Брак поневоле

Проведя свою первую брачную ночь на улице, в кромешной темноте и окружении комаров с ночными выхухолями, Ханьгуан-Цзюнь всё же сделал вывод, что как-то не так он подошёл к своему новоиспечённому супругу. Этот Вэй Усянь был очень привлекательным омегой. Его внешность без сомнений можно было назвать совершенной. А запах… он пах жасмином, и от этого лёгкого аромата у Ванцзи в первое мгновение их встречи вскружило голову. Да так, что было даже страшно представить о том, что с ним будет, когда у супруга начнётся течка. Он что, умрёт от разрыва сердца? Да безусловно! Единственное, что показалось Лань Чжаню не особо привлекательным в его супруге, так это скверный характер. Хотя, кто знает, каков этот Вэй Ин в обычной жизни?! Его же скрутили, возможно, даже избили, привезли в чужой дом и насильно женили. А вдруг он уже нашёл своего истинного и теперь тоскует по нему? Что, если их с возлюбленным разлучили, и Усянь погибнет вдали от своего ненаглядного. А вдруг он и вовсе уже понёс от кого-нибудь, и скоро это проявится? В любом случае, с ним стоило поговорить. Им теперь жить бок о бок до конца своих дней, быть супругами до скончания веков и разрушить семью может лишь смерть одного из прекрасных лебедей… Хотя, наверное, они больше походили на кроликов, которых так любил Второй молодой господин Лань и разводил их неподалёку на полянке. Только Вэй Ин был единственным чёрным крольчонком всея Гусу Лань. Таким маленьким, беззащитным. Ему стоило протянуть руку помощи, если тот в ней нуждался, а, скорее всего, оно так и было. Но что же сделал Ванцзи? Чуть не изнасиловал несчастного, будучи движимым лишь мыслью о том, что так надо, так положено: раз двое сегодня заключили брак, значит альфа должен обязательно нанизать омегу на свой член. Только кому это надо? До смерти напуганному омеге, который запутался, которому до ужаса страшно? Или альфе, который рисковал стать насильником? Нет уж! Не для добропорядочного Ханьгуан-Цзюня такая участь, не для него. Однако, с омегами он общаться не умел, не смотря на всю свою продвинутость и ум. Он понятия не имел, что можно говорить, а что нет, какие задавать вопросы и как себя вести, поэтому, стоило утру войти в свои права, как заклинатель направился к домику дяди Цижэня. – Детка, ты такой мокрый и растянутый, – послышалось со стороны жилища Старейшины, стоило Лань Чжаню приблизиться к порогу. – Это всё для меня, да? – причём голос был каким-то очень уж знакомым, только вспомнить, кому он принадлежал, не выходило. – Ты так хорошо подготовлен. – Нет, ну точно знакомый голос! – Когда ты вставлял в себя пробку и ощущал, как она растягивает тебя, ты думал обо мне, да? О моём толстом и твёрдом члене? Представлял, что это я натягиваю тебя на него, аккуратно проскальзывая в твоё податливое, текущее нутро? А далее последовали лишь жаркие стоны в два голоса. Лань Ванцзи не рискнул войти внутрь и прервать процесс. Это его брат не брезговал подобным, потому что сам давно завёл себе какого-то омегу, которого не считал своим истинным, но для регулярного секса тот годился. Правда, этого омегу никто никогда не видел. – Ты женишься на мне? – срывающимся голосом выкрикивал Цижэнь. По всей видимости его заводили подобные разговорчики и он лишь сильнее распалялся, потому что, ведя пристальное наблюдение в течении долгих лет, Ванцзи отметил, что жениться его старик ой как не намерен. – Женюсь! – рыкнул ему альфа, а потом они сорвались на поросячий визг. Точнее, это старый омега прорвал голос, а его альфа как раз таки был почти не слышным. А Ванцзи записывал. Вот так вот просто стоял и чёркал на небольшом клочке бумаги иероглифы, слова, который произносил дядя во время секса, потому что кто-кто, но старик в искусстве любви разбирался как никто другой. Заклинатель так увлёкся, что не заметил вышедшего на улицу дядю, который желал подышать свежим воздухом. А тот лишь потянулся, как сытый и довольный кошак, а потом и взгляд на младшего племянника бросил. – О, Ванцзи! Надо тебе тоже омегу сыскать, хорошего. А то я ж женюсь не за тем, чтобы мой муж вас всех тут кормил, – это он сейчас по всей видимости о Ванцзи и о его брате. – Обстирывал и убирал за вами. Ищите себе своих омег, надоели уже. И внуков мне, давайте шлёпайте! Лань Чжань похлопал глазами. – Дядя, так Вы же сам омега, а там, в Ваших покоях, альфа. – Помолчи, не умничай! А то накажу исправительными работами. – Старейшина погладил свою козлиную бородку. – Так вот, а если узнаю, что ты у меня какого-нибудь хорошего мальчика попортил из порядочной семьи – глаз на жопу натяну, а потом всё равно заставлю жениться, усёк? Если веселья хочешь, то спускайся с гор и иди в город к блядям, как твой брат. И, да, муж должен быть одним и единственным, следовать варварским правилам второсортных кланов не следует, в многожёнстве нет ничего хорошего. – Дядя решил, видимо, всё свалить в одну кучу. Наверное, ему попросту сегодня не в ту дырку хуй засунули, что его так разнесло на нравоучения, причём, нёс старик откровенную бредятину. Он сам ведь только вчера женил своего же племянника на омеге. Видимо, ему уже все мозги вытрахали. – Дядя, а что на счёт многомужества? Типа, «Каждой омеге по новому мужу в день, согласно календарю»? Вон, у Вас у самого мужей половина поднебесной и все «единственные и неповторимые». – Как половина поднебесной? – в одних нижних штанах из домика Старейшины показалась мускулистая фигура альфы. Это был молодой, мускулистый, пускай и не очень высокого роста заклинатель. И, Ванцзи в действительности не ошибся, расслышав его голос – этого человека он знал очень хорошо. Босяк и пакостник Сюэ Ян, прослывший как самый главный вредитель современности. И чего это он забыл в Облачных Глубинах? Хотя, если повнимательнее рассмотреть бугорок у него ниже пояса, то вопросов больше не остаётся: там из-под ткани самая настоящая змея просвечивается. Прям любимый размерчик дядюшки. – А-Жэнь, детка, я что, у тебя не первый? – с наездом заявил альфа. – А чего ты пел мне о красивой, чистой и невинной любви? Что молчишь, глазками хлопаешь? Ясно всё с тобой, понял я, каков ты на деле! Выходит, никакой любви и не было? А я, дурак наивный, поверил тебе, твоим сказкам! Сволочь! Ванцзи не желал слушать разборки двоих влюблённых, поэтому решил пойти попросту приготовить завтрак для своего супруга, воспользоваться идеей, которую подал дедуля.