Прошу, учитель Мин, не оставляй меня

— Чонгук, извини за вчерашнюю истерику, ты не должен был успокаивать меня, мог просто оставить меня одного… — Что? Ты сдурел? С чего бы я должен был оставлять тебя одного в таком состоянии? — возмущался Чон. — А зачем тогда успокаивать меня? — Потому что тебе было плохо, хотел помочь тебе, я испугался за тебя! Но тебе, видимо, всё равно, — младший хотел уйти с кухни, но его задержала твёрдая рука и дёрнула назад. — Я тебе не разрешал уходить. С чего ты решил, что мне всё равно? Я просто спросил: «Зачем ты помог мне?», и всё, — объяснил парень. — Ты это так спросил, будто я всегда показывал своё наплевательское отношение к тебе, и поэтому… — И поэтому решил, что это мне всё равно, спасибо, чувствую себя монстром или того похуже, — перебил старший и ушёл с кухни. Гук сел на корточки и заплакал, он совсем не это хотел сказать Юнги, почему он так подумал про него? Парень пошёл в ванную, чтобы умыться, но услышал телефонный разговор: — Да, я сегодня не приду в университет… очень плохо себя чувствую, спасибо, директор Ким, до свидания, — сказал Мин, скидывая звонок, — хватит подслушивать. Сюда иди. Этот приказной тон сводил Чонгука с ума, он пошёл по первому зову к старшему, словно собачка: — Чего ты плачешь-то? — спросил Юнги, обтирая слёзы с лица парня большими пальцами. — Просто, ты ушёл, и я подумал, что ты обиделся, — ответил Чон, шмыгая носиком. — Я просто ушёл позвонить директору, что сегодня не приду на работу, я не обиделся, глупыш ты мой, — обнимая своего зайчика, объяснил Мин. — Я не глупыш! — Ещё какой глупыш, не спорь со мной. Простояв так ещё пару минут, парочка пошла на кухню завтракать. После завтрака они пошли в спальню, Чонгук лёг на Юнги, и старший заключил того в крепкие объятия. Гук не заметил, как уснул, проснулся он через час, но уже один. Разлепив сонные глазки, начал искать Юна, но, не обнаружив его в комнате, вышел из спальни. Исследовав кухню и гостиную, он пошёл к ванной. Подходя к двери и берясь за ручку, ему в лоб прилетела эта самая дверь. Он упал на пол, хватаясь и растирая ушибленное место. Юнги, охреневший от жизни, взял Чонгука на руки и отнёс на диван. Беря в морозилке лёд, он приложил его ко лбу пострадавшего: — Гуки, малыш, прости, я случайно. Не очень больно? Прости, пожалуйста, — Юнги извинился уже раз сто, хотя по сути, виноват он был не настолько сильно. — Всё, Юни, хватит извиняться, ты не виноват. Поцелуй меня, — попросил Гук, делая губы уточкой. Юн хмыкнул и ударил указательным пальчиком по губам младшего, тот скуксился, надувая губки, для пущей убедительности своей обидки: — Всё! Я обиделся! Не подходи больше ко мне! — Мин хихикнул с реакции этого ребёнка, целуя его в губы сладко, но напористо: — Больше не обижаешься? — Больше нет, — улыбнулся Гук. Его взгляд упал на Юнги, раньше он этого почему-то не заметил, старший стоял перед ним полуголый с полотенцем, намотанным на бёдрах. От этой картины член парня дёрнулся, что Мин точно заметил: — Юни, а ты можешь одеться? — смущённо попросил парень, пытаясь скрыть своё возбуждение. — А что? Тебе не нравится? Твой член явно думает об обратном, — съехидничал старший. — Юнги! Не говори таких слов! — Да ладно, ещё скажи, что ты никогда не дрочил, и я точно засомневаюсь в правдивости твоих слов. Пошли, — сказал Мин и взял Гука на руки, идя в спальню. — Хэй, куда мы? — Учиться…