Одинокие вместе

Джамба был разочарован. Как бы он ни старался сосредоточиться на проводах перед собой, ничего, казалось, не складывалось должным образом. Он мог поклясться, что уже закончил с последним, но его уже просто не было на прежнем месте. Стоило ему моргнуть, как расположение деталей менялось. Что было не так? Неужели он стал таким неумелым всего за одну ночь? Неожиданно он почувствовал, как сзади две руки обняли его за плечи. Теплые руки, слегка скользкие, всего по три пальца на каждой: Пликли. Джамба замер на месте, не в силах что-либо сделать, не в силах что-либо сказать. Он мог чувствовать горячее дыхание своего напарника, в то время как длинные пальцы маленького пришельца начали вырисовывать круги на его груди, приятно и медленно. Когда он ощутил, как губы Пликли целуют его шею, его собственное дыхание стало тяжелым и прерывистым, теплое чувство прилило к его щекам и овладело им. Это было так хорошо… еще несколько поцелуев, и Пликли уже ласкал его ухо, играя с мочкой своими двумя языками. Слишком хорошо… — Сон, — осознал Джамба, переводя дыхание. Не то чтобы он собирался жаловаться. Что ж, в таком случае, ему стоит повеселиться, пока он не исчез. Он еще немного насладился этими ощущениями, затем развернулся и притянул маленькую причудливую фигурку к себе. Нисколько не смутившись (это был сон Джамбы, в конце концов), плоргонарианец быстро возобновил свои ласки, в этот раз в области груди. Пока он целовал каждый сантиметр кожи Джамбы (одежда уже исчезла для удобства), его руки опускались все ниже и ниже, вызывая у ученого стоны, которые становились все громче и громче. Квелтикванец замурчал, его тело стало горячим, он молил о том, чтобы сон не кончался. — Тебе нравится? — прошептал Пликли, наконец дотронувшись до его члена. Джамба обычно не был громким в таких делах, но это был сон, так что это сейчас не имело значения. Он застонал и позволил себе пустить слюни от удовольствия. — О, да, очень, — он мурчал. — Продолжай… К сожалению, он не мог в точности вспомнить, что произошло дальше, но это было связано с его членом, двумя языками и обилием мата. Когда он проснулся, его одеяло было горячим и липким. — Blitznak, — пробормотал гений, не совсем уверенный, сказал ли он это потому, что хотел, чтобы этот опыт продлился дольше, или боялся, что его кто-то застанет. Медленно привыкая к свету, он уставился на деревянный потолок, задумавшись на секунду, где он, черт возьми, находится. — О, да. Новая комната. Земля. Ссылка. Да, — вспомнил он, все еще сонный. Прошло уже несколько дней с тех пор, как они переехали в дом, но Джамба все еще не привык к нему. Приглушенные разговоры завтракающей семьи донеслись до его ушей, и этого было достаточно, чтобы подтвердить, что он был один в комнате. Пликли был жаворонком (полной противоположностью ночным предпочтениям Джамбы), и уже должен был хлопотать на кухне, что в данный момент было весьма удобно, учитывая ситуацию. Если бы это зависело от Джамбы, он бы без проблем проспал до полудня, но он знал, что плоргонарианец придет за ним, если он не появится за завтраком в ближайшее время. Бой подушками может быть веселым занятием, но не тогда, когда ты едва ли проснулся. Так что Джамба начал потягиваться до тех пор, пока каждая кость его тела не издала легкий хруст и лениво сел. Его пижама слегка колола, но учитывая, что он спал в одном нижнем белье уже столько лет, его удивило, как он вообще смог такое стерпеть. Некоторые вещи теперь слегка изменились, по правде говоря; после проблем с Федерацией ученый очень хотел отойти от биоинженерии на какое-то время, может, попробовать сделать что-то новое в области термодинамики, например, машину времени. Остальным членам семьи это в нем, видимо, нравилось больше, раз они приглашали его поучаствовать в их (глупых) социальных ритуалах, наподобие совместной трапезы. И поскольку у него теперь были люди, о которых нужно было заботиться (ну, не «заботиться». Скорее «пытаться не убить»), Джамба действительно пытался свыкнуться с этим. Он просыпался раньше, чем обычно, заметно старался не выкрикивать каждое слово, создавал беспорядок и смертельно опасные штуки только на корабле и даже согласился присматривать за детьми. Ладно, последнее было мухлежом; он знал, что в итоге Пликли сделает всю работу. 626 и маленькая девочка были довольно забавными, так что Джамба не был против того, чтобы проводить с ними время. Он не взрывал ничего уже несколько недель и даже регулярно принимал душ! Его годами не волновала собственная гигиена настолько сильно. Хотя в глубине души он знал, что последнее делал в основном для Пликли. Джамба не был уверен, мог ли зеленый пришелец почувствовать его запах (разве для этого не нужен нос?), но ему не нравилась мысль, что он был тем, с кем неприятно находиться рядом. Одновременно потому, что Пликли будет пилить его до смерти из-за этого, и потому, что если бы что-то вроде его сна могло произойти с ними, он не хотел, чтобы его запах стал причиной, которая бы их остановила. Учитывая и без того крайне низкие шансы, было бы досадно, если б такая глупая мелочь стала этому помехой. — Доброе утро! — пропела ему Лило, когда он подошел к кухонному столу. Все уже почти доели, а Нани ушла на работу. Джамба просто тихо проворчал в ответ, больше заботясь о том, чтобы удержать все четыре глаза открытыми. — Наконец-то! — добавил Пликли, подавая ему порцию оладьев, с которыми он, скорее всего, помог Нани. Она не доверяла пришельцу на кухне, несмотря на то, что и сама ужасно готовила. Пликли быстро учился, и его стряпня становилась все более съедобной, поскольку ему постепенно разрешалось делать все больше работы во время готовки. 626 пожирал полную миску хлопьев, так что прошло некоторое время, прежде чем он посмотрел на своего создателя. — Fooboo? — спросил он тоном, который больше походил на насмешку, чем на заботу. — Да, устал, — ответил Джамба, оглядываясь в поисках своего ручного лазера. Blitznak, он оставил его в спальне. Неважно; сегодня можно использовать и вилку. — Сон был очень реалистичным. — Что тебе снилось? — спросила Лило, любопытная, как всегда. — А… Эм… — smitec, почему он вообще упомянул этот сон? — Просто очень злые гениальные штуки. Со взрывами. И смертью. — Мне казалось, тебе это нравится, — Пликли надулся. — Поешь, пока оладьи совсем не остыли. Я прибрал в диспетчерской корабля для тебя, поэтому, ПОЖАЛУЙСТА, пусть там останется так же чисто, буду признателен. О, а еще я зашил дырку в твоей рубашке. Не за что! — Спасибо, — промямлил Джамба, слегка раздраженно. Слишком много информации для утра. Но он все равно приложил усилия, чтобы сказать это, потому что, честно? Это было приятно. Было приятно всегда иметь чистую одежду и теплую еду. Было приятно не волноваться об уборке или распорядке, потому что плоргонарианец уже делал это за него. Было приятно, что Пликли заботился о том, чтобы зашить ему одежду, принести закуски и мягко напомнить об отдыхе, когда он был одержим работой и терял счет времени. Конечно, сначала Джамба ненавидел это, раздражаясь, когда зеленый пришелец трогал его вещи и нарушал его личное пространство, так как привык делать то, что ему хотелось. Понадобилось время, чтобы он начал ценить эти жесты, но он был слишком горд, чтобы заявить об этом вслух. Хаос был его стихией, в конце концов. Только когда он потянулся за закусками, которые Пликли обычно приносил ему, и ничего не нашел, он осознал: blitznak, он скучал по этому. Учитывая обстоятельства, ему повезло, что его друг был готов продолжать делать все эти вещи для него, несмотря на то, что Джамба едва ли обращал на это внимание. Его бывшая жена тоже не была сильно заботливой, поэтому это все было ново для гения, и у него не было ни малейшего понятия, как ответить на это взаимностью. Ему казалось, что он должен был сделать что-то приятное, иначе Пликли прекратит заботиться о нем. Или он на это надеялся, потому что в тот момент Джамба совершенно не понимал, что ему делать. — Ты ленивый trog! — его жена постоянно кричала на него, часто ломая то, что в те моменты находилось у нее в руке. Тогда он кричал в ответ, и вспыхивала новая ссора по какой-то незначительной причине. Они ненавидели друг друга; развод был лучшим вариантом, и они понимали это. Эти отношения были слишком абьюзивными для них обоих, слишком опасными. Они знали, что в конечном итоге кто-то из них сильно пострадает, и несмотря на то, сколько недопонимания было между ними, они не хотели причинять друг другу вред до такой степени. Это зашло слишком далеко. Они оба были слишком волевыми, слишком упрямыми, слишком гордыми. Джамба всегда думал, что он был просто не создан для отношений. Хомяксвиль был самым близким для него человеком, и, честно, их дружба заключалась только в том, что они оба извлекали из нее большую выгоду. Джамба получал от Хомяксвиля деньги; Хомяксвиль получал от Джамбы его мозг. Гений никогда не рассматривал другие способы; из его опыта, привязываться к кому-то было ошибкой, которую он совершил со своей женой, и посмотрите, чем это закончилось. Это было опасно. Но теперь ему пришлось признать, что, какими бы не были его отношения с Пликли, они были совсем не такими, как отношения с Хомяксвилем или бывшей женой. Может, просто потому, что они больше не были двумя альфами, борющимися за власть. Может, дело было в том, как терпелив был к нему Пликли, или в том как он заботился обо всех и вся. Может, потому, что они были старше. Но какой бы ни была причина, Джамбе это нравилось. Это были новые отношения, бескорыстные и честные. И они были совсем не похожи на те, что были у него раньше.