Шаг вперед

– Юнджи? Это ты? – полусидящий-полулежащий в постели на кипе подушек Чимин потрясенно смотрел на стоящую в дверях его комнаты девушку, не в силах поверить своим глазам. Коротко стриженные, словно нарочито неровно, местами вообще под ежик, и небрежно уложенные темные волосы. Гигантская белая футболка с геометрическим принтом, узкие черные джинсы скинни, простые белые кроссовки. Никакого макияжа на лице. Никаких разноцветных линз и страз. Никаких мятных волос. Никаких локонов, сложных причесок, заколочек, бантиков и лент. Никаких украшений, сережек, браслетиков, кулонов, ободков, колечек и прочей блестяще-бряцающей шелухи. Никаких платьев, пышных юбок, корсетов, рукавов-фонариков, завязочек, ремешков, поясков, гольфиков, туфелек, милых принтов, кружева и прочих девчачьих штук, из которых обычно словно и состояла вся Юнджи. А тут… Чимин даже моргнул несколько раз, скорее несколько десятков раз, чтобы убедиться, что у него нет галлюцинаций после сотрясения и ему не чудится, но… – А кто же еще? – насмешливо фыркнула девушка, демонстрируя идентичную Юнги улыбку деснами, а Чимин в который раз поразился, насколько же они похожи. Юнги и Юнджи. Почти как близнецы. Особенно сейчас. Ведь это был первый раз в жизни, когда Чимин видел Юнджи вне ее образа. И… ему было сложно даже сказать, какая из двух девушек ему нравилась больше. Да, та привычная Юнджи была идеально красивой и безупречной, как фарфоровая кукла в витрине магазина или на обложке каталога с дорогими игрушками, но эта Юнджи, что сейчас стояла перед ним, выглядела не менее красивой и потрясающей, а еще настолько чертовски милой и уютной, что Чимин ощущал почти физическое желание обнять ее. – Смотри челюсть не вывихни, а то мой братец с потрохами сожрет меня, – до боли привычно съязвила она и, тихонько рассмеявшись в ответ на обескураженное выражение лица Чимина, так наивно и открыто разглядывающего ее, сбросила кроссовки, собираясь занять свое законное место в постели рядом с ним. Вернее, это место было совсем не ее и совсем не законное, но, пока Юнги шлялся где попало, она по праву преемственности, наследования и родственных связей вполне могла занять его. К тому же ее главной задачей на сегодня было следить за Чимином и не позволять тому заходить в Сеть, чтобы читать комментарии под фото, которые будут вот-вот опубликованы, и делать это, валяясь в постели, будет куда приятнее и веселее. Да и ее врач настаивал на постельном режиме, и пусть об этом не знал никто, кроме нее и Намджуна, но… всё складывалось просто идеально. И Юнджи предвкушала просто отличный день в приятной компании человека, который ничего не знает и не собирается переживать о ней каждую секунду и доводить до белого каления своей излишней опекой и заботой. – Ты такая… – восхищенно выдохнул Чимин, кажется, будучи просто не в силах оторвать взгляд от так разительно изменившейся Юнджи и всё продолжающий и продолжающий до неприличия жадно, без стеснения разглядывать ее. – Ты такая… необычная. Потрясающая. Мне нравится. – Вообще-то, как раз это – я настоящая, – тихонько рассмеялась девушка и, сбросив кроссовки, с удовольствием рухнула в постель рядом с Чимином. – Тогда зачем?.. – повернувшись к лежащей на спине и смотрящей в потолок Юнджи, вопросительно вскинул брови Чимин, прекрасно зная, что она поймет, что он имеет в виду. – Потому что это красиво? Потому что я стилист и необычный внешний вид для меня лучше любой визитки? – в голосе внезапно переставшей смеяться девушки прозвучала непривычная, режущая слух горечь. – На самом деле… – Юнджи сделала глубокий вдох, собираясь с силами, – один человек хотел, чтобы я выглядела так, – она рвано выдохнула признание, которое стоило ей слишком дорого. Ведь даже сама она до последнего верила, что это не так. Что она делает это ради себя, что ей правда нравится, но… теперь прекрасно понимала, что это была лишь ширма, за которой было так удобно прятаться. От проблем, от боли, от реальности и, прежде всего, от самой себя. И осознать и принять это… было невыносимо тяжело и страшно, но Юнджи смогла. Правда смогла. Это был один из первых ее шагов на пути к выздоровлению. На пути от отношений, которые почти сломали и ее саму, и всю ее жизнь. Она не питала иллюзий и знала, что впереди ее ждет очень долгий и очень тернистый путь, но эти шаги – самые первые, самые тяжелые – были чертовски важны. И у нее хватило решимости их сделать. Наконец-то. И… что-то подсказывало Юнджи, что именно Чимин сможет понять ее. Как никто другой. Слава богу, что интуиция и в этот раз не подвела ее, и Юнджи, как всегда, оказалась права. Чимин не просто понимал, он ЗНАЛ. Потому что сам сейчас был на этом пути. Просто где-то далеко-далеко впереди. И Юнджи надеялась, что однажды и он и она смогут его закончить. По крайней мере, Юнджи собиралась сделать всё возможное, чтобы дойти до конца и начать нормально жить собственную нормальную жизнь. И только так. – Ты делала это ради него? – вопрос моментально напрягшегося Чимина прозвучал как-то хрипло и слишком тихо. И пусть он уже знал ответ на этот вопрос, но не мог не сдержаться от того, чтобы не вздрогнуть, когда услышал тихое «да» и увидел утвердительный кивок. – Но это все равно не помогало… И он причинял тебе слишком много боли… – погрузившись в какие-то свои мысли, задумчиво протянул Чимин, заставляя Юнджи удивленно вскинуть брови и резко повернуться к нему: – Откуда ты?.. – потрясенно смотрела на него девушка, и правда не понимая, откуда Чимин может это знать. И почему именно эти слова сейчас вылетели из его рта, ведь они ну никак не вписывались в нормальную логику разговора. – У меня тоже так было, – сделав глубокий вдох и еще сильнее закусив губу, чтобы вернуться в реальность, попытался как можно спокойнее сказать Чимин и задал очередной поразивший Юнджи своей точностью и прицельностью вопрос: – Ты освободилась от него? – Как будто бы да, но… все-таки нет. Наверное, пока еще нет, – тяжело вздохнула девушка и вернула вопрос в ответ: – А ты? – Мне кажется, что да. Но я… я постоянно думаю о нем. Не могу не думать. Что он скажет, что подумает, как отреагирует… Я… я просто… не знаю, как до конца вытащить его из моей головы… Он как будто стал частью меня, и я… я правда не знаю, как с этим справиться. Иногда мне кажется, что я справляюсь, но потом он… снова в моей голове. – Чимин собирался добавить еще что-то, но их прервал сбежавший с половины уроков и вернувшийся домой раньше времени Тэхён, который, как всегда, с громким воплем: «Ну что, успел соскучиться?!» – вломился к Чимину в комнату и так и не дал завершиться этому смертельно важному для Юнджи и Чимина разговору. Разговору, которому, наверное, и не суждено было быть законченным и к которому ни Юнджи, ни Чимин больше никогда так и не вернулись. Да это им было и не нужно. Ведь теперь, просто глядя в глаза друг другу, они чувствовали, нет, знали, что где-то в этом мире, поразительно близко, прямо среди их друзей есть человек, который ПОНИМАЕТ. И это стало их самой мощной, самой сильной и самой главной поддержкой. На пути к их выздоровлению.