляв первые два урока, Дейзи пыталась спрятаться от учителей, что не досчитались её на перекличке, и нырнула в кабинет Нэдлера так, будто в нём никого не было. Ну, по крайней мере, школьница так думала.       — Не ждал? Я прогуляла уроки и пришла… — Дейзи увидела перед собой испуганного Грэга, пытающегося перекричать её какими-то претензиями к тем, кто списывал что-то за последней партой, — Исправить оценку. М-можно?       Литтлтон быстро переключилась и, не дождавшись ответа, закрыла Нэдлера своей спиной от всего класса, встав прямо перед его лицом лицом.       — У нас вообще-то контрольная. — незаметно улыбнулся Грэг.       — У меня вообще-то день рождения. — улыбнулась школьница и настойчиво нырнула рукой под свою футболку, провоцируя Грэга начинать буквально потеть от страха и желания, — Кстати, я исправила ошибки в последней главе, скинула на почту.       История о таинственной Миранде Милтон, которую Грэг строчил ночами напролёт в соавторстве с великим профессором Тесторном, была практически завершена, и пока сам Джейк анонсировал книгу по своим каналам, а Дейзи всячески приводила писанину Нэдлера в подобающий вид, сам Грэг лишь мечтал о славе, которая, он думал, его ожидает.       — О, правда? И как тебе?       — Фееричненько, лишь не могу понять, кого мне эта Миранда напоминает. Может, меня? — Дейзи сверкнула глазками, — Зайду позже, мистер Нэдлер, хорошего дня. — спустив руки со своей груди Дейзи покинула кабинет, стараясь в коридоре дождаться окончания урока.       Весь день и всё его наполнение, начиная с мятой футболки, что Дейзи натянула в нетерпении и спешке, и заканчивая пролитым на стену кабинета зарубежной литературы кем-то вишнёвым соком, казались чрезвычайно необычными. Дейзи вглядывалась в профиль Грэга сквозь стеклянную вставку двери и не могла дождаться, как расскажет ему о том, что свой секрет они только вчера поделили на четверых. Предполагая, что Грэга настигнет едва ли не паралич, как только он услышит это, Дейзи уже придумала, какими аргументами она снова вернёт его к здоровой жизни.       — Ты один?       — Теперь да. Постой! У меня для тебя подарок. — мужчина из кармана своего пиджака ликующе достал маленькую лакированную коробочку и раскрыл её прямо перед лицом малышки Литтлтон, что была бы рада даже в том случае, если бы в коробке ничего не было.       — Это подвеска? Надевай скорее. — школьница развернулась к Грэгу спиной, собрав на затылке вьющиеся волосы и уже через секунду на её молочной груди болталась серебряная буква «Д».       — Прости меня ещё раз.       — Не хочу больше об этом говорить. — отмахнулась она, не желая портить себе настроение.       Дейзи посмотрелась в маленькое зеркальце, что достала из кармана джинсов и всё равно моментально загрустнела. Пачкать такой момент и свой любимый праздник совершенно не хотелось, поэтому школьница неловко замолчала, зажав подвеску меж тёплых пальцев.       — Не понравилась? — спустя пару секунд, расстроено спросил Грэг.       — Нет, подвеска замечательная, спасибо! — Дейзи коснулась губами мужских губ, и снова ненадолго замолчала, — Кое-что случилось. Обещай, не впадать в кому. — Дейзи подняла глаза.       — Что произошло? — напрягшись, Грэг уселся на стул и взял Дейзи за руку.       — Кое-кто узнал о нас с тобой. — Дейзи прикрыла глаза и виновато сконфузилась, будто бы виной всему, что приключилось, была только она сама.       Грэг моментально изменился в лице, медленнее задышал, тревожно выпуская из своей ладони девичьи пальцы. Между ними с Дейзи моментально выросла толстая стена из недоверия.       — Кому ты рассказала? — охладевшим голосом тихо выдал он.       — Не я рассказывала. Миссис Эванс показала Беттани запись с видеокамер бутика, где мы покупали мне платье. Она работает охранником в том торговом центре, как оказалось.       — Двое: Эванс и её мать. Вторая ничего до конца не понимает, а первая болтать не станет. Да? Вы ведь с Беттани подруги?       — Ты что? Конечно! — Дейзи села на стул, что стоял напротив.       — Видеозапись нужно отовсюду удалить.       — Не переживай на этот счёт. Не знаю, что уж там мама сказала Шейле, но будь уверен, она не станет его показывать.       — Твоя мать?! Дейзи, ты в своём уме? Ей то зачем было знать? — Грэг повышал голос на Дейзи, стараясь за громкостью скрыть свой неизмеримый страх быть разоблачённым.       — Прекрати кричать на меня. — Дейзи была не из тех, кого можно было напугать криками, — Элизабет о нас узнала не от меня, а от Шейлы и, возможно, только благодаря ей ты ещё не сидишь в тюрьме.       — Вот уж спасибо твоей матери! Как ты только умудряешься? Ты вообще понимаешь, что происходит? Секреты хранят двое, Дейзи! Это только начало!       — Я умудряюсь? Прекрати немедленно! Я хотела рассказать, как обстоят дела, а не испортить себе день твоей очередной истерикой. Случилось то, что случилось! Вместо того, чтобы пытаться меня выругать, придумай способ спасения своей репутации или за что ты там больше всего печёшься? И никогда не смей выставлять виноватой меня. Как минимум, мы всегда виноваты оба.       Дейзи поднялась со стула и покинула кабинет, а затем и школу вовсе, пытаясь скрыть то, как сильно ей хочется расплакаться от обиды. Планируя пережить неприятности вместе с любимым человеком, она была в них обвинена, и от этого становилось только хуже.       К тому времени, как школьница вернулась домой, Элизабет уже развешивала глянцевый дождь по стенам и прятала хрупкие предметы в кладовку на второй этаж.       — Что случилось? — Элизабет поставила глиняную вазу обратно на пол, увидев Дейзи, на которой будто бы не было лица.       Услышав всю историю, Элизабет, как ей было свойственно, решила вступиться за дочь, стала рассказывать, какой же всё-таки Грэг слабохарактерный трус, но как только переходила на оскорбления, Дейзи тут же её пресекала.       — Сегодня твой праздник, Маргарет. Вечером, я уверена, всё устаканится, Грэг попросит прощения, может, подарит ещё какую-нибудь безделушку вроде этой, — улыбнулась Элизабет и стрельнула взглядом на сияющую подвеску, что болталась на груди Дейзи, — а пока помоги мне принести из машины сумки с пивом.       Дейзи улыбнулась, с обувной тумбы взяла ключи от машины, захватила под руку свою мать и отправилась в короткое путешествие подготовки к пьянке года. Вот уже третий год в доме Литтлтон собирается целая орава оголодавших школьников для того, чтобы как впервые накуриться, потрахаться на веранде в саду и обязательно ещё где-нибудь, надраться вусмерть и застыдиться на год вперёд. Самое интересное, масштабы дня рождения Литтлтон не сравнивались ни с одной похожей тусовкой хотя бы потому, что Элизабет звонила родителям тех, кого не отпускали на ночь, и умело лгала, что праздник сугубо под её строжайшим контролем.       Как и обычно к началу вечера вместе с Беттани пришла её мама, чтобы составить Элизабет компанию на этот непростой вечер.       — А где моя малышка? — миссис Эванс искала глазами среди смущённых вовремя пришедших одноклассниц именинницу.       — Я здесь!       Нарядившись в то самое треклятое платье, купленное в бутике в тот день, когда всё пошло наперекосяк, Дейзи спустилась из спальни, в которой спрятала всё то, за что боялась: новые книги, пачки ментоловых сигарет с журнального столика и самые вкусные конфеты.       — Какая славная подвеска! От Чарли? Скажи, от Чарли! — Шейла едва не верещала от радости, пока Дейзи переглядывалась с Элизабет и Бетт, единственными, знающими этот страшный секрет полностью.       — Да, и как вы только угадали? — школьница улыбнулась, приняла подарки от Бетт и миссис Эванс, стараясь утихомирить своё любопытство и не раздербанить коробку в ту же секунду.       Незнакомцы, пришедшие впервые, дарили какие-то мелочи вроде брелков, что им самим подарили на какую-нибудь Пасху или окончание учебного года, а друзья Дейзи приносили ей в подарок вещи, выбранные с вниманием и некоторой заботой; вроде молочного свитера, что Дейзи распустила на физкультуре, зацепившись за ветку или её сладких духов. Только они и были приятными.       — Туалет на втором этаже, тошнить только туда, курить сигареты можно в доме, а травку только на веранде при мне и Шейле. Алкоголь не мешать, за своим стаканом следить и непристойностями заниматься у себя дома по обоюдному согласию. Услышали? — Элизабет громко раздавала указания толпе школьников, собравшимся в зале.       — Да! — кричали в ответ пока в некоторой мере трезвые подростки, завидуя Дейзи самой чёрной завистью.       — У тебя крутая матуха. — сказал Вильям и присвистнул ей, когда она стала скрываться на веранде с задней стороны дома.       — Это точно. — ответила Дейзи, стараясь унять в груди непонятно откуда появившуюся тревогу.       Зажав меж пальцами серебряную подвеску, Дейзи выпила бокал виски с колой и отправилась на веранду к подружкам по-старше.       — О, хочешь шнапса? — Шейла, явно оформившая свою меру, по-доброму хохотала с того, как Вильям неумело танцует с Беттани.       — Нет, спасибо. Мам, можно я отлучусь к… Чарли?       Элизабет напряглась.       — Я не смогу тебя отвезти. Дойдёшь сама?       — Никуда она не пойдёт! Я ещё не подарила свой подарок! — Шейла еле поднялась с пластикового стула, схватила что-то из кармана и поплелась в зал.       Дейзи и Элизабет, обменялись вопросительными взглядами и синхронно пошли за ней.       — Может, она мне брейк-данс подарит? — Дейзи болезненно усмехнулась.       — Вот ты смеёшься, я а не знаю, выживет ли она, если вдруг поднимет колено выше обычного. — Элизабет посмеялась, а Шейла уже собрала всех школьников перед телевизором, что миссис и мисс Литтлтон так и не смогли донести до комнаты Дейзи в страхе за его целостность.       — Дорогая Маргарет! — начала женщина очень чувственно, — Ты стала мне второй дочкой, вот есть у меня моя Беттани и ты, две моих любимых девочки!       Дейзи стояла и смотрела на пьяную Шейлу и Беттани, что, стыдясь, шёпотом зовёт её выйти с ней на улицу.       — Я вчера смотрела наши старые фотографии, ты была такой наглой девчушкой! На видео есть момент, где ты бросаешься в меня ранетками, представляешь?       Над Шейлой смеялись как-то по-доброму, а Дейзи было интересно, что же сейчас она продемонстрирует всей школе. Детские видео? Слайд-шоу с выписки Элизабет из роддома? Фотографии из начальной школы?       — Я просила монтировать это видео своего мужа два часа! Мы, конечно, не профессионалы, но старались со всей душой. Маргарет, с днём рождения!       Под оры подростков и молодецкий смех Шейла вставила карту памяти в телевизор и пультом старалась включить запись с названием «Маргарет семнадцать», но промахнулась и включила совсем другое видео, что зачем-то хранила до сих пор.       Стоило удалить.       Дейзи буквально задыхалась от чувства паники и пару раз оглянулась. чтобы оценить масштабы, буквально, трагедии.       — Нет! Выключи! — визжала Дейзи и рвалась сквозь толпу к телевизору, пока Шейла безуспешно всматривалась в кнопки пульта.       Школьники не понимали, что происходит на видео, почему оно не выглядело праздничным, и почему рядом с Дейзи стоит мужчина слишком сильно похожий на мистера Нэдлера.       — Мам, отключи телевизор! — кричала Дейзи, отчаянно вырывая пульт из рук в стельку опьяневшей в духоте миссис Эванс, и чувствовала, как рушится её жизнь.       Сквозь полнейшую тишину, буквально пахнущую страстями и завтрашними сплетнями, вдруг послышались очумелые улюлюканья и шёпот. Запись дошла до своей кульминации, Дейзи покрывалась от стыда и страха багровыми пятнами, Элизабет, наконец, отключила телевизор, но было уже поздно.

О Дейзи и Грэге знают все.