***
— В смысле, блять, ты и не скрывал даже?! — и вот Бессмертных вновь сидел на стуле да рвал на себе свои волосы, только уже не в своей комнате, а в комнате Некоглая, под номером 46, и пребывал сейчас в такой ярости, что страшно становилось. Лебедев дёрнулся, но решил промолчать и дождаться последующих речей друга, а после уже постараться того успокоить и прийти к какому-то мирному решению. Ванёк в гневе — как бычок в хлеве. — А че это, нахуй, захуй, за хуйня на твоей шее, дорогой мой друг? Показал быстро! И тут Николаю стало страшно вдвойне, потому что ну это же Дип — спокойный, уравновешенный молодой человек, а подскочил вдруг к нему так, что у парня дыхание прехватило от страха. Да что вообще с ним? Что Рома ему так не нравится? А с шеей что? Ах, да. Некоглай вдруг влюблённо улыбнулся своим неожиданным мыслям и, кажется, даже покраснел, прикрывая рот рукой. И причём уже который раз Бессмертных видит подобное явление со стороны своего друга. Блять… — Хватит лыбиться! Ты идиот? У тебя в голову твоя палёная краска просочилась, я не пойму?! — А она у него не палёная, она «до-ро-гу-щая». А вот и голос Мокривского, прямо аккурат из-за стенки. Отлично, сейчас и этот пизды получит. Ой и не хотелось ему с Мокрицей как-то пересекаться, но что поделать? Он его друга прессует, значит, Иван просто обязан ситуацию прокомментировать. Два идиота, нахуй. — Сюда топай, разберёмся! — и вот уже несчастную стенку колотят ни осторожные удары Коли, а яростные молочения кулаками от Дипинса, который сейчас не на шутку разозлился и готов распилить их болгаркой или чем-нибудь похуже. Что там в трендах тикитока то? А стример по ту сторону баррикады — ну, то бишь, комнаты №47 — ошарашенно похлопал глазами и вздрогнул вслед за новым ударом в стену. Он ведь тоже смотрел стримы Дипинса, хорошего, причём, человека, что и мухи не обидит. Только вот сейчас это уже не солнышко Ваня, это какой-то аналог его тёти зав каф, что притопала на своих каблуках три метра в высоту, и собирается его указкой по лбу отпиздить. Господи упаси бог, чтобы ещё и эта прикатила — он вообще не выдержит. Если после встречи с Колиным другом вообще выживет. А это очень даже навряд-ли, ведь слышали же — Ванёк собирается с ним «разбираться». Вот что вы подразумеваете под словом «разбираться»? Пишите в комментариях! А Рома пока забаррикадирует чью-нибудь комнату, потому что по коридору уже звучат агрессивные шаги Бессмертных, а его не-сосед испуганно стучит по стенке, да кричит: — БЕГИ, РОМА, БЕГИ. ОНО ТЕБЯ СОЖРЁТ! Вот уж точно сожрёт. И, следуя чужому совету, Мокрица кинулся в бегство. Вернее, в бегство уже не получилось, поэтому тому оставалось только одно — схватиться за стул и попробовать подпереть ручку, дабы его палачина недо-чикатило не смог открыть бедную, несчастную дверь в комнату 47 и её же хозяина укошмарить кулаками. Или болгаркой, блять — тоже вариант. Хрен знает, что там у этих тиктокеров в голове. Но Мокривский не успел… — А ну-ка сюда иди! — услышал стример грубый приказ сразу же перед тем, как его не схватили за ухо и не начали тащить буквально вверх тормашками. — С хуйли у тебя тут так холодно, Мокривский?! — недовольно проворчал Ваня, потирая себя одной рукой по плечу, а второй таща за собой укрощённого — но не совсем — Рому. — А ну, блять, отпусти меня, больной, рукокрюкий пиздаблуд, я те-…– говорил же, что не совсем. — Ой, какие мы слова знаем. Сейчас ты ещё одно скажешь, и я тебя в канистру закатаю! — не на того напал, Ромочка. Нельзя бесить Ваню Дипинса, ой нельзя. А то плохо будет. Тот это, кажется, понял, потому что сразу же резко замолчал, покорно шлёпая босыми ногами вслед за другом Коли. А тот где вообще? Предатель! По-любому забился в уголочке где-то и сидит, боится слова сказать. Бесхребетный, блять. Спасал бы своего парня, а то вновь одиноким станет, прямо как раньше! Хрен ушастый… И так, с больной от переживаний за свою жизнь и безопасность головой, Роман Мокривский шёл на верную смерть, подгоняемый резкими дерганиями за ухо со стороны Дипа, что всё ещё тянул стримера за собой, думая о том, какое же наказание он придумает для этой сладкой парочки. Помучить или сразу убить?***
Парней усадили на стул рядом друг с другом, чтобы они были прямо перед взором Ванька. Честно говоря, Роме уже не было так страшно, ведь он сидел рядом с Колей и держал того за руку. Ну, до того момента, пока не поднял случайно голову на ходящего туда-сюда Дипинса. Ох и жуткий типок, когда в гневе… А сам Бессмертных чувствовал себя лучше всех. Ему прямо-таки нравилось это вселенское чувство: когда в твоей власти все, и эти самые все тебя до ужаса боятся и трясутся, с трепетом ожидая, когда же ты соизволишь обратить на них своё внимание, и при любом коротком приказе готовы кинуться в колени, зацеловывая подошвы кроссовок. Только вот сам Дип давно уже остыл и как-то там извращённо этих двоих наказывать не собирался, лишь немного — чуть-чуть совсем, планировал напугать, дабы знали, что нельзя всё так резко делать. Да и Рома ему пальцы же не отгрыз и не сделал ничего плохого, может, не стоит быть таким категоричным? Мало ли че там всякие пиздят, этот техникум вообще какая-то кладезь сплетен, нашёл, чему верить. Вон и с Колькой всё нормально, живой и довольный сидит, с засосами на шее и… Ага, они тут за ручку держатся. При нём. Никакого страха! Ну значит, пора начинать, а то уже те как-то заскучали, сидят, друг на дружку сладко пялят. Вот же брр. — Экхм, экхм! — главное сейчас голос погрубее сделать да стараться не заржать. А ведь смех так и разрывал его уже изнутри. Но хоть немного улыбнётся и всё — пиши пропало. Поэтому Бессмертных, старательно нахмурив лицо и ущипнув себя за локоть через олимпийку, обернулся корпусом прямо к парням и начал моральное псевдонаказание. — Сколько раз я говорил тебе, Коля, чтобы ты не лез к Мокривскому? М? — Один, два? — неуверенно пролепетал «ушастый». — Нет, естественно нет. Больше бери! Раз пять точно говорил, но ты что? Хоть немного меня, блять, послушался? — А что такого во мне, собственно, не так? — вдруг недовольно поднял голос уже Рома, возмущённо выпятив вперёд своё лицо, и тут же опустил, когда увидел злой взгляд зелёных глаз, что резко резанул его, грозно пиля по физиономии, словно напильником ногти. — Алё, я разве давал разрешение тебе говорить?! — Н-нет. — ещё ниже потупил голову Мокривский, всё крепче сжимая тонкую руку Некоглая в своей холодной хватке. Жутко то как… А может — съебаться под руку с Лебедевым отсюда по быстренькому и запереться в своей комнате? Да не, Ваня их тогда точно прирежет, не вариант вообще. Да и холодно там, опять он комнату проветривает. Колька же заболеет, сопли распустит — и как им тогда целоваться, а? Вот вы мне скажите, пожалуйста, в комментариях, приятно ли целоваться с соплями, а мы пока продолжим хуярить Некривских с помощью агрессивно настроенного Ивана Дипинса. — Если нет, то че ты возмущаешься здесь? И тут Ваня не выдержал. Слишком уж они испугались, это точно. Парень отвернулся и прыснул в кулак, да так, что Рома с Колей подскочили одновременно, да с непониманием посмотрели сначала друг на друга, а затем уже подняли головы на Бессмертных, наблюдая затем, как у того потихоньку начинали ещё больше трястись плечи от диких взрывов хохота. Вот же придурок… — Ваня! — взбешенно крикнул Некоглай, ошарашенно моргая от того, что сейчас происходит. Это что, получается — Ванёк над ними пошутил? — Ах ты сука! Поиздеваться решил? — а затем парень из комнаты №46 перевёл взгляд на парня из комнаты №47. И оба всё прекрасно поняли во взглядах друг друга. — Ну щас мы с тобой, ушастый, пизданём этого «Диппера». — тихо да злорадно прошептал Роман на ухо своему парню, склоняясь к оному ниже. — Да, мой хороший, только ещё раз назовёшь ушастым, и я тебя выебу. — ответил Лебедев, также понизив тон. — Ебало завали. — Сам завали. А то я ещё за рот не отомстил, зайка. — Понял. Насчёт три. — Раз. — Два. — Три. И парни, кровожадно хищно смотря на третьего лишнего, что всё ещё стоял к ним спиной и беспрерывно угорал, резко вскочили со стульев и кинулись к Дипу. Да уж, зря тот в этот дурдом полез.