Курим и молчим

Это был реально пиздец. Такой пиздец, что даже представлять было страшно, что бы было, если бы Манина мама ее додавила. Макс с его травмой на фоне, что он кого-то заставляет, Маня, которая даже не представляла бы, что там будет и получила бы тоже хорошую психотравму как минимум. И это все считалось в этой дыре в порядке вещей, потому что делами заправляли там мама Мани и старая опытная Тимофеиха, знаток отношений, блядь! Володя чувствовал, как его тоже трясет, и обнимал, обнимал, видя при этом, что колбасит не только Макса. Маню тоже. - Мань, - позвал Володя, - иди сюда. Осторожно обнял ее другой рукой, как брат реально, и вздохнул. - Я знаете, что думаю, - негромко сказал он. - Даже если тебе надо будет туда съездить. Ну надо, одна ты не поедешь. Не хватало, чтобы они тебя там раскололи и заперли, мало ли что им в голову придет. Я думаю, чтобы туда даже не вдвоем ехать, а вчетвером, если уж на то пошло. Три водителя, нормально доберёмся. Ты там забираешь все, что тебе надо из своих вещей, документов и там далее. Увольняешься, заявление вон можно по почте электронной отправить в ваш коровник, я тебе помогу, расчет получаешь, как раз не лишним будет, и больше туда не ездишь. Нечего там. Они тебя там убьют, Мань. Морально, если не физически. Маня стояла, прижавшись, и явно старалась не заплакать, но в конце концов заревела, тихо и очень отчаянно. Ей реально было страшно. - Павел Анатольевич, вы же не против, если она сюда с вещами? - Я категорически за, - серьезно заявил тот, нахмурившись. - Это просто какой-то... - Пиздец, - честно закончил за него Володя. - И ты тоже не возвращаешься, - сказал он Максу, коротко ткнувшись носом в его макушку. Макс даже усмехнулся про себя: воистину, нет худа без добра. Володька-то! Мужик. Защитник. И Маню защитил, и Максу самому - ты тоже не возвращаешься! Почему оно так прет, а. - Ты крут, - сказал Макс Володе на ухо, когда они пошли домой. - Я тобой горжусь. - Внезапно, - Володя обнял его в лифте, так ласково-ласково, подниматься два этажа пешком было лень. - Но меня реально это тоже напрягло. Сильно напрягло. И твое состояние аж... как боль наружу. Как тогда, когда я увидел тебя в первый раз. Ты не умеешь по-другому... - он коротко поцеловал Макса в щеку, лифт открылся, и они пошли открывать дверь. - Мне ещё работу доделывать, я забыл, - сказал Володя, едва они оказались дома. - Вот уж точно, не откладывай на завтра то, что можно сделать послезавтра! - А послезавтра можно, реально? Потому что если можно, то сегодня бы я на все забил. Но ты сам смотри, я ж не в курсе пока. - Нельзя. Завтра у меня ещё одно и, если я не сдам это к утру, я просто зашьюсь. Ладно, я сейчас быстро доделаю. Ты устал? - Володя обнял его, целуя в висок. Реально, хотелось забить на все и просто обниматься, но пока работа маячит над головой, он не мог. - Посидишь со мной, если не сильно устал? Или как? - Конечно посижу. Понаблюдаю, как работает светило! Кстати, может кофе сообразить? - Светило, скажешь тоже, - улыбнулся Володя. - Растворимый только если, будет хорошо. Что-то ты у нас сегодня все по бытовым вопросам! Но мне реально надо вычитать это интервью, хотя я бы с куда большим удовольствием пошел с тобой целоваться на диване, знаешь? - Знаю, Володь! У тебя это на всем тебе написано. Но! Если ты не вычитаешь интервью, тебе не дадут денег, а целоваться на диване голодными - так себе идея. Я вот не могу дождаться, когда работать начну. Кстати! Сюрприз: мне из деревни расчет прислали. Сегодня утром, а я со всеми этими делами забыл сказать. - О, мы собираем семейный бюджет! Это радует. Сделай кофе, пожалуйста, а я пойду работать. Я очень надеюсь, что я освобожусь быстро. Семёнов написал в Ватсап, что завтра у Володи интервью, и чтобы он не забыл. Забудешь тут. Ну хоть в три, хотя, учитывая сегодняшний опыт, он и к трем проспать может. Вычитка пошла легче, чем написание, и когда Макс принес кофе, Володя был уже на середине. - Спасибо, - он сделал перерыв, отпив кофе, и ответил Семёнову, что про интервью всё прекрасно понял. "А Максим может выйти на работу в воскресенье? - пришел почти мгновенный ответ. - Главред едет на мероприятие, а у Игнатьича командировка. Будет оплачено". "А куда ехать?" - быстро напечатал Володя и оглянулся на Макса. - Слушай, - сказал он, показывая ему сообщение. - Ты как себя чувствуешь? - Я? - удивился Макс. - Да неплохо. А что? Нужно что-нибудь? - Семёнов спрашивает, можешь ли ты в воскресенье выйти. Ты же только недавно жаловался, что хочешь на работу, и вот она, - Володя улыбнулся. Пришло сообщение с длинным маршрутом, и Володя даже удивлённо хмыкнул. - Разъездной день... Так что отвечать? - Соглашайся, ты чо, - усмехнулся Макс. - Воистину, маманя говорила: просите - и обрящете! Ну вот, я обрел. Поеду вкалывать... на благо семьи. Он подошел и поцеловал Володю в макушку. - Пиши- пиши: готов как пионер, где-когда быть. - Я ж не мог за тебя соглашаться, ну в самом деле, - отозвался Володя, набирая ответ. - Завтра мы с тобой хоть карту посмотрим, где и чего, тут целый список... Получив от Семенова радостное подтверждение, Володя отложил телефон и прижался Максу лбом в живот, обнимая. - Ты таблетки свои сегодня не пил? С утра-то? Долечиться надо, хоть как-то... - С утра выпил, не поверишь, - гордо сказал Макс. – А вечерние сейчас выпил, когда кофе делал. И сегодня вроде бы последний день, по крайней мере - таблетки кончились. Давай, дорабатывай, и хоть отдохнем немного. Я с тобой посижу, ладно? - Да ты умница, - отозвался Володя. - Ты не думай, что я считаю, что ты сам проследить не можешь, я просто чтоб не забыть... Посиди, посиди со мной, мне нравится, когда ты рядом... А то этот материал про детские площадки ввергает меня в тоску. Он ещё отпил кофе и продолжил работу, благо тут оставалось не так много. Отправив Семёнову материал с дублирующей почты и получив подтверждение, Володя с чувством выполненного долга встал из-за стола и присоединился на диване к Максу. - Вроде весь день дома сидел, а устал. Некоторые не понимают "как ты устаешь, ты же из дома работаешь". А вот так... И поди объясни. - Можно подумать, люди, когда сидя работают, не устают. Я вот, кстати, тоже сидя работаю, - Макс усмехнулся. - А когда человек работает головой, он устает прежде всего интеллектуально. А у нас так: есть результат - значит, имеешь право уставать, а нет результата - которого потрогать нельзя - не имеешь. Помню, я как-то в правление в бухгалтерию зашел, и там бухгалтерша наша, пожилая такая тетенька, Нина Федоровна, говорит: привет, Максим, хочешь чаю, я сейчас попью и займусь твоим вопросом, а то больно устала сегодня. Ну, я сказал, что подожду, конечно, я тоже заманался с утра и тоже бы отдохнуть, и что у меня даже вот печенье есть, угощайтесь. Сидим мы, значит, пьем чай с печеньем, и тут председателя несет. И он на нее напустился: какого, мол, Федоровна, сидишь, не работаешь? Она ему: да устала я, сейчас передохну и продолжу. А он дальше орет: ты, говорит, устала? Это вон Максим, говорит, устал, он сегодня 50 квадратов опахал, а ты-то чего? И тут я встаю и говорю ему: Иван Палыч, вы неправы. Нина Федоровна, если не ошибаюсь, сегодня с утра всем зарплату насчитывает. Я по этому поводу, говорю, и пришел. А зарплату считать - это вам не поле пахать, поле вон и я могу, а зарплату только Нина Федоровна! И если вы не будете давать ей отдыхать, она вам такого насчитает, что вам на батон хлеба не хватит, будете потом бегать, доказывать, что вы не верблюд. Он на меня посмотрел так - ох уж, защитничек выискался! Ушел и дверью хлопнул. А бухгалтерша сидит, печеньку к груди прижала, и слезы на глазах. Спасибо, говорит, Максимушка, век тебе обязана буду. Ну и вон, кстати - полный расчет мне пришел, и как быстро! Так что - людей надо любить, и они ответят тебе тем же. Кстати о любви: который час? Я бы в душ сходил, если сегодня больше никуда переться не надо. - Да вот же, к людям по-человечески надо... Правда, иногда к ним по-человечески, а они думают, что ты слабак просто, - Володя глянул на трекер. - Девять часов. Пошли и правда в душ. Наконец вдвоем уже. А то мы все порознь ходим, как получается... - Угу, как не родные, - усмехнулся Максим. - Только знаешь, я не очень всякие нежности под душем, потому что вдвоем под одним холодно, и маманя говорила все - долго в душе не торчи, счетчик крутит. Ну хоть спинку друг другу помыть! - А у тебя часов, кстати, наручных нет? Макс нахмурился: - Часов? Нету. Были одни, да сломались, а новые купить все было недосуг. Как-то по домашним ориентировался. А что? - Да интересно просто. Мне казалось, что за рулём на руке удобнее время иметь, чем в телефон лезть и все такое... Ну это я так, мелкое наблюдение. А что до счётчика - не парь мозг. У меня все равно по среднему берут, потому что контора наша делает вид часто, что показания к ней не дошли. Вот уж серьезно, я совсем не думаю, сколько у нас уйдет воды, - он улыбнулся. - И если мы пойдем вдвоем, то явно это будет быстрее, чем друг друга ждать по очереди. Но так да, я могу понять, это только в фильмах все радостно под душем спокойно обнимаются, а в реале то и правда холодно. - Ну давай попробуем, - кивнул Макс. - А насчет часов - за рулем в нормальной кабине, как у тебя, время обычно на приборной панели отражается. А в тракторе у меня сменщик свои тикалки повесил старые, у него ремень порвался, он и повесил в кабине. Иномарка теперь, говорит! Он обнял Володю: - Ты только мне часы не покупай, хорошо? Маманя говорила - примета плохая. К разлуке. - Макс, часы - вещь личная, я даже браться не буду за это. У меня вообще в семье считалось, что это самостоятельный выбор, и угадать тут невозможно. Я единственно что, могу тебе свой трекер предложить, если реально понадобится - ну мало ли, ну и с него звонить можно. А так... Мне просто интересно. Я привык, что все вокруг либо с часами, либо с телефоном, а ты ни с тем ни с другим, и это непривычно... Не переживай, а? Мы с солью справились, хоть и поругались по всем канонам, но вот тут уж реально, спросил просто из интереса. - Звонить? С часов? - удивился Макс. - Вот реально я темнота деревенская, а? Не знал. Так-то для звонков телефон есть... я завтра поеду - сообщения тебе писать буду, хорошо? Он немного волновался, если честно. Хотя чего тут волноваться: дело он свое знает, это точно. Маршрут только заранее посмотреть. - Звонить. С часов. Мне их Павел Анатольевич отдал когда-то. Он с ними не разобрался, а ему кто-то из пациентов подарил. Реально из пациентов, какая-то девочка очень впечатлилась, что он с ней очень ласково обращался, и когда выписывалась, подарила, потому что он свои сломал, пока помощь оказывал. Ну вот, а он сначала их не трогал полгода, а потом как-то я ему с компьютером помог, а он мне "Владимир, вы понимаете в часах новых?" Ну так и пошло, я ему все настроил, а он так посмотрел и говорит - нет, ничего не пойму. Обычные привычнее. Да и звонить мне, говорит, некому. Я тогда и узнал, почему он один живёт. Ну так и достались они мне. Ему приятно, что я их ношу, а мне удобно, что уж тут. - Ясно. А часы были у меня. Батя на двадцать лет подарил. А потом сломались, и никто чинить не брался. Так и хожу с тех пор. Пошли, - Макс стащил с себя рубашку. - Смоем с себя все передряги прошедшего дня? Володя поднялся вслед за ним, стаскивая рубашку: - Пошли. Под душем было не холодно только потому что в самой ванной было не холодно, но вообще да, два мужика в стандартной ванной помещались плохо. Но было в этом что-то, чтобы обниматься под душем, мокнуть и мимолётно, совсем мимолётно целоваться. Правда надолго их не хватило, это факт. Хотелось более удобного места. - Я все, - заявил ему Володя, когда понял, что реально начинает мёрзнуть. - Пойдем в комнату, а? Да... надо в парикмахерскую всё-таки на днях будет, надо... - он стащил полотенце, потом достал второе, протянул одно из них Максу, когда тот вылез. Мокрые волосы торчали во все стороны и сейчас реально хотелось в кровать и под одеяло друг с другом. - У меня завтра интервью в три, мне надо не забыть,- сам себе пробормотал он. - Хорошо хоть из дома это отработать можно, а... Что хоть никуда переться не надо. - Ничего, я за тебя попрусь, - усмехнулся Макс. - А в парикмахерскую нам явно обоим надо, я вот завтра поеду как есть - как раз хотел перед выходом на работу себя в порядок привести, да уж ладно, пойду пугать главного своими патлами. И ты же пораньше встанешь? Или мы с тобой сейчас карту посмотрим? Мне-то во сколько вставать? И куда ехать? - Макс, не путай ничего. Тебя вызывают в воскресенье. Воскресенье - это послезавтра. Завтра суббота и я работаю дома, а ты вообще дома. И мы можем пойти в парикмахерскую и карту посмотреть тоже можем. - Володя поцеловал его в щеку и зарылся пальцами в мокрые волосы. - Нашего главного патлами не испугаешь, он на работу смотрит больше, чем на внешний вид. И за это ему респект. Пойдем. - Он утащил Макса в комнату, потому что в ванной уже реально было немного прохладно, или это только казалось, что так после душа. Телефон на тумбочку, чтобы далеко не вставать утром, свет погасить, ночник тоже - остаётся только свет с улицы. И электронные часы на комоде, которые светят не так ярко. - Как хорошо, что мне на работу не завтра, а послезавтра, - усмехнулся Макс. - Ну что, какие есть предложения на данный момент? Он повернулся к Володе и провел кончиками пальцев по его щеке до уголка губ. - Нежности хочу, - Володя поцеловал его в пальцы, потому что прикосновение было и правда нежным, почти невесомым и это отчего-то так тронуло. - Просто нежности хочу, я даже не знаю, чего конкретно. Мы вроде весь день вместе были, но все как-то сумбурно, и то работа, то Маня, то нервы какие-то... И не отдохнёшь то толком... - он вздохнул, снова целуя его в пальцы, придержав своими и слегка, совсем слегка провел по ним языком. - Да уж, нежности в последнее время нам недоставало. Точнее, нам никак не давали ее проявить. Макс в полумраке смотрел на Володю, лаская его лицо кончиками пальцев, проводя по губам, ощущая, как Володя осторожно прихватывает кончики его пальцев губами и трогает языком. Он наклонился ближе и прошептал: - Володь, ну ты чего, руки-то у меня... корявые, еще старые мозоли никак не сойдут, губы тебе поцарапаю еще... Короче, так оно очень... очень, но я боюсь, что... ну... не очень приятно это будет тебе. - Макс, все в порядке... - Шепнул ему Володя. - Вот реально. Ничего они не корявые у тебя, если ты можешь ласково ими касаться, то почему не могу я их целовать?.. Мозоли - нестрашно, серьезно говорю тебе, ну не страшно. Он прижался губами к центру ладони, носом в пальцы, слегка языком по самому центру, где не может быть никаких мозолей, потому что там очень нежное место, едва ли не самое нежное на ладони.