***
Леонтьев даже не нервничает: он на все сто миллионов процентов доверяет Андрею. Тот целует в шею, слегка прикусывает её, а после облизывает, словно щенок с той старой фотографии. На ней запечатлён совсем юный Князев с собакой и щенком в руках. Наверное, именно из-за подобных снимков Леонтьев безумно жалеет, что не смог познакомиться с Андреем раньше. — Ты сейчас так смешно выглядишь, будто нахохлившийся воробей, даже брови похожи — громко смеётся он прямо на ухо. Горячее дыхание обжигает кожу Саши и вызывает у него нежную улыбку. Он тянется руками к волосам Андрея и зарывается в них пальцами. Пряди мягкие, немного мокрые после душа, поэтому смешно растрепались. Из-за желания увидеть это Саша чуть не снимает повязку с глаз, но вовремя вспоминает, что она является частью «игры». Если говорить точнее, то «эксперимента» и «разнообразия», подсмотренного Андреем в одном из Машиных журналов. — Знаешь, что я хочу? — шепчет Саша, начиная почёсывать голову партнёра и вызывая этим странный звук, отдалённо похожий на мурчание кота, объевшегося сметаны. — Опять новую гитару? — с насмешкой отвечает он и целует в нос молодого человека. — Или американский журнал с порнухой? — Это всё тоже, но больше мне хочется увидеть тебя в том армейской костюме… Ты ещё фотографировался в нём, — тот громко мычит, представляя своего любовника в той строгой одежде, с ремнём в руках и солнечных очках. Где-то в голове бьётся надежда на то, что Князев всё-таки согласится одеться в это. В конце концов, в том умном журнале писали и про важность ролевых игр. Андрей странно хихикает и оглаживает бёдра Саши, слегка сжимая и массируя их. Мозолистые ладони медленно поднимаются вверх по туловищу, надавливая на рёбра и задевая соски, а после вновь опускаются вниз, к ягодицам. Князев явно дразнит любовника, пытается довести его до ручки и дёргающихся век, чтобы он сам попросил быть быстрее и использовать язык не для пустых разговоров, а для чего-то более приятного и желаемого. — Интересное желание, Сашенька мой, — Андрей целует чужое тело и на секунду останавливается, явно о чём-то задумавшись. — А знаешь, чего я хочу? Он, судя по кряхтению, отползает назад. И его дыхание щекочет уже не поясницу, а пах. Щёки от этого густо краснеют, дыхание становится более рваным и медленным. Саша шумно втягивает в себя воздух и так же громко «выталкивает» его из себя. Кожа покрывается приятными мурашками от предвкушения и желания. Хочется, чтобы Андрей уже перестал тянуть совсем. Да, спешить совершенно некуда: завтра нет ни концертов, ни репетиций, ни интервью, ни каких-то запланированных встреч с товарищами. Но, несмотря на всё это, хочется побыстрее закончить пусть и приятные, но долгие прелюдии. Саша тянется к голове Андрея, чтобы подтолкнуть того вперёд, но последний ловко уворачивается. Леонтьев из-за этого тяжело и устало вздыхает. — И чего же ты хочешь? — он вспоминает о том, что его о чём-то спрашивали. — Я хочу… — Андрей делает театральную паузу. — Заткнуть твой рот кляпом, чтобы ты молчал, слушал мои прекрасные речи и не перебивал своими глупыми речами, — слова звучат наигранно важно. — Ой, просите, Андрей Сергеевич, я и не думал, что мои прекрасные комментарии так сильно задевают вашу душонку, — хихикает Саша. — Как мне извиниться перед вами, Андрей Сергеевич? Андрей не отвечает, он берёт чужой член в руку и слегка прикусывает его. Саша от этого вздрагивает и сдавленно мычит. Князев же выпускает головку изо рта и начинает облизывать ствол, обводя по контуру каждую венку. По телу Леонтьева пробегает целый табун мурашек, всё чувствуется намного сильнее, чем обычно — повязка на глазах заставляет полностью забыть о зрении и максимально сосредоточиться на других органах чувств. Саша сжимает простыни руками, поджимает пальцы ног к ступням и вытягивает ноги вперёд. Андрей же неожиданно отстраняется и полностью заглатывает член до основания. Язык сразу же прижимается к нежной коже и начинает «подниматься» и «опускаться». Сейчас Князев будто фруктовый лёд лижет, а не член. Для полноты картины не хватает только того, чтобы молодой человек, лёжа на животе, сложил ноги крестиком и начал вилять бёдрами. Хотя, возможно, он прямо сейчас так и делает. Саша не может говорить точно, потому что совершенно ничего не видит перед собой. Зато он прекрасно чувствует и, совершенно не стыдясь никого и ничего, стонет в голос, периодически повторяя имя любовника. Тот немного отстраняется, а после вновь берёт до конца. Андрей втягивает щёки в попытках создать вакуум, как писалось в том самом журнале с советами. Получается крайне средне по ощущениям, но Саша всё равно громко стонет и резко толкается вперёд, от чего Андрей чуть не давится собственными слюнями. Он отстраняется от любовника и начинает кашлять. Леонтьев тут же подрывается с места, срывает с глаз повязку и начинает стучать по спине Князева. И это совершенно не помогает — он начинает кашлять ещё сильнее, бледнеть и махать руками из стороны в сторону. В конце концов, Ренегат обхватывает чужую спину сзади и начинает делать приём Греймлиха. И спустя время Андрей уже просто сидит на кровати рядом с Сашей. У обоих мужчин пропало всякое желание дальше продолжать начатое. Первый ещё не до конца отошёл от кашля, а второму жутко стыдно за произошедшее. Он хочет извиниться, но все слова застывают где-то в горле, поэтому молодой человек может только тяжело вздыхать и смотреть на Князева взглядом побитого щенка. — Саша, — вдруг прерывает тишину Андрей. — Поклянись мне, что если я в следующий раз точно так же подавлюсь, и ты не сможешь меня спасти, то никто не узнает правду о моей смерти. Поклянись мне, Леонтьев, что все мои родственники и друзья будут верить, что я подавился, пока спасал какого-нибудь котёнка, — голос звучит крайне серьёзно. Саша смотрит на любовника несколько секунд, после чего улыбается. Он чувствует, что Андрей не злится за произошедшее и уже давно отпустил. — Клянусь всеми своими гитарами, Андрей Князев, — Леонтьев тянется к тому и осторожно обнимает. Андрей же гладит молодого человека по спине, убирает пряди тёмных волос за ухо и тихо смеётся над произошедшим. В голове Князева явно зреет план о том, как смущать Леонтьева одними только словами при всей группе. Всё равно этих фраз никто из ребят не поймёт, все просто пожмут плечами и забудут.***