06.01.2000

Могут ли холодные простыни согреть так же сильно, как его руки на моей талии?

Каждое гадкое слово, предназначенное Антону, каждый удар, каждая угроза и провокация - все это слилось в одно единое воспоминание, которое прокручивалось в голове Антона, как пленка старого фильма. Нет, это не закончится. Презрение к Роме было сильнее любого мирного призыва к дружбе, которая явно не была их участью. Он - его враг. Антон был уверен в этом столь же сильно, сколько и в своей абсолютной ненависти. Дружба не просто маловероятна. Она невозможна.

Бяшины слова все еще не шли из головы: получалось, что Рома любит Полю. Это были интересные новости и Антон пока не понимал, как к ним относиться. На всякий случай пока что решил никакого отношения к этому не иметь. А то вдруг…

Роме было мало. Он хотел оставить множество укусов и засосов на белоснежной коже, осыпать ее тысячей поцелуев и исследовать каждый сантиметр. Хотел завладеть этим телом, присвоив его себе, чтобы больше ни одна живая душа не смогла даже дотронуться до него.

Валяться на полу дома одним, играя в приставку и безнаказанно лапать самую накачанную задницу их школы — вот что было поистине бесценно. Ромка поспорил и был готов держать слово до конца. Антон же просто пьянел от каждого прикосновения.

Темно и страшно, но только не с тобой.

Случайности не случайны. Если вы встретились один раз, это ещё можно так назвать. Если два, уже совпадение. Но в третий раз это уже становится закономерностью. Об этом Тоша думает однажды, вспоминая, как они познакомились с Пятифаном.