Одинокие вместе

— Джамба! Ты в порядке! Тогда Пликли это не осознавал, но именно в этот момент что-то внутри него изменилось. Увидев своего друга живым и здоровым, он испытал чувство, которое не мог толком объяснить. Что-то теплое и чудесное, что заставило тени в его голове исчезнуть, и наполнило пустую дыру в его груди самым прекрасным светом. Это так много значило для него, и он не смог не поддаться облегчению. Джамба был в порядке. Пликли не потерял его. Это было просто замечательно, и ничто в мире не было важнее этого. К несчастью, это продлилось всего минуту. Оказалось, один из образцов пропал. Как именно он пропал, волновало Пликли меньше всего, ведь технически они не выполнили свою часть сделки, и Хомяксвиль решил, что он может не выполнять и свою. А это значило, что он собирался убить Джамбу на месте и, конечно, это напугало Пликли до смерти. Только не снова. Он не мог вынести этого снова. Если Джамбу на самом деле убили бы, это окончательно свело бы его с ума. События развивались так быстро, а он кричал и даже не понимал, что происходит, они приготовились стрелять, и все поплыло и закружилось перед его глазом. Это было настолько душераздирающе, что он сомневался, не был ли голос, вознесшийся над всеми ними и заставивший замереть на месте, лишь плодом его воображения. — СТОЙТЕ! Это была Лило. С ней был пропавший образец. Пликли облегченно вздохнул; теперь они смогут отдать Хомяксвилю то, что он хочет, и Джамба наконец будет в безопасности. Но похоже Лило хотела «спасти» новый образец! Она отказалась отдавать его, даже когда Кобра попытался вразумить ее, а маленькая песчанка быстро теряла терпение. — Вам нужен ваш Джамба или нет? — спросил он, Пликли хотелось кричать. Что Лило делала? Разве она не хотела спасти Джамбу? Они не могли бросить его, не могли! Он был частью их оханы; он был его другом; он был самым умным, харизматичным и интересным человеком, которого Пликли только встречал, и они не могли просто бросить его. Он не мог. Он посмотрел на Лило, мысленно умоляя ее сделать правильный выбор, его глаз наполнялся слезами. Не то чтобы он хотел, чтобы маленький желтый монстрик страдал или что-то в этом роде, просто ему нужно было вернуть Джамбу. Пожалуйста… одно единственное слово крутилось в его голове, его тело сосредоточилось на том, чтобы не потерять самообладание. Пожалуйста, Лило. Он нужен нам. Он нужен нам. Спаси его. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… Пликли не ожидал того, что произошло дальше, но это сработало на удивление хорошо. Лило освободила образец, и, как всегда эффективно, Стич с легкостью спас своего создателя. Попытка бывшего агента защитить остальных, предложив спрятаться за машиной Кобры, оказалась не такой удачной, но в конце концов, никто не пострадал. Спарки вернулся, остановив стрельбу Федерации в его (как они теперь назывались?) «кузенов», и Хомяксвиль сбежал. Они были в безопасности. Они были в порядке. Они были вместе. Все и правда прошло хорошо! — Слава богу, наша маленькая неполная семья снова вместе, — выдохнул Пликли, настолько счастливый, насколько это было возможно. Он не мог поверить в то, что все так хорошо. — У меня есть семья? — воскликнул Джамба, только осознав, что произошло. Конечно у него была семья; для остальных это было очевидно. Он был частью их семьи. — О-о-о! У меня есть семья! Он выглядел искренне довольным этим фактом, и прежде чем Пликли смог собраться с мыслями, он оказался между больших рук своего друга, который крепко обнял его в странной и мягкой манере. Зеленому пришельцу понадобилась секунда, чтобы отреагировать, но стоило ему осознать, каким нежным был этот жест, как он расплылся в глупой улыбке. Да, они были друзьями. Они были семьей. Они были здесь друг для друга. Пликли хотелось обнять Джамбу и никогда больше не отпускать его, но Стич и Лило погнались за Хомяксвилем, чтобы спасти остальные образцы, и их безопасность тоже была важна. К счастью, им не пришлось долго волноваться. Стич и Лило не только вернулись целыми и невредимыми, но и Консул была очень понимающей. И это было довольно мило, потому что, с другой стороны, больше 600 шариков рассыпались по всему Кауаи, и в каждом из них было заточено опасное существо, созданное только для того, чтобы сеять хаос. Но маленький дуэт заявил, что сможет поймать их, а Лило была очень настойчивой девочкой. Это должно занять некоторое время, но раз все протекало довольно гладко, и Великий Консул была здесь, может быть, Джамба и Пликли могли бы обсудить свое изгнание и… Неважно; корабль снова улетел без них. Пликли вышел из себя. Это было достаточно грубо, учитывая, что они оба хорошо себя вели и только пытались помочь. Конечно, они бы пригодились в ловле экспериментов (особенно Джамба; он был их создателем, в конце концов), но Консул могла хотя бы спросить их! В гневе Пликли даже обиделся на свои парики, которые обычно были его любимой частью в маскировке под земную женщину, с помощью которой он мог получить хоть немного социального взаимодействия вне дома. И пусть они были красивыми (и он сам чувствовал себя красивым, примеряя их), никому не нравится, когда его все время заставляют прятаться. Это было так нечестно; он посвятил всю свою жизнь Федерации, он гордился своей карьерой, они не могли просто!.. — Ага! Мне так не кажется, — Джамба засмеялся, отчего Пликли потерял мысль. — Когда мы пойдем домой? Злой гений умирает с голоду! — Что ж, очевидно, он был совсем не против. И если Джамба не был против, Пликли подумал, что и он тоже. Следующие несколько недель плоргонарианец сосредоточил все свое внимание на том, чтобы сблизиться с закрытым ученым. Может, его друга и не волновало то, что его чуть не убил бывший знакомый, но это напугало Пликли до смерти, и он не собирался вести себя так, будто ничего не произошло. И он был уверен, что крошечная часть Джамбы, несмотря на его безразличие и юмор, тоже немного боялась умереть в одиночестве, теперь, когда он приобрел семью, которая будет сильно горевать, если с ним что-то случится. Пликли решил так, потому что в первую же ночь после освобождения он не удержался и поделился с ним своими чувствами. — Никогда больше не пугай меня так. Я чуть не умер от тревоги; я так сильно волновался! — мягко признался он, лежа на кровати, приготовившись к пренебрежительному или насмешливому ответу. Но Джамба лишь прошептал тихое «спасибо», и наступил момент тишины, который, на удивление, оказался комфортным для них обоих. Он также с бóльшим желанием рассказывал о себе, пусть обычно это и были факты, и он почти никогда не говорил, как относится к ним. Понемногу Пликли собирал кусочки пазла, рассказывающие о жизни его друга: Джамба точно родился на Квелтикване, в одном из больших городов, известном как Джуа’аквад (что буквально означало «город» на языке планеты. Оказалось, не только Джамба был плох в названиях). Он был сиротой и вырос практически без всякого надзора, потому что работники были заняты другими детьми, но, в любом случае, он всегда был одиночкой. Он уже был очень одаренным ребенком, и, после того, как правительство заметило его потенциал, оно пообещало оплачивать ему стипендию в колледже, если он будет повышать свои оценки. Поэтому он поступил и окончил Университет Злых Гениев (который, несмотря на странное название, на самом деле был высшим престижным заведением в области биотехнологии и инженерии), и именно там он познакомился с доктором Жаком фон Хомяксвилем. Джамба отказывался подробно говорить о нем и их отношениях, но Пликли узнал, что у них был магазин розыгрышей, и на деньги, которые они накопили, Джамба начал создавать эксперименты, которые были не совсем законными. Вскоре после этого ученый встретил девушку, в которую влюбился, и на которой в конце концов женился; но чуть больше чем через год они развелись. Затем, с одним Хомяксвилем на своей стороне и будучи изгнанным с родной планеты из-за экспериментов, Джамба переехал в заброшенную лабораторию на Туро и начал скрываться, потому что эти эксперименты стали еще более опасными, сомнительными и нестабильными. Джамба продвигался по должности, пока не стал лидирующим ученым в Galaxy Defense Industries, и его (более законные) работы сделали его известным в качестве одного из главных экспертов в метаморфозах в галатике, но он никогда не прекращал скрытно создавать образцы. Так он жил до тех пор, пока (по какой-то причине Джамба не хотел говорить об этом) Хомяксвиль не предал его и не убедил Галактическую Федерацию совершить налет на его лабораторию и арестовать его, тем самым положив конец двадцатипятилетнему партнерству. Пликли также поинтересовался, что нравилось Джамбе. Его страстью всегда была биологическая инженерия (как он и подозревал, судя по его живым экспериментам), но в данный момент его больше привлекали работы в области механики и термодинамики. Он любил смотреть телевизор, но только если там показывали какие-либо разрушения, от экшена, полного взрывов, до реалити-шоу, где все страдали и рыдали. Он предпочитал еду, которая не заставляла его много жевать, и его слабостью было картофельное пюре. Джамбе также не нравилось, как жарко иногда могло быть в Кауаи, и он считал ледяные температуры его родной планеты более приятными. Незадолго до обнаружения первого пропавшего эксперимента, 513 (которого Лило назвала Рихтером), Пликли даже удалось убедить Джамбу выходить из дома и присоединяться к нему на прогулках в город время от времени. Это были короткие прогулки, а Джамба не проявлял ни к чему интереса, но эй! По крайней мере, он получал немного солнечного света. Когда появилась 177 (Клип), Пликли также узнал, что у Джамбы раньше были длинные шелковистые черные волосы, но теперь ему больше нравилось быть лысым. Пликли был рад услышать это, потому что считал, что так Джамба был более привлекательным (он сказал «привлекательным»? Конечно нет! Он имел в виду, что это ему шло больше). Еще плоргонарианец привык к поддразнивающим высказываниям своего друга, которые иногда были забавными, иногда раздражающими, а иногда слегка обидными; даже если бы он знал, что его сосед по комнате не хотел его оскорбить, Джамбе было сложно принять идею заботы об окружающих. Пликли не воспринимал комментарии по поводу его ума близко к сердцу (сердцам), потому что у гения была привычка намекать, что все вокруг были глупее его и, технически, это было правдой (только если в сравнении). Комментарии, касающиеся его внешности, однако… Пликли действительно было немного больно от них. Джамба создал безумно милый образец, Мистера Стенчи, так что у них было схожее понятие, что значит быть милым. Поэтому каждый раз, когда он называл Пликли «уродливым», зеленый пришелец чувствовал маленький укол внутри, даже понимая, что он не говорил это всерьез. Поначалу он не понимал, почему; другие тоже называли его так, особенно Стич, с которым у него были не лучшие отношения. Но Пликли хотел, чтобы только Джамба считал его симпатичным. Чтобы он был достойным. Чтобы Джамба знал, что он был рядом и всегда будет рядом. Он понял, что происходит, когда знакомое покалывание в животе стало тревожить его все чаще и чаще каждый раз, когда он был рядом со своим лучшим другом. Новые чувства, чувства, которые казались такими сильными и приятными, что их сложно было удержать, росли в его груди и наполняли его голову. Но Пликли уже проходил через это, и у него был огромный опыт в том, чтобы игнорировать это, закапывать в глубине себя, стараясь никогда не сталкиваться с болезненной правдой. Потому что правда была в том, что он был мужчиной, Джамба был мужчиной, и даже если бы его семья, его общество и он сам смогли бы каким-то образом принять это, они никогда не будут вместе. Потому что Джамба был уверенным, притягательным, сильным гением, который выживал в одиночку, а Пликли был каким-то трусливым, слабым неудачником, который нашёл себя в одной из самых непримечательных областей. Было бессмысленно даже признавать, что чувства, которые он испытывал к своему хаотичному соседу по комнате, больше не были дружескими.