Курим и молчим

- Ахтыж, - привычно выдохнул Макс. Вот как Володька так может? Казалось бы, ну везде уже друг у друга побывали, ничего нового не открыть. И вдруг?.. Языком по пальцам - очень... возбуждало. Целовать в ладонь - очень... расслабляло и влекло, и это была, наверное, та самая нежность, о которой говорил Володя. - Дай, - Макс взял Володину руку- левую, не травмированную - и тоже поцеловал в центр ладони. Прихватил языком пальцы. А потом, спустившись легкими поцелуями по пальцам вниз, поцеловал их самое основание, и провел кончиком языка между указательным и средним. Целовать друг другу руки было охрененно, как взаимодействие в ритме, как импульс с двух концов, как взаимная ласка. Макс был очень нежен и это раслабляло, сейчас так особенно... - Ааа... - Володя аж сбился, просто прижавшись к его ладони. Макс добрался до чувствительного места, между пальцами, куда обычно никто никогда не добирается. Это было так... интимно и чувствительно, что просто перехватывало дыхание. - Я очень быстро завожусь от твоей ласки, - выдохнул Володя ему в пальцы, прижимаясь щекой. А потом тоже прижался губами к основаниям пальцев, скользнул между ними, чувствуя совсем нежную кожу. - Я тоже, - откликнулся Макс шепотом. - Ты... ты... У него не находилось слов, чтобы высказать все, что бурлило внутри. Вместо этого он поймал Володины пальцы ртом, ласкал их языком, мягко прикусывал, обхватывал губами, и это было что-то... Ох, шифера на максовой крыше, кажется, совсем не осталось. - Пойдем... пойдем на кровать, - прошептал Володя, когда понял, что больше не может стоять, его до дрожи в коленках пробирает то, что делает Макс языком с его пальцами, что делает он сам с пальцами Макса, да и вообще... Они так и остались стоять у кровати, зацепившись друг за друга, и теперь тянуло уже в постель. Володя оказался сверху, потому что так захотелось, так захотелось почувствовать, как он сжимает бёдрами бёдра Макса, пусть даже сейчас у них не будет ничего проникающего - оба не в кондиции. Просто само ощущение, и он снова целует его руки, а потом шепчет, оперевшись на локоть, Максу на ухо, прекрасно зная, что тот слышит его шепот и чувствует дыхание: - Знаешь... Я тут представил, как мы могли бы... в общем, я представил, как я в этой клетчатой юбке без белья на тебе верхом, а твои руки у меня на бедрах под подолом, и это пиздец как меня завело сейчас, когда я все представил... - Ух, - Макс аж вздрогнул. - А как меня завело, а?.. Именно, да... В юбочке и без белья... И я забираюсь руками тебе под юбочку и трогаю тебя там... Тут он нахмурился: - Погоди, Володь, а мы... нам... мы тоже можем верхом? Мне в теории почему-то не попадалось. - Можем. Почему не можем то? - удивился Володя. - Ну она да... не для начала, так сказать. - он выдохнул и продолжил. - Ты вроде упоминал, что тебе попадалось, но с пометкой, что не для первого раза... А хотелось бы?.. Вообще, просто? - Знаешь... наверное, да, - Макс задумался. - Но это... я не знаю... Ты хоть раз... хоть раз пробовал? И усмехнулся, беря Володю за пальцы: - Я-то, сам понимаешь... Вообще по нулям! Володя чуть выпрямился, потому что долго находиться в этой позе было неудобно, нужно было либо ложиться совсем, либо садиться, а ложиться он не хотел, хотел видеть Макса. Вообще, не в постели обсуждать прошлый опыт, а хотя... где ещё? - Пробовал. С обеих сторон... Я... Я могу рассказывать, да? А то вдруг тебя напряжет... не все любят слушать. - Да я ж тебя именно про это и спрашиваю, - погладил его по пальцам Макс. - Просто... Знаешь, я сейчас подумал, может, я снова не вовремя? В том смысле, что ты хотел нежности, прикосновений, контакта и ласки, а я тут опять бла-бла-бла... Может, ты фантазировать хотел, возбуждаться, обсуждать, как оно все будет у нас, а не разговаривать? - Я вообще не подумал, что ты не вовремя, - отозвался Володя. - Ничто не мешает нам потом продолжить, если мы захотим... не переживай. Если бы я совсем не хотел разговаривать... я бы не разговаривал, - он погладил его по пальцам в ответ и на несколько секунд прикрыл глаза. - Я пробовал несколько раз, ну интересно же. И с девушками тоже. Как тому... на кого опускаются, мне... понравилось относительно, потому что не расслабишься особо, нужно постоянно поддерживать, хотя ощущения в корне другие. Как тому, кто опускался, мне понравилось больше, но опять же, нужен адекватный страхующий партнёр, это реально... Доверие нужно. Потому что, как ни странно, больше всего рискует активный партнёр, я так выражусь, и это дело такое... - Он глянул на Макса, переплетая с ним пальцы. - Я знаю щадящий вариант с похожими ощущениями, и мне он тоже нравится, но он не в пример проще. - Так, у меня сразу вопросов куча, - Макс засмеялся. - Первый: а кто в этой позе активный партнер? В теории писали, что активный - это тот, кто... ммм... Мне термины понравились в одной статье: подающий и принимающий. Так вот активный - это подающий, а пассивный - принимающий. Но тут есть определенная путаница, потому что некоторые считают: активный - тот, кто двигается. Второй вопрос - нам, судя по всему, эту позу еще рано? Потому что я вот... ни в качестве того, кто опускается, наверное, еще не сгожусь, ни тем более в качестве страхующего партнера. - Он вздохнул. - И третье - про щадящий вариант тогда вот как раз расскажи! - Я привык к старым названиям, но да, по сути ты прав, под активным я имею ввиду именно того, кто подаёт. Но да, Макс, это исключительно обозначение, не больше... А насчёт щадящего... Проще показать хоть примерно. Он чуть отодвинулся, потянув Макса к себе, помогая сесть, забрался к нему на колени, почти как вчера, когда они были на кухне и Макс - в своем фартучке, только тогда Макс был у него на коленях. Ладони на плечи, прижаться, чтобы чувствовать контакт. - Собственно, вот... По ощущениям от проникновения ничем не хуже, а по удобству... Ну вот ты вчера у меня так на коленях сидел, когда в фартуке был, помнишь же, да, как это ощущалось? А если при этом ещё опуститься... - А! Эта система не лежа, а сидя! Я понял! О, - он поерзал, - слушай-ка... Я тут это... у меня это... Тьфу, Володь! Когда ж я говорить-то нормально начну? Он выдохнул. - Короче... это. Чувствуешь? У меня стоит на тебя. Вот прям так сразу. Просто... сидишь ты так замечательно... - Чувствую, потому ниже и не опускаюсь, неудобно нам будет. - Володя прикрыл глаза, зарываясь пальцами Максу в волосы на затылке. - Меня так таращит, когда у тебя на меня стоит. Вот прям сильно... Я не знаю почему. Просто таращит. Он чуть сдвинулся, чтобы было удобнее обоим, и осторожно скользнул рукой между ними, потом вспомнил, что эта рука травмированная, пришлось другой - коснуться хотелось, очень хотелось. - Макс... - выдохнул он, глядя в глаза и чувствуя дыхание совсем близко. - Скажи мне… я задам очень глупый вопрос, совсем глупый. Если б я тогда тебя не поцеловал, тогда, на сеновале, мы бы просто спали, да? Отчего было важно знать этот странный ответ, но Володя пока и сам не знал, почему. Просто важно, независимо что ответят. - Знаешь, Володька, - Макс явно задумался, - вот не скажу тебе точно. Мне батя говорил, что история не имеет сослагательного наклонения: вот так было, и все тут. Но я думаю знаешь о чем? Меня так от тебя таращило, что я в драку с тобой полез, а когда мы уже выдохнули и пошли на сеновал этот - ну... я ж не просто так ночевать с тобой напросился. Я чото ж такое ощущал, да. И может быть... Может быть, я бы всю ночь бессонницей маялся, а может, хоть за руку бы тебя взял... вроде как во сне. Не знаю. Боялся я тогда страшно, честно тебе скажу. Тут ведь знаешь как? Мало того что в деревне за это могут... кхм... насмерть забить, да еще если бы и ты выскочил и давай орать - тут бы мне и пиздец пришел. Но вот сейчас я уже думаю - самая главная, наверное, проблема - я не знал, что со мной происходит, с какого конца это чувство вообще, и что с этим делают. Вот ты мне показал, что это реально влечение это, сексуальное, от того поцелуя ж меня та-ак проперло, как я сразу включился и давай активничать, - он погладил Володю по бедрам. - Все вспоминаю, как я тебя тогда в сено вдавил. И в голове так: не отпущу сейчас, мой будет. Сам захотел. Представляешь? Я толком еще не знаю, что с тобой делать, а туда же! Именно потому что ты сам, сам захотел! Он сглотнул. - Тут мне мешало еще... это вот. Что мне точно уверенным надо быть, что я не насилую никого. Так что, Володь... может, и просто спали бы. Точнее, ты бы спал, если б заснул, а я бы в потолок смотрел и мучился. Может, сдрочил бы себе, если б допетрил до этого. А потом ты уехал бы, а я... не знаю. Честно скажу, на Мане вряд ли бы уже женился. Может, навернулся бы куда-нибудь в болото вместе с трактором. Нет, без трактора. Имущество разбазаривать нельзя. Он еще раз погладил Володю по бедрам, прижал к себе. Володя уткнулся в него и замер. Замер, потому что слушать это было... важно и больно одновременно. И про то, что неизвестно, как бы оно было, если б не... И вообще. А ещё у Макса тема насилия красной нитью прям проходила. - Ну вот... видишь, как на меня разговоры эти действуют. Вся эрекция того... увяла. А тебе правда нравится, когда у меня на тебя стоит? Ну тогда... сейчас о чем-то более приятном поговорим, и встанет. Кстати о юбочке, где-то же купить ее надо! - Мне правда нравится, когда у тебя на меня стоит. А ещё мне нравится, что я могу сказать "нет" и ты поймёшь, я знаю, что у меня такая возможность есть. Что у нас с тобой всегда все добровольно... - Володя дрогнул, закрывая глаза. Ну боже... День воспоминаний прямо. - Это очень хорошо, - Макс прижал Володю, провел ладонями по спине. – Всегда, как только передумаешь... или не захочешь... это ж не значит ничего, ну стоит и стоит, как у меня бывало иногда раньше: постоит и спать ляжет, и ничего страшного. Ну тогда и ты мне расскажи: почему ты решил тогда... поцеловать? А если бы не решился, так и спали бы? Я не издеваюсь, Володь, мне это тоже очень важно. - Решил, потому что понял, что ты не сделаешь ничего первый, даже если тебя таращит. А тебя таращило. Я это ощущал. Я знаешь, когда понял? Когда ты у речки ко мне подошёл. Близко-близко так. И я начал говорить всякую чушь, чтобы понять, где граница. Когда мне по зубам дадут. А ты все нет. А потом, на сеновале, помнишь, я тебя коснулся сначала. Потом чушь спросил, после того, как ты у меня уточнил, что с такими людьми делать. Ещё коснулся. И понял, что ты ничего не сделаешь первый, не знаешь. А я знал. И меня тоже таращило, как пиздец. Ну я ещё пьян был маленько. Мне ничего лучше в голову не пришло, как поцеловать тебя, чтобы показать, что меня тоже таращит, раз ты на прикосновения не реагируешь, не знаешь, как реагировать. Я вот сейчас понимаю, что ни хрена б мы не спали, я не смог бы, так что... я б наверняка провоцировал бы дальше, пока б до меня не дошло, что первым ты не начнёшь, но как видишь, дошло до меня относительно быстро... Он вздохнул. Там все и правда получилось само собой. Он помнил это напряжение, напряжение между ними, оно прям звенело на сеновале. По-другому бы не вышло, он сейчас понимает, не вышло бы. - Это так здорово, Володь, что ты... что до тебя дошло. Я ведь, знаешь, себя там каким-то папуасом буквально чувствовал: вот представь, сидит голодный папуас за столом, жрать хочет - помирает прям, но вроде как культурное общество, руками нельзя, а как вилкой-ложкой есть - он не знает! Не умеет! Зато когда мы сюда приехали и ты начал мне всякое показывать да рассказывать – у-у-у, у меня прямо как днище выпало, я такой - аааа! Дайте еще! Вот реально, как маманя говорит, свет увидел. Ну, в общем... Он наклонился и спросил на ухо: - А сейчас чего хочешь, красно солнышко, рассказывай давай. - А что рассказывать-то? - шепотом отозвался Володя. - Как... мне нравится, когда ты меня так прижимаешь к себе? Как меня прёт рассказывать, что я увидел, чтобы тебя тоже перло? Как я люблю с тобой целоваться?.. Очень люблю... Володя его поцеловал. Не сильно, сейчас реально хотелось не сильно, а чувственно. Вцепляясь в плечи, прижимаясь сильнее, хотелось чувственно, и чувственно целовать и чувственно чтоб целовали, потому что... Потому что нежности хотелось. Отчаянно хотелось нежности. Макс отвечал Володе на поцелуй и чувствовал, что ему самому реально нечем дышать, не из-за поцелуя, а из-за той странной смеси страха и любви, которая ощущалась сейчас. Страха того, что - а если бы ничего не было? Если бы вот так промаялись каждый по-своему ту ночь и разъехались бы наутро... навсегда? А любви - того, что сейчас вот так, и преград практически никаких нет, и не стыдно, и не страшно ничего, не было бы? Макс дотянулся до Володиного затылка и перебирал пальцами его отросшие волосы, зная, что ему так нравится, очень нравится, и Максу нравится ощущать, как Володе нравится. Каша в голове полная, но и нужна ли она сейчас, та голова? Как же здорово было ощущать Володю на себе, на своих бедрах, обниматься, сидя лицом друг к другу голыми, и спешить ни с какими действиями больше не хотелось, просто прижимать друг друга, чувствовать тепло, и... - Я тебя в шею уже боюсь целовать, - негромко усмехнулся Макс. - На ней уже живого места нет, а тебе завтра опять в эфире выступать! И прихватил его ухо губами. Легко, в шутку. И поцеловал за ухом. - Да хрен с ним с эфиром, что ж мне теперь, не целоваться теперь, - выдохнул Володя. - Мне Павел Анатольевич какую-то мазь дал от синяков, видать, посмотрел на нас обоих... Что поделаешь, сосуды у меня такие, я знаю... - он замолчал. Замолчал, понимая, что говорить дальше не может. Будет не то, будет лишнее. Да что ж за день то сегодня такой, то другие люди мешают, то собственные мысли... - Я не могу, мне какая-то ерунда сегодня в голову весь день лезет. Это просто жесть какая-то... - Он погладил Макса по плечу. - Мне по ходу реально надо спать ложиться, чтобы не доставать ни тебя, ни себя... Я не знаю.