Курим и молчим

Забраться в машину, сесть, закурить, бросить это занятие — от лимона все уже дыбом. Голод долбит в мозги, а в машине всего две конфеты и немного воды. Деревня не рада, деревня не знает, да он и сам не знает, что он здесь делал. Нет, знает, конечно, но… Снова затяжка, пар на всю улицу выходит клубами. Остается надеяться, что его не прибьют здесь же ночью, впрочем, если прибьют… Эмоций много, их слишком много, он закрывает глаза, приглушая свой вейп, и почти заново переживает происходящее, яркой картиной перед глазами… …Курится вейп, вокруг все девчонки. Какая-то даже просит научить танцевать. Это не жалко, почему бы и нет, но взгляд спотыкается, когда к ним подбегает мужик. Его, что ли, девушка? Да ладно, не жалко, но на нее не полвзгляда, а в упор на него и в ладони греется вейп. Это странно, и запах лимона, забираясь в нутро, дарит привкус грустной романтики. И отчаянно чистую голову. — Але, — хрипло вопрошает мужик, — ты кто? И ему явно неважно, что он ответит. Толпа слегка замерла, почувствовав зрелищ. Музыка где-то так далеко, а смотрят в упор и в общем-то с вызовом… Выпустить дым, затянувшись поглубже — мама учила таких игнорировать. Девушка мнет рядом платок: то-то и оно, знал бы, что занята — не подошёл бы ни разу. Дым все скрывает, но взгляд цепкий — и он видит глаза как свои. Брутальный мужик, небритый чутка, немного в солярке, чуть-чуть совсем пыльный, как сельские тропы. Володя вдыхает дым снова и думает, почему ничего не сказать, и что тут скажешь? Ему не нужна деревенская баба, но этот-то явно считал по-другому. — А ну, иди сюда, — это ему тот мужик, чья девчонка. — Иди, я щас тебе покажу, почем солярка на селе!.. — Ну покажи. Рубль тридцать и вся вам цена, — он намеренно тянет слова, зная, что бесит. В руке вон билеты, а он им романтику сбил, но все почему-то молчат, особенно баба, а он и не в курсе, как ее зовут. В мозгах снова ясно, как занесло сюда, он и не помнит. Ну что, дашь мне в морду? Деревенский герой? Что там про долг чести? — Да объясни ты ему! — кричат где-то сзади, и он расправляет плечи. Ну-ну, ну посмотрим. Люди орут. Они хотят драки. Пьяные лица, шушуканье, шепот. Набросятся скопом — не отобьешься. Мужик напротив манит жестом, мол, «ну подойди, ну, я тебе счас», но в жесте такое отчаянье, что просто не скрыться. Отчаянно больно, и взгляд выцепляет пальцы в кулаках и смятые в руке билеты, которые летят тут же на землю и получают сапогом, хоть они тут совсем ни при чем. «Иди, иди сюда, ну же». А он не идёт, он ошалело смотрит на то, как топчут билеты, на эту боль через край из-под рубахи, на эту душу нараспашку — и дело явно не в бабе. Не в девушке дело, она вон вообще с интересом тут смотрит, кто кого. Возьмёт победителя. Как же. Щелкает вейп, он выключает и делает шаг назад. — Да тресни его! Он криво смеётся и смотрит в упор. В глаза, в эти серые, глаза того тракториста. — Недоволен? Хочешь дуэль? За честь и любовь, все такое, охота? Тогда на рассвете на вашей дороге. Если характер, конечно, не подведёт. Черт, щеки горят, не иначе костры эти деревенские. Ночевка в машине. Отчаянный день. Шарашится стресс, в ушах почти песня из шума и пульса. И все ведь так странно, он мог бы ударить, но чего-то не бьёт. А первому бить и не хочется. — Ишь ты, Макс! Дуель! — ржут за спиной. — От тож те городские, морду набить по-простому не могут, все с какими-то изворотами! И правда, что уж тут так, давно бы дал по зубам. Но не дает, отвечая, хотя честно он и не ждал бы ответа. Удара — скорее, но не того… — Дуель, значит? — говорят ему. — А давай! На рассвете. Встревает девчонка, но кто ее слушает. На рассвете, как раньше, когда приходили стреляться. Места, секунданты, отчаянность в боли, и выживут в этом не все. Как по классике. Хотя какая тут классика в деревенских мотивах, ну глупо… Но это дуэль. Отчаянно, странно и в общем-то… Он наконец обращает внимание на девушку, шутливо ей кланяется и говорит, зная, что Макс, кажется Макс, его явно услышит. — И вы будьте, барышня. Чтоб были свидетели, мало ли что. Уйти поскорее, пока пульс не сбился, затянуться поглубже, чтоб вытравить запах костра и солярки. Запах свободы и этого пыльного места. Но, кажется, он весь пропах кострами. Соляркой. И дымом дешёвым. Скорее в салон, немного забыться и думать о том, что до завтра деревню отпустит. Чужая невеста. Сплошное событие.