Любовь или влюбленность?

Первые лучи восходящего светила играют в розовых прядях, раскиданных по подушке. Не удержавшись, сероглазый проводит по ним рукой. Мягкие. Куромаку тихо выбирается из сонных объятий. Сощурившись от яркости света, проникающего через неприкрытое шторами окно, он осмотрелся в поисках раскиданной в порыве страсти одежды. Рубашка оказывается прямо под ногами, а в поисках штанов приходится заглянуть под кровать, игнорируя тянущую боль в пояснице. Как они там оказались остается неясным, зато в кармане обнаруживается полупустая пачка сигарет. Распахнутое окно наполняет комнату прохладной свежестью утра. Не без труда взгромоздившись на подоконник, Куромаку свешивает ноги. Ветер нежно щекочет пятки. Солнце, обрамленное темными на его фоне облаками, раскрашивает город в оттенки осеннего восхода. Улочки только начинают оживать — по всей видимости было очень рано. Куро вздохнул, выпуская изо рта небольшую серую тучку дыма. Он никогда не мог проспать восход. Но печалиться он не стал — в голове было на удивление пусто, и заполнять эту тишину ничем не хотелось. Прохлада прорывалась сквозь сон, заставляя поплотнее закутаться в одеяло. Ромео неловко хлопает рукой по постели в попытке найти и притянуть Куро к себе. Но нащупывает лишь холод простыни. Изнутри скребет по ребрам. Седьмой пытается разлепить глаза. Проморгавшись, он никого не увидел рядом. Несуразная мысль — все было лишь сном — забилась в груди, активнее разгоняя кровь. Немного придя в себя, Ромео переворачивается на другой бок, тут же проклиная утренние лучи. Лишь через пару мгновений он замечает тень. Для осознания увиденного сонному мозгу требуется еще пара секунд. Вскрикнуть от неожиданности Куромаку не успевает: осознает он себя уже лежащим на полу. Ударенный затылок саднило, сигарета так и осталась зажатой между пальцев. С круглыми глазами треф поворачивает голову, встречаясь с не менее ошалелыми розовыми радужками. Ромео, еще не отошедший от испуга, во все глаза пялится на трефа, переваривая случившееся в голове. Вдруг в стальных глазах, таких же испуганных, проскакивает странный огонек. Губы напротив невольно растягиваются в улыбке. Хриплый, немелодичный смех режет слух. Пытаясь остановить приступ хохота, Куро отворачивается, но стоит ему снова посмотреть на растрепанного, сонного, распластанного на ковре Ромео, он умилительно хрюкает и заливается еще сильнее. Чуть не сгибаясь пополам, виновник происшествия пытается унять трясущиеся руки, боясь рассыпать пепел. Затаив дыхание, Ромео пытается навечно запечатлеть в воспоминаниях вмиг изменившиеся черты. Куро мило жмурит глаза. На них, кажется, даже выступили сверкающие слезинки. От улыбки на щеках проявляются небольшие ямочки. Полузастегнутая рубашка стекает с бледных плечей, открывая цветущие засосы и ярко-красный укус. От вида детального отпечатка собственных зубов на нежной коже Ромео заливается румянцем. Слишком красиво, слишком правильно и долгожданно, чтобы быть правдой. Седьмому становится жизненно необходимо проверить реальность трефа. Ромео притягивает все еще содрогающегося в смехе клона к себе и, не веря своему счастью, целует его в щеку. Холодный воздух ярко контрастирует с горячим телом рядом. Копошения под боком прекращаются, смех утихает. На губах чувствуется чужое дыхание, следом — легкое прикосновение. И еще одно. Ромео углубляет поцелуй, чувствуя мерзкий вкус сигарет. Он мысленно пополняет список тем для серьезного разговора, который обязательно состоится в призрачном будущем. До постели они добираются быстро. Прижавшись к разгорячившемуся телу, седьмой принялся покрывать оголенную кожу поцелуями. — Подними руку, — вывернувшись из-под младшего, просит треф. Со вздохом легкого разочарования Ромео откидывается на спину и поднимает правую руку. Прижавшись сбоку и положив голову на чужое плечо, Куро изучающе оглаживает кожу, прощупывает мышцы, чуть щекочет ладонь и сплетает пальцы, внимательно рассматривая поднятые руки. — Со мной лучше, чем с девушкой? — Треф смотрит с любопытством, сравнимым разве что с Габриэлевским. От неожиданности седьмой теряет дар речи. Куро с интересом ждет ответа, словно результата нового эксперимента. — Конечно… — Чем докажешь? — растерянность мгновенно сменяется игривостью. Отпустив руку, Ромео притянул за подбородок трефа, еле слышно прошептав в губы: — Давай покажу на практике. Постепенно углубляя поцелуй, седьмой поглаживает тонкую талию. Но стоило переместить ласки под раздражающий предмет гардероба… — Мне пора работать! Мгновенно выползая из объятий, треф вскакивает и вылетает из комнаты. Чувствуя фантомное тепло, Ромео вновь не верит в происходящее. Раздумывая, может ли все оказаться сном, он накидывает кофту и отправляется за Куро.