Брак поневоле

Этот человек, он никогда не зевал. Пожизненно развлекался со всеми доступными девками, начиная от первых леди именитых орденов и заканчивая деревенскими шлюхами-омегами. Особо разборчивым этот человек не был, главное, чтоб сиськи хоть немного «поднимались над поверхностью», если это девушка, и чтоб запах был более-менее приятным – то касалось омег. А потом удивлялся, как так вышло, что, только по последним подсчётам, у него набралось около двух десятков незаконно рожденных детей. Вот такой он Глава ордена Ланьлин Цзинь – Цзинь Гуанъшань. Что касается его постоянства, то тут тоже всё печально для его партнёров и в радость для него самого. Менялись они у этого мужчины чаще, чем листва на деревьях. Постоянными остались лишь двое, с которыми он умудрялся сохранять тёплые отношения на протяжении всей жизни. Это его жена, госпожа Цзинь, которая, хочешь не хочешь, но всё равно никуда деться не могла, поэтому её приходилось терпеть. И, собственно, Лань Цижэнь. Как раз таки господина Лань мужчина не терпел, а боготворил. Он привлекал его по сей день так же активно, как и много лет назад. Однако, точно был уверен, что случись что-то с женой, замуж Цижэня Гуанъшань не позовёт, ибо их нынешнее отношение друг к другу разрушится в первый же день совместной жизни. А так, «шарик в лунку» загнать пару тройку раз можно. Да и знал глава Цзинь, что хоть его любовник и хорош, всё равно уже бывалый в употреблении много-много раз, хотя, о истинном количестве альф, с которыми Гуанъшаню, типа, изменили, он ведать не ведовал, иначе б ахуел. Потому что количество этих альф было раз в триста больше, чем на нём самом когда-либо вертелось омег. А так у них всё было просто заМУРчательно. Никто никому ничем не обязан, горячий секс по первому требованию… И как вообще тело Лань Цижэня оставалось столь подтянутым в его-то годы – это ли не загадка природы? Не хотеть этого мужчину было нельзя. А ещё с ним всегда можно было поговорить и получить хороший совет. Вот, как сейчас: – Ты представляешь, этот мелкий паразит Цзинь Цзысюань мне такой заявляет, когда я спросил, что он делает: «Разлагаюсь». Нормально вообще? – глава клана Цзинь жаловался на своего единственного законнорожденного сына, при этом медленно стягивая с Лань Цижэня одежду. – А когда я ему говорю, мол, ну подойди ты к тому омеге, что тебе понравился, поговори с ним. Никто же не заставляет жениться, а хороший секс может обломиться к чертям. Он, знаешь, что выдал? «Не понравился, а заинтересовал. Не больше, чем бегающий по траве кузнечик». Я такой прифигел и сам этому омеге присунул. Но мне не понравилось, нет, А-Жэнь, с тобой в тысячу раз круче. – Гуанъшань поспешил поправиться, а то вдруг Цижэнь решит на него обидеться. Это не порядок будет. Только старик Лань и не подумал обижаться на слова любовника. Он же сказал, что с молоденьким хорошо, а с ним всё равно лучше, поэтому и позволил с лёгкостью избавить себя от нижних штанов. – Я ему говорю такой: «Кузнечики скачут, а не бегают. На крайняк прыгают». И взял его свёрток, на котором он упражнялся в правописании. А-Жэнь, я чуть не поседел! – мужчина нервно сглотнул, не в силах отвести взгляда от стоящего колом члена омеги. – Ты знаешь, когда они проходили по учёбе переносы слов – не будь этот доходяга моим наследником, я бы живот со смеху порвал, но, блин… Слово «упорно» он перенёс… На одной строчке написал часть иероглифа «у», а на следующей «порно». А «колебался»! А «колебался», Цижэнь! «Кол ебался». Лань Цижэнь залился смехом. – Это он так тебе дань уважения отдал. У тебя-то в штанах реально кол. – Не защищай его!!! – возмутился Цзинь Гуанъшань. – «Парикмахер» тоже был удостоен такой чести. «Парикма» знак переноса и на нижней строчке «хер». За что мне это наказание, скажи? – Зато посмотри, какой он красивый у тебя. – Цижэнь устроился поудобнее и раздвинул ноги. – Я был бы не прочь, чтобы он мне вдул. У Цзинъ Гуанъшаня аж челюсть отвисла. – Чего блять, старая блядь?! На молоденьких потянуло? А если по ебалу? – разгневанный глава ордена Цзинь грубо схватил любовника за подбородок, заставляя его смотреть себе в глаза. – Запомни, сосиновики-подосиновики, ты будешь делать только мне, ясно? А если прознаю, что налево от меня ходишь – оплодотворю! – М-м-м, – томно простонал старейшина, закусив губу. Такое поведение его дико возбуждало. Вообще, ему иногда нравилось грубо, прям чтоб отшлёпали, дали пощёчину, кончили на лицо… – Хозяин, трахни меня! И Цижэня трахнули. Да так, что искры из глаз посыпались. Но от слишком большой активности у Цзинь Гуанъшаня спину заклинило. Не то, что бы у него были какие-то проблемы со здоровьем, вовсе нет. Напротив, этот мужчина был тем ещё любителем разных физических упражнений, да и в бою мог держать марку. Просто его любовник из Гусу слишком уж любил различного рода экстремальные штучки в своей постели, и эта ночь не была исключением для того, чтобы попробовать что-то новенькое. Лань Цижэнь заставил своего альфу встать на "мостик", а сам присел на него сверху ну и, собственно, стал яростно насаживаться на толстый член. В процессе они ещё один момент успели обсудить из жизни сына Цзинь Гуанъшаня. Собственно, именно это и послужило причиной травмы. – Ты представляешь, А-Жэнь, ещё Мой однажды подошло ко мне с вопросом «как понять омеги женщины или мужчины тебе подходят». Мол, жениться он скоро захочет, а из кого выбирать не знает. Глава Цзинь аккуратно поправил свои усики и призадумался. Всё же, сыну было всего 17, он ещё ребёнок, недавно только от горшка отучили, а оно сразу жениться захотело. – То есть, ты не уверен в своих предпочтениях? А ты видел когда-нибудь, как занимаются любовью мужчины альфа и омега? – Да, было несколько раз. – Тяжело вздохнул молодой господин Цзинь и обхватил себя руками. Мужчине реакция сына показалась немного странной. По идее, не так нужно реагировать на лицезрение секса, ведь секс с прекрасным, приятно пахнущим омегой – это самое лучшее, что можно пожелать в этой жизни, самое восхитительное. – И как? – Да никак. Он опешил. То есть, как это никак? Может, стоит сына показать лекарю, пока, взаправду, не подошёл возраст для женитьбы? А то если ж друзья из других кланов прознают, что сын такого любвеобильного красавца не желает плотских утех, то засмеют нафиг, и в горячие источники с ним никто уже развлекаться не пойдёт. – То есть, смотреть на то, как двое мужчин обнимаются обнажённые, целуются, как огромный член альфы входит в текущую попочку тебе не нравится? Оно тебя не возбуждает? Да как такое вообще возможно-то? – Да возбуждает. – Отфыркнулся Цзинь Цзысюань. – Но не когда это ты и Вэнь Жохань, или ты и Не Минцзюэ, или ты, Вэнь Жохань и Не Минцзюэ, или ты, Вэнь Жохань, Не Минцзюэ и штук десять мальчиков-наложников с пробками в заднице и какими-то верёвками на яйцах, которые те перевязывают до посинения. Глава Цзинь нервно сглотнул. – То был интимный карнавал по случаю моего дня Рождения... И вот как раз таки во время упоминания о карнавале, на который Лань Цижэнь не попал, он слишком резко дёрнулся, от чего дёрнулся и Цзинь Гуанъшань. С протяжным рёвом мужчина рухнул на пол, вдобавок ещё и ударяясь головой. Господин Лань же упал на него сверху, усевшись задницей на возбуждённый член так, что несчастному альфе даже показалось, что в его самом главном органе что-то хрустнуло. Но то был не пенис, а позвоночник. Он, да, хрустнул. И что вот делать? Куда бежать и кого звать на помощь? Сперва, конечно же, стоило бы обратиться к племянникам. Они-то на свежую голову точно должны знать, как выйти из данной ситуации. Пусть осмотрят Гуанъшаня, может, его ещё можно будет спасти. А если нет, то хотя бы тело до заднего двора дотащить помогут и яму выкопают. Да к ним и не стыдно. Они и не из таких передряг старому дядюшке помогали выкрутиться. Вспомнить даже случай, как у Цижэня глубоко в прямой кишке застряла морковка. Не спрашивайте, как она туда попала, ситуация была поистине идиотская, но помогли ж ему именно детишки. А что по-поводу Цзинь Гуанъшаня, то просто хилый, нынче, мужик пошёл, да и всё тут! *** В цзинши Лань Цижэнь влетел так, словно он муха, а где-то поблизости находился мёд, стоило только Ванцзи открыть дверь. Первым делом старик кинулся к столику, где стоял так и не выпитый вчера, уже холодный чай, разлитый по маленьким чашам и осушил их полностью. Потом взялся за чайник и приложился к его носику. Как только жажда, вызванная быстрым бегом (В Облачных Глубинах нельзя бегать!), немного поутихла, Цижэнь обвёл взглядом комнату. Присутствию в жилище младшего племянника–Лань Хуаня он ничуть не удивился. Эти двое частенько оставались ночевать друг у друга, если когда-то им приходилось допоздна решать какие-то вопросы. Видимо, на сей раз исключения тоже не было. – У нас боевое ранение. Помощь нужна! – выпалил Цижэнь. – Кого-то ранили во время ночной охоты? – Ванцзи нахмурил брови. – Кого-то ранили во время секса. – Развёл руками в стороны дед. – Что? Это как? – удивился Лань Хуань, подойдя ближе к своей семье. – Вырастешь – поймёшь.