Броненосцы и фламинго

      Майор отстранился, чувствуя дрожь в ногах и жар в голове, и запахнул так и не снятый халат. Сейчас ему был нужен бренди. На душе было муторно. Боже, боже, зачем это случилось так?       — Куда? — нахмурился Паганель, оборачиваясь. — Нет, я не отпускаю.       — Я...       — Si tu oses t’excuser, je te frapperai*, — серьезно сказал он.       Майор поперхнулся воздухом; такого Паганеля он не знал, это требовало обдумывания.       Он лежал на остром плече Паганеля, пытаясь согреть об него ступни, глубоко дышал и касался носом и губами плотной тёплой кожи. Паганель подставлял горло прикосновениям широкой руки, и майор гладил его шею, скользил вдоль колючей челюсти, до уха и вниз, к ключице с родинкой. Под его ладонью перекатывался кадык, и казалось, можно услышать, как пульсирует кровь под кожей. Другая рука ужасно затекла, но менять положение не хотелось.       — Я так счастлив, — проговорил Паганель. — Поверить не могу, что вы наконец-то со мной. Надо было давно это сделать, такое облегчение.       — Я тоже, — прошептал майор и прижался еще теснее. — Мой Жак, мое сокровище...       — Никогда бы не подумал, что вы такой...       — Какой?       — Нежный... — не то вопросительно, не то задумчиво отозвался Паганель.       — Зато вы искусали мне все пальцы, остались следы.       — А левым боком вас волной к мачте приложило? — спросил Паганель. — Больно?       Майор глубоко вдохнул и выдохнул — больно.       — Ребро, похоже, — поморщился он. — Пройдет.       — А с плечом что? — настаивал Паганель.       — Ерунда, неважно, — отмахнулся майор. — Это старое.       — Я заметил, что не болит, но ведь это кость из плеча торчит! — вполголоса возразил Паганель и осторожно коснулся рукой. — Это ключица?       — Тогда был мой день, — поморщился майор. — Сначала мне прострелили плечо, потом я упал и оторвал ключицу, а потом мне еще и проткнули ступню штыком. А в госпитале я подхватил дизентерию. Но легко отделался, не стоит внимания.       — Подумать только. Несколько сантиметров ниже или правее, и мы никогда бы не встретились, — Паганель выдохнул ему в волосы. — Как страшно об этом думать.       — Так не думайте. Laisse-nous sortir d’ici et je te couvrirai de baisers du bout des pieds au bout du nez**, — пообещал майор. — Не раз и не два.       — Вы теперь ничего не боитесь? — улыбнулся Паганель.       — Чего мне бояться? Три года назад в Англии перестали вешать за содомию!       — Полагаю, теперь нам грозит всего лишь пожизненное заключение? — весело отозвался Паганель.       — Или каторга в Австралии. Так что мы уже на месте. * Если ты посмеешь извиниться, я тебя ударю. ** Дай нам только выбраться отсюда, и я покрою тебя поцелуями с кончиков ног до кончика носа.