Шаг вперед

Юнги обожал целоваться с Чимином. Он понял это буквально в первые мгновения, стоило только его пересохшим губам накрыть такие же сухие и чуть шероховатые губы Чимина. Юнги целовал закрывшего глаза и полностью доверившегося ему парня максимально аккуратно и нежно, почти робко, не позволяя себе ничего лишнего и пошлого. Лишь бережно обхватил его руками за талию и шею, притягивая ближе к себе. Так, чтобы его тепло и запах полностью окутывали Юнги. От Чимина пахло океаном, солнцем, духами Юнджи и чем-то мятным. И это был самый приятный и пьянящий запах в жизни Юнги. Как и вкус их поцелуя. Горьковато-кофейный с легким послевкусием клубничной жвачки и шоколада. Просто невероятно. В какой-то момент Чимин сам подался навстречу ему и начал отвечать на поцелуй – неловко, напористо, почти по-детски. Но от этого его порыва Юнги бросило в дрожь. Если бы Юнги только умел останавливать время, то он бы предпочел, чтобы этот момент замер навечно, но… В какой-то момент им со вздохом пришлось отстраниться друг от друга. Блики на коже Чимина, в его волосах и зрачках окрасились в темно-бордовый, и он был так прекрасен сейчас, что у Юнги захватывало от него дух. Он хотел было в который раз сказать Чимину, какой тот красивый, но… слова были такими лишними сейчас, поэтому он лишь обнял Чимина покрепче, и они, прижавшись друг к другу, просто молча смотрели на то, как солнце тонет в резко почерневшей и ставшей мрачной, угрожающей воде. – Твой первый поцелуй… каким он был? – хрипло спросил Чимин, наконец-то унявший свое гулко бухающее сердце и первым решившийся нарушить эту хрупкую, но такую потрясающую одну на них двоих тишину. – Мой первый поцелуй? – удивленно вскинул брови Юнги, поворачиваясь к Чимину и встречаясь с неподдельным любопытством в глазах напротив. – В тринадцать лет. С Хосоком. Мы решили, что уже достаточно взрослые, чтобы перестать тренироваться на помидорах и перейти на живых людей. На заднем дворе его дома, пока родители устраивали званый ужин. И это было… очень слюняво и смешно, – не сдержавшись, тихонько рассмеялся Юнги, вспоминая тот вечер, над которым они с Хосоком до сих пор ржали до слез. Каждый раз, когда вспоминали эти «тренировки». – Кажется, мне повезло намного больше, – широко улыбнулся Чимин, а Юнги, не сдержавшись, снова наклонился к нему и поцеловал. Сначала в нос, заставляя его забавно поморщиться, затем в шершавый подборок и только затем в так и манящие его губы со вкусом кофе и морской соли. И это было куда лучше Хосока и помидоров вместе взятых. И, конечно же, Минхёка. И даже лучше Джейми – первой серьезной любви Юнги, сумевшего помочь ему расставить все точки над «i» с его ориентацией и подарившего Юнги его первый настоящий поцелуй. Хотя… всё, что было до того, что происходило здесь и сейчас, на этом пляже, казалось ему лишь жалкой фальшивкой и имитацией. И только здесь, с Чимином, всё внезапно стало по-настоящему. До того реально и важно, что у Юнги от этого покалывало кончики пальцев. И не только. В какой-то момент радостное, будоражащее каждую клетку напряжение в его теле стало таким сильным, что Юнги самому пришлось отстраниться. – Думаю, что пока хватит, – улыбнувшись, хрипло выдохнул он, глядя в темные, как сама ночь, глаза тяжело дышащего и испытывающего почти те же проблемы с напряжением, что и он, Чимина. Но Юнги прекрасно понимал, что сегодня им ни в коем случае нельзя заходить дальше. Чимин и так далеко переступил за собственную грань… и Юнги боялся той душевной боли, что всё это могло причинить ему после. Когда закончатся адреналин и эйфория, и он останется наедине с собой. Юнги сам когда-то проходил это, и если уж ему принятие самого себя не далось так просто, что уж говорить про Чимина со всем богатым спектром его душевных травм, о котором Юнги было страшно думать. Он просто надеялся, что соцработники и психологи, которые работали с ним, хорошо сделали свое дело. – Да? – Чимин вопросительно посмотрел на Юнги. – Да, – кивком подтвердил Юнги, снова притягивая его к себе и заключая в объятия. Солнце уже почти скрылось за океаном, забрав с собой все яркие дневные краски и уступив место темно-синему и черному цветам, украшенными сверкающими мириадами звезд и их отражением в воде. – Это еще и мои первые объятия… – пробормотал себе куда-то под нос Чимин, снова заставляя Юнги улыбнуться, а затем резко повернулся к нему: – Но… то, что было… Что это значит? Нет, не так: это что-то значит? – он вопросительно уставился на Юнги, в который раз за сегодняшний вечер удивляя его. Своей открытостью. Непосредственностью. И почти полным отсутствием смущения. А еще потрясающей правильностью всего того, что он говорил и делал. – Это что-то значит, – кивнул Юнги. – Ты мне нравишься. Правда нравишься. Просто… я не думаю, что нам стоит спешить, так? – Да, я тоже так думаю, – закусив губу, кивнул Чимин, стараясь делать вид, что всё нормально, но Юнги лишь по одному изгибу его губ и внезапно залегшей тонкой морщинке между бровей видел, что он сомневается и что что-то не так, поэтому поспешил добавить: – Но я бы хотел иметь привилегию обнимать тебя вот так вот. И целовать. Иногда. Если хочешь, то с письменным уведомлением за сутки и твоим личным подтверждением. – Он с улыбкой посмотрел на Чимина, с облегчением видя, как тревога и сомнения исчезают с его лица. – Можно и без уведомления, – игриво, как-то совершенно по-особенному улыбнулся Чимин, показывая Юнги какую-то свою новую, пока совершенно непонятную ему сторону. Но определенно волнующую Юнги. В самом лучшем смысле этого слова. – Смотри не прогадай. Я могу быть очень настойчивым, – не сдержался и слегка подколол его Юнги, но улыбка на лице Чимина только стала шире. – Возможно, я даже не против, – чуть прикрыв глаза, кивнул он, а Юнги, в который раз за сегодняшний вечер не сдержав себя, наклонился и просто чмокнул его в щеку, а затем поднял взгляд наверх, к усеянному мириадами звезд небосклону, и восхищенно выдохнул: – Посмотри, какое сегодня сумасшедше красивое небо… – думая, что сегодня ему повезло держать в объятиях одну из самых красивых маленьких звездочек. Юнги мог быть до отвращения сопливым романтиком. И сегодня, кажется, был один из таких особенно тошнотворных моментов. – Я давно такого не видел… – тоже подняв взгляд наверх, прошептал Чимин. И пусть сейчас никакая из звезд не падала, но он всё равно загадал желание, чтобы этот вечер не заканчивался никогда, однако, увы, так это не работало. Потому что через полчаса, когда окончательно стемнело, Юнги сказал, что им пора собираться домой, ведь завтра их обоих ждал ранний подъем, а впереди еще была дорога до города и Вестмонда. И как бы Чимину это ни не нравилось, но Юнги был прав, и им действительно было пора возвращаться в город. Дорога до дома в обратную сторону заняла поразительно маленькое количество времени, а может, дело было в том, что большую часть пути Юнги старался держать Чимина за руку. И это была еще одна вещь, которую Чимин, возможно, хотел бы ощущать целую вечность. Ночная дорога. Бесконечно красивое небо. Прохладный соленый ветер. Тихая музыка. И обжигающе горячая ладонь Юнги на его руке. Чимин действительно раньше не делал ничего подобного. И не чувствовал. Но, увы, и здесь его ждал полный облом. Он и сам не понял, как они оказались перед его домом. Слишком быстро. Юнги порывался было помочь ему донести сумки и пакеты с одеждой, но Чимин отказался. Его нынешний дом с легкостью разрушил бы волшебство этого вечера. Поэтому всё должно было закончиться здесь. На парковке. Возможно, еще одним поцелуем или хотя бы объятиями, но это был совсем не тот район. Поэтому прекрасно понимающий, где они находятся, Юнги позволил себе лишь легонько сжать пальцы Чимина на прощание и пообещать, что он заедет за ним завтра в четыре тридцать. Но даже этого было достаточно. Нет, непозволительно много для кого-то вроде Чимина, который совершенно не стоил Юнги, его внимания и всех тех романтики и нежности, что он так внезапно и незаслуженно обрушил на него.