10 июля 2010-го. Последний концерт "Агаты Кристи". Последний раз братья Самойловы выступают вместе. Где-то вдали, среди зрителей, их выступление смотрят Володя Ткаченко и Максим Кучеренко. В декабре они празднуют 15-летие своего "Ундервуда". И по-детски, отчаянно верят, что по-другому действительно бывает.
Володя обижается на Макса, второй, понимая, что виноват, готов сделать всё, что угодно, чтобы искупить свою вину, даже стоять под дождём, промокая до нитки.
Портовый город, рутина, рейсы. Южная бухта из окна, прогулка по набережной по вечерам, странные стихи в блокноте и одиночество, одиночество, дикое одиночество. Вроде все налажено, но что ж так грустно-то?
Но грусть сменяется недоумением и любопытством, когда обнаруживаешь непонятную записку в дверях своего кабинета. «Ты идешь ко сну, а я ко дну».
Что?
Казалось бы, что может быть общего у деревенского тракториста и городского журналиста? Кроме культурного кода, любви к одной группе и отчаяния — ничего. И все же, это не так-то мало. Кто ж знал, что их маленькое (или немаленькое) приключение перерастет в что-то еще?
По заявке из чата: "Володя и его шумная и веселая жена"
"Все по одному и тому же шаблону живут: "Мы поженимся, ты будешь сидеть дома с детьми и вести хозяйство, а я буду ого-го!" Нет уж. Майя, может быть, сама хочет быть ого-го, и у нее для этого есть все задатки и перспективы. Но те мальчики, которые ей попадались, никак не могут это уложить в голове."
"Но, черт побери, почему он должен оправдываться? Да, он помнит, что август — их месяц, что в январе и в августе они ездят в отпуск, но в этот год что-то пошло не так..."
Ветер с набережной пронизывает всё тело, однако Максим не чувствует холода, даже наслаждается им. Он накосячил перед Володей, и лишь это сейчас имеет значение.
