Осколки нашей ненависти.

В крохотной спальне царил полумрак, стены впитали в себя сигаретный запах, окно было закрыто и затянуто плотными шторами. Наруто сидел на стуле рядом с кроватью и глядел в потолок. Блондину думалось, что это необычно. Сидеть в комнате Саске, менять ему каждые пять минут смоченную в холодной воде повязку, потому что у темноволосого жар, и просто находиться в его комнате. Узумаки представлял, что здесь будет более обжито, а на деле его взору показались лишь одноместная постель с темно-синим покрывалом и жёстким матрасом да потёртый деревянный комод невеликих размеров. Комната навевала непрошенные воспоминания о детском доме, где были почти такие же апартаменты, только чуть шире и больше, так как в помещении проживали сразу несколько человек. Комната была пустой и почти мёртвой. От этого вида непроизвольно сжималось сердце. Если бы не вечно расправленная кровать, то Наруто и вовсе не принял бы это место за жилое. Внезапно рядом что-то завозилось. Узумаки опустил взгляд и увидел, что Саске проснулся и попытался сесть, стягивая влажную марлевую повязку со лба. — Лежи, лежи уж, — блондин аккуратно надавил на плечо Учихи, призывая лечь обратно, однако его руку небрежно сбросили. — Какого ты тут делаешь? — спросил Саске, когда немного пришёл в себя, протерев слипшиеся глаза пальцами. — О больном тебе забочусь, — почти рассмеялся Наруто, но вовремя взял себя в руки. Если сейчас сделать что-то неприемлемое, по мнению темноволосого, то всё разрушится, так и не восстановившись, — И ляг уже, а! — Я в порядке. Отвянь, — Учиха вылез из-под одеяла и попытался встать, но, только он оказался в вертикальном положении, тут же упал обратно на кровать, не удержавшись на ногах. — Да не дёргайся, ну! — Узумаки толкнул темноволосого уже жёстче и настойчивей, подбирая упавшую марлю и тыльной стороной ладони проверяя температуру лежачего, — О, спала, можно убирать тряпку… Ты вообще как? — Говорю же, в норме я, — огрызнулся Саске и устало откинулся на подушку, не в силах противиться натиску блондина, шмыгая носом, — Сигареты дай. Узумаки тяжело вздохнул и неохотно зашарил руками по карманам лёгкой ветровки. Через несколько секунд пальцы наткнулись на картонную коробку Winston с нелепой надписью «Курение убивает». Это всегда крайне забавляло Наруто. Производители думают, что курильщики, завидев предупреждающий слоган, передумают губить своё здоровье? Или страх за сохранность своей жизни пересилит острое желание вдохнуть никотиновый дым? Непонятно. — На, — блондин кинул пачку на кровать, туда же полетела и фиолетовая прозрачная зажигалка, в которой плескалась горючая смесь. Воцарилось молчание. Оно не было каким-то неловким или давящим. Саске с тихим щелчком поджёг сигарету и затянулся, выпуская ровную струю дыма, разлетевшегося по всей комнате. Узумаки думал о том, что такие моменты очень ценные. Когда они могут вот так сидеть, не драться, Учиха молчит и даже не пытается выгнать блондина из своего жилья. Наверное, сейчас у него просто не хватает сил, чтобы противостоять кому-то, а тем более настырному Наруто. И блондин решил нагло воспользоваться беспомощностью темноволосого и насладиться молчанием в его компании. — Холодно. — А? Что? — Наруто встрепенулся, не сразу понимая, откуда прозвучало слово, выплывая из своих затяжных дум. — Холодно, — повторил Саске, вновь поднося сигарету ко рту. — Это… самое… — Узумаки неловко почесал затылок, глазами скользя по комнате, — Окна везде закрыты, одеял запасных нет, я посмотрел… Учиха молчал. Глаза его были закрыты, и можно было подумать, что он спит, если бы не периодически подтягиваемая к губам сигара и опадающий на простыни пепел. Темноволосый и сам не понимал, зачем это сказал, чего этим добивается. Но почему-то захотелось посмотреть, как отреагирует на такие слова блондин. — Тогда, может… — Наруто встал, неуверенно потоптался на месте, а потом осторожно поднял уголок одеяла и, стараясь не создавать лишних движений, забрался под него, невесомо кладя одну руку на живот Саске. Когда Узумаки прекратил возиться, вновь повисла тишина. Наруто аккуратно положил голову на вздымающуюся грудь Учихи, вдыхая сигаретный дым и вслушиваясь в чёткое сердцебиение. А ещё Наруто ужасно удивился, потому что Саске не оттолкнул, не скинул с кровати и даже не сопротивлялся. Учиха вообще лежал также неподвижно, как и до этого, совершая лишь машинальные движения рукой. Узумаки подумалось, что Саске похож на какую-то марионетку, у которой заела одна деталь, и теперь она могла разве что сгибать и разгибать руку. Узумаки, в принципе, сегодня что-то слишком много думает. — Эй, я всё ещё ненавижу тебя, — хрипло произнёс Учиха, как бы между прочим. Ему не было ни приятно, ни отвратительно. Ему всё равно. Но всё же предупредить блондина было необходимо, иначе тот решил бы, что темноволосому действия Наруто приносят удовольствие. — Это взаимно, — усмехнулся Узумаки, — Не обольщайся только потому, что я стал твоей персональной грелкой на день. — Ты меня ненавидишь? — казалось, искренне удивился Саске. Слышать такие слова из уст блондина было в новинку, и они приносили меньше недовольства (а точнее, совсем не приносили), чем слова о жалости. — Естественно, — Учиха почувствовал, как Наруто улыбнулся, — Тебя невозможно не ненавидеть. — Ты прав, — Саске не смог удержать глупой улыбки, усердно взбирающейся на лицо, — А зачем ты тогда носишься за мной как девчонка? — Зачем?.. — Наруто вдруг рассмеялся, — Да откуда ж я знаю! Просто… хочется? — Не ври, Узумаки, — темноволосый запустил свободную руку в золотистые вихры и больно оттянул их вверх, — как же твоя жалость? — Боже… — Наруто закатил глаза и застонал в чёрную футболку Учихи, посылая вибрацию по его телу, — Это был бред пьяного человека, прошу, забудь. — Что у трезвого на уме… — Нет, умоляю, умолкни, — слёзно попросил Узумаки, — Эта поговорка не действительна в моём случае. — Вот как… — Саске затушил сигарету о бортик кровати и выкинул её на пол, — И с чего я должен тебе верить? — Хотя бы с того, что… — Наруто призадумался. И вправду, с чего это он решил, что Учиха поверит ему? — Ну, с того, что, если бы я тебя просто жалел, то не решился бы найти тебя после твоего выпуска. — Да уж, прям-таки, железный аргумент, — хмыкнул Учиха и снова шмыгнул носом, — И что же в итоге движет тобой? — Ах, это… — три гулких стука в дверь прервали речь Узумаки, — Подожди, я сейчас открою. И кто это может быть?.. Наруто, с трудом выпутавшись из хватких пут одеяла, поспешил к входной двери. В глазке блондин никого и ничего не увидел, поэтому провернул замок два раза и настороженно открыл. Пусто. В подъезде не было ни души, соседей не слышно и никакого топота по ступенькам тоже. Узумаки принялся оглядываться. Тут его взгляд наткнулся на крафтовый конверт, преспокойно лежащий на бетонной поверхности пола перед дверью. Наруто показалось, что где-то он его уже видел, но, не заострив на этой мысли внимания, блондин спешно забрал письмо в квартиру и закрыл за собой. — Саске, тут это… — задумчиво оповестил Узумаки, войдя обратно в комнату, — тебе кто-то написал, кажется. Учиха лениво открыл один глаз и взял протянутый конверт. Осмотрев его со всех сторон и не увидев ни имя отправителя, ни индекс, ни адрес, темноволосый распечатал конверт и достал белый лист бумаги, на котором изящным почерком, в стихотворной форме было выведено: «Глава падёт, Сын занесёт Над ним свой Острый чёрный нож. И та картина, Сон мальчишки сторожа, Явится вновь к нему она, Кровавый облик обнажа.» Саске замер, выпустив листок из рук. Уж слишком описанное в тексте было похоже на произошедшее совсем давно, десять лет назад. Учиха уже и позабыл о ненависти к брату со всеми этими событиями и навязчивым Узумаки. А тут, неизвестно кем написанное всколыхивает утихомирившуюся ненависть. Так ещё и в образе «мальчишки» из стиха Саске очень явственно увидел себя. Это злило. Очень и очень злило, потому что посторонний человек не смеет вмешиваться в их семейные дела и выставлять Саске в более чем жалком виде. Но Учиха будет умнее. И он не пойдёт на поводу у чьей-то глупой провокации. Он просто проигнорирует. — Саске!.. Земля вызывает Саске, ау! –Наруто тормошил темноволосого за плечи. Тот выпал из реальности на довольно длительное время, поэтому блондин старался вытянуть его из прострации, — О, очнулся… — Выбрось иди, — Учиха всучил ничего не понимающему парню лист бумаги и начал мерять шагами комнату, размышляя, кто же мог так глупо пошутить, — Нет, лучше сожги. Узумаки смерил его обеспокоенным взглядом и вышел из комнаты, по пути разворачивая смятую бумажку. Прочитав её содержимое, Наруто практически ужаснулся. Вопросов о прошлом Саске стало больше, поэтому он только засунул смятый лист к себе в карман. Нет, такую важную информацию выбрасывать нельзя. Учиха думал, что если это всё-таки сообщение от самого Итачи, то реагировать точно нельзя. Старший брат, наверное, снова решил глупо над ним посмеяться, снова поиздеваться. Яростные мысли роились и роились в темноволосой голове, но были прерваны вибрацией телефона Узумаки. Саске принял вызов и поднёс трубку к уху. — Да? — усмехнувшись, спросил Учиха, увидев, кто звонит. — Узумаки, где тебя черти… — спокойный голос прервался, — Опять ты? Где Наруто? — Дежавю, скажи? — Говори, где Наруто? — голос из спокойного постепенно превращался в гневный. — У меня, где ему ещё быть, — скучающе ответил Саске, — Неужели ты думал, что после того случая он успокоится и перестанет лезть ко мне? Друг называется… Даже я был уверен, что на этом его старания не закончатся… — Умолкни, — резко прервал Гаара, — Говори, откуда мне его забирать? — Тридцать вторая квартира, — хмыкнул Учиха, — но, знаешь, я не думаю, что он захочет отсюда уходить. — Я его заставлю. Он не должен зависеть от тебя, — произнёс красноволосый и сбросил вызов. — Забавно, — проговорил себе под нос Саске и отправился на кухню, делать кофе, закуривая по пути.