Хранитель принца

      В доме уцелела единственная котельная — Альберт самолично давал распоряжения насчёт продолжения её работы. Она снабжала теплом и горячей водой крыло, оборудованное под лазарет, и душевые под ним. Когда-то их напрямую связывала чёрная лестница, но после небольшого пожара при захвате поместья от неё осталась лишь треть ступенек на нижней площадке. Поэтому тем, кто не желал прыгать с четырёхметровой высоты, приходилось идти в обход, до главной лестницы. Но сегодня этот путь, благодаря дэйвэновской жажде приключений, занял у Фолга гораздо больше времени.       Дойдя до душевых, Фолг одним взглядом вытурил оттуда всех любителей чистоты, возжелавших помыться именно в это время. Убедившись, что в помещении не осталось посторонних, Фредерик поставил Таоли на мокрый пол и запер дверь. От него не укрылось, что взгляд долинца заметался по стенам в поисках какого-либо способа побега, но окошки в помещении были слишком маленькими и к тому же забраны декоративной решёткой.       — Ты не сможешь от меня сбежать, — подчёркнуто мирно и даже несколько сочувственно проронил Фредерик, подходя к принцу вплотную. — Я же говорил, ты только мой.       Дэйвэн бросил на него полный ненависти взгляд.       — Я не твой! Моя жизнь принадлежит только Долине и богам!       Фолг угрожающе навис над Таоли, всем телом тесня его к стене.       — Почему же твои боги не остановили атаку «рыжих тюленей» в тот день? Почему предрекли твою смерть? — тихо спросил он. — Почему спасать тебя пришлось мне?       Он прижал принца к холодной стене. Тот уперся ладонями скованных рук ему в грудь, упрямо задрал подбородок, высокомерно глядя снизу вверх, и с презрительной издёвкой фыркнул:       — Что ты знаешь о богах? Может, именно по их воле ты это и сделал?       — Нет, мой фарфоровый, — покачал головой Фредерик, упёрся одной рукой в стену, зажимая Таоли в угол, и пальцами другой сжал его подбородок, вглядываясь в серые глаза, полыхающие гневом. Наклонившись, Фолг полной грудью вдохнул его запах и прошептал в маленькое аккуратное ушко, прикрытое растрёпанными волосами. — Именно я хотел сохранить твою жизнь.       Принц резко отдёрнул голову:       — Тебя об этом никто не просил.       Кигги обхватил его лицо уже двумя ладонями, не давая отвернуться, и усмехнулся:       — Я сделал это по доброте душевной.       Дэйвэн с ненавистью выдохнул:       — Все вы притворяетесь добрыми только для одного!       — Я не такой как все, — заверил его Фолг. — Я тот единственный, кто тебя всё-таки трахнет.       Он потянулся к бледно-лиловым губам… В тот же миг перед глазами что-то мелькнуло — кигги едва успел отдёрнуть голову, как щёку разорвала резкая боль. Чисто по наитию он успел блокировать ладонью удар в низ живота, потому смог прийти в себя уже через пару мгновений и одним прыжком настигнуть Таоли, уже почти справившегося с тугой задвижкой двери. Он перехватил очередной удар скованных запястий и повалил долинца на пол. Сдавив в ладони холодный металл наручников, Фредерик дёрнул руки Таоли за голову и прижал к полу.       — И не пытайся, — предупреждающе прорычал он. — Ты мой!       — Я не твой! И никогда не буду ни твоим, ни чьим-то ещё! — отчаянно дёрнулся под ним Дэйвэн.       Лицо его было измазано кровью из открывшихся ранок на щеке, вокруг белых рук на мокром полу расплывались алые разводы. Вид крови немного отрезвил кигги.       «Мы же сюда мыться пришли», — вспомнил Фредерик, изо всех сил сдерживая зашкаливающее раздражение. Он встал и одним рывком поднял Таоли на ноги. В глазах долинца зажглась было искра надежды, но сразу же потухла, когда он услышал низкий голос Фолга:       — Раздевайся.       — Да что с вами всеми творится? — отшатнулся Таоли. — Ты же мужчина! Тебе нужна женщина…       — Мне нужен ты, — отрезал Фредерик и прижал тыльную сторону ладони к щеке, которую дёргало от боли. Отняв руку от лица и разглядев на ней густую кровь, кигги зло процедил: — Зараза! Я сказал, раздевайся! Или тебе помочь?       — Почему я? Почему опять я? — неверяще шептал Дэйвэн, отчаянно мотая головой и прижимаясь спиной к стене.       Фолг, чертыхнувшись, подошел к застывшему долинцу и начал развязывать тесёмки рубашки на плечах и груди, а затем, тяжело вздохнув, спросил:       — Ты себя в зеркало видел?       — Что? — у принца недоуменно расширились глаза.       — Иди сюда, — Фредерик потащил его к зеркалу.       Больничная рубашка Таоли, больше не удерживаемая завязками, сползла на пол. Кигги подвёл долинца к зеркалу и встал позади, обнимая рукой за талию. Дэйвэн вгляделся в мутную поверхность: на него смотрел худощавый юноша с измазанным кровью лицом, расцарапанной и уже начинающей опухать правой щекой. Левый глаз вообще поражал воображение: светло-серая радужка казалась белой на фоне красного пятна от кровоизлияния. Кожа на правой руке была ободрана, капли крови с неё пачкали штаны, когда-то светлые, а теперь покрытые алыми и грязно-бурыми пятнами. У Таоли вырвался истерический смешок:       — Это может вызывать только ужас.       — Ты вызываешь желание, даже если просто смотреть на тебя, — наклонившись, шепнул на ухо Фолг. Он провёл кончиками пальцев по нежной коже живота, другой рукой ещё сильнее прижимая принца к себе. — А когда я вспоминаю, как ты меня соблазнял…       — Я?! Тебя?— возмущённо дёрнулся принц. — Не было такого!       — А кто меня лапал в лазарете в первый же день? — зло ухмыльнулся Фредерик, глядя в глаза отражению Таоли. — Ещё вспомни, как ты выпытывал моё имя.       Кигги увидел, как румянец заливает щёки Дэйвэна там, где они не были измазаны кровью.       — Это совсем другое, — растерянно выдавил принц. — Я просто осматривал тебя, а потом… потом я просто… хотел быстрее узнать, кто ты… Как ты мог подумать?..       Фредерик глубоко вздохнул, его вело словно от крепкой выпивки: Таоли был в его руках и скоро окажется в его постели… Запах кожи и волос долинца туманил разум, от предвкушения темнело в глазах… Фолг тряхнул головой, сбрасывая непривычное наваждение — что бы ни происходило, контроль должен был оставаться за ним.       — О чём ещё думать, когда ты так откровенно и искренне соблазнял меня в Чёрном ущелье? Ну признайся, я же тебе нравлюсь, — проурчал на ушко Фолг, проводя рукой по белой груди и цепляя пальцами напряженные соски. — Иначе зачем ты позвал меня в свою палатку? Зачем спал две ночи у меня на руках? Зачем так приблизил к себе?       — Да что ты о себе возомнил?! — возмущённо вскрикнул Дэйвэн, вырываясь из его объятий. — Я это сделал, чтобы Кристо и Вито перестали грызться друг с другом! Чтобы они направили свою ненависть на тебя! Потому что в тот момент мне нужна была поддержка обоих главарей двух самых сильных группировок каторжников! Будь на твоём месте кто-то другой, я бы поступил точно так же!       Лицо Фолга потемнело. Сузив глаза, он процедил:       — Значит, вот как?.. Тебе же хуже. Снимай штаны.       Таоли побледнел. Кигги подошел к стене и, вытянув руку, открыл кран. Сверху полилась вода. Фредерик набрал пригоршню в ладони и плеснул себе в лицо, смывая кровь, а затем повернулся к долинцу и тяжело проронил:       — Ты собирался мыться. Снимай штаны и начинай. Такую грязь я к себе в постель не потащу.       Дэйвэн дёрнулся как от пощёчины, но, сдержавшись, взглянул напряжённо ему в лицо и спросил с невольно проскользнувшей в голосе безнадёжностью:       — Ты не мог бы выйти?       Кигги отрицательно качнул головой. Таоли, опасливо на него глядя, подошёл к льющейся из душа воде и встал лицом к Фредерику, стараясь не упустить ни одного его движения. Принц протянул скованные руки, ловя капли ладонями. Его лицо застыло, побледнев так, что он стал похож на мертвеца. Он стремительно шагнул вперёд, под тёплые струйки и поднял лицо и руки вверх. Тонкие штаны, намокая, всё откровеннее обрисовывали безволосый пах и стройные ноги. Фолг, сглатывая набежавшую слюну, с недоумением наблюдал за ним, когда вдруг Дэйвэн упал на колени, пряча в ладонях лицо, искажённое гримасой ужаса.       — Что на этот раз?! — с прорывающимся бешенством рыкнул наёмник, вновь вздёргивая на ноги неожиданно обессилевшего долинца.       — Я никого не слышу… — прерывающимся от страха голосом прошептал Таоли. Глаза его были полны жути и паники.       — Здесь никого и нет!       — Ты не понимаешь! — отчаянно закричал принц, его трясло от ужаса. — Я ничего не чувствую!       — Истеричка! — яростно чертыхнулся кигги и крепко прижал к себе сотрясаемое волнами дрожи тело. — Успокойся!       — Отпусти! — заорал Дэйвэн. — Грязь — это ты! Из-за твоих грязных прикосновений они покинули меня!       Извернувшись, он выскользнул из рук — Фредерик едва успел схватить его за плечо и дёрнуть к себе. И в тот же миг словил сильнейший удар в челюсть тяжёлыми наручниками. Озверев, Фолг хлестнул его ладонью по лицу — Дэйвэн отлетел к стене, ударившись всем телом о зеркало. Стекло покрылось паутиной трещин и осколки посыпались вниз. Долинец не успел ещё сползти на пол, как сверху на него навалился тяжёлый кигги и начал сдирать мокрые штаны.       — Не смей! — яростно вскрикнул Таоли, бешено извиваясь.       Фредерик, больше не обращая на его вопли никакого внимания, уже выпростал одну ногу из мокрой штанины. Не сумев высвободить придавленные руки, Дэйвэн впился пальцами ему в горло, сдирая кожу короткими, но удивительно острыми ногтями. Фолг, взвыв от боли, отвлёкся на миг, отрывая маленькие, но неожиданно цепкие ладони от своей шеи, — долинец больно лягнул его в живот и по колену. Разъярившийся кигги с рычанием залепил Таоли ещё одну тяжёлую пощёчину. Воспользовавшись временным ошеломлением принца, Фредерик содрал остатки мокрых штанов и широко развёл его колени в стороны. Не заморачиваясь излишними сантиментами, Фолг расстегнул свои штаны и ткнулся напряжённым членом меж белых ягодиц. Там было настолько узко, что Фредерик зашипел от боли. Таоли отчаянно бился под ним, захлёбываясь криком.       Дверь в душевую затряслась от ударов.       — Фред! — орал с той стороны Обель. — С тобой всё нормально?       — Ага, — сдавленно отозвался Фолг, болезненно втискиваясь всё глубже в тело Дэйвэна. — Отвали…       Наученный горьким опытом, Фредерик левой ладонью придавил к полу скованные наручниками запястья и, удачно поймав очередной пинок, закинул себе на плечо ногу Таоли, прижав её подбородком. Крепко удерживая вторую ногу непокорного пленного правой рукой, кигги удобнее навалился сверху. Двигаться стало немного легче — Фолг ускорил темп.       Дэйвэн уже охрип от криков и только сдавленно стонал. Фредерик яростно вбивался членом в безвольное, обмякшее тело, и уже через несколько мгновений его накрыл сильнейший в жизни оргазм. Тяжело дыша, он упал на долинца, уткнувшись лицом в мокрые волосы. В голову ударил аромат — тонкий, свежий, пусть и смешанный с запахом крови. Не в силах успокоиться, Фолг зашарил руками по нежной коже и жадно впился ртом в распухшие губы. Через некоторое время у него снова конкретно стояло — словно и не кончал. Он развёл ноги Дэйвэна и вновь вошёл в него — тот лишь слабо застонал…       Что творилось дальше — Фредерик позже смог вспомнить лишь с огромным трудом. В его голове всё было затянуто багровым туманом, в памяти осталось лишь то, что кончив в очередной раз и немного придя в себя, он завернул Таоли в рубаху и поволок наверх, в свою комнату. Была уже поздняя ночь. Он добрался до кровати и забылся тревожным сном, крепко прижимая к себе Дэйвэна. Несколько раз он просыпался от стука в дверь и обещал кому-то, что проломит первому же визитёру череп, а затем вновь проваливался в беспокойное забытьё…