Курим и молчим

Звонок раздался, когда Макс торчал на кухне и думал — звонить Володе или попить чаю. Слабость все-таки была, хотя таблетки все он послушно выпил. А может, как раз потому и была? Время перевалило за полночь, а Володя не звонил. Макс решил, что подождет еще полчасика, потому что нет ничего хуже, когда тебе названивают, а ты за рулем без гарнитуры. Но с другой стороны, можно же смску написать, ватсап там всякий? Ага, вот так напишешь и сиди, изводись. Прочитать-то он все равно не сумеет, если едет, только нервировать. И балкон к подъезду не выходит, можно выйти и пялиться во внутренний двор. Макс поставил чайник, решительно взял телефон… И тут телефон затрезвонил. Ну слава богу. — Да, Володь, — выдохнул Макс в трубку. — Ты где? Приехал? Здорово! Погоди, в каком смысле подъемный кран нужен? Зачем? Что? Ааа!.. — он заржал. — Ты чокнулся, я и так тут на ушах стою, а ты меня каким-то подъемным краном пугаешь. Так бы и сказал: мама надавала с собой еды. Ну это ожидаемо, щас я накину что-нибудь и… Погоди, в каком смысле «сиди дома»? Блин, Володька, я уже ничего не понимаю. Закрой еду в машине и поднимайся, сейчас все решим. — Я не могу ее тут закрыть, если мороз ночью будет, банкам капец, — Володя рассмеялся в трубку. — Ты дверь-то открой заранее, и будешь из лифта забирать. Потому что это просто невозможно, — он устало закрыл глаза ладонью и рассмеялся. — Скажи спасибо, что твоя невеста ещё со мной не припёрлась, а она собиралась! Он всё-таки вышел из машины, открыл дверь в подъезд и потащил туда большую сумку, что ему сунули самой первой. Потом сходил за второй и только на середине додумался отключить телефон, потому что стало совсем неудобно. А дальше надо будет что-то думать, не носить же банки в руках, в самом деле. Он дождался лифта, затащил туда обе сумки и нажал на свой этаж. Казалось, что лифт едет слишком медленно. А когда двери открылись, он встретился лицом к лицу с Максом. И полез его обнимать, как был, в куртке и холодный. — Ты задубел как сволочь, — говорил Макс, обхватывая Володю в ответ. — Иди в ванну. У меня чай. Есть хочешь? Сумки-то давай! Но очень сложно было прекратить обниматься. Прямо на площадке. Господи, да кому они нужны, ночь-полночь, у соседей тамбуры, а на лестнице нет никого. А лифт сумками занят. — Поэтому… а, ебись оно все конем, — подумал Макс, продолжая обнимать Володю и утыкаться носом ему в шею. «Щас поцелую прямо тут, и дел с концом». Но ему не дали. — Что ж вы лифт-то держите, — раздался знакомый голос. — Эх ты, Володька, надул, значит, меня: родственник из деревни! Хотя, судя по баулам, и вправду из деревни! Они оглянулись. На лестнице стоял Игорь. — Привет, — как ни в чем не бывало отозвался Володя: сил уже не было нервничать. Но Макса не отпустил. — Ты чего хочешь-то? — Понять, что происходит, хочу. — Отозвался Игорь. И уходить явно не собирался, ну что ж… Макса пришлось всё-таки отпустить и сумки вытащить из лифта, пока не уехал. И повернуться к Игорю, вопросительно глядя на него. — Что происходит, я из командировки приехал, не видно, что ли? Ты что, следил, что ли, за мной? Двенадцать часов ночи, тебе совсем нечем заняться? Ты же в Химках живёшь! Какого хрена? — Не волнуйся за меня, — усмехнулся Игорь. — Я на машине. И трезвый. Так что, если прогонишь — спокойно в Химки к себе поеду. — Игорь, прости, но ты точно трезвый? — вмешался Макс. — Человек приехал из командировки, с пяти утра на ногах, шесть часов за рулем, не жрал, не спал, не мылся, и ты хочешь к нему в гости сейчас завалиться? Знаешь, езжай-ка ты в свои Химки, а завтра-послезавтра позвонишь, и вы все обговорите. — Ну вот щас прям, — Игорь все не успокаивался. — Хотя… смысла нет, да, Володь? Я хотел, чтобы все было как раньше! А этот твой… родственник, — он ехидно усмехнулся, — сразу мне сказал: как раньше не будет. Ну, теперь мне ясно, почему не будет: потому что ты себе новый хрен нашел, а меня побоку? — А ты, значит, старый хрен? — хохотнул Макс. — Ну тогда понятно, что вся твоя любовь только в хрене и заключается. А у нее, кроме хрена, есть еще много разных областей приложения. Ну что, Володь, пошли? А то настынем тут оба. — Знаешь, Игорь, — Володя расстегнул куртку и глянул на него. — А что как раньше? Это когда мы встречались раз в неделю, и я три часа слушал твои разговоры, а потом у нас был секс? Необходимость пропала, ещё в мае, ещё до того, как мне позвонила твоя девушка. Ещё до того, как ты пропал с радаров. Я не получал от этого ничего почти, даже общения не получал, а когда я пытался с тобой поговорить о себе, то ты говорил «всем тяжело». Так вот, Игорь, всем тяжело. Я не вижу смысла, продолжать как раньше, и не имею желания. — Это что, такая месть что ли? — выдохнул тот. — Чтобы я побегал и помучился? — Упаси Господи, какая месть? У тебя что, только два варианта, либо за тобой бегают, либо ты? Я просто не хочу, это понятно? — Не понятно. Что тебе в голову-то втемяшилось? Ты сам говорил, что тебя все устраивает… — А потом перестало устраивать. Так бывает. — Да чем он лучше, чем я! — не выдержал Игорь. — Чем?! Этот хрен из деревни! Или тебе экзотики захотелось, ты б ещё с таджиками замутил, ну что уж тут! Володя прищурился. Игорь заткнулся, поймав его взгляд. — Пошел вон, — раздельно проговорил он. — И если я выйду, а моя редакционная машина или хоть что-то из нее пострадает, я напишу заявление на тебя, камеры у нас на подъезде есть. А теперь проваливай, по-хорошему. Он развернулся, унося сумку к открытой двери. Отчаянно хотелось дать Игорю по роже. От души прям. Со всей силы. Максим взял вторую сумку. И посмотрел на Игоря. И сказал: — Дааа. Как все запущено. — Да блядь! — сорвался Игорь. — Кто ты такой вообще, какой-то хрен немытый из сраных ебеней! Да что ты можешь, чего я не могу?.. Максим развернулся, хотя уже пошел к двери, и снизошел до ответа: — Я могу думать не только о себе. И если ты сейчас не исчезнешь, я съезжу тебе в челюсть. За твой поганый язык. — Не надо, — мрачно отозвался Володя, дождавшись Макса у двери. — Ему просто отдавили самолюбие, что выбрали не его. Промолчать бы. Промолчать бы, потому что это была откровенная провокация, но он не смог удержаться. Володя едва успел закрыть дверь перед Игорем, хорошо, Макс уже был в квартире с сумкой, потому что в дверь ему просто впечатались. А потом начали орать, потому что Игорь, похоже, от души заехал рукой по двери. — Сука! Да мать твою, выходи, или ты только из-за двери орать умеешь! Запущено у меня все! А у тебя не запущено, суицидник сраный! В психушке тебе было бы место, если б не я! И ты ещё ничего не получил, говоришь! Неблагодарный козел ты, вот ты кто! Да ты сам хотел, чтобы тобою пользовались, ты же по-другому жить не умеешь! — Что за вопли! — высунулся кто-то ещё из соседей. Игорь почувствовал публику и продолжил с удвоенной силой. — Да ничего, сосед ваш, козел конченый, разговаривать нормально не хочет! Открой дверь, говорю, скотина ты такая! — Прекратите орать, у меня дети спят! — накинулась на него женщина. — Да иди ты отсюда со своими детьми! Что пристала! — Я сейчас полицию вызову! — Вызывай! Разберемся, что тут происходит! — Игорь снова начал стучать в дверь. — Открой, я сказал, гнида ты трусливая! Володя молча снял куртку, отпер дверь и толкнул ее. Игорь походу упал на пол, потому что в коридоре завыли. — Что ты хочешь-то? Драки? — спросил Володя, выходя в коридор. — Что тебе надо? Я с тобой не хочу разговаривать, разве не ясно? — Зато я хочу! — орал Игорь. — Я хочу услышать, чем он лучше, чем я! — Так, — Макс вышел на площадку. — Пойдём. И взял Игоря под локоть. — Извините, пожалуйста, — сказал Макс соседям. — Человек перебрал, у него несчастье, мы сейчас во всем разберемся. Ещё раз простите, что потревожили. И затащил Игоря в квартиру. Закрыл дверь за вошедшим следом Володей, не отпуская незваного гостя, а потом сказал: — А еще я держу своё слово. И, коротко размахнувшись, зарядил Игорю в челюсть. Тот рухнул мешком на банкетку в прихожей. — Ну вот, — сказал Макс. — А теперь мы спокойно можем выслушать твои претензии. Игорь заткнулся, глядя на них ошалевшим взглядом, держась за лицо. Надо сказать, бил Макс технично, это Володя оценил, перелома не будет. Стало тихо. Настолько тихо, что было слышно, как за стеной с кем-то ругается соседка. — Ну? — спросил Володя, включив свет в прихожей и скрестив руки на груди. — Я тебя слушаю. — Это я тебя слушаю, — хрипло ответил Игорь, но вставать в общем не пытался. — Ты мне скажешь, почему он, а не я? — А ты мне скажешь, почему твоя девушка, а не я? — в тон ему отозвался Володя. — Или это было приятно твоей самовлюблённой натуре — это я его бросил, пусть побегает? Он толкнул обратно вскочившего было Игоря и продолжил. — Как минимум, в отличие от тебя меня никто не обзывает «сраным суицидником» и не ставит это в вину. Это вообще ниже плинтуса, Игорь. — Так это все от того, что я от тебя ушел, да? Я ж извинился, что тебе ещё надо? Ты сразу говорил, что у нас отношения без обязательств, и я могу встречаться с кем захочу! — Прекратите орать! — постучали в стену. — Достали уже! — Так я тоже могу, сюрприз? И не встречаться с тобой тоже могу. Мы прекратили отношения в мае, по обоюдному согласию, и теперь, если уж тебе втемяшилось их продолжить, согласие тоже должно быть обоюдным. А у меня его нет. Так что отстань от меня и прекрати орать на всю площадку, мне это уже надоело… И если ты не прекратишь, я сам дам тебе по роже. — Ты не сможешь, — хмыкнул Игорь. Володя прищурился. — Хочешь проверить? Игорь отрицательно покачал головой, хмуро глядя на них обоих. — Ну тогда, раз не хочешь и вопросов у тебя больше нет, может, ты свалишь отсюда? — спросил вдруг Володя. — Надоело уже, честно. И не звони мне больше, имей совесть. — Что, ебаться не терпится, а я вам мешаю? — выплюнул Игорь. — Ну конечно, всю романтику сбил, обнимались тут в коридоре, чуть розовые сопли не потекли! — Лучше заткнись, — предупредил его Володя. — Пока я тебя не убил. И я не шучу. Терпение подходило к краю, и Володя чувствовал: ещё немного, и его сорвёт нахрен. И Игорь это знал, скотина, потому что быть жертвой было выгодно. В дверь постучали. Володя отошёл туда и черед пару секунд открыл дверь, встречая Павла Анатольевича. Игорь воодушевился. Блядь, нарцисс гребаный, внимание бы любого толка. — Владимир, у вас тут на этаже шум такой был? Что-то случилось? А то мне Людмила из соседней квартиры звонит, я уж думал, с детьми у нее что-то, а она говорит, разборки какие-то… Все в порядке? — Относительно, Павел Анатольевич, — ответил Володя, впуская его. — Мы тут вопросы слегка выясняем. — Какие вопросы! Что ты несёшь вообще… — начал было Игорь, но Павел Анатольевич его проигнорировал, обратившись к Максиму. — Все в порядке? — Да что вы у него-то спрашиваете? Они тут все заодно! — Кто все? — спокойно поинтересовался Павел Анатольевич, смерив его взглядом, как ребенка. — Вы вообще кто, молодой человек? — Любовник я его! — ткнул пальцем Игорь в сторону Володи. Павел Анатольевич посмотрел на него пристальнее. — Это серьезные обвинения, молодой человек. Мне кажется, вряд ли вас захотят ещё раз видеть в этом доме, если вы будете ими разбрасываться. — Павел Анатольевич, вызовите полицию, — ледяным тоном попросил Володя. — Да, сейчас, конечно, Владимир. Людмила тоже хотела полицию вызвать… — Не надо полицию, — подобрался Игорь, нахохлившись. — Я сейчас уйду. — Вижу, вы уже получше, — обратился к Максиму Павел Анатольевич, предусмотрительно не называя имени. — Так вы в курсе, что у них? — буркнул Игорь, поднявшись. — Господи, что за дом, одни извращенцы… Павел Анатольевич демонстративно достал телефон. Игорь поспешно вышел, толкнув по дороге Володю, и побежал вниз, забыв даже про лифт. Наконец-то. Как он заебал сегодня. — Ну что ж, молодые люди, не смею более вам мешать, — Павел Анатольевич пошел к двери. — Погодите, доктор, — не выдержал Максим, — то есть вы… и не скажете нам ничего? И не потребуете объяснений? Так-то, может, и к лучшему, что доктор не стал заострять внимания на некоторых вещах. Но если слово «любовник» для него оскорбление… Может, надо ещё раз сказать про гостя, родственника, черта лысого, лишь бы у Володи не было неприятностей?.. — Максим, знаете… — Павел Анатольевич посмотрел на него. — Думаете, я не встречал таких индивидуумов, которые скажут все, что угодно, лишь бы привлечь внимание? Поведение самовлюблённого подростка, вот как это называется. У меня тоже были ситуации, когда на меня клеветали, и что уж теперь, кто хочет верить, пусть верит. Верить словам человека, который устроил скандал ночью в коридоре жилого дома, у меня нет никакого желания. — Да он вообще какой-то неадекватный, — выдохнул Володя. — Второй день то пьяный приходит, то ещё что… — Внимания не хватает. Однако внимания от полиции он не захотел, — Павел Анатольевич усмехнулся. — Как вы себя чувствуете, Максим? Вижу, получше… — Да вроде бы… — ответил Володя. — Я, как вы и сказали, за документами один съездил… Кстати, Павел Анатольевич, вы любите огурцы? Соленые? И переглянулся с Максом. Ну в самом деле, охота было сделать что-то приятное этому человеку. — А помидоры есть? — усмехнулся доктор. — Да вроде были… Нам бы из машины перенести… Постоите внизу, чтобы Максима на улицу не тащить? — Так конечно, — отозвался Павел Анатольевич, подмигивая Максиму. — Когда на горизонте маячат огурцы, я всегда за.